Всё исчезает. Ускользает. Проваливается в тартары. Одно неизменно в лучах злобного Сириуса. Иван Иванович, помилуйте, какой Сириус? Что там у Вас ускользает? О чём Вы? Зачем? Окститесь! Я бы попросил. Но тут голос Ивана Ивановича погрустнел и замолк. К сожалению, сила в руках ненасытных злодеев и толком её никто не видел. Редкие счастливцы, которым всё же удалось лицезреть Ваву, как один утверждают, лицо красавицы окутано нереальным туманом, а сама она находится под большим вопросом, но в таком случае, кто же, как не она, остановила Ивана Ивановича? И тотчас же неисчислимые полчища надменных рахитов – осведомителей заполнили, заполонили бездонные поляны чуждых лесов. Что написано, то уже написано. С этим нельзя не согласиться. Но не существует Вава, знающая, что будет написано дальше. А поскольку это известно только мне, значит, я сильнее Вавы. О, Боже! Какие – то осведомители, какие - то чуждые леса. Не больничным, друзья, ухожу я от вас коридором. Соблюдайте спокойствие, граждане. Никуда я не ухожу. Поскольку по избытку нереального коленкора, я превосхожу Ваву, то последнее слово остаётся за мной. А если последнее слово за мной, что же можно сказать обо всех других? Когда я на почте служил ямщиком… Брысь! Ненужные предложения и мешающая сила несанкционированных мероприятий, есть мучительные всхлипы инородного разума. Нельзя не дать бой иностранному кастрату, живущему за счёт увядших, умерших красотуль. Иначе, начнётся такая катавасия, сравнить которую можно лишь со знаменитым полотном Репина - Мишки в лесу. И хотя под лесными мишками, мыслятся совершено иные мишки и бедный художник здесь непричём… Стоп! Только я знаю, когда мне длить повествование, а когда обрывать. Но давайте перенесёмся в другие анналы, под сень других струй. Пришла весна. Запели птицы. Что лучше весна или птицы? Не сравнивай. А я и не сравниваю. Я далеко. В моей груди живут белуги, они, как злые оборотни - други, мне укорачивают дни. Прочь, рыба, но прочь и человек! Протоплазма уругвайских завоевателей и ухищрения синдикатов Наполеона не даёт мне покоя, но всё меркнет перед кембрийским победным солнцем, которое в свою очередь тоже неизвестно почему обволоклось нереальным избыточным туманом. Туман туману – рознь, и дело не в избытке. Тогда в чём же? Молчат леса, молчит природа, и как бы смерти диоксид запел в присутствии народа. Спокойствие. Рассказ о диоксиде смерти преждевременен. Не лезь в пекло перед батькой, все батьки нереальны, и Господи помилуй! Я не сказал ещё доброго слова о вымерших животных и их обломках. Нет нужды на разные мотивы докучно доказывать, что, мол, вымершие животные пригодятся ещё миллионы раз, и, что, мол, рано скидываться на похороны и сбрасывать их со счетов. Это попирает всевозможные рамки. Раздвигает бёдра научного разума, и губит всё хорошее. Смотри в Интернете. PROZA. RU Андрей Товмасян Акрибист. Как правильно раздвигать бёдра разума и нужно ли это делать? 2013. Я забыл сказать, что ничего хорошего на свете, вообщем - то и нет. Так. По мелочи. Туда – сюда. На каждый день, как говорится. Раз – два, и обчёлся. Я первый заметил надменное мерцание этих извилистых суковатых загогулин. Не буду мучить читателя основами промежуточных тел, и донимать россказнями о ерунде и грядущих потоках бесправия. Мне интересует другое. Что представляет из себя смерти диоксид? Какова его формула? Попробуем разобраться в этом вопросе не тривиальным способом. Удесятерим усилия рабских крючков, забудем крохотуль Сибири и необъяснимые раздвижные кладбища. В угрюмом мире - угрюмое бытие. А в наглых пространствах, и тем более. Что же тогда говорить о подвижных бёдрах диоксида смерти? Да и существует ли он? Ещё бы. Кто сомневается в существовании диоксида смерти – полая безвозвратная ящерица не имеющая себе равных. В самом деле. Достаточно вспомнить Порт – Артур с его равнобедренными девственницами, и авантюрной способностью мгновенно перевоплощаться в заветных и беспочвенных истуканов, читай, истуканов, лишённых почвы, как душу вашу пронзит непостижимый царственный недуг, имени которому нет. Именно так распространяется и действует чудное бессовестное соединение. Уж мне ли этого не знать. Происходит это примерно так. Сначала внутри вашего содрогающегося и ничего не подозревающего тела загорится робкий огонёк. Тик – так. Тик- так. Как будто у Вас в груди зажглась бутылка с керосином. Если Вы думаете, что это конец, значит, Вы ещё живы и некоторое время покоптите небеса. Тик – так. Тик - так. Затем с небес, потому как выше небес ничего нет, тихонько опустится лестница, не имеющая перекладин. Боже, покарай Америку! Если сможешь, заодно и Англию. Это не приказ, но тихая просьба. Затем вашим глазным хрусталикам представится низкорослый, безобидный олень. Хотя олень с виду и безобиден, но придёт он, увы, не на подмогу, ибо олени ни на какие подмоги не ходят. Это у них не принято. Эту чудную истину Вы должны зарубить себе на носу и повторять до смерти. Странно всё же устроено. Диоксид смерти существует, а всё остальное, как бы нет. Более устойчивого химического соединения, чем диоксид смерти, не имеется. Во всяком случае, я такого не знаю. Темно. Вдали шуршат американские волны. Боже, не оставь бедного раба твоего, и не забудь моей скромной просьбы.
Андрей Товмасян Акрибист
18 Января 2013 года