Мерное постукивание круглых колес по неровным рейсам удивительно успокаивает нервы, расшатанные стервой-женой. Чтоб ей пусто было и мамаше ее из Житомира! Как же они меня все достали…
Еще днем, наложив на лицо слой вязкой желтой дряни и нахлобучив на свою седую голову бигуди, эта старая маразматичка, мать ее, начала меня пилить. Я с таким вожделением смотрел на кухонный нож, лежащий на столе, что, казалось, я не на столько сильно желал свою жену в медовый месяц. Если бы не малый, пригнавшийся на кухню за чипсами, то к вечеру моя убитая горем супруга уже месила бы тесто на пончики для поминок. Да, появление детей всегда неожиданно…
- Так, мужчина! Постельку будем брать? – дородная проводница, с оранжевыми губами и бородавкой на носу, ворвалась в купе, как тайфун в Атлантическом океане на берега Гваделупы.
- А есть варианты? – пытаюсь быть спокойным, по возможности вежливым и, в порыве непонятной злости не дать ей в глаз.
- Какие такие варианты, мужчина, вы что, с Урала? Не понимаете, что ваша станция утром и без белья тут не получится. Вы же не в трамвае едете? – ее зычный голос начинал действовать на меня, как ультразвуки, издаваемые горлом моей горячо любимой тещей.
- Ладно, несите уже и, если можно, таблетку от головы, - устало прикрыв глаза и поморщившись от боли в висках я облокотился о стол.
- Здрасте, пожалуйста! Я вам что, аптека? Может вам еще и клизму сделать? – весело засмеявшись, не обращая внимания на сонных пассажиров, необъемная проводница протиснулась назад в коридор и попыталась незаметно скрыться. Ей это не удалось, так как она тут же наступила на одного из пассажиров, попытавшихся проскользнуть к туалету.
Когда стихли возмущенные крики хозяйки вагона и невнятные извинения затоптанного пассажира, я попытался прилечь на голую полку и немного отдохнуть. Не знаю, сколько времени прошло, но я, по-видимому, успел задремать, так как пришел в себя от громкого: «Ну, здрасте!»
- Что случились? – я подпрыгнул, словно солдат при команде «Подъем». – Пожар?
- Ага, солидол вам в рот! Что вы такое говорите, мужчина! – та самая проводница, только уже без помады и без пиджака. Видно успела поужинать и полежать. – Вот ваши постели, и нечего тут валяться в одежде. Это вам не вокзал, здесь приличное место!
Кинув в меня влажным постельным бельем, (О, Господи! Ну, почему всегда влажным? Они что, его специально мочат?) проводница, недовольно хмыкнув, опять исчезла. Устало поднявшись и расстелив постель, я улегся и, практически сразу провалился в спасительный сон…
Наверно, из-за мигрени мне снились кошмары: жена, с морковного цвета помадой и бородавкой на носу, сын, в униформе железнодорожника, выдающий влажные постели и разносящий пассажирам клизмы, теща, чтоб ей пусто было, ехидно улыбающаяся прямо в лицо. Это самый яркий образ, нарисованный моим воспаленным и спящим мозгом: теща, почему-то была очень учтива и все пыталась меня успокоить, проговаривая: «Ну же, милый, тише, мы здесь не одни…»
За секунду до пробуждения, словно бабочка, пойманная малышом в банку, я истерически начал биться о стенки своего сна, пытаясь вырваться из наваждения, а ее голос все не стихал: «Я же тебя люблю, ты это знаешь…»
Дернувшись в последний раз, я прорвался сквозь преграду сна и оказался в темном купе. Какой ужас, ее голос никуда не пропал, он продолжал нашептывать все более ласковые слова. Еще несколько секунд прибывая между сном и явью, я сильно тряхнул головой. В этот момент, словно кто-то сел за пульт звукорежиссера, у меня в ушах прозвучал явно не женский шепот: «Как же мне это нравится…»
Понимая, что ничего страшного не случилось, я все еще в вагоне поезда, который монотонно и очень долго везет меня в город Ю** и мой мозг, немного запоздав, тоже начинает просыпаться. Пока мои глаза привыкали к полумраку, не смотря на тусклую лампочку под самым потолком, горящую в дежурном режиме, уши, давно привыкшие к шуму голосов, продолжали прислушиваться к «радиопостановке».
- О, как приятно, еще, сильнее, - голос стал немного громче первоначального шепота, - да, мне так нравится, глубже, глубже его бери…
Черт, какого хрена там наверху твориться? Что за парочка придурков, забравшись на верхнюю полку занялись ублажением? Фак! Да сейчас эта девица доведет парня до оргазма и я, должен при этом разврате присутствовать? Нет, определенно, нужно кашлянуть или, хотя бы пукнуть, чтоб эти придурки прекратили чертов…
В этот момент, «голос за кадром» сказал такое, что я, словно получив известие о скоропостижном отравлении, Господи прости, тещи, замер и перестал дышать. Слова, прозвучавшие мужским, да-да, опять мужским, но низким голосом, заставили меня напрячь шею и приподнять голову над подушкой.
- Может, лучше пойдем в тамбур, я ведь знаю, ты можешь не сдержаться…- голос «девицы», делающей минет своему дружку прямо не верхней полке купе, поверг меня в шок.
- Нет, я хочу здесь, - плаксивые нотки, проступающие в тихом голосе, не давали шансов прекратить это представление. – Милый, ну давай тут, меня это так заводит…
Ёпсель! Да расскажи я кому, что оказался среди ночи в одном купе с двумя педиками, никто не поверит! В жизни этих пидористических голубков не видел, и тут такой, бляха фарт! Нет, нужно нахрен разогнать эту голубятню…
- Возьми его, так, отсоси…
Ёбнуться можно! Черт! Что со мной происходит! Люди! Убейте меня! Какого хрена твориться? Я что, возбудился? Нет! Этого не может быть! Это сон! Чтобы я, да на двух педиков? Нет!!!
Все, Макс, возьми себя в руки. Ты мужик, до мозга костей, до кончиков пальцев. Ты любишь баб и трахаешься только с ними. Тебя выворачивает от одной мысли, что кто-то с членом между ног, может приблизиться к тебе ближе, чем на полметра (дружеские объятия во время победы нашей сборной – не в счет). Так какого хрена сейчас твориться? Почему мой член, словно увидев аппетитную женскую попку, встал, как солдат на параде?
Тем временем, постановка под названием «А ну-ка, отсоси-ка», набрав разгон, стала очень живописной. К негромкому подбадривающему шепоту, стали присоединяться причмокивание и частое тяжелое дыхание партнеров. Я, как ребенок в Луна-парке, увлеченный затейливым аттракционом, приоткрыл рот и не заметил, что моя рука, начавшая блуждать под простыней, зажила своей самостоятельной жизнью.
***********************
Автор иллюстраций к работе: Лис