Как из-под земли выросли два дежурных милиционера.
- В чем дело, гражданки? – они грубо схватили женщин под руки и стали проталкивать к комнате, недалеко от кассы.
- Как вы себя ведете? – возмутилась Ольга?
- Что за хамство! – Наташа высвободила руку.
- Андрей, составляй протокол, – обратился старший по званию к помощнику. Ваши паспорта попрошу. Он протянул руку к Наташе.
- Да пошел ты! У тебя от служителя закона одна форма! Она дернула Ольгу за руку, и они выскочили из комнаты.
- Пусть идут. Больше справедливости им уже не захочется. Сучки! - услышали они вслед.
После бури возмущения сидели молча. Перед объявлением каждого рейса слышался очередной «бум». Под эти звуки и монотонный голос диспетчера, прислонившись друг к другу, они задремали. Среди ночи Наташа услышала очередное объявление:
- Имеются свободные места на рейс номер девятьсот пятьдесят шесть следующий до Ленин………….
Наташа подскочила, не дослушав фразы до конца.
- Оля, места до Ленинграда есть. Побежали быстренько. Там же поездом до Москвы рукой подать.
Ольга, протирая глаза и ничего не понимая спросонок, подхватила свой саквояж и быстро пошла следом за Наташей.
Они уже подали свои паспорта для оформления, как вдруг Наташа подняла голову на табло и увидела номер рейса, на который они так поспешили. Выше шла надпись – Ленинакан.
- Девушка, девушка, постойте! – крикнула она за стойку, где, наклонившись, сотрудница аэропорта оформляла их документы. – Это рейс до Ленинакана?
- Ну, да. Вы же на этот рейс просили места?
- Нет, нет. Верните, пожалуйста, наши паспорта. Нам нужно до Ленинграда.
- Какой Ленинград? Вы что читать не умеете? Или не определитесь, куда вам лететь? И она раздраженно швырнула на стойку паспорта.
Ольге расхотелось в Москву. Настроение было испорчено. А у Наташи появилось ощущение, что там, в Министерстве обороны, ее совсем не ждут. И никому она не нужна со своими проблемами.
Ранним дождливым утром, когда в городке все еще спали, они вернулись домой.
Артем, услышав звонок, открыл дверь, ожидая увидеть посыльного бойца. Перед ним стояла мокрая, уставшая Наташа.
- Ну, как там Москва? – спросил он с усмешкой.
- Отстань от меня. Я хочу горячего чаю и спать. Все потом, - раздраженно ответила она, заметив, что муж не очень то рад ее скорому возвращению. На кухонном столе стояла недопитая бутылка, и чувствовался запах перегара.
- А ты не очень то скучал.
- Я не скучал. Я волновался за тебя.
- Ну-ну!
Наташа заглянула в детскую. Мирно посапывала на своем диване Аленка. Напротив, закутавшись по привычке с головой, спал Антон.
Но, как говорится, не Магомет идет к горе, а гора к Магомету. В их часть явился с проверкой большой начальник из Москвы. Артему как-то удалось затащить его в гости. В кругу семьи, «за чаем» разговорились о жизни. Выяснилось, что семья Артема мечтает о переводе в родной город, а семья начальника мечтает всего лишь о щенке коричневого пуделя. Но перевод домой, на юг страны, оказался большой проблемой. Все, что он смог для них сделать – это направить Артема на повышение в тот же Чаган, откуда они сюда приехали. А уже потом, через год пообещал перевод домой.
Так Наташа оказалась в родном городе. У окошка для выдачи рентгеновских снимков. Прошлое казалось теперь таким незначительным, как будто и не ее жизнью вовсе. А будущего, как ей теперь казалось, не было. Нельзя планировать и мечтать, когда твое время ограничено.
- Мама, мамочка! – закричала с порога, вернувшаяся из школы Аленка. - Меня санитаркой в классе назначили. Мне нужно повязочку сшить.
«Вот оно мое будущее», - очнулась Наташа. Схватилась за эту мысль, как за соломинку. «Артем и Аленка. Я же всегда буду в их жизни. Какое имеет значение, что мне там рассказала врач. У меня есть целых две жизни, в которых я должна быть. А у них есть будущее, а значит и у меня оно есть».
Вдруг пришло такое облегчение, как будто камень свалился с сердца. Она больше не могла думать о себе, потому что эти мысли заводили в тупик.
Ее сестра, Лариса, узнав о болезни, настояла на обследовании в областной клинике. Как родственницу медработника, Наташу приняли и отнеслись очень внимательно. Но диагноз оказался неопределенным. В карточке стояло - «Миома? Липома?» Пожилой профессор, консультировавший Наташу, повторил слова Артема:
- Пока оно тебя не тревожит, никому не давай трогать себя. Никаких операций. Такие штуки не любят ножа.
- Положись на Бога, дочка, - сказала мать. - Верой всемогущей, все лечатся болезни на земле. Я тут у миллионера одного уборщицей в фирме работаю, - продолжала она, пытаясь отвлечь дочь от грустных мыслей. Хороший человек. Может, к нему пойдешь бухгалтером? Зачем тебе радиозавод?
- Наташа, еще не осознающая перемен «перестройки», произошедших в России, удивилась:
- В нашем городе миллионер?!
- Представь себе, дочка. Пока вы там по военным городкам в своей Азии скитались, здесь столько всего изменилось. Он не только миллионер, он атаман казачий. Одинцов его фамилия.
- Ничего не понимаю, - усмехнулась Наташа. Казаки у вас миллионерами стали или миллионеры казаками? Бред какой-то.
- Ну, это по-твоему, бред. А на самом деле, жизнь идет своим чередом. По одному Богу известным правилам. Хочешь, завтра поговорю с Сергеем Федоровичем?
- Во всяком случае, это даже любопытно. У миллионера в найме я еще не работала.
- Приходи утром в офис, когда я там убирать буду. Он рано приходит. Я думаю, примет тебя. Он ко мне очень хорошо относится. Душевный человек.
Наутро Наташа сидела в приемной местного миллионера. Слушала, как мама шваброй трет пол. Ей казалось, что весь мир перевернулся.
Считала себя здоровой, работала на государственном предприятии. А сегодня в новом своем состоянии, в какой то новой для нее среде.
- Здравствуйте, Клавдия Петровна!
По лестнице пружинистым шагом спортсмена поднимался мужчина лет сорока. Джинсы и спортивная футболка никак не выдавали в нем миллионера, каким его представляла Наташа из фильмов. И уж тем более, казачьего атамана.
- Здравствуйте, Сергей Федорович, можно к вам на минутку? – обратилась к нему мать.
- Что у Вас случилось, Клавдия Петровна? Какие-то проблемы? Заходите, пожалуйста. Быстренько, а то я в администрацию спешу.
Открыв дверь, он пропустил ее вперед, не замечая Наташи, сидевшей в темном углу приемной.
Через минуту мать выглянула из кабинета и махнула Наташе рукой.
- Симпатичная у вас дочь, Клавдия Петровна, - взглянув на Наташу, улыбнулся он. - Мы как раз сейчас расширяем бухгалтерию. Я напишу вам записку к своему главбуху. Поезжайте, она с вами побеседует. С ней и определитесь, подходит ли вам работа. И подойдете ли Вы для нашей работы.
- Скажите пожалуйста! Какой-то кооператив несчастный организовал. Казачья самодеятельность. А туда же! Бухгалтерию формируем! Подойдете ли вы нам?! – возмущалась Наташа по дороге домой.
- Да ты не смейся. Это далеко не самодеятельность. Этот офис у него временно. Сейчас ремонтируют четырехэтажное здание. Туда перебираться будут. Купил он его. И не кооператив у него, а концерн.
- Час от часу не легче. Концерн по производству крышек для укупорки?
- Да нет. Много чего. В том числе и бензиновые заправки.
- Да... Правда говорят о военнослужащих – жизнь прошла мимо, - задумчиво произнесла Наташа.
На следующее утро она сидела в кабинете главбуха концерна. Татьяна Семеновна, полная добродушная женщина, видимо уже на пенсии, объяснила, что бухгалтер требуется в одну из станиц.
- Нет, - возразила Наташа, - я бы хотела работу в городе.
- Да это так фирмы называются – «Станица первая», «Станица вторая». Занимаются они розничной торговлей. Ларьки, рынок, выездная торговля.
- А как зарплата?
- Зарплатой не обижают бухгалтеров. И главное выдают вовремя. Не то, что на государственных предприятиях. Но и работать здесь приходится не на государство, а на хозяина, - добавила она уже тише. Из бухгалтерской солидарности дав понять, что не задаром здесь платят бухгалтерам.
Все было необычно, как-то неестественно. Директора фирм периодически переодевались в казаков, чтобы присутствовать на казачьем «круге». Кричали «любо» или «не любо». Подпитывали экономику города своей деятельностью, одновременно требуя от бухгалтеров сокращать налоги. Во всем ощущалась какая-то двойственность. Как будто существовала жизнь напоказ и подводное ее течение. Не только экономика была теневой, но и сама жизнь.
Как-то Одинцов вызвал Наташу к себе.
- Надо бы продумать одну схемку. Голова у тебя работает, я смотрю, неплохо. С налоговой проблем по твоей фирме нет. Значит соображаешь. Давай-ка вместе подумаем. Как нам вот здесь обойтись совсем без налогов. И он придвинул к ней принятый по факсу лист.
Прочитав договор, Наташа решительно отодвинула его в сторону.
- Сергей Федорович, я стараюсь не приносить фирме убытков своей работой. По налогам у меня нет переплат. Но здесь я ничем помочь не могу. Скажу прямо, я не хочу проблем. Если вас это не устраивает, я уволюсь.
- Вот так значит, - протяжно произнес он. Чистенькой хочешь быть?
- Что ж, я уважаю твое право. Но тогда и не жалуйся на жизнь. Что до сих пор без квартиры живешь. Что твоему мужу государство дало за службу? То-то же! A я хочу, чтобы мои сотрудники жили достойно. Ты слышала, чтобы я сократил кого-нибудь? Нет. Хотя иной раз и не хватает средств на зарплату. А в госпредприятиях сплошные сокращения. Правильной хочешь быть?! Ну что ж! Такие тоже нужны. Будешь у нас образцово-показательной фирмой. Тебя будем при проверке налоговикам подставлять.
- Я свободна?
- Да. Иди, работай. Хотя стой. Задержись на минутку. Хочешь совет?
- Это вы о чем?
- Что с жильем-то? Что-нибудь обещают?
- Конечно. Как только подойдет очередь триста шестьдесят третья, так и получим. К старости, если доживем.
- А ты не пробовала найти связи, обойти этот вопрос с другой стороны? Ну что ты такая прямая? Где ты видела честных людей с достатком в наше время? Мы с тобой одного возраста А я тебя должен учить прописным истинам.
- Да не надо меня учить! Сама знаю. Да не умею, наверное.
- Учись улыбаться при случае. Ты ведь не только бухгалтер. Ты еще и женщина. Симпатичная, между прочим.
- Если я вам сделаю «чиз», вы мне квартиру не нарисуете, Сергей Федорович! Что-то мы не о том.
- Я не нарисую, потому, что у меня, их нет. Пока. А ты найди, у кого они есть и живи сейчас, а не потом Когда наступит всеобщая справедливость. Она все равно никогда не наступит. Он засмеялся своим добродушным смехом.
По длинному коридору Наташа шла в свой кабинет. Еще издали почувствовала запах сигарет. Напротив кабинета сидели три молодых мужчины с печатью уголовников на лице и курили.
- Молодые люди, курилка на площадке, - входя в кабинет, бросила она.
Не успела она сесть за стол, как дверь раскрылась и возникшая в ней уголовная рожа с выпяченными от возмущения глазами, спросила, обернувшись к приятелям:
- Я не понял, это она что вякнула, пацаны?
Люда, помощница Наташи подбежала к двери:
- Ой, ребята, у нас тут отчет, лучше нам не мешать, - и она захлопнула дверь.
- Наталья Борисовна, вы с ума сошли! Это же Зверев.
- Ну и что, что он Зверев?!
- Его ж за убийство судить хотели, да признали идиотом и отправили в психушку. Только вышел.
- Что, в казаки пришел записываться?
- Не знаю, что у него здесь за дела, но лучше такого не трогать.
- Э! Так ты что за наглость такая? – рожа снова появилась в проеме двери.
- Так, мне это надоело! Пойду к Одинцову, пусть охрану вызывает. Она оттолкнула бандюка и направилась к директору. Возле кабинета топтался какой-то поп и репетировал постный вид. Наташа вошла в кабинет и возмущенно попросила избавить ее от хулиганов. Она не заметила, что приятели вошли вслед за ней и стояли позади.
- Иди, работай, - Одинцов уставился на нее своими черными глазами, как будто хотел закрыть ей рот.
- Какой-то сумасшедший дом, подумала про себя Наташа, почувствовав, что на самом деле, он, таким образом, защитил ее.
- Господи, что же это такое? – возмущалась она, вернувшись в кабинет.
- Эх ты! Это ты только краешком глаза заглянула в здешнюю жизнь,-
вздохнула Алла, невестка Одинцова. Она работала здесь же. - Если бы ты знала и видела, что знаю и вижу я каждый день! Если бы твои сыновья росли и воспитывались в этом болоте! Как бы ты заговорила тогда?
- Ну, как говориться, за что боролась, на то и напоролась! Поэтому моя семья снимает частную квартиру, а твоя живет во дворце двухэтажном.
- Да, во дворце, с зеркальными потолками. Только пока я здесь, на работе, в этих зеркалах отражается не моя физиономия. У моего этих семей знаешь сколько?!
- Значит, тебе это нравится.
- А у меня никто не спрашивает, нравится мне это или нет. У меня два сына, очарованные своим папашей. Если я их оставлю, то им прямая дорога в тюрьму.
- Где ж ты его, такого, нашла?
- Так разве ж он такой был? Он был спортсмен. А сейчас бизнесмен.
- Алла, а что это за поп в приемной томится?
- Да денег просить пришел. Он за деньги им потом грехи отмаливать будет. Школы тоже приходят. Ну, эти-то понятно. Бюджетники. Сергей им никогда не отказывает. А вот гаишники, пожарники, менты... Эти в наглую едут на заправку, как к себе домой. И попробуй, откажи. Завтра всей ордой с проверкой нагрянут. Закроют и заправку и ларьки. И, главное, будут действовать по закону! Вот и приходится крутиться Сереге.
Ночью не спалось. «А может Одинцов прав? – размышляла она. Чего ждать? Под лежачий камень вода не течет. Ведь и с переводом из Средней Азии ничего бы не получилось, не договорись они с тем полковником». Наутро поделилась с Артемом созревшим планом.
- Давай съездим в штаб округа. Ведь ваш командир не добился ни одной квартиры для части в этом году. Есть же сейчас закон, по которому могут профинансировать покупку квартиры. Узнаем, почему в части нет никакого движения в этом направлении.
- Выбрось эту затею из головы. Там с тобой и разговаривать не станут.
- Спорим, станут? Ну, давай съездим. Что мы теряем?
- Комбриг каждый день в штабе. И мне потом придется объясняться, чем я лучше других офицеров части. Существует же очередь.
- Артем, ты не хуже меня знаешь, как эта очередь формируется и как продвигается. У нас сын скоро окончит военное училище, дочка уже большая, а мы по частным квартирам скитаемся. Я сама пойду к начальнику КЭУ. Скажешь комбригу – ничего не знал, не ведал. Просто я одна не хочу ехать туда.
- Ну, хорошо. Только все это без толку.
На следующее утро они стояли перед зданием квартирно-эксплуатационного управления округа. Рабочий день еще не начался. Офицеры и гражданские служащие-женщины подтягивались к КПП.
- Ну и кто тебя туда пропустит? – усмехнулся Артем.
- Стой здесь. Мне нужна квартира и, я ее добьюсь. Вот увидишь.
Она решительно направилась к КПП. В потоке женщин проскочила в здание и, читая таблички на дверях, принялась искать кабинет начальника КЭУ. А вот и заветная дверь. Возле кабинета небольшая площадка, стол, за которым сидит капитан.
«Дежурный», - подумала Наташа.
- Вы к кому? – капитан оторвал взгляд от журнала, в котором что-то писал.
- К Малькову, – ответила она, быстро прочитав фамилию начальника КЭУ.
- По какому вопросу?
- По квартирному
- Он вызывал Вас?
- Простите, а когда он будет? – ушла Наташа от прямого ответа.
- Да вот же он идет, - капитан кивнул в сторону приближающегося полковника.
За ним толпой двинулись посетители, сотрудники. Наташа поняла - ждать придется долго. Часа через полтора она через дверь услышала разговор Малькова по телефону:
- Да, товарищ генерал. Так точно. Буду через час.
- «Вот тебе раз», - подумала она. «Значит, я к нему могу не попасть». При этой мысли, она вскочила со стула и шагнула к двери кабинета.
- Женщина, вы куда? – капитан преградил ей дорогу.
- Простите, но мне очень нужно.
Не оглянувшись, она вошла в кабинет. Вошла и растерялась. Массивный стол, кресла, внушительный сейф, все говорило о серьезности хозяина кабинета и о легкомысленности ее поступка.
- Вы, по какому вопросу? Разве я вас вызывал?
Полковник, видимо, наслаждался ее смущением и своей важностью.
- Товарищ полковник, мой муж отслужил двадцать четыре года в армии. Из них пять лет в Семипалатинске. Нам нужна квартира. Нам очень нужна квартира.
- Двухкомнатная, трехкомнатная, какая? Поконкретней, предложил он, сердито глядя на нее.
- Хотя бы двухкомнатную.
- Сколько у вас детей?
- Двое.
- Ну, так и просили бы трехкомнатную, что ж вы скромничаете?
- Не до хорошего. Хотя бы две комнаты получить,- проговорила Наташа, не замечая издевки в словах чиновника. - Сын у нас уже взрослый, скоро окончит военное училище.
- Да, а по Вам не скажешь, что у вас такой взрослый сын.
Он, наконец, предложил ей присесть.
- Вы думаете, ваша семья одна без квартиры? У вас же в части существуют очередники?
- Да. Но в нашей части не существует квартир. Я не могу больше ждать. Кто-то умудряется в армии получать по две, по три квартиры. А кто-то так и остается бездомным. Вы считаете это нормальным?
- Интересная у нас с вами получается беседа. Сейчас я должен уехать. Приходите завтра, продолжим.
- До свидания, – попрощалась Наташа и вышла из кабинета.
- Ну, чего так долго? – проворчал Артем. Мне в наряд сегодня, если ты помнишь. Хотелось бы задремать хоть часик. А пока домой доберемся, уже и собираться пора.
- Да ты хотя бы спросил, как дела?
- Приблизительно догадываюсь. Не хочу обижать твою самонадеянность.
- Нужно будет приехать сюда завтра. Поменяйся с кем-нибудь нарядами. Так надо.
- А электричкой нельзя съездить. Я не хочу участвовать в этой глупости.
- А я хочу добиться квартиры. И, чтобы ты потом не сомневался, каким путем я ее добилась. Я хочу, чтобы ты был со мною рядом.
- Ну, и дуреха же ты.
- Спасибо, родной. Только я не могу и не хочу ждать. Если ты помнишь, у меня не так много времени.
- У меня, наверное, с тобой еще меньше. Он завел машину и резко рванул с места.
- На следующее утро она снова ждала Малькова возле кабинета. Как и вчера ждать пришлось долго. А когда он, наконец, появился, то первую принял Наташу.
- Ну, проходите, проходите. Что у вас, льготы какие-нибудь есть? Впрочем, какие у вас могут быть льготы? Вы, как я понял, не многодетная мать. И, слава Богу, не инвалид. Он, улыбаясь, оглядел ее с ног до головы. Так на каком основании вам должны дать квартиру вне очереди?
- А на каком основании мы должны скитаться по частным квартирам? Я не инвалид, но врачи мне пообещали лет семь жизни, - неожиданно для самой себя тихо произнесла Наташа.
Полковник поднял на нее глаза.
- Вы может, тоже считаете, что это много? Наташа готова была расплакаться от жалости к себе и от унизительной роли просительницы.
- У вас есть какая-либо справка, подтверждающая ваше заболевание? Я имею ввиду документ, который бы мог послужить основанием для того, чтобы в вашей части рассматривали вашего мужа, как первоочередника.
- Нет. Его и быть не может. Как может врач дать справку о том, что в данном случае я нуждаюсь в квартире.
- С вашей внешностью, милочка, вы могли бы уже давно иметь четырехкомнатную квартиру... Да понял я, понял, что вы женщина порядочная. И решительная.
Он улыбнулся, встал из-за стола и подошел к ней ближе.
- Порядочная, справки нет, льгот нет, а квартира нужна. Что мне с вами делать?
- Просто помочь. Больше некому. Наташа улыбнулась в ответ и посмотрела ему в глаза.
- Ой, ну ты меня просто убиваешь своей прямотой, - перешел он вдруг на ты. Собери вот эти бумаги и привези их мне. Быстро начеркав что-то на бумажке, передал ее Наташе. Здесь телефон, будут вопросы, позвони. Все.
- Огромное вам спасибо!
- Пока не за что.
- Получилось, получилось! – она подбежала к Артему, ждавшему ее в машине.
- Что получилось-то? Тебе что, ордер на квартиру дали? – усмехнулся он.
- Быстрый какой! Мы с тобой должны кучу справок собрать. Найти квартиру, желательно недорогую. Чтобы уж наверняка выделили деньги. Заключить договор купли-продажи. И справку из части нужно, о том, что ты стоишь на очереди.
Им хватило недели на все это. С пакетом собранных документов Наташа вновь вошла в кабинет начальника КЭУ.
- Здравствуйте, Виталий Анатольевич! Вот все, что собрали.
Она положила на стол перед ним бумаги.
- Это не ко мне, - пролистав, он вернул их Наташе.
- А к кому?
- Все, что я смогу для тебя сделать, это порекомендовать тебе человека в Министерстве обороны, к которому ты сможешь обратиться. Поедешь в Москву?
Наташа не ожидала такого поворота событий.
- Все средства, которые по плану выделены на округ, на этот год, распределены. Дополнительно выделяется лишь в исключительных случаях. Если ты считаешь, что у тебя тот самый случай – пытайся! Вот тебе телефон офицера, который занимается этими вопросами. Но я тебе его не давал. Золотареву я позвоню. Бумаги возьми с собой. Пусть муж напишет заявление.
- Ну, теперь ты поняла, что идея твоя бредовая изначально? - Артему было жалко смотреть на жену, у которой по щекам текли слезы.
- Нет, Артем, нельзя останавливаться. Дело идет у тебя к пенсии. Год остался. Потом выставят, и думать забудут. Как мы в глаза детям смотреть будем? Как неудачники бездомные? Ты же видишь, какое время пришло. Никто никому не нужен. Надо ехать.
- А кому мы в Москве нужны?! Ну, представь себя в Министерстве обороны. Ой, я не могу больше! – и он, подкатив глаза, потряс головой.
- Мы должны поехать, Артем. А там, как Бог даст. Во всяком случае, мы сможем сказать себе и детям, что не ждали манны с неба, а пытались решить проблему.
Москва встретила их прохладным летним утром.
- Скажите, пожалуйста, - обратилась Наташа к дежурному по вокзалу милиционеру, - какая гостиница ближайшая к Министерству обороны?
- Гостиница «Россия», - он объяснил им, как туда добраться на метро.
- Артем, нам бы что-нибудь попроще, - сказала Наташа, когда они подошли к гостинице.
- Ты в центре столицы. Что ж тебе тут попроще. Попроще надо было возле вокзала искать. Пойдем, раз приехали.
Войдя в здание гостиницы, увидели большой холл и слева стойки, за которыми, видимо, сидели администраторы. Посетителей почти не было.
- Вот хорошо, значит, места есть. Только во что это нам обойдется интересно?! Ну да ладно. Стой здесь, а я пойду, узнаю.
Она оставила Артема возле входа и направилась к первому окошку.
- Здравствуйте, скажите нельзя ли у вас остановиться на сутки? Нам бы два места, – обратилась она к молодой женщине за стойкой.
- Ой, как я рада вас видеть снова у нас! – взглянув на Наташу, радостно затараторила администратор. - Но как жаль! К нам тут на семинар понаехали работники сельского хозяйства. Все занято, к сожалению. Господи, ну как жаль! Знаете что, а вы пройдите к старшему администратору. Альбина Сергеевна что-нибудь для вас придумает. Я уверена.
Наташа, оторопевшая от неожиданности, догадалась, что ее с кем-то путают. Не разочаровывая администратора, она поблагодарила ее и подошла к наблюдавшему эту сцену мужу.
- Слыхал, как мне в Москве рады? А ты не хотел ехать, - проговорила она, тихонько смеясь. Давай сюда рыбину.
Она полезла в пакет с чудесной вяленой рыбой. Это была заготовка в благодарность за квартиру. Назвать это взяткой нельзя было бы даже с очень большой натяжкой. Но с пустыми руками как-то не ехалось. Вытащив рыбину и незаметно переложив ее в отдельный пакет, Наташа направилась к кабинету старшего администратора.
- Альбина Сергеевна, здравствуйте! Можно к вам? – она улыбнулась хозяйке кабинета.
- Боже мой, какие люди! Альбина Сергеевна была непритворно рада гостье. Отчего Наташа просто растерялась. «Что за дела? Кого это интересно я им напоминаю?»
- Да вот, решили остановиться у вас, а мест, оказывается, нет.
- Да, действительно, у нас тут такой наплыв! Ничего, сейчас что-нибудь придумаем для вас.
Она подняла трубку и набрала номер.
- Катюша, у вас не найдется два местечка на сутки-двое? Для меня, Катюша, для меня. Спасибо, милая.
Она положила трубку, написала на листочке бумаги что-то и подала Наташе.
В гостинице «Москва» для вас найдут два места. Еще раз извините, что так получилось. Всего вам доброго. Приезжайте. Всегда вам рады.
Наташа протянула пакет с рыбиной, не зная, насколько это соответствует той, за которую ее приняли. Но по тому, как быстро пакет погрузился в ящик стола, поняла, что не ошиблась. И, поблагодарив за рекомендательную записку, вышла из кабинета.
- Ой, Артем, я не могу, я сейчас умру со смеху! Нарочно не придумаешь? Мне кажется, она сейчас одумается, позвонит в гостиницу и отменит заказ.
- А где эта гостиница, ты хоть догадалась спросить?
- Я догадалась не спросить! Зачем им знать, что я впервые вижу Москву и их в том числе. Нет, Артем, это хороший знак. Ты уж мне поверь. Что-то мне подсказывает, что все будет хорошо.
Она говорила не умолкая, пока они не подошли к гостинице, которая оказалась неподалеку. Швейцар открыл перед ними дверь.
Подойдя к администратору, Наташа протянула листок и замерла в ожидании. Та посмотрела на нее и стала выписывать счет на оплату.
- Слава Богу, пронесло! – она протянула ключи от номера и чек Артему.
- Ни фига себе! Ну и цены же у них.
- Да брось ты! Мы может в Москве в первый и в последний раз.
Они поднялись в свой номер. Наташа подошла к большому окну.
- Артем, хочешь посмотреть, где о нас думу думают?
Он тоже подошел к окну. На здании напротив красовалась надпись - Государственная Дума.
(продолжение следует)