УЛЫБКА ДЖОКОНДЫ
Если будете в Париже и услышите язвительное: «До чего дошли британцы! У них теперь в ресторанах дамы рассчитываются!» - это с подачи моего мужа.
Но об этом позже. Сначала о Лувре.
Муж, увидев длиннющую очередь в музей, сказал:
- Это не для меня!
- А Джоконда?
- Скоро обед. Нужно несколько дней, чтобы бегло осмотреть Лувр.
- Одну Джоконду! Обещаю. Одним глазком. Это же…
Уговорила, пообещав называть шедевр «Мона Лиза» как англичане, а не «Джоконда, как величают ее французы.
Величайшее в мире произведение было за семью замками и оказалось небольшой картиной (размеры выяснила позже: примерно, семьдесят восемь на пятьдесят три сантиметра). Но не это главное. На репродукциях (я их столько насмотрелась за свою жизнь!) Мона Лиза выглядит лучезарнее и загадочнее. Её ускользающая полуулыбка на репродукциях впечатляет больше. Может пуленепробиваемые стекла толщиной в пять сантиметров скрывают ее загадочную улыбку? Наверное, я просто устала. Шутка ли, два часа носиться по Лувру в поисках шедевра?! Перед картиной плотной стеной стояла группа японских туристов. Затаив дыхание, они смотрели на небольшую картину на большой стене. «Наверное, пытаются разгадать загадку, найти тайный код, о котором так много говорят в последнее время» - подумала я.
И вдруг мне вспомнилcя «шедевр» дадаистов (были такие модернисты-пересмешники) «Джоконда с усами». Как сдержать смех? Муж уже заметил что-то неладное и стал показывать на часы. Испугавшись, что если рассмеюсь, японские туристы примут меня за сумасшедшую (а кто же, как не сумасшедшая может смеяться, глядя на мировой шедевр?), я развернулась на сто восемьдесят градусов. На стене напротив ещё один шедевр Леонардо «Мадонна в гроте». Огромная картина на всю стену. Вот здесь есть что посмотреть и пропустить через себя. Улыбка ангела исполнена глубокого и не менее загадочного смысла, чем улыбка Джоконды. Радостный человек был Леонардо Да Винчи. Все у него улыбаются.
Еще час ушел на то, чтобы выбраться из Лувра.
Время обеденное. Зашли в маленький ресторанчик с видом на Сену. Меню предлагало что-то традиционно французское - лягушачье. Мы с мужем посмотрели друг на друга и прочитали во взглядах: в другой раз. А вот французский луковый суп куда лучше! И омлет с шампиньонами таял во рту. Все! – для десерта места нет.
По Сене плыл пароход. В открытые двери ресторана волной накатывал французский шансон. А к нему бокал вина и сигарета – вот мой десерт.
- Я ожидала большего от Моны Лизы. - сказала я, закуривая.
- Ты ожидала сфотографироваться на её фоне и разослать снимки всем своим знакомым. - тут же ответил муж, который не любит фотографироваться, - но охранник не допустил этого. Вот чего ты ожидала, дорогая.
Накануне у мужа был день рождения.
Я сказала, что дарю ему Париж и этот обед. Муж подумал и сказал, что он и английская корона уже имели Париж в пятнадцатом столетии, поэтому достаточно обеда.
- Ты не романтик. (это ему за Мону Лизу). Я бы выбрала первое.
Официант принес счет на тарелке.
- В Лондоне новая традиция, - сказал муж, небрежно двигая тарелку со счетом в мою сторону, - дамы рассчитываются.
Мне показалось, что официант испугался.
- Нет, нет, нет! - запротестовал он.
- О, да, - сказала я и положила на тарелку пятьдесят евро. - Сдачи не надо.
И взгляд, такой спокойный, застывший – вдаль. И улыбка – такая, знаете, полуулыбка, лишь уголки рта подняты. Эх, некому запечатлеть на полотне. А лет эдак через пятьсот потомки-эксперты гадали бы: чему это она улыбается? Какая загадка кроется в ее улыбке?