21.1
Низкий поклон
http://www.proza.ru/2013/02/10/2176
Давным-давно в деревушке таежных охотников жила девочка Даша. Ни братьев, ни сестер, ни отца с матерью. Кого медведь задрал, кто из тайги не вернулся, кого болезнь скосила. Суровые края, а люди добрые. Взяла к себе сиротку знахарка. Жила она одна, на отшибе, даже кошки не было, а вместе все веселей будет. Поначалу Даша побаивалась странную женщину, не знала, как и слово сказать.
- Зови меня Славяна, - распорядилась хозяйка странного дома. – Будешь по хозяйству помогать, а я тебя делу обучу.
Дашенька только моргнула своими большими карими глазенками в знак согласия. Работать ей не привыкать, да только дело у молчаливой женщины необычное. Все лето и осень они травы, да ягоды собирают, а потом настойки да отвары готовят. Славяна столько названий, да секретов о всяких растениях знала, что у Дашеньки голова кругом шла. Только терпение и острый ум выручали девочку.
Заболеет кто в деревне или поранится, у Славяны уж и снадобье готово. Дашенька торопится принести и рассказать, как лечить правильно. Их за это благодарили, чем могли, но побаивались. Дом на окраине селяне стороной обходили. Вот и стала Дашенька незаменимой помощницей в делах знахарских. Бывало, приходилось ей ходить и в соседние деревни, что вдоль реки Каменки ютились по высокому берегу. Далеко. Зимой холодно, а летом боязно. Только Славяна много секретов знала и девочку учила. Как в лесу не заблудиться, как со зверем поговорить, где родничок найти, а где ягодки.
Бежит время. То снег под ногами у Дашеньки, то листва золотистая, а все вокруг, как дом родной. Девчушка и с елочкой, и с белкой поговорить может. Поверила она молчаливой хозяйке, что люди когда-то все это знали, да отчего-то позабыли. Пришлых стало больше, да и веру отцов своих многие поменяли. Только Славяна все помнит и хранит бережно. Не зря ее имя славянку означает. Глянулась ей смышленая сиротка, вот и решилась она ей знания свои передать. Богатство подороже злата будет.
Шли годы. Селяне привыкли, что Дашенька всех врачует. Случись, у кого беда в доме, кличут младшую знахарку. Так и повелось. О Славяне постепенно забывать стали, а она из дома на отшибе затемно уйдет в лес, да и в сумерках воротится. Только с ученицей своей переглядками общается. Бывало и слова за день не вымолвит. Но друг друга понимали.
Однажды в полнолунье пошли знахарки на погост. Тайком. За травами. Потом Славяна всю ночь над зельем колдовала, да шептала что-то. Перед рассветом обе выпили отвар горячий и стали в зеркало сквозь пламя свечи смотреть.
- Видишь молодца на коне? – неожиданно спросила хозяйка.
- Вижу, Славяна.
- Посланник государев, - пояснила знахарка. – Судьба твоя.
- Как это? – вскинулась девица.
- На Ивана Купала объявится он на переправе через Каменку, да день у него черный будет.
- Что это за пятна на его кафтане? – ахнула Дашенька.
- Лихих людей подошлют к нему враги, - тихо проговорила Славяна. – Пакет у него важный.
- Что же делать?
- Смерть я отведу, а, вот, помощь твоя понадобится.
Так все и случилось. Быть беде, если бы не Дашенька. Укрыла она раненого гонца государева в лесу. Раны отварами промыла, да листья целебные приложила. Заговоры тайные над неподвижным телом шептала. Молилась старым богам и помощи просила. Просчитались враги, думая, что зло свое свершили. На следующий день гонец глаза открыл.
- Кто ты? - спрашивает он девицу.
- Дарья.
- Дар божий, - сверкнул глазами молодец. – А пакет мой где?
- Не нашли его, - молвила знахарка. - Так и остался в голенище зашитым.
Проверил. Все точно. Попробовал встать и пройтись – как новенький. И так у гонца на душе радостно сделалось, что поцеловал он девицу и предложил руку и сердце. Она сдержанно поблагодарила и сказала, что коли не забудет слов своих, пусть возвращается.
В столице рассказал гонец государю о спасительнице. В те времена мудрый был правитель в нашей стране. Повелел он не только отблагодарить сиротку, но и благословил ее, как отец родной, на замужество. Потом собрал мужей государственных на совет. Порешили они, что охранять отчизну от ворогов не только витязи, да воеводы могут. Знания предков наших, что знахарки и ведуньи сберегли, не зло есть, а великое благо для страны. Пусть и тайное.
Издал государь особый указ. Казну для такого дела не жалеть, но огласке не придавать. Пусть вороги о русских всякие небылицы плетут, да шпионов засылают. Есть, кому границы защищать. И мечом, и амулетом. В тот год старые капища в порядок привели, и охранять стали. На Руси для ведьм костры не разжигали. Берегли знания. Сам государь библиотеку старинных книг собрал и в Кремлевских подземельях спрятал.
Не зря. Самозванцы на трон всегда лезли. Память предков извести пытались. Народу внушить хотели, что, мол, без роду-племени. Родства не помнящие. Дикари да пьяницы. Только всегда были и будут на земле русской Дарьи и Славяны. Хранительницы знаний. Обереги земли нашей. Память предков не предавшие за медный грош. Несгибаемые и верные. Низкий поклон им.
Услышал эту сказку давным-давно, теперь, вот, внучкам рассказываю.
21.2
Дом с орлом
http://www.proza.ru/2013/02/11/1881
В одном старинном городе, на улице с вековыми деревьями, стоял на возвышенности дом, немало повидавший на своем веку. Когда-то принадлежал он богатым людям, и славился на всю округу. Не было второго такого с орлом на крыше. Соседи ворчали на хозяина – пусть бы флаг или статую какую поставил наверху, а то, вишь, птицу с расправленными крыльями. А тот лишь посмеивался – флаги у всех есть, а вот такой Орлов, как я, один. Издалека видать.
И, правда, этого орла отовсюду можно было заметить. Его так и назвали – дом с орлом.
Немало воды утекло с тех пор. Менялись правители и градоначальники, цвета флагов на соседних крышах, а дом с орлом по-прежнему царил над суетой. Время оставляла на его фасаде отметины от осколков, да неровные дырки от наспех прибитых досок с приказами и воззваниями. По весне дожди смывали обрывки прошлогодних объявлений, и все видели, что дом с орлом еще послужит. Уже нет былой стати, но крепок ветеран. Стоит, как прежде на возвышенности, и беды обходят его стороной.
Порой в доме менялись жильцы и начинали что-то перестраивать или пристраивать. Дом с орлом терпел все эти выходки, постепенно освобождаясь от чуждых новшеств. Построенный с умом и любовью, он, словно мудрый старец, не удостаивал вниманием суету. Весь его внутренний облик, душа его, были отображены в фигуре орла наверху. Сильная и умная птица парила над старинным городом, не глядя вниз. Столько лет прошло, а она и не думала щуриться, как это делают старые люди. Взгляд орла был устремлен вдаль. В отличие от сородича на гербе страны, чьи головы отвернулись друг от друга, он всегда смотрел в одну сторону.
Под стать ему были и воробьи, жившие под защитой орла. На первый взгляд их трудно было отличить от сородичей, обитавших в соседних домах. Всяк нахваливает свою крышу, но все втайне завидовали орловским. Они считались аристократами среди пернатой братии, потому что все их предыдущие поколения жили в доме с орлом. Веками. Такую родословную поискать. У соседей то пожар, то перестройка, то вообще снесут дом, как ветхий. Орловским воробьям повезло.
Они не улетали в теплые страны на зимовку. Сытому благополучию в клетке предпочитали смерть. Жили и умирали там, где родились. Бывали жуликоваты и нахраписты, но купались в лужах у своего дом и даже в снегу, а счастья за тридевять земель не искали. Могли биться в кровь за рассыпанные крошки, но позволяли жирным голубям спокойно жить под их крышей. Выглядели франтами, хотя никогда не носили ярких цветных перышек. Людская молва приписывала их именам воровские корни, но это по незнанию. В старом русском слове воробей лежит корень ворк. Серая братия больше чирикает, чем воркует, как голуби, но корень один.
Однажды по старинному городу разнеслась весть, что дом с орлом решили обезглавить. Новая власть строить не умела, а прославиться хотелось. Додумались они вместо гордой птицы затащить на крышу бюст. Грешно сказать чей. Кроме глупости, позволявшей подчиненным воровать, сей чиновник ничем известен не был. Подумала новая власть, что супротив бумаги с двуглавым орлом никто и не чирикнет. Поначалу так и пошло, едва общий сбор по городу объявили.
Желторотые воробьи сразу по щелям попрятались. Стрелянные воробьи в сторонку отлетели - посмотреть, чья возьмет. Горлопаны чирикали из густых кустов, что их на мякине не проведешь, но толком ничего не предлагали. Бесшабашные гордо расхаживали перед собравшимися, демонстрируя, что таким воробьям, как они, море по колено. Правда, едва кто-то появился из переулка, разлетелись. Это был делегат. Воробьи с элеватора прислали представителя, который предостерег. Слово не воробей, вылетит, не поймаешь. Долго бы еще чирикали, да прилетели орловские.
Они всегда вместе были, и а драке, и в забавах. Холода и невзгоды тоже вместе делили. Друг дружку грели. Без предисловий орловские твердо сказали, что орла не отдадут. Стоять будут насмерть. Их пытались вразумить, мол, уже котов собрали со всей округи. Те обещали чердак мигом зачистить. Власть и бумагу выправила о незаконном поселении на крыше. Что тут поделаешь. Только орловские обсуждать не стали. Улетели готовиться к драке.
Бой был неравный. Любой облезлый кот куда сильнее воробья. И полетели перышки с крыши, как листва по осени. Только не дрогнули орловские, не улетели. Орла своего защищали до последнего. Да и как они могли иначе. Родились и выросли под его могучими крыльями. Он для них, как символ свободы был. Так и умереть не грех. Вот котам и досталось. Бежали они с поля боя. Потом выли всю ночь, но к дому с орлом уже не сунулись.
Новая власть испугалась огласки и порешила бюст в аллее поставить.
Из орловских почти никого не осталось, но родной дом отстояли. А по весне засуетились воробьи под той крышей. Не так много, как обычно, но ни одной гусеницы, ни одного комара не было тем летом вокруг старого дома. Малышей выкармливали старательно. К осени желторотые окрепли и стайкой начали учиться летать. Только не для того, чтобы в теплые края улететь. Они бойцов поднимали. И ни у кого не возникало сомнений, что отстоят они свой дом. Как бы дорого они за это ни заплатили. Он так и стоит до сих пор. На возвышенности, в окружении вековых деревьев, один на всю округу такой. Дом с орлом.