А Валентина Васильевна дома? – сквозь сон услышала Валька робкий девчоночий голос и мысленно чертыхнулась. Пришлось раскрывать глаза и слушать, как дворничиха, у которой она снимала угол за печкой, выспрашивала пришедшую школьницу, не напутала ли та чего.
Да нет, меня завуч послала, - оправдывалась девчонка.- Географичка заболела, поэтому пусть Валентина Васильевна у нас литературу проведет.
-Иду уже, возвращайся в класс, Наташа!,- Валька окончательно рассталась с мечтой выспаться.
Наскоро умылась, оделась, схватила портфель с тетрадками и пошла в пятый «а»
На улице было грязно и скользко, дул противный ветер, срывающий последние листья с деревьев. Октябрь, нелюбимая осень.
А в прошлом году в этот день она собрала в своей комнате в общаге всю группу. Еды и питья было маловато, но не зря же на стене висели плакаты типа «Девушка! Скромно пируй, и шумную вакхову влагу с трезвой струею воды, с мудрой беседой мешай»…Весело было, здорово…
Эх, в город бы сейчас. На асфальт, в трамвай, в киношку...На дискотеку в общаге, где магнитофонные ленты рвались, не выдерживая накала Бони М, где под Аббу можно томно прижаться к симпатичному пареньку в настоящих американских джинсах....
Уже второй месяц работала после окончания пединститута новоиспеченная учительница в деревенской школе. И каждый день ей готовил такие чудные открытия, о которых она и не подозревала в студенческие годы.
Дети постоянно всё забывали и путали.
Она старалась...Рассказывала им про то, как умирающий Пушкин обвел глазами книги в своем кабинете и сказал: Прощайте, друзья!
А потом было несколько уроков по «Дубровскому», совершенно прелестной сказочной истории, как раз для их возраста…Читала им текст, как артистка, меняя интонации, хотела, чтобы у ребятишек дух захватило от хорошей литературы, как у неё самой когда-то в детстве…
Но противный Докучаев взял и написал в сочинении, что у Дубровского был отец, который умирая, сказал книгам : Прощайте, друзья!
Вот и учи их после этого.
. А дурачок Клоков вообще проглотил на ее уроке двадцатикопеечную монету, перепугав Вальку не на шутку. Всю ночь ей снились кошмары, и только на следующее утро, когда мамаша Клокова, работающая в школе техничкой, на ее робкое «Как Коля?» махнула рукой: «высрал, высрал!», - вздохнула облегченно.
От Клокова, который сидел не первый год в пятом классе, бедной Вальке доставалось больше всего.
Он умудрялся какой-нибудь идиотской выходкой свести на нет все ее старания. Никакие разумные доводы на него не действовали. Завуч сказала, что он «того», то есть со справкой об умственной отсталости..Но Вальке от этого легче не было.
Объяснив новую тему и проверив домашнее задание, она с ужасом увидела, что до конца урока еще 5 минут. Что делать с этими архаровцами, как ласково называла ребят математичка?
Им-то и в голову не приходит, что иногда училка, как и они, мается, ожидая звонка..
К тому же жутко болел фурункул, вскочившей на филейной части
(« Девочки! Берегите филейные части» - говорил институтский физрук, когда они в спортзале срывались с брусьев на пыльные маты)
Надо сходить в аптеку и купить йод, раз вторым уроком у нее окно.
Валька вышла из учительской. По линолеуму, только что вымытому техничкой, скользнул высокий каблук ее сапога. Валька взмахнула руками, потеряла равновесие и грохнулась как раз на ту филейную часть, где зрел проклятый чирей. Слоняющийся по коридору Клоков, выгнанный с урока математичкой, радостно закричал : --Упала! -и захохотал.
Всей школе теперь расскажет, придурок.
Валька, держась за ушибленный бок, поковыляла к двери.
Она купила всё-таки в аптеке йод и вечером, после уроков, сидя в своем уголке за печкой, щедро намазала чиряк , всхлипнула от обиды и жалости к себе, и пошла спать.
Закончился еще один день в ее жизни – ее 21 день рождения.
****
До приезда такси еще оставалось время, и поэтому Тина щелкнула пультом телевизора.
- Вы знаете, как готовится знаменитый венский шницель? - радостно вопросила дикторша с экрана. И, не дождавшись ответа, тут же принялась рассказывать подробно о всех тонкостях приготовления блюда.
Надо же, - усмехнулась Тина. Именно тогда, когда я собралась в Вену…Знать, судьба его там нынче откушать.
Она переключила канал. «Сегодня день рождения cоветского червонца. Это было ровно 90 лет тому назад», - вещала другая дикторша с менее оптимистичными интонациями.
- А я чем не червонец? – вслух спросила себя Тина. -Такая же золотая и круглая. И почти такая же старая.
Вот и такси подъехало. Вперед, червонная.
Через некоторое время она сидела в комфортабельном автобусе, полном ее соотечественников, отправляющихся из Праги в столицу Австрии.
Позднее осеннее солнце не спеша поднималось из-за густых крон деревьев, чьи листья были еще по-летнему зелены, и только местами золотились и рдели. Лента асфальта была удивительно ровной. По сторонам расстилались тоже почти не тронутые желтизной поля - чистенькие, аккуратненькие, словно нарисованные. Вокруг царили удивительные гармония и покой
Вдали просвечивали сквозь утреннюю дымку готические шпили старинных замков.
Тине представилось, как она спрашивает у работающих на полях крестьян: чья это земля? - Маркиза де Карабаса,- отвечают те дружно. А чей это замок вдали? – Маркиза де Карабаса, - хором вторят наученные ушлым котом крестьяне.
Трель мобильника заставила ее вздрогнуть и вернуться из сказки в сегодня. Прочитала смс, улыбнулась. Снова прилипла к окну, любуясь живыми декорациями к средневековым историям.
Солнце встало и пригрело не по осеннему. Небо синело, и только возле окаема было дымчато-белесым. День обещал быть хорошим.
Да он и не мог быть другим в пышной и величественной Вене, где помпезность богатых кварталов умело сочеталась с узенькими улочками, в которых через дом - кафешки на три столика с заботливо приготовленными по случаю осени пледами. ..
Где кажешься себе букашкой рядом с невероятным, мощно устремленным в небо костелом святого Штефана ..
И улетаешь в космос под божественные звуки органа в другом костеле - святого Петра..
Где в воздухе разлиты ноты Моцарта и Штрауса , а в переулках мелькает тень Фрейда...Где в дворцовом окне навсегда застыл силуэт Сисси.
Бедная Сисси, опровергнувшая столько расхожих мнений о счастье. Даже с зубом родилась зря, бедняжка. Красота, богатство, ум, власть - всё дала ей Судьба, забрав взамен лишь свободу и детей.
Девицы, мечтающие о принцах и дворцах, вглядитесь в глаза Сиси на портрете, представьте, как вам дают право видеть собственного ребенка в определенные часы...Как вы должны быть в постоянном глубоком реверансе перед свекровью ...Не живым человеком, любящей женой, а заложницей этикета, когда даже с мужем встречаешься по разрешению...Твердый регламент, распорядок, форма одежды. За нарушения - бесконечные нотации и наказания... Запереть свою юность, свой полный жажды жизни организм в футляр, стать стандартом, образцом, экземпляром музея под названием "Императорский дом", где абсолютно никого не интересуют твои мысли, чувства, желания и стремления....Вам всё еще хочется стать принцессой?
На углу возле магазинчика девушка раздавала рекламные буклетики.
- Wie heisen Sie? - спросила она подошедшую.
-Валентина., ответила та.
-О! - почему-то обрадовалась девица и протянула ей вместе с буклетом живую розу.
Данке, данке шен!
- Это покруче шницеля будет, - подумала Тина . Спасибо, Вена!
Она вдруг вспомнила, как лет пятнадцать тому назад, когда им с сынишкой удалось купить наконец новый телевизор, они смотрели сериал про умного полицейского пса Рекса. На заставке фильма была манящая панорама города вальсов. -Никогда мне не увидеть Вену, - мелькнула тогда грустная мысль. ..
Это всё глупости, что сбывается то, о чем мечтаешь очень сильно. На самом деле, надо пожелать и забыть. Отпустить в космос свое желание, а не возвращаться к нему постоянно, как садовник, дергающий розу - прижилась или нет?
Поздним вечером, оказавшись в своем номере, приняв душ и разложив вещи, Тина еще некоторое время смотрела в окно на подъезжающие и отходящие автобусы, на людей, катящих свои чемоданы...
Потом растянулась на широкой постели под легким теплым одеялом...Ноги гудели после многочасовых экскурсий по венским улицам.
Закончился еще один день жизни. Ее очередной день рождения.