Глава третья. Бабушка-историк
Досточтимая Айя Туойе была в панике. Её непутевая дочка опять ввязалась в историю. И, похоже, на этот раз всё было очень серьёзно...
Нет, не такой судьбы ждала она для Ивейи! Хотя, быть может, это всё в какой-то степени закономерно... Трудно воспитать ребёнка без отца!
Айя Туойе до сих под помнит в подробностях тот чёрный день, когда погиб её муж. Ещё утром она разговаривала с ним по дальней связи – а вечером пришла ужасная новость. Как будто мир раскололся на мелкие кусочки...
Вообще неизвестно, что с ней было бы, если бы не дочка. Всю свою любовь Айя Туойе перенесла на неё.
Когда Ивейя подросла и у неё началась личная жизнь, появились новые проблемы. Айя Туойе крайне отрицательно оценивала её первых кавалеров. Нет, вслух она, конечно, ничего не говорила, понимая, что это абсолютно бесполезно. Но сколько раз боль и тоска сжимали её сердце...
А потом в жизни Ивейи появился Айгрид. Он сразу понравился досточтимой Айе. Такой серьёзный, умный, надёжный... И главное - он чем-то был неуловимо похож на её безвременно погибшего мужа. Нет, не внешностью. Внешность тут была вообще ни при чём... А какой-то глубинной сутью... В общем, когда Ивейя ответила ему «да», радость Айи Туойе не знала границ.
Пролетели несколько счастливых лет. У досточтимой Айи появился внук... А потом и внучка... Казалось, ничто не предвещало плохого.
Правда, в поведении Ивейи стали появляться какие-то странности. Но её мать до поры до времени не придавала им значения. Мол поиграется чуть-чуть – и займётся чем-нибудь более серьёзным.
И каким же шоком для досточтимой Айи было узнать, что её глупая дочка уходит от Айгрида!
Ладно бы она нашла другого мужчину... Это, конечно, тоже было бы обидно, - но, в конце концов, сердцу действительно не прикажешь! Но бросать человека, которого любишь, из-за каких-то надуманных идеологических разногласий? Нет, это уже просто несусветная глупость!
А потом был бракоразводный процесс - и четверо самых близких для неё людей разъехались в разные стороны...
В первое время Айя Туойе старалась морально поддержать бывшего зятя. Бывшего? Но ведь он отец её внука и внучки – и навсегда им останется! В общем, досточтимая Айя почти каждый день виделась с Айгридом и Гроном. А на Ивейю она так обиделась, что первый раз приехала к ней лишь через несколько дней после развода. Да и то в первую очередь не ради неё, а ради внучки!
Но обида обидой, а Ивейя всё-таки была её родной дочерью! Да и Рея ни в чём не была виновата! И в течение ближайших месяцев Айя Туойе разрывалась между двумя домами. Но такая ситуация продлилась недолго...
Примерно через два месяца досточтимая Айя заметила, что ей становится неловко в присутствии Айгрида. Словно она чувствовала перед ним вину. Вместо дочери...
И досточтимая Айя стала приезжать в такое время, чтобы побольше видеться с Гроном и поменьше – с Айгридом.
Айгрид заметил изменение в её поведении, но никак не мог понять причины. Взаимопонимания, во всяком случае, им это не прибавило...
А потом Ивейя вдруг устроила матери истерику, категорически заявив, что та не должна видеться с бывшим зятем. А не то, мол, Ивейя запретит ей встречаться с внучкой. На осторожные возражения, что она приезжает к Айгриду в первую очередь ради внука, мгновенно последовало возражение: «но ведь самого Айгрида ты тоже часто там видишь! Разве нет?»
В общем, кончилось тем, что Грон, ставший к тому времени уже достаточно самостоятельным, сам стал ездить в гости к бабушке.
И досточтимая Айя после этого практически перестала встречаться с бывшим зятем. Что думал по этому поводу Айгрид, она совершенно не представляла. Только догадывалась...
* * *
В этой ситуации самым главным для Айи Туойе было общение с внуками.
Меньше всего проблем было с Гроном. В сложившейся ситуации он вёл себя наиболее достойно: морально поддерживал отца, старался не идти на конфликты с матерью, с предельным тактом и нежностью относился к младшей сестрёнке.
Его отношения с бабушкой с каждым месяцем становились все более тёплыми и доверительными. Тем более в оценке ситуации они были единомышленниками. И мечта у них была одна и та же: чтобы нелепым образом разделённая семья снова воссоединилась. Но пока что не было даже намёка на такое развитие событий...
С Реей всё было гораздо сложнее. Матери она доверяла целиком и полностью, фактически смотря на окружающий мир её глазами. А вот в её отношениях с другими ближайшим родственникам явно проскальзывало отчуждение...
К отцу она относилась холодно и настороженно. К старшему брату – дружелюбно-снисходительно (мол, сейчас он не всё понимает, но через некоторое время обязательно поймёт). А с бабушкой старалась вообще не касаться болезненных вопросов. Вероятно, боялась, что та, со своим ясным умом и огромным жизненным опытом, может Рею в чём-то переубедить.
Конечно, этот клубок взаимного недоверия был мучителен для всех его участников. Но каждый из них считал главным виновником кого-то другого...
За прошедшие годы досточтимая Айя несколько раз пыталась (конечно, очень-очень осторожно) помирить Айгрида и Ивейю. С зятем проблем не было – он сразу же заявил, что готов восстановить семью в любой момент – было бы желание Ивейи.
С дочкой всё было по-другому... Она обсуждать этот вопрос отказывалась категорически. А где-то после пятой попытки вообще заявила, что, если мать не прекратит своих «бессмысленных попыток примирения», она запретит ей видеться с внучкой...
Да, вот такой она выбрала способ давления. Безотказный, надо сказать, способ...
В тот раз досточтимая Айя чуть не высказала дочери всё, что о ней думает. Но, к счастью, вовремя остановилась. От того, что она окончательно поссорится с Ивейей, лучше никому не будет... Нет, она не должна испытывать недоброжелательных чувств к дочери. Ведь она всего лишь жертва. Обманутая жертва.
Но вот к тем, что её обманул, она не испытывала никакой жалости.
С этими неприятными личностями она неоднократно встречалась, приходя в гости к Ивейе.
Сначала они казались ей безобидными чудаками. Но постепенно становилось ясно: эти господа любят говорить красивые слова, но при этом не так просты, как хотят казаться.
А после того, как дочка развелась (как сразу же стало понятно, с их прямой подачи), досточтимая Айя готова была убить их голыми руками. И «друзья» Ивейи это прекрасно понимали. Где-то около трёх месяцев после развода они приезжали к Ивейе только в том случае, если совершенно точно знали, что не встретятся с её матерью.
Но постепенно их осторожность сошла на нет. Вероятно, они решили, что досточтимая Айя смирилась. И однажды, во дворе особняка, занимаемого Ивейей, она случайно столкнулась с этими замечательными господами.
Да, тогда она не сдержалась. Сильно не сдержалась... И высказала этим «борцам за справедливость» очень-очень многое...
А потом был очень тяжелый разговор с Ивейей. Которая высказала матери вполне предсказуемую угрозу: если она не прекратит оскорблять её замечательных друзей, то не сможет общаться с внучкой.
И тут, оказывается, надо было сдерживаться и терпеть...
А где-то через год «друзья» Ивейи, решив, что Айя Туойе окончательно смирилась, начали делать попытки привлечь её на свою сторону. Ну что той оставалось делать? Ругаться нельзя, соглашаться – убеждения не позволяют, а отмалчиваться – глупо...
Но однажды в голову досточтимой Айи пришла замечательная мысль. Она поняла, как можно с честью выйти из этой непростой ситуации!
Эти недоумки у неё ещё попляшут!
* * *
Дело в том, что Айя Туойе была очень образованной женщиной. В своё время она окончила исторический факультет столичного университета, причём с алмазным дипломом. А после этого около десяти лет проработала в одном из академических НИИ.
После рождения Ивейи она ушла в «детский» отпуск, а потом и вообще уволилась. Ей не было никакого финансового смысла продолжать работать: зарплаты мужа вполне хватало на содержание семьи.
Гибель мужа была большим несчастьем – но и после неё семья нищей не стала. Во-первых, вдове погибшего полагалась очень неплохая пенсия. Во-вторых, как мать-одиночка Айя получала не только «деньги для ребёнка», но и «деньги для того, кто ухаживает за ребёнком». Ну и совсем на худой конец в банке лежали средства, накопленные за несколько лет семейной жизни.
В конце концов Айя решила всё своё время посвятить дочери и на службу так и не пошла.
И потянулись годы. Надо сказать, не очень лёгкие годы...
Это ведь только кажется, что дома с детьми сидеть гораздо легче, чем ходить на службу. Два-три месяца, пожалуй, так и есть, но потом начинает накатывать тоска. Особенно в случае матери-одиночки. Служба ведь, как ни крути, всё-таки отдушина...
Но Айя Туойе считала неправильным идти на службу без серьёзных материальных причин. А психологические проблемы? Их надо было решать как-то по-другому...
И психологическая «отдушина» была найдена. Айя вновь стала интересоваться профессиональной информацией. Два-три часа за компьютером, потраченные на чтение исторической литературы, давали ей достаточную психологическую разрядку. И с точки зрения повседневных дел это была не такая уж большая трата времени.
Занимаясь регулярно и в охотку, Айя быстро восстановила свой профессиональный уровень. А дальше этот уровень только повышался. Это был ещё один рубеж экономической обороны: если бы семья всё-таки осталась без денег, Айя могла бы с лёгкостью устроиться на хорошую работу.
В общем, в области общественных наук Айя Туойе была «подкована» очень неплохо. Так что нет ничего удивительного, что идеи «друзей» Ивейи не нашли в ней никакого отклика. Слишком глупыми и примитивными ей эти идеи казались...
Так что она с самого начала могла дать отпор непрошенным «учителям». Но это был бы отпор в виде скандала, а скандала она не хотела.
Нет, план досточтимой Айи был более тонкий...
Для начала она внимательно ознакомилась с самой последней литературой о «неконструктивных» общественных движениях. После этого она без труда вычислила, кто же именно «взял в оборот» её дочь. А потом уже прочитала всё, что могла найти конкретно об этой организации.
Теперь она была готова к завершающей фазе плана.
На следующий день, слушая «соловьиную песню» одной из «подруг» Ивейи, Айя не стала отмалчиваться, а задала несколько осторожных вопросов. В общем, проявила хотя и незначительный, но интерес...
У её собеседницы это вызвало прилив энтузиазма. Ещё бы, такой «крепкий орешек» начал поддаваться! И она с удвоенной энергией начала обрабатывать досточтимую Айю.
А та аккуратно выдерживала свою линию, разыгрывая из себя наивную обывательницу, слабо разбирающуюся в общественных вопросах.
Поразительно, но её собеседница даже не догадывалась, что имеет дело с профессиональным историком!
Так прошло несколько дней. Айю Туойе интенсивно «обрабатывали». Вот-вот ей должны были сделать конкретное предложение...
И тогда она нанесёт ответный удар...
* * *
На следующий день разговор, действительно, повернулся в неожиданную сторону. Досточтимой Айе прямым текстом предложили вступить в ряды борцов за справедливость. Самое интересное, что официальное название организации при этом так и не было названо.
- Видите ли! - ответила та, искусно разыгрывая смущение. - Я, в принципе, не против. Но есть у меня лёгкие сомнения, которые мешают мне сделать этот шаг...
Собеседница заверила её, что она готова немедленно разрешить все сомнения.
Тогда Айя Туойе стала задавать ей заранее подготовленные вопросы. И с чувством глубокого морального удовлетворения наблюдала, как с каждым вопросом лицо собеседницы всё более вытягивалось.
Да, это были непростые вопросы! Пришлось перебрать несколько сот вариантов, прежде чем был получен требуемый список.
Критериев отбора было несколько.
Во-первых, для неподготовленного собеседника каждый вопрос сначала должен был выглядеть абсолютно невинно.
Во-вторых, на этот вопрос не должно было существовать общепринятого демагогического ответа. То есть ответа, способного удовлетворить неискушённого собеседника, но при этом опирающегося на ложную информацию.
В-третьих, вопрос должен был достаточно специфически действовать на фанатически мыслящих людей, вызывая у них разного рода колебания и сомнения.
И вот теперь Айя Туойе убедилась, что всё было сделано абсолютно правильно! Незадачливая агитаторша смутилась, а потом, собравшись с мыслями, сказала, что вопросы, конечно, очень трудные – и ей нужен тайм-аут. Но она обязательно узнает нужные ответы и, конечно, очень скоро рассеет все сомнения уважаемой Айи.
«Обещай, обещай! - иронично подумала та. - Ничего у тебя не выйдет!»
В первый раз за долгое время на душе у досточтимой Айя было легко и спокойно.
Чего нельзя было сказать о её недавней собеседнице. Только что законченный разговор был для неё настоящим шоком.
Ведь еще совсем недавно она считала, что находится в нескольких шагах от очередной победы. Что сегодня вечером она доложит руководителю своей группы, что их организация пополнилась ещё одним сочувствующим. И каким сочувствующим! А что для этого надо ответить ещё на несколько вопросов, её ни капельки не смущало. Уж она-то на каверзные вопросы умеет отвечать!
Но потом начались неприятные сюрпризы.
Во-первых, ни на один из вопросов она не сумела ответить. Уже это было неслыханно!
Но главное было даже в другом. Эти вопросы... они были какие-то неправильные! Неожиданные, непредставимые, немыслимые! И ещё... Они почему-то смущали ум и будоражили душу...
И растерянная женщина решила обратиться к тому, кто всегда помогал ей при возникновении любой проблемы: руководителю своей группы. Уж он-то знает ответ на любой вопрос!
Но где-то там, на уровне подсознания, билась навязчивая мысль: если хоть на один вопрос не будет найден ответ, это будет настоящей катастрофой! Весь её привычный мир мгновенно рухнет в небытие!
* * *
Дойбер Хрогар, руководитель одной из агитационных групп общественной организации «Неподкупные волонтёры справедливости», принимал оперативные доклады от своих подчинённых.
Настроение у него было превосходное. Работа шла успешно, начальство его ценило, и очень скоро можно было ждать заслуженного повышения.
Появление с докладом его самой перспективной сотрудницы Оймы Бенту в первый момент настроения ему не испортило. Ойма была в организации на очень хорошем счету, и значительной частью своих успехов Дойбер был обязан именно ей.
Но с госпожой Бенту в этот вечер творилось что-то странное. Она была чем-то очень сильно расстроена. Можно даже сказать, испугана.
Торопливо и сбивчиво рассказала она о своём разговоре с Айей Туойе. А в самом конце, очень сильно волнуясь, озвучила список заданных вопросов.
Дойбер был потрясён. Дело в том, что рядовые агитаторы... как бы это удобнее сказать... имели несколько идеалистическое представление о целях и методах организации. Такая особенность мышления обычных работников в общем-то приветствовалась, хотя специально и не культивировалась. Каждому своё – из наивных получались отличные агитаторы, из реалистов – умелые руководители и пропагандисты.
Дойбер был реалистом, но даже ему от таких вопросов стало не по себе. Что же в это время испытывала бедняжка Ойма?
А та истолковала молчание своего руководителя по-своему. Взглянув на на него умоляющим взглядом, она спросила:
- Ведь это же всё ложь, уважаемый наставник? Это же никак не может быть правдой?
Что он должен был ей сказать?
Нет, в теории-то как раз всё было понятно... Надо было ясно, чётко и уверенно ответить на поставленные вопросы.
Да вот только ответов-то он как раз и не знал!
Что осталось делать?
Пустить всё на самотёк – пожалуй, самый худший вариант. Яд, занесённый в разум бедняжки Оймы, очень быстро даст свои плоды. И она не сможет больше работать агитатором. А, может быть, и в организации вообще...
И тут сознание Дойбера как будто озарилось ярким светом! Он вспомнил одну из лекций для руководителей нижнего звена.
Теперь все было уже не так сложно. Усадив госпожу Бенту в кресло перед собой, он внимательно посмотрел ей в глаза и очень серьёзно, почти торжественно, произнёс:
- Ойма, послушайте меня внимательно! Я понимаю, вам сейчас очень не по себе! Но то, что вас беспокоит, - вовсе не логические аргументы! Просто вы подверглись воздействию изощрённой формы гипноза. Вопросы, заданные вам, вовсе не являются сложными и тем более неразрешимыми, - вы их воспринимаете так только под воздействием внешней программы!
Дойбер увидел, как на лице госпожи Бенту сомнение борется с надеждой. Значит, его аргументы начали действовать... Надо было закреплять успех!
- В первую очередь, конечно, вам надо снять гипнотический блок! Но это очень непростая задача, и потребует она от вас много сил! Поэтому сначала вам надо как следует отдохнуть! Так что я на две недели освобождаю вас от текущих обязанностей! А чтобы отпуск протекал более приятно и эффективно – возьмите вот это!
И Дойбер протянул своей собеседнице пластиковую карточку с разовой выплатой.
Увидев сумму, оттиснутую на карточке, женщина просветлела. Это было в полтора раза больше того, что она получила за весь прошлый год!
- Берите, берите, не стесняйтесь! - с улыбкой сказал Дойбер, увидев лёгкое сомнение на её лице. - Вы заслужили!
После того как наполовину успокоенная госпожа Бенту ушла домой, господин Хрогар повернулся к аппарату защищённой связи. Предстоял нелёгкий разговор – с его непосредственным руководителем.
* * *
Региональный инспектор Рууй Ангой с напряжённым вниманием слушал своего подчинённого.
Ситуация была крайне серьёзная. По организации был нанесён информационный удар – сильный, точный и неожиданный. И то, что он пока что коснулся всего двоих, не имело принципиального значения. При неблагоприятных сценариях развития число затронутых активистов могло многократно возрасти.
Но с каждым словом Дойбера Хрогара лицо регионального инспектора светлело. Похоже, на этот раз повезло...
Нет, не так! При чём здесь везение... Просто сотрудники, по которым пришёлся удар, оказались на высоте! Хотя сами, похоже, пока этого не понимают...
- Так что ситуация очень сложная... - виноватым голосом закончил Дойбер. - Так как я совершенно не был готов к такому развитию событий, боюсь, что не обошлось без серьёзных ошибок!
- Успокойтесь и не ругайте себя! - дружелюбно улыбнулся инспектор Рууй. - Вы всё сделали абсолютно правильно! Бедняжка Ойма была действительно не в себе – и если бы вы так удачно не вспомнили эту отмазку с гипнозом – боюсь, мы бы её потеряли... А она ведь, судя по вашим словам, очень ценный сотрудник! Да и с премией вы придумали неплохо! Выплаченная сумма даст ей уйму положительных эмоций и позволит с лёгкостью дотянуть до начала терапии!
Рууй Ангой увидел на экране, как лицо его собеседника просветлело. Чувствуется, парень ожидал взбучки, - а вместо этого получил одобрение.
Но, судя по всему, он всё ещё был чем-то обеспокоен.
- Мой друг! - осторожно обратился к нему Рууй. - Ну-ка признавайтесь – что за проблема вас гнетёт?
- Боюсь, что я и сам оказался не на высоте! - тихо ответил Дойбер. - Я никак не могу выкинуть эти вопросы из головы! И они... они меня смущают!
- Только и всего! - засмеялся его собеседник. - Но ведь эти вопросы как раз и были придуманы для того, чтобы сбивать с толку и смущать! Вы-то как раз в этой ситуации проявили себя очень неплохо!
- А что же тогда считается «плохо»? - пожал плечами Дойбер.
- Ну, например, если бы вы, размахивая перед экраном кулаками, стали бы требовать от меня немедленных ответов!
И, полюбовавшись несколько секунд на ошарашенное лицо своего собеседника, инспектор Рууй мягко выключил канал связи.
* * *
Уфф! Кажется, пронесло! А ведь всё висело на волоске!
Инспектор Рууй ещё раз прокрутил в голове сложившуюся ситуацию. Да, всё могло бы быть гораздо хуже...
Если бы Ойму Бенту не удалось успокоить и она вышла бы из организации... Какой был бы скандал!
Но всё окончилось совсем неплохо. Так – небольшие внутренние проблемы...
Конечно, госпожа Ойма делала то, что ей приказали. К ней никаких претензий нет. А вот её непосредственный руководитель Дойбер Хрогар мог бы и повнимательнее присмотреться к этой Айе Туойе!
Правда, Рууй не стал ругать Дойбера. Потому что сам был виноват ничуть не меньше.
Такие серьёзные моменты руководитель обязан контролировать лично!
Хотя... Их общая с Дойбером ошибка вполне понятна. Да, госпожа Туойе в своё время окончила исторический факультет столичного университета. Ну и что? Мало ли легкомысленных девиц из богатых семей получали гуманитарное образование, чтобы через пару лет после получения диплома благополучно забыть всё, чему их до этого учили?
Кто же знал, что эта дамочка вовсе не такая?
А как искусно она притворялась! Здесь почти любой был бы сбит с толку – не только бедняжка Ойма!
Получается, мать Ивейи обвела их всех вокруг пальца! Вот змея!
Инспектор Рууй представил, в какое дурацкое положение она их всех поставила, и судорожно сжал кулаки. Вот бы её сейчас!...
Стоп! Об этом нельзя даже думать! Не те сейчас времена.
Негласное, но, тем не менее, очень строго соблюдающееся соглашение между государством и неформальными политическими организациями, заключалось в том, что их терпят, пока те воздерживаются от силовых методов.
Инспектор Рууй знал, что стоит им кого-то не то что убить, а просто немного избить, - как на них обрушится вся мощь правоохранительных органов. И их организацию просто разотрут в порошок!
Нет, у рядовых членов, конечно, будут лишь мелкие неприятности. А вот что сделают с руководителями – страшно даже представить!
Ладно, хватит рассуждать на отвлечённые темы! Пора вернуться к насущным проблемам!
Самое первое, что нужно сделать, - дать указание Дойберу, чтобы он прекратил попытки привлечь на свою сторону Айу Туойе. И вообще – лучше его людям с ней вообще не встречаться. Так будет гораздо спокойнее!
* * *
Так Айа Туойе избавилась от навязчивого внимания «Неподкупных волонтёров справедливости». Более того – эти волонтёры с ней вообще старались не встречаться. Даже случайно. Это было очень хорошо – исчез один из факторов, дестабилизирующих отношения с Ивейей.
И общению с внучкой тоже ничего не мешало. Хотя Рея с бабушкой всё-равно держала себя как-то странно. Чуть-чуть холодно... и немного настороженно... Но тут уже ничего поделать было нельзя...
Досточтимая Айя часто задавала себе вопрос: почему ей с такой лёгкостью удалось поколебать убеждения совершенно чужого человека – а вот с дочкой ничего подобного так и не удалось? А потом поняла: агитаторша-волонтёр хотела убедить свою собеседницу – вот и сама перед ней раскрылась. А Ивейя, прекрасно зная интеллектуальный уровень своей матери, с самого начала отказывалась с ней что-либо обсуждать. А с тем, кто ушёл в глухую оборону, всегда очень трудно справиться.
Ради интереса досточтимая Айя продолжала изучение материалов о «Неподкупных волонтёрах справедливости». И чем дальше она продвигалась в своих изысканиях, тем больше её охватывала тревога. Не нравилась ей эта организация... Ох, не нравилась!
А в последнее время к доводам логики подключилась ещё и интуиция. Айя Туойе всеми фибрами души чувствовала, что с её дочкой вот-вот произойдёт что-то нехорошее.
Так оно, в конце концов, и вышло. Во время одной из командировок Ивейя была похищена.
И вот теперь досточтимая Айя сидела в растерянности и не знала, что ей делать...