Павел Шилов
Рассказ
Собачья месть
Как-то мы шли с другом с охоты, и вдруг слышим, что в овечьем загоне около деревни, шум. Я поднял подзорную трубу и увидел двух собак, которые гоняли овец. Один ягнёнок уже был зарезан большой собакой. Она лежала и ждала новую жертву. До них было далеко. Я выстрелил в надежде, что они убегут. Так оно и вышло. Собаки сиганули через плетень, и только их и видели. Мы рассказали в деревне о случившемся и уехали в город. После я узнал, что случилось, и решил написать рассказ.
У него ещё не открылись глаза, когда он почувствовал, что его отняли от матери. Он заскулил, стал брыкаться, но тёплая и сильная рука взяла его и сунула за пазуху. Он почувствовал тепло, успокоился и вскоре затих. Щенок не знал своей клички, не видел света. Только прорезались глаза, около его был маленький мальчик. Он радостно кричал и давал ему соску, из которой текло вкусное молоко. Мальчик был ласковый и добрый. Щенок доверчиво ползал около его, тыкался мокрым носом. Тонкие руки мальчика гладили ушки, спинку, мордочку. Щенок от такого обращения поворачивал к нему животик и зажмуривал от удовольствия глаза. Ему было приятно и щёкотно. Потом он понял, что его кличка Верный, и услышав её, спешил на зов. Мальчик всегда давал ему что-то вкусное. Щенок, конечно, не знал своей породы, просто радовался всему, что его окружало. Мальчик бросал ему разные предметы и приказывал:
- Верный, дай!
Щенок безоговорочно подчинялся. Ему было приятно выполнять команды хозяина. Он был хоть мал, но повелевать умел. И щенок привязался к нему всей собачей душой. Он шёл с ним горделиво и в ногу, не обращая ни на кого внимания. Как радостно билось собачье сердце, чувствуя рядышком хозяина, от этого он становился сильнее, готовый прийти в любую минуту на помощь. Но как-то раз, случилось непредвиденное, Верный облаял своего сородича и получил от него хорошую трёпку. И вот на помощь пришёл мальчик. Он палкой отогнал разъярённого пса и ласково посмотрел в глаза несмышлёнышу. От этого взгляда собачье сердце зашлось, да так, что если бы умел говорить, то высказал бы от всей собачей души благодарность своему спасителю. Недруга своего он запомнил, чувствуя прикосновение его зубов каждой шерстинкой. И не было горше печали кроме этой. Дни же летели, а за ними и месяцы. Верный уже чувствовал силу. Мелкие собачки, виляя хвостом, скулили перед ним. Он, конечно, уже знал, что это неспроста, и собачье чутьё подсказывало, что мир злобен, сильный побеждает слабого, но ему не хотелось проявлять агрессивности. Он ходил по деревне спокойно, играл, ластился, бегал. Правда, к людям не приходил, не брал из чужих рук пищу, не вилял перед ними хвостом. Просто он был горд самим собой, хозяином и своим домом, где ему хорошо жилось. Все деревенские ходили около него безбоязненно. Но однажды пришёл пьяный мужик. Верному он не понравился. От мужика шёл не хороший запах. Человек пел и ругался. Собака увидела, что человек вне себя, значит к хозяину допускать нельзя. Верный лёг посреди дороги, загородив собой путь.
- Нуко ты дворняга. Марш с дороги! Видать не получала! - проворчал мужик и, размахнувшись, больно ударил ногой в бок.
Собака от боли взвизгнула и мощным прыжком в грудь, сбила человека на пол. В ней закипела дикая злость. Запах вина выворачивал её внутренности. Но она сдерживалась, ведь перед ней человек.
Верный держал обидчика до тех пор, пока на его крик не выбежал из дому хозяин. Мальчик оттащил разъярённую собаку в сторону, потрепал по ушам. После того случая, люди поняли, что без приказания хозяина вход в дом закрыт. Но у него был ещё хозяин- отец мальчика, да ещё мать. Все его кормили, и он подчинялся им, хотя с неохотой, а что поделаешь? Любовь же свою он, конечно, отдал мальчику. За ним он шёл в огонь, в воду. Чувствуя огромную силу. Верный оберегал маленького хозяина везде. Он уже был большой, серый кабель с чёрной спиной - зависть всех деревенских мальчишек - овчарки помесь с волком.
Мальчик вставал зимой на лыжи, привязывал своими пса верёвку и Верный нёсся во всю прыть. А какое было счастье тащить за собой маленькое существо. Мелькали дома, палисадники, деревья. Снег скрипел и визжал под лыжами. Для собаки же это была своеобразная музыка, заставлявшая его бежать до изнеможения, пока есть силы и служила.
Как- то старший хозяин пришёл навеселе, а с ним и тот, который ударил Верного в бок. У собаки сразу заныли рёбра, вздыбилась шерсть, и глаза налились кровью. Он приготовился к прыжку, но мужик спрятался за спину хозяина и что- то быстро- быстро залопотал. Пёс не понял что, но услышал грозный окрик старшего хозяина:
- Верный, на место!
Пришлось подчиниться. Дома же разговор шёл о Верном.
- Иван, такого телёнка прокормить, ведро нужно, как поросёнку. От того хоть мясо, а от этого что? Пристрели или выброси его на улицу, кто-нибудь возьмёт. А я тебе гончака дам. С ним хоть на охоту можно ходить. У тебя ж ружьё отличное, когда последний раз был на охоте?
- Не помню
- То-то же, да и сына пора приучать к природе.
- Мал ещё.
- Двенадцать лет. Я в это время стрелял и ты тоже. Что же сына то не хочешь?
- Не знаю. Он у меня какой-то не такой. Ну, сентиментальный вроде. Ему всех жалко.
- Пройдёт. Бывает. Стоит только раз выстрелить, вспомни себя.
- Что меня вспоминать, нужда заставляла, вот и стрелял, чтобы прокормить семью. Ты, Костя, меня не неволь с собакой. Вовке Верный большой друг. Зачем сына расстраивать.
Мужик только покачал головой, но больше не сказал ни слова. На следующий день в доме появился вислоухий щенок. Верному он сразу не понравился, потому что его любимый хозяин брал его на руки.
Хозяйка, увидев щенка, закричала:
- Иван, ошалел что ли! Куда тебе ещё одна собака. Эту не прокормить. Лучше бы поросёнка принёс. Что зимой кусать будешь?
- Лиза, успокойся не шуми. Что-нибудь придумаем, - вздохнул муж.
- Что ты можешь придумать? Что?
Она указывала на собак и ругалась. Верному неприятен был этот крик. Он впервые видел хозяйку такой раздражённой, смотрел вокруг, но ничего не замечал. Каждая шерстинка чувствовала опасность, а откуда, он не знал.
А в это время под сеткой гуляли гусята, их было пятнадцать. Они кувыркались, падали и постоянно ели. И куда в них убиралось столько еды? Пёс, конечно, на них не обращал внимание, на что ему такая мелочь. У него дела поважнее – охранять дом. Гусятам нужна была воля, свежая травка, вода, а они закрыты сеткой, из которой не вылезешь, не побегаешь, не покупаешься, как бы этого не хотелось. Может быть, поэтому они и волновались, привлекая хищных птиц, которые сидели невдалеке и стерегли их.
Три ёлки на взгорке, а вороньих гнёзд на них около десятка. Не раз мальчишки пытались разорить их, но вот беда, как туда забраться? Стволы голые почти до самого верха, да и не безопасно вороны собираются в большую стаю, того и гляди собьют. Конечно, в лесу удавалось, но для этого нужна хорошая палка, а так, лучше не лесть. Они хозяева положения, владыки этих мест. В деревне стрелять нельзя, в поле человека с ружьём они видят очень далеко. Что с ними поделаешь, хотя урон от них очень великий. Не раз хозяйки оплакивали своих гусят, цыплят от их разбойного нападения. Хотели спилить ёлки, да как решиться, если столько лет они украшают деревню. Просто руки не поднимались на такую красоту.
Гусята росли быстро. Верный смотрел на них без интереса. И вот однажды хозяйка плохо закрыла их сеткой, и они, переваливаясь с боку на бок, вылезли, и гуськом один за одним направились в зелёную травку. Одна из ворон была на шухере, которая сообщила своим товаркам о столь жирной дичи, и целая стая ворон закружилась над обезумевшими от страха гусятами. Верный всё это видел, но не придал особого значения случившемуся.Гусята с кровью на голове , шее, спине убегали домой. Вороны, падая с верху, добивали.
Старший хозяин, увидев такой разбой из окна, выскочил с ружьём и два раза выстрелил не целясь. Одна свалилась к его ногам. Он схватил её за крылья. Она была живая, забилась и закаркала. Воронья стая поднялась высоко в небо и оттуда подавала сигналы подружке, попавшей в беду.
- Эх, не достать,- выдохнул хозяин с болью в голосе. - Ночью я вас пощёлкаю на гнёздах. Обождите.
Верный, чувствуя кровь, нервничал. Хозяин, заметив его, подошёл с вороной в руках, схватил его за загривок, ткнул в нос и прошипел:
- Пшёл прочь.
И больно ударил кирзовым сапогом в бок, как раз в то место, куда ударил его пьяный мужик. Собака ощутила острую, жгучую боль в боку, отскочила в сторону и завыла от обиды и горя, наблюдая за хозяином, который собирал убитых воронами гусят. Кобель, конечно, не знал за что его ударили, ведь хозяин когда-то его наказывал за это, когда он проявлял интерес к домашним птицам. Сейчас он не гонял гусей, и снова ему попало. За что?
Из избы выскочил маленький хозяин, которого он так любил и, увидев убитых гусят, заревел. Собачье сердце рвалось на части. Он подошёл к своему любимому хозяину и другу, ткнулся мордой в колени для того, чтобы как-то утешить, но его маленький друг был глух, не заметил его действий. Верный и не обиделся, у людей это бывает. Человек – это загадка, его не распознать. Сейчас кобель стоял рядышком, готовый в любую минуту придти на помощь хозяину.
- Вовка, гони псину прочь! – раздался резкий голос старшего хозяина. – Дай ему в бочину, дай! Разве это собака, своих не защищает.
Верный слышал встревоженный крик, но смысла не понял. Маленький хозяин и друг его придвинулся совсем близко, и тут кобель почувствовал удар ноги и тоже в это же место. Может быть, это было какое-то совпадение, но оно происходило именно так. Пёс отскочил и завыл от боли и нестерпимой тоски. Его ещё не били так хозяева и тут оба и сразу. Он, конечно, был оглушён такой несправедливостью, смотрел на дом, где воспитывался, вырастая из маленького несмышлёныша в крупного пса. До этих пор всё было хорошо, а сейчас? Пёс отбежал и спрятался в крапиве. Он лежал долго. Ночью раздались выстрелы в деревне. Потом всё стихло. Верный услышал тяжелые шаги старшего хозяина на тропинке к дому. Он выбежал ему навстречу и залёг. Хозяин шёл хмурый и злой. Собачье сердце трепетало от страха, раньше никогда с ним этого не было.
- Верный, ко мне! – раздался голос в ночи.
Пёс привстал. Раздались сразу два выстрела, и что-то больно обожгло правую лапу. Он рванулся прочь, и бежал до тех пор, пока обессилев, не упал в кусты. Он понял, что погони нет и можно отлежаться.
Вышла на небосклон луна. Через несколько минут до деревни донёсся тяжёлый, утробный вой, как по покойнику. Что оплакивал кабель, находясь один в лесу? Было загадкой. Только от этого воя нетерпимо билось сердце, заставляло ворочаться хозяина в тёплой койке. Он встал от предчувствия недоброго, повздыхал, поглядывая на улицу, где светила яркая луна и небо было тёмное, словно его выкрасили чёрной тушью, набросав по всему небосводу мелкие звёзды. Он видел глаза Верного во тьме и кровавый след его у поленницы дров. Внезапно накатилась грусть, жгучая и нестерпимая. Хозяин смотрел в окно, но кроме собаки ничего не видел.
В лесу в это время было уютно и тепло. Собака зализывала рану, из которой сочилась кровь. Она теряла силы и глаза от слабости мутнели. Какое-то мгновение уходило сознание. Верный выл от боли. Тогда он старался вскочить, испугавшись своего голоса. Он прислушивался к шорохам, принюхивался к запахам, но всё было тихо и ничего не настораживало.
Сейчас Верный обострённо почувствовал своё одиночество. Невдалеке послышался шорох. Кобель привстал, чтобы дорого отдать свою жизнь. Он почувствовал врага, того, кто покусал его щенком. В нём вскипела дикая ярость. Он злобно зарычал, готовый первым ринуться в смертельную схватку. Враг подходил медленно и осторожно, тихо поскуливая и прося пощады. Он лёг рядышком и стал зализывать рану. Так они пролежали до утра, пока не вышло июньское солнце. Летняя ночь коротка, не успеешь ещё лечь, как уже нужно вставать. И вот товарища нет. Верный опять один на краю леса. Дрёма склеивает глаза. Он вздрагивает, ему снится недавний день: удары хозяев в бок, выстрелы. В тумане выплывает вислоухий щенок. Он растёт, увеличивается в размерах, зубы у него острые и длинные. Он надвигается на Верного, грозит. Нет, вислоухий не просит пощады, сам готов в драку: не на жизнь, а на смерть. Верный задрожал, защёлкал зубами, но было тихо.
Всё так же светило солнце и пели птицы. Боль в лапе поутихла, кровь запеклась. Было жарко, тень не спасала. Кобель вытянул язык, морду положил на прохладную землю. Ему нестерпимо хотелось пить. Дома бы жажда не мучила, а здесь? Да раненого она ещё больше мучит. Он поднялся, чтобы поискать воду, но боль свалила его на бок. Пёс заскулил, поглядывая на деревню. Ему отозвался ночной товарищ, который появился через несколько минут. В зубах у него была большая белая курица. Верный вспомнил, что его наказывали за то, что он играл с ними, не то чтобы есть. Товарищ одной лапой прижал курицу и стал спокойно отрывать перья. Он ничего не боялся. Ощипал, разорвал грудь, откуда засочилась кровь. Верному захотелось пить. Он лизнул её пересохшим языком и почувствовал приятную истому. Затем попробовал откусить и понял, что это просто мясо и ни что иное. Товарищ лежал рядом облизывался. Верный отрывал куски и глотал их, не пережёвывая, а когда насытился, снова лёг в кусты. Товарищ подобрал остатки и, высунув язык, стал звать Верного за собой. Невдалеке, как оказалось, из-под земли бил ключ. Вода холодная и чистая струилась и блестела на солнце. Выйдя из-под корней ели, она тут же пропадала в кустах ивняка, будто её и не было вообще. Собаки напились, и Верный почувствовал, как тело наливается упругой силой. Конечно, у него была боязнь оступиться, но то, что сейчас случилось с ним, говорило о многом. Он немного повеселел. Правда, двигаться ещё было больно, но кризис миновал. И сейчас каждое утро, он ждал товарища с добычей, от которой так вкусно пахло.
К концу второй недели, когда он уже ощущал себя совсем здоровым, Верный поднялся со своего ложа глубокой ночью и заспешил в деревню. За ним потянулся и друг. Теперь они были связаны одной верёвочкой – два отщепенца, брошенные людьми. Им питаться придётся чем попало.
Кобель обнюхал старое его жильё. Незнакомый запах нового существа, который похрюкивал в загородке, взволновал собаку. Пёс понял, что животное очень маленькое. И ему не составит особого труда к нему пробиться, что он и сделал, но у него ещё не было опыта брать жертву сразу. Раздался поросячий визг, от которого с ружьём выскочил обеспокоенный хозяин. Пёс успел выскочить с поросёнком в зубах, и махнуть через забор. Этого хозяин увидеть не мог. Он закричал не своим голосом:
- Лиза, волки! Поросёнка унесли.
- Ваня, да как же так? Со двора – летом!? Слыхано ли? Разве им сейчас в лесу мало корму!
- Не знаю, - почесал в затылке хозяин, - кто ещё мог это сделать, вон смотри кровь.
Собаки ушли в лес, не оставив следов. Они, конечно, были, но разве их увидишь – лето ведь. А на следующий день в общественной загородке были зарезаны две овцы хозяина, а два ягнёнка вообще пропали. И как это случилось, для всех было загадкой. Хоть бы какую зацепку, пусть самую малую. В соседней деревне пропали два гуся, но это происшествие отнесли к горожанам, которые днюют и ночуют в лесах. Через неделю в общественном загоне зарезали ещё несколько овец, но не всех, видимо, кто-то спугнул пришельцев. А вот двух ягнят хозяева не досчитались.
Жители деревни обратились к охотникам города. Они приехали и тихо спрятались в кустах около загона, но волки не сегодня, не завтра не появились даже вблизи. И охотники уехали не солоно - хлебавши, правда, немного постреляли, чтобы как-то отпугнуть зверей. И всё.
А у старшего хозяина подрастал щенок. Он заметно подрос, возмужал. У него появилось природное чутьё, сметливость. Осенью его уже можно было натаскивать по зайцу и лисе. Хорошая собачка, что нюх, что экстерьер. Куда уж лучше. У его родителей то вся грудь в медалях. Так их не дают – работать надо. Не пожалел сосед такого щенка, бесплатно отдал, магарыч, конечно, не в счёт. Тут уж как положено. Верный видимо сгинул, если нигде в деревнях не объявился. Многие его знали, указали бы. Младший хозяин вспоминал его, ему казалось, что пёс жив и вот-вот объявится. Многие говорили, дескать, где уж тут жив, когда столько времени прошло, как он исчез. С тех пор хозяин потерял три овцы, два ягнёнка и поросёнка. Теперь хозяин боялся за корову и телёнка, подумывая, отпускать их в стадо или нет. И что такое творится, понять было невозможно. И почему все беды только на него, другим достаётся меньше. Может быть, скотину держать на привязи, как - никак стадо ходит в поле и в лесу, долго ли до беды, а пастух один, разве за всеми животными уследишь. Страх закрадывался в душу хозяина, как ядовитый туман. Он потерял сон. Почти каждую ночь выходил с ружьём во двор, где домовито жевали жвачку корова и телёнок. Потерять их было для него полной трагедией. «И почему волки такие неуловимые, - думал он, - кто научил их этой партизанщине: набедокурить и исчезнуть, не оставив даже следов». Сколько они вреда нанесли своим разбоем в деревне и вокруг её. Как же получается, что люди не видят, где они прячутся. Хозяин, не зная всего этого, боялся за корову и телёнка. И почему-то при набегах волков, он страдал больше всех. Чем объяснить такое положение, он, конечно, не знал, да и кто ему мог раскрыть глаза на это. Он думал, ходил по дому и, не выдержав, сказал:
- Лиза, а может быть, коровёнку с телёнком привяжем на одворине, всё же есть какая-то гарантия сохранить животных от лиходеев.
- Кто его знает, как лучше, - прослезилась жена, - хотели, чтобы зимой было мясо, а где оно? Какая напасть на нас обрушилась, Ваня? Ладно, завтра не выпущу наших красавушек, привяжу у дома. Хоть бы прояснилось скорей, где эти волки. Уничтожить их, да и гора с плеч.
Рано утром они всей семьёй пошли на сенокос. Травы в этом году выросли густые. Лето, как на счастье в этом году, выдалось хорошее, и солнце печёт, и дождь льётся. На полях машинами, а по кустам только руками сено убирали. Вчера бригадир всех оповестил, чтобы были все на работе, иначе сено на зиму не коси.
Корова с телёнком, отлучённые от стада, тихо мычали. Они вели себя неспокойно, часто дёргались, того и гляди запутаются в верёвках. На лугу звенели косы, падала росная трава под нажимом острого лезвия. В который раз Иван уже точил косы жене и себе. Он косил, а на душе было тревожно. В деревне остались стар, да мал. В доме же у него никого. Он прислушивался к мычанию коровы, которое через промежутки времени доносились к нему за деревню. И надо же было так случиться, что волки опять нагрянули и именно к нему. Он не только услышал, но и почувствовал нутром, они там. Иван, не чуя под собой ног, прибежал. Теленок с порванным горлом лежал в меже. А у коровы было растерзано вымя. Она ещё стоит, жмётся от боли, молоко с кровью течёт на землю. Его уже целая лужа. Хозяин, обезумев от горя, схватил ружье и стал поливать картечью по кустам, кочкам, канавам. Он метался по лесу, пока не кончились патроны, затем упал на кочку и пролежал всю ночь. Домой идти не хотелось. Он знал, что корову и телёнка не воскресишь, а мясом займётся брат жены, который умело справляется с этим делом.
«Может быть, и не волки мстят мне, - впервые подумал он, - тогда кто же? Ведь не нечистая же сила забавляется. Истребили всю живность в доме, когда снова её наживёшь?»
Он потянулся со вздохом и рукой наткнулся на что-то мягкое. Это были шкурки от его ягнят. Иван вскочил, обошёл всё вокруг, но больше ничего не обнаружил. Он взял их и пошёл в деревню. С тех пор в округе не пропала ни одна животина. Видимо, волки ушли в другую местность. Иван с Лизой думали заводить или повременить с покупкой новой живности. И не могли придти к желаемому результату. А вдруг да снова появится эта нечистая сила и опять загубит всех. И они не решились больше рисковать, не зная, чем всё это закончится. Кто-то делает им зло – поди разберись.
А тем временем гончак подрос, стал красивым и умным псом. Скоро выпадет снег, и в доме будет зайчатина. С такой собакой, да без мяса – стыд, срам. Хозяин ждал открытия охоты. Сыну купил одностволку двадцать восьмого калибра. Вместе опробовали – хороша. Незаметно и время подошло. Загрохотали ружья по всей округе. Вислоухий не любил охоту по птице, но исправно приносил битую дичь. Ди вода, ни болото его не страшило. Отец и сын нарадоваться не могли своему приобретению. Однажды птицы они настреляли столько, что еле принесли домой. Хозяин думал, мол, закатаем в банки, всё какое -то подспорье будет зимой. Но удача бывает не так часто, это знает каждый охотник. Вскоре утка к морю улетит, тогда не больно-то её возьмёшь. Тетеревов не так уж и много, да и взять их труднее. Одно средство добычи – заяц, а его в этом году вроде много. И они с нетерпением стали ждать зимы. А она в этот раз запропастилась где-то на территории России. Уже конец октября, а солнце светит будто в начале сентября, и льют тёплые дожди. Грибами и ягодами в деревне уже затарились, теперь носят на продажу. Отец и сын, прихватив ружья, каждый день в лесу. Бывает случается удача, то зазевавшегося тетерева стегнут дробью, то рябчика, а в общем плохо. Может быть, от того, что идут в лес с единой целью, что-нибудь взять. Охота же – отдых, а уж там как повезёт. Не обязательно что-то добыть, сам факт побывать в лесу, и то уже великое счастье. Так прошёл октябрь, начался ноябрь, а погода всё не хотела меняться. И только в середине месяца задул северный ветер, дохнув холодом, и встали речки, пруды, ручьи. Все поняли – зима. И вскоре выпал первый снег. Он был мягкий и пушистый. Ноги сами бежали в лес, где отпечатались следы зайцев и других обитателей леса. Отец с сыном бежали бойко и радовались, что наконец-то пришло желанное время. Гончак, правда, шарил по кустам, но ещё не совсем уверенно. Не хватало опыта. Но всё же зайца подняли с лёжки. И он загремел на весь лес. Началось.
А для Верного и его друга настало тяжёлое время. Скот и птица загнаны в тёплые дворы. К помойкам они не привыкли. Голодные и отощавшие, они бродили по лесу. Обнаружив свежий след зайца, гнали его без лая. Случалось, загоняли, но, конечно, такое счастье было редко. В основном заяц уходил. Они падали в кусты и спали. А утром, как забрезжит рассвет, выходили снова на охоту. Как-то Верный сошёл со следа, отстал и лёг рядышком. Сил не было. Друг плёлся за зайцем где-то далеко. Пёс почувствовал зайца, который выскочил прямо на него. Прыжок, и вот заяц уже в зубах. С каким наслаждением он разрывал его мягкие ткани, а потом пил кровь. У него помутилось в глазах. Приплёлся уставший друг, и они стали есть зайчатину вместе. Потом было легче брать зайца, появился опыт, да и тетеревами они не брезговали на лунках в снегу. Опыт, конечно, великое дело, но зато снегу навалило столько, что тяжёлый Верный проваливался до самой земли. Бежать стало невозможно, остался один способ, полсти. К тому времени ударили сильные морозы, аж деревья трещат, и лопается на них кора. В такие дни собаки зарывались в снег. Помогало. Но не так чтобы. Вскоре в лесу появились голодные волки. Они по ночам выли, глядя на светлую луну. В деревне говорили: опять злодеи появились. Спасу от них нет.
У хозяина сейчас постоянно висело ружьё на стене, заряженное крупной картечью. При малейшем шорохе он вскакивал и выскакивал на улицу. В карманах фуфайки он тоже носил патроны на всякий случай, так как не расставался с ружьём. Но пока было тихо, но пока было тихо, волки к деревне не подходили, находясь на приличном расстоянии. И вот как-то ночью они вышли к собакам.
Светила яркая луна, потрескивал мороз. Волки мгновенно окружили собак. Зелёные голодные глаза горели в ночи. Первый бросился на Верного вожак. Пёс увернулся и по- собачьи схватил волка за ухо, пригнул в снег, и вот его мощные зубы впились уже волку в глотку. Брызнула кровь. Жуткая боль обожгла сзади. Он выпустил свою жертву, упал на спину. Молодой волк пролетел мимо его. Верный успел своего врага схватить между ног, тот свалился в снег и, кровавя след, стал уползать в сторону в сторону. Друг уже был разорван, и тёплые куски мяса быстро пропали в волчьих зубах. Голодные волки не церемонились, вот и вожак уже растерзан, молодой волк захрипел и затих. Всё происходило быстро, чётко, сноровисто, только скрипел снег, да трещали деревья.
Верный очнулся и во всю прыть своих собачьих ног пустился в деревню. Он подбежал к дому, где когда-то жил, осмотрелся. В коридоре завыл гончак. У Верного в одно мгновение появилась дикая, лютая ревность и злость. Он пробрался к гончаку. В доме зашевелились. Не теряя времени, Верный бросился на своего врага. Загремела табуретка, упала с неё бочка с грибами. Гончак увернулся и сам напал. Его острые и молодые зубы впились в ногу. Верный по-волчьи схватил гончака за загривок, сдавил железные челюсти, да так, что у жертвы лопнули позвонки. Открылась дверь, и грохот ружейных выстрелов потряс избу. Верный упал, не выпуская жертву из зубов.
- Папа, кто это? – раздался нежный голос младшего хозяина.
Верный хотел повернуться на его голос, может быть, прижаться к его ногам и не смог. Сердце, пробитое картечью, остановилось. Старший хозяин молчал, склонив голову над убитыми собаками.
- Папа, это же Верный! – закричал маленький хозяин и заплакал.
На выстрелы прибежал сосед. На лице был написан испуг. Он ещё с порога спросил:
- Иван, что случилось? – И замолчал, увидев мёртвых собак. – Ну что я тебе говорил, что? Вот всё и вылилось. Кто же держит такую псину в деревне, да ещё помесь овчарки с волком.
- А пошёл трепать языком, - ощерился старший хозяин, плюнул и ушёл в избу. – Ты во всём виноват. Сволочь! Возьми, да возьми у меня щенка. Если бы не ты и не твой щенок, я бы натаскал свою собаку по всем видам дичи и был бы с молоком и мясом, а сейчас я гол как сокол.
Он открыл комод, вытащил бутылку водки, налил полную кружку и залпом выпил, не закусывая.