Глава № 6
1986 год 27 апреля.
Какое-то время он все еще ждал, что она вернется за ним. Не могла не вернуться. Уж за прошедшие годы он научил ее беспрекословному послушанию. Но время шло, а входная дверь не скрипела, открываясь. Даже на улице что-то больше не слышно голосов. Неужели всех эвакуировали, а он, инвалид, остался? И никто о нем не вспомнил. Сволочи. Всегда завидовали. Злословили по углам. А чтобы в глаза чего сказать – ни-ни. Уж слишком много их, этих жалких людишек, зависело от его маменьки. Ну, как же: она пенсиями заведовала, бухгалтерский учет вела… могла и накинуть чуток. Но могла и совсем без пенсии оставить. Сейчас, небось, мамаша, поди, уже в Киеве обустраивается. И плевать она хотела на сына. Свою жизнь, кошелка старая, устраивать решила. Позабыла, карга, кто его без ног оставил. Ее вина. Ее. Все денег мало было, все больше и больше хотелось. Вот и результат.
Не выдержал тишины, страшно умирать самому, вот так, как пес цепной, брошенный. Закричал, отчаянно, во всю силу легких. Напрасно. Кто здесь, в спешно покинутой деревне, услышит. Крик его перекрыл, а потом свел на нет, взрыв. Задрожали стекла, тоненько звякнула посуда в буфете. Страшно. Господи, как страшно умирать в этом, родном, а поди ж ты, ставшем гробом, доме. Он сам работал на станции, знал, что означает взрыв. Не сумели его сослуживцы бывшие, локализовать пожар, своими силами справиться. Вся территория прилегающая, километров в 40-50, обречена на запустение и смерть. Григорий потянулся за коляской. Умереть, так хоть под открытым небом. Рыча от бессилия, он снова и снова тянулся к обмотанным синей изолентой ручкам. Не достать. Ужом с перебитым хребтом, соскользнул с кровати и извиваясь, пополз к выходу. Перевалился через низкий порог, очутился на крыльце. Привалившись к стене, обвел шальными глазами двор и как раненый зверь, зарычал от бессильной злобы: у собачьей конуры валялась серебристой мертвой змеей цепь.
-Собаку пожалела. Тварь! Собаку… а мужа подыхать оставила. Ненавижу! Ненавижуууу! – В отчаянии он рвал на себе рубашку, не замечая остающихся на груди царапин. – Не хочу умирать! Не хочу! – Приступ ярости утомил его и скоро он просто лежал на крыльце собственного дома, бездумно глядя в небо.
Как странно. Его не станет, а этот несправедливый мир даже не заметит его отсутствия. Он ничто. Маленькая ничтожная пылинка под сапогом Времени. Сколько ему отведено? Он работал в группе ученых, обслуживавших саркофаг. Дня два, может, три, от силы. Что его ждет? Тошнота, слабость, рвота, язвы по всему телу? Или его убьет первый радиоактивный дождик? Быстро и почти безболезненно. Так же как он убил Катеньку. Это не его вина. Так уж сложилось в этой жизни. Странно, что не было следствия. Неужто ее так и не нашли? Теперь точно не найдут. Она так и останется под четвертым саркофагом на веки вечные.
Катеньку, молодую красивую и веселую аспирантку любили все. За легкий нрав, за озорные веснушки и ласковые карие глаза. Она любила весь Мир, и он отвечал ей взаимностью.
Хмыря того нашла в Киеве маменька. Ему нужен был уран. Он сначала и не поверил ее сбивчивому рассказу, пока она не выложила перед ним контейнер и несколько пачек купюр.
-Это, сынок, задаток. Когда контейнер передашь, получим в четыре раза больше.
-Нет. – Мотнул он головой. – Что я совсем дурак, в самое пекло соваться. – Отказался, но взглядом то и дело возвращался к деньгам, будто нарочно рассыпавшимся по его тахте заманчивым веером.
-Но сынок, я же знаю, можно ведь изъять немного урана при перезапуске. – Уговаривала его мать. – И это вполне безопасно, если с умом. Ты подумай, подумай. Это ж такие деньжищи!
-Мать, они мне на лесоповале за колючей проволокой не понадобятся. – Вяло огрызался он. Но в голове уже складывался план, как дельце провернуть
-Ну, гляди, как знаешь. – Мать недобро поджала губы. – Я со Степаном, Таранчучки сыном, сговорюсь. Деньги нам понадобятся.
-Так, то люди правду говорят? – От злости его голос стал хриплым, и помутилось в глазах. – Степан на пять лет старше меня! Он тебе в сыновья годится!
-А хоть бы и так! – Нисколько ни смутилась женщина. – Я тоже баба и счастья женского хочу. Чего я с твоим отцом покойником хорошего видела? Скандалы да тумаки. А ты лучше о своей жене задумайся! Сама коза драная, да и выродка больного привела. Хорошим счастьем ты обзавелся, так моему не завидуй! – Мать собрала деньги и вышла из комнаты, хлопнув дверью, не забыв оставить ему контейнер. А Гриша задумался. Крепко задумался. С такими-то деньжищами у него будет все, что захочет. В Москву переберется. Окрутит там москвичку, женится. Машину купит. В «Березке» отовариваться начнет. Магнитофоны – балыки, шмотки заграничные, икра ложками. Все у него будет. А сделает все по уму, так и ему за это ничего не будет. Контейнер у себя в шкафчике на работе припрятал. У них отродясь никто не крысятничал, по чужим вещам не шарился. Все заветного шанса дожидался. И дождался. Да вот когда обратно поднимался с полным контейнером, на Катеньку и нарвался. Она уже давно за ним хвостом ходила. Все ей поговорить хотелось. А Грише такие разговоры не нужны. Ну, было у них и было. Прошло. Катенька многим нравилась. Но девушка она была строгого воспитания. До свадьбы ни-ни. Вот мужики по-пьяной лавочке и поспорили. Гриша и спора этого не помнил, так его тогда в бане развезло. В хлам просто. Но сотрудники – собутыльники сначала терпеливо дожидались его действий, а потом и посмеиваться стали.
-Ну, герой – любовник, кончился порох в пороховницах? Весь на свою актрисулю столичную растратил? – Шуточки и подначки сыпались на злобно огрызающегося Гришу как из рога изобилия. А такого он долго терпеть не мог. Тем более, жена с поселившейся постоянной тревогой в глазах, все время посвящала ребенку - инвалиду. Чем раздражала его до крайности. Новые лекарства, новые методики, поездки по врачам, он считал все это глупостями и напрасной тратой денег. Если уж уродился уродом тупым, никакие методики не помогут. Ни старые, ни новые. Да и поездки эти ее… мало ли где шляется? Выродка у своих родителей оставила, они в нем души не чают, балуют почем зря, да и пошла хвостом мести по друзьям и подругам. Нет, он быстро положил этим ее поездкам край. Да и маменька, словно змея ему в уши шипела: дом не убран, за скотиной смотреть некому, огород не полот. Стыдно соседям в глаза смотреть. Злорадствуют, языками чешут. Вот и вышло, что спортил Катеньку. Едва ли не силой взял. Но, она в обиде не осталась: он всегда умел управляться со слабым полом, чтобы любая млела от счастья в его руках. Разбудил в неопытной девушке вулкан страстей. На какие только уловки она не шла, чтобы хоть немного побыть с любимым наедине. Гриша отмалчивался и старался не попадаться страстной девушке на глаза. А за спиною снова перешептывались и посмеивались сотрудники. На его счастье Катенька кому-то из подруг жаловалась на ветреного друга.
-Сил моих больше нет. Уеду я. Брошу все и уеду, куда глаза глядят. – Подруги успокаивали, пытались открыть ей глаза на любимого. Что и козел он и кобель. Таких Катенек у него воз и тележка, не считая жены. И что если даже вдруг, по какой-то невероятной случайности и женится он на ней, то еще маменька, змея подколодная, есть. Уж она точно Катеньку со свету сживет. От этой своей невестки она пользу имеет. Приставила к хозяйству, что той и света белого не видно. Да еще (Наташина сестра говорила под большим секретом, а она на почтамте работает), карга старая каждый месяц деньги получает от сватов. Те шлют дочери и внуку больному. А Тайка эта, ни копейки не получает. Все змеюка себе хапает. Даже Гришка про эти деньги не знает. Но Катенька лишь отмахивалась от подруг и тревожных расспросов родителей. А в один прекрасный день пропала. Видно и правда тошно стало изо дня в день на милого любоваться, что ни одной юбки не пропускает. Чернобыль городок небольшой. Все друг друга если не именам, то по лицам знают. Никто и не догадывался, что тело девушки под четвертымбудто проклятым теперь энергоблоком, со свернутой шеей лежит. Только родители обивали порог милиции, настаивая на поисках. Да кто же их слушал.
Вынес Гриша полный контейнер да денег не получил. Так и не узнал он никогда, что мать его вместе со Степаном купили небольшой домик под Москвой. Еще машину и небольшую СТО, чтобы Степе, у которого с детства «золотые руки», было чем заниматься. Ну и припрятала она немного на «черный день». А у Гришеньки, сыночка ее родного, ноги отнялись на нервной почве. Видно уж очень ему денег этих хотелось. После того как рассказала она о том, как у нее отобрали контейнер и едва не убили. А уж о деньгах и спрашивать не пришлось. Она здесь подзадержалась, а Степан, уже через неделю после того как у Григория с ногами беда случилась, тихо уехал в Подмосковье. Обживать новый дом да руководить своим новым делом.
И теперь, спустя каких-то полгода, он лежит как брошенный пес на пороге собственного дома, бездумно глядит в небо и перед глазами мелькают, словно в калейдоскопе, сцены прошлого. Ведь настоящее его скоро подойдет к концу, а будущего нет и подавно. Никто не придет его спасать. Невидимые частицы – убийцы уже проникли и продолжают проникать в его тело, неслышно пока терзая и уничтожая его кровь и органы. Этих убийц нельзя поймать и запереть в камерах, нет и применимых к ним мер наказания. Григорий прожил еще три дня. Потом перед его воспаленным взором появилась она. Невозможно прекрасная, даже красивее, чем в жизни. Она смеялась и кружилась перед ним, заигрывая и дразня. Едва он коснулся ее, как мир умер, и он провалился в бездну.
2012 год 16 июля.
-Нет! – Кричал он и пытаясь вскочить, забыв, что парализован. От его тела отскочила странная плешивая тварь. Теперь она стояла неподалеку, широко расставив мускулистые лапы, наклонив голову и утробно рыча. – Пошла вон! – Он замахнулся на тварь рукой и с удивлением оглянулся на ветхий дом, на пороге которого лежал. Странно, он же уснул ненадолго. Или это бред? Он совершенно не помнит, что произошло. В голове странная, звенящая пустота. Ему что-то снилось… он вроде умер…
-Ты действительно умер. – Раздался насмешливый голос у покосившейся от времени калитки. – Я могу войти? – Спросила девушка и шагнула вперед. – Хотя, что это я? Это моя территория, я здесь хозяйка. – Она медленно приближалась к крыльцу и телу на нем, словно одеждой, прикрытым остатками кожи и мышц.
-Ты! Это ты! Но как? – Он не хочет смотреть на гостью, но и оторвать взгляда не может. – Ты еще красивей, чем раньше.
-Ну да. – Кивает Катенька головой. – Я здесь ВСЕ. Почему же мне не быть красивой? – Она раскинула руки и закружилась у крыльца, подняв лицо к стремительно темнеющему небу. Чернота, словно раковая опухоль, расползалась от четвертого разрушенного блока атомной станции.
-Что происходит? Что это? – Он сжимается от охватившего его страха.
-Это Я! – Кричит девушка и ее голосу внемлет все живое и мертвое. – Я иду! Теперь я живу! И все живет со мной, во мне и для меня! Я – Зона! - Раскаты грома вторят ей, и алые росчерки молний мечутся над саркофагом, ставшим ее могилой и местом ее воскрешения. – Мне нужны слуги. Готов ли ты служить мне? – Обернулась она и прожгла его взглядом.
-Да. – Хрипит он скованный ужасом. – Да, моя госпожа. – Она лишь смеется в ответ, и ветер играет ее длинными волосами.
-Мне нужны души. – Кивает она головой. – Много душ. Снедаемых страхом, алчностью, завистью. Они придут. Ты страж Исполнителя. Они будут рваться к нему, желать его. Они получат то, чего хотят. И будут питать меня силой своих желаний, силой своих пороков. – Она засмеялась, и от этого смеха родился свет. Яркий, мертвенно белый, он перекраивал эту и без того зараженную землю, вспарывая, вытаскивая на свет секреты, что спрятали здесь ученые, в надежде, что периметр и карантинная зона скроют их дела от глаз непосвященных. Свет переиначивал все живое под свои, особые, мерки. В этом мертвом, невыносимо белом и горячем свете он корчится и кричит от боли у ее ног. Капля, сорвавшись с порабощенного новой силой неба, с самого гребня ветра, обожгла его шею. Боль разрасталась, становясь все сильнее. Киселеобразная субстанция поглощала его голову, наделяя новыми чувствами и органами. Отростки прорастали в нервные окончания спинного мозга, приводя в действие ноги. Измененное сознание полностью овладело им. Он более не человек. Когда трансформация окончилась, боль утихла, затаившись где-то глубоко. Под холодным, насмешливым взглядом Зоны он поднялся на ноги и стоял, опустив то, что стало теперь его головой, ожидая приказа.
-Иди, Страж. – Она протянула ему небольшой шар в прозрачной, золотистой дымке. – Храни его. Тебя будут убивать снова и снова. И каждый твой убийца займет твое место, ибо Страж вечен, как вечен Исполнитель. – Она махнула рукой, указав направление, и исчезла в темном вихре. Страж, неуверенно переставляя ноги и держа в руках шар, медленно шел к указанной цели.
Через несколько лет, когда в Зону действительно потянутся толпы «Искателей приключений», пророчество новорожденной Зоны полностью сбудется.
«Стража сталкеры называют Паразитом и действительно, его место займет каждый из его убийц. Паразит может заразить своими спорами любой живой объект в радиусе 5 – 10 метров вокруг себя. Когда у Исполнителя оказывается слишком много Стражей, они убивают друг друга. В живых остается лишь пара – тройка сильнейших. За внешний вид их так же называют Хэдкрабами».
Выписка из книги « Справочник начинающего сталкера».
Глава № 7
Рассвет неуверенно занимался над разрушенной временем и непогодой брошенной базой. Первый солнечный луч неуверенно заглянул в окно белой «Газели», скользнул по пустым бутылкам, остаткам еды и замер на очках Макса. Он дернулся, словно отгоняя навязчивую муху, и открыл мутные глаза. Хотел, было устроиться удобнее и вздремнуть, но припомнив ужасы ночи, вскочил, дико оглядываясь.
-Фуу, ребята, мне такой кошмар приснился! Жуть просто.
-Увы, Макс, не приснился. – Анри так и не сомкнул глаз. Он кивком указал другу на поляну с потухшим костром, разбросанными стаканчиками, салфетками и разоренным столом.
-Эти… чудовища, значит, правда? Не вымысел моего пьяного воображения? - Но ответ ему не понадобился: блуждающий взгляд наткнулся на окровавленные ошметки спального мешка, ненужной тряпкой лежащего в мятой траве у сцены. – Елена Михайловна… Коля… они…
-Мертвы. – Подал голос Сергей. – И Дарья с Левчиком, боюсь, тоже.
Люди в машине постепенно приходили в себя, сбрасывая липкую дремоту.
-Что делать будем? – Сергей обвел лихорадочно блестевшими глазами друзей.
-Выбираться, конечно. – Пожал плечами Костя. – Тут и думать нечего.
-Хорошо. – Кивнул головой Сергей. – Как объяснять будем исчезновение ребят?
-Расскажем все, как было. – Подала голос сонная Ляля.
-Думаете, нам поверят? Начнут копать и что, по - вашему нароют?
-И что? – Спросила Марина.
-Черт! – Первым догадался Макс. – Каждому из нас по тем или иным причинам выгодна смерть каждого из них. Вот подумай, Ляля, кто так упорно метил на место Елены, что не погнушался пойти на должностное преступление? Вот то-то и оно. Теперь Елены нет и ты первый кандидат на ее место.
-И в убийцы. – Тихо добавила Ляля. – Но я ее не убивала! Вы все свидетели!
-Если копать, то все мы отлично подходим на роль убийц. – Жестко оборвала Мариночка. – Что ты предлагаешь? – Спросила она у Сергея.
-Идти к Исполнителю. – Спокойно ответил он, твердо глядя в глаза друзьям. – И молиться Зоне, чтобы он существовал.
-Это плохая идея. – Качнул головой Анри. – Нужно двигаться к выходу. К тому военизированному КПП. Думаю, это не так и далеко отсюда. Если те твари ночные охотники, у нас есть неплохие шансы дойти и просить помощи.
-Не совсем так. – Сергей развернул на коленях карту. – Вот здесь мы. – Он ткнул пальцем в точку на карте. А КПП «Дитятки» через которое мы попали в Зону располагается вот тут. – Он переместил палец. – Расстояние конечно, не критическое, но можно его существенно сократить, если пойти вот к этому КПП. Как его тут? Вот, нашел, «Лелев». – Он показал остальным. – Здесь нам помогут вернуться на Большую землю. Правда, придется объяснять, как мы здесь оказались.
-Но можно будет умолчать об Елене и остальных. – Подхватила Ляля. – Я за!
-Здесь конечно можно и смолчать. Но в городе все равно придется что-то говорить. – Неуверенно ответил Костик. – Ладно. Давайте решать проблемы по мере их поступления. Я тоже за этот, как его, «Лелев». – Вздохнул он. - Только тебя не смущает, что идти мы будем не к выходу из зоны, а к ее центру?
-Нет. - Пожал он плечами. - Остальные? – Обвел взглядом притихших друзей.
-Согласны. – Нестройным хором протянули Марина, Анри и Макс.
-Вот и отлично. Собираем все, что осталось съестного и спиртного. И вообще, все, что может пригодиться. – Он с сомнением смотрел на обувь Ляли. – У тебя другой обувки нет? Нам не по асфальту идти придется.
- Нет. И что мне теперь, босиком идти? – Раздраженно ответила девушка.
-Как хочешь. – Пожал плечами Сергей. – Но мы тебя ждать не будем. – Он отвернулся к лобовому стеклу и принялся шарить по полкам и встроенным ящичкам. – Берите все, что можно использовать как оружие.
-Думаешь, пригодится? – Растерянно спросила Марина. – Хочешь сказать, те твари могут напасть днем?
-Он прав, Марина, оружие, хоть какое, нам может пригодиться. – Тут вон несколько ножей есть. – Он передал один из найденных небольших кухонных приборов в дрожащие руки девушки.
-Но, но я не смогу. – Она растерянно глядела на нож в своих руках.
-Жить захочешь, сумеешь. – Отрезал Сергей. – Все взяли? Выходим. – Он открыл дверь и осторожно выбрался из машины, держа в руке монтировку. – Никого вроде. – Он махнул остальным и осторожно двинулся вглубь леса. Остальные, стараясь не смотреть на остатки кровавого ночного пиршества нетопырей, двинулись следом, негласно выбрав Сергея лидером и проводником.
Впереди блеснула солнечным зайчиком водная гладь пруда-охладителя.
-Теперь куда? – Насмешливо уточнила Ляля. За два часа, что они пробирались по лесу, девушка безумно устала, исколола руки и колени, то и дело оскальзываясь на прелой листве и падая.
-Я же тебе сказал: босиком пойдешь. – Зло ответил Сергей. – Из-за тебя мы и до ночи не доберемся до КПП. – Группа остановилась в нерешительности.
-Мы недалеко ушли. – Подал голос Анри.
-Сам знаю! – Зло оборвал его Сергей.
-Нужно вернуться и подобрать обувь Елены Михайловны. – Как ни в чем небывало продолжил он. – Нужно было сразу это сделать.
-Предлагаешь топать обратно? Истратить еще два часа времени? – Сергея едва не трусило от злобы. – Ну, уж нет! Пусть идет, как хочет!
-Хорошо. – Кивнул Анри. – Вы идите вдоль берега, а я и Макс вернемся за обувью и скоро вас догоним.
-Согласен. – Кивнул головой Макс. – На пару мы быстро обернемся. Лялька! Только не говори, что кеды Елены тебе малы.
-Велики! – Обиженно фыркнула девушка. – Только… - Снова начала она было пререкаться, но под грозным взглядом Сергея осеклась и тихо добавила. – Хорошо.
-Сколько сейчас? – Сергей взглянул на часы на руке. – Почти восемь. Мы пойдем в эту сторону. Не заблудитесь. – Он махнул рукой и двинулся вдоль водной глади. Костя, Марина и Ляля пошли следом. Анри и Макс пошли обратно к покинутой машине и останкам своих друзей. Шли быстро, стараясь создавать как меньше шума чтобы не привлекать к себе заинтересованного внимания местных обитателей. А уж в том, что они здесь имеются, сомневаться не приходилось. Кроме страшных событий ночи они уже несколько раз натыкались на довольно крупные отпечатки лап на сырой земле.
-Собаки? – Шепотом спросил Макс.
-Не знаю. – Так же тихо ответил ему Анри, слегка касаясь следа пальцами. – Я читал, тут зверья полно развелось, разного.
-Нормального? Или как те, на поляне? – Макс подобрал увесистую палку. – Пригодится. – Ответил он на немой вопрос друга.
Когда до поляны осталось совсем немного пути оба мужчины замерли прислушиваясь. За кустами, где предположительно и располагалась их цель, раздавались тонкое тявканье, скулеж и временами грозное рычание.
-Что делать будем? – Одними губами спросил Макс. Анри пожав плечами, с громким криком и свистом вывалился на середину поляны. Несколько серых теней бесшумно и очень быстро растворились среди кустарника и молодых сосен.
-Ты их видишь? – Анри лихорадочно оглядывался.
-Нет. – Макс с удивлением глядел на друга. – Ты их испугал.
-Я о том, что осталось от Елены. – Анри кинулся к кустам и вытащил все еще обутую в кокетливую кроссовку часть ноги. – Черт! Мерзко же как! – Стараясь не думать, о том, что делает, он быстро отстегивал липучки. – Чего ты застыл? Вторую ногу ищи! Песики вернутся с минуты на минуту!
-Вон… вон она лежит. – Сдавленно произнес Макс. – Только, ты, того, сам. – Он бросился к ближайшим кустам и его вывернуло.
-Ладно. – Анри бросился в указанном направлении и напряженно замер: тишину леса разорвал вой. Он переливался с низкого почти урчания к высокому скулежу, обрывался призывным тявканьем и снова взлетал к низким облакам высоким плачем. – Черт! Возвращаются! – Он уже не думая о брезгливости быстро вытряхнул ступню и бросился с поляны в чащу. – Идем, живо. – Оба мужчины, стараясь не шуметь, быстро шли сквозь чащу, догоняя друзей.
-Все! Я больше не могу! – Ляля опустилась на ствол поваленного дерева и принялась остервенело чесать обнаженные ноги. Все ее тело, не спрятанное под одеждой, покрылось маленькими красными точками укусов то ли комаров, то ли мошки. Миловидное личико оплыло от расчесов, стало красным и воспаленным. Рядом с нею присела Марина, сочувственно гладя едва не плачущую подругу по плечу. Ей тоже доставалось от летающих кровопийц, но гораздо меньше.
-Не надо как шлюха одеваться. – Злобно ответил Сергей. – Вырядилась, блин, на природу. Ну, что нам теперь, всем из-за тебя загнуться? – Он обернулся, оценивая пройденный путь. – Совсем мало прошли!
-Давай здесь остановимся. – Предложил Костя. – Ребят дождемся. Лялька сменит обувь и дело пойдет быстрее. – Он с сочувствием глядел на девушку. – Сейчас водой платок смочу, приложишь к лицу.
-Воды и так мало осталось. – Перебьется. – Сергей злобно пнул палку.
-Я к пруду спущусь. – Спокойно ответил Костя и исчез в густом ивняке. Почти у кромки воды осторожно переступил через покрытую мхом толстую палку. Та, моментально изогнувшись, одним броском бесшумно скрылась в воде, больно, словно плетью, полоснув мужчину хвостом по ноге. – Блин! – Выдохнул он, присев от неожиданности и боли. – Сходил за водичкой. – Подняв взгляд от воды, он невольно перевел его на высокую, густую стену осоки, вымахавшую почти в три метра. Среди обломанных, острых кольев лениво колыхались на слабом ветерке тряпичные лохмотья. У самой воды лежало еще что-то, что Косте с его позиции рассмотреть никак не удавалось. Обмирая от страха и любопытства, он медленно, припадая на ушибленную ногу, подошел и поднял заинтересовавший его предмет. Это оказался солдатский ремень с кобурой и даже пистолетом. Немного дальше, уже в воде, виднелись почти занесенные илом берцы, и те же лоскутья, очень похожие на солдатскую форму. Костик быстро намочил платок в воде у самого берега и торопливо вернулся к друзьям. – Там, похоже, сожрали кого-то. – Он поднял выше свою находку. – Вот, что осталось. Еще военные берцовки из воды достать можно. Но едва ли они пригодятся.
-Давайте пройдем еще немного. – Сергей со знанием дела осматривал ПММ. – К стрельбе вполне пригоден. Протереть только нужно. И обойма почти целая.
-Ага. – Подала голос Марина. – Он и достать его не успел, как сожрали.
-Ну почему сразу сожрали? Может, просто, пристрелили. – Ляля, спотыкаясь, ковыляла следом за группой.
-Ты на ремень посмотри. – Посоветовала на ходу Марина. – И дураку видно, что он зубами измочален. – Девушка перевела дыхание и добавила. – Убраться бы отсюда скорее.
Группа по мере возможностей, быстро продвигалась сквозь заросли вдоль пруда, оставив позади Макса и Анри, которые тоже почти бежали, сопровождаемые воем то ли волчьей, то ли собачьей стаи.
-Стой. – Макс рухнул на колени, давясь и кашляя. Каждый вдох давался ему с огромным трудом, будто легкие забиты песком. – Мы… мы бежим не в ту сторону.
-Знаю. – Анри помог ему подняться на ноги и почти волочил за собою. – Мы не можем присоединиться к друзьям пока у нас на пятках эти… твари. Уведем их подальше, сделаем круг и вернемся к остальным. Нужно сбить их со следа. – Они бежали, пока не наткнулись на узкую протоку. – То, что надо. – Анри не раздумывая вошел в воду. – Давай. – Кивнул он Максу. – Пройдем по воде километра два - три. Глядишь и отвяжутся.
Стая, добежав до воды, действительно остановилась. Тычась изуродованными мутацией мордами в разные стороны, они тявкали, не смея перейти на другую сторону протоки. Там чужая территория. Там живет хищник, которому ничего не стоит порвать в клочья всю стаю. Крупная самка, покрытая струпьями, шрамами и пучками черной косматой шерсти крутила лобастой башкой, прислушиваясь. Она чуяла ускользнувших людей, слышала, как они шлепают по воде, уходя на запретную для нее и ее стаи территорию. Будь ситуация для ее щенков критической, она безусловно, рискнула бы жизнями стаи и повела их на территорию Большого, в надежде перехватить добычу раньше, чем тот ее почует. Сейчас в этом нет необходимости. К тому же она помнила и о другом следе, не таком теплом, как оставили эти двое, но проверить стоит. Коротко взвыв, старая самка развернулась и увлекла за собой стаю.
-Они вроде отвязались. – Макс выругался, едва не свалившись в воду.
-Вернутся к поляне, а там пойдут по другому следу. Не расслабляйся. – Анри старался беречь дыхание, но чувствовалось, что и он устал.
-Передохнуть бы. – Жалобно попросил Макс. – Нам же пока ничего не угрожает?
-Ты не думал, почему они прекратили нас преследовать? – Анри все же остановился и прислушался. Тишина. Только плеск протоки да нескладное пение какой-то пичуги. Еще в тусклом небе нарезают круги пара ворон.
-А это важно? – Равнодушно спросил Макс. – Интересно, а змеи тут водятся?
-Водятся, Макс, водятся. Давай-ка двигать отсюда. – Он пристально вглядывался в заросли высокой осоки. Что-то там такое было… но выхватить картинку целостной он не сумел. Но и того, что разглядел ему было достаточно, чтобы испугаться. Давно известно, что больше всего человека пугает неизвестность и чувство опасности. Анри снова ускорил темп. У людей был еще один враг, страшный и неумолимый: время. До наступления темноты оставалось часов восемь – десять.