Улийский звездолет приближался к родной планете. Члены экипажа, включая землян, благополучно пережили третий переход - самый изнуряющий. Приступов депрессии у Ирен больше не случалось. Наоборот, она очень повеселела и оживилась. Используя имеющиеся на корабле источники информации, любимая принялась тщательно изучать живую природу чужой планеты. Освоила работу с видеосферой и частенько там уединялась. Одним словом, на полную катушку развернула свою деятельность. Олег же углубился в изучение структуры улийских властей - его не на шутку зацепили Мудрейшие. Он никак не мог понять, чем таким особенным они себя проявили. Ни открытий, ни выдающихся деяний, ни научных трудов, принадлежащих этой группе людей, им так и не было обнаружено. Почему же они оказались на верхушке социальной пирамиды? Ничего, похожего на демократические выборы в руководители Олег не нашел ни в одной из хроник. Зато везде выпячивалось льстивое восхваление этой великолепной компании, сравнение Мудрейших с богами и боязнь оказаться без их отеческой опеки. Разговаривать не эту тему с Зоа или с другими членами экипажа было бесполезно. Хитрый, как лис, Зоа ловко ускользал от ответов. А члены его команды, ссылаясь на внезапно возникшие неотложные дела, исчезали в лабиринтах корабля.
Однажды Олег попросил у Зоа разрешения ознакомиться с портретами Мудрейших. Но, к большому удивлению, выяснил, что Мудрейшие не позволяют запечатлевать свои лица. У Олега в руках оказалась лишь тонкая ткань, на которой красками была изображена группа из десяти человек, как бы висящих в воздухе, одетых в пышные яркие одеяния. Лица рассмотреть не удалось. Ни в одной из хроник Мудрейшие тоже не были запечатлены. Олег колоритно выругался и отбросил ткань в сторону. Возникшее препятствие его взбесило и разогрело азарт. Он решил предпринять еще одну попытку разговорить Зоа.
- … Олег, ну для чего вам это нужно? Личности Мудрейших не обсуждаются. Мудрейшие безупречны во всем. Они и наши руководители, и хранители традиций и законов…
- Зоа, я уже сыт этими песнями. Неужели вы не понимаете, что для расследования, мне необходимо владеть всей информацией о вашем народе. Я должен, в конце концов, начать думать, как улиец, - горячился Олег.
- Вот и прекрасно, - изрек непробиваемый Зоа. - Ни один улиец не будет даже пытаться переступить запретное. Информация о Мудрейших – табу. Достаточно уже того, что они за очень длительное время нахождения у власти доказали свою глубокую… неоспоримую мудрость. Вам ничего не дадут эти копания. К тому же Мудрешие – пример великой скромности. Они не любят о себе рассказывать. Главное – это их дела. – Зоа с теплой улыбкой смотрел на собеседника , вертя в пальцах знак бога Лил.
- Хорошо. – Олег с трудом сдерживал подступавшее бешенство. Как он ненавидел этого безупречного, законопослушного мерзавца. Вмазать бы по этой совершенной роже…. Потом опомнился - улийцы ведь – супертелепаты, даже блок пробивают. – И он устало вздохнул.
– Хорошо, Зоа, я согласен с вами. Ответьте, пожалуйста, на последний вопрос, каким образом и из кого выбираются новые члены… касты Мудрейших. Может, этот титул наследуется?
Зоа расслаблено откинулся назад в своем послушном, умном кресле и закинул ногу на ногу. Фалды и складки его одежды зашевелились, как живые, заструились и заиграли бликами. Он обдумывал ответ.
- Здесь нет особого секрета, своих юных учеников Мудрейшие выбирают из приведенных в город детей, - небрежно произнес Зоа.
- А как же особые заслуги? – Олег злорадствовал. - Значит, Мудрейшие не выбираются, а воспитываются.
- Именно, выбираются, - поправил Зоа. - Мудрейшие уже в детях угадывают достойных преемников и, конечно же, воспитывают себе смену, способную совершать великие дела.
На этом Зоа учтиво раскланялся. Он, как всегда, был очень занят. А Олегу ничего не оставалось, как отправиться к себе.
Рэни в каюте не было. То, что она увлеклась работой, Олега радовало. У занятого человека нет времени на самокопания и душевные терзания. Утверждать свою победу над присутствующими мужчинами Ирен наскучило. Это тоже облегчило жизнь Олегу. Адреналин лучше получать на работе и в постели с любимой женщиной, а не от приступов ревности. Он вспомнил разговор с Зоа и решил сосредоточиться на полученной информации. – «Значит, Мудрейшие начинаются с мальчиков… Впрочем, любой мужик начинается с мальчика… Чем же могут отличаться от своих сверстников будущие полубоги в слюнявом возрасте?» - Олег попытался вспомнить хроники с маленькими лесными карапузами. – «Дети, как дети, пухленькие, крикливые, похожие друг на друга, светленькие - еще не умеют окрашиваться. Их привозят из леса в небольших повозках без колес - эдаких санях с бортиками, легко скользящих по неровной поверхности благодаря обильному смазыванию дна повозки секретом гигантского слизня. Одни малыши едва держатся на ногах, другие только ползают. Все одеты в одинаковые рубашонки… Торжественная встреча новых граждан. Цветы. Подарки. Счастливые отцы разбирают своих отпрысков, не заботясь о том, кто чей. Главное, что дети из одной семьи. Вот и все… А все ли?»
Решив, что он что-то упустил из внимания, Олег отправился в демонстрационный зал или, по-другому, видеосферу, чтобы освежить память просмотром уже надоевших хроник. Вдруг у кого-то среди кувыркающейся мелюзги посчастливится узреть отличительные черты будущего Мудрейшего - особую лобастость или взгляд потенциального интеллектуала… Ну, вот чем, к примеру, выделяются земные дети вундеркинды? … Благородная бледность? Замкнутость? Сосредоточенность? Серьезность? … Черта с два. Может, на Земле гении раньше такими и были, но сейчас, либо они выродились, либо все стали вундеркиндами. Земные умники нынче ничем не отличаются от своих менее одаренных товарищей… Тогда, что он хочет увидеть?... Если особой печати гениальности в голозадых улийских отпрысках обнаружено не будет? – Олег сосредоточенно сжал губы. - «Ничего страшного - отрицательный результат – тоже результат».
С этими мыслями Олег дошел до места. Попытался открыть входную мембрану - не удалось. Потоптался рядом, позлился на одержимость супруги. То, что это Ирен оккупировала видеосферу, Олег не сомневался. Возвращаться назад не было желания. Решил подождать. Внезапно в мембране образовалась дыра. Олег сунул туда голову. Увидел в тусклом освещении жену… и рядом еще кого-то. В груди кольнуло, - «А говорила, что будет одна».
Ирен оглянулась. На фоне света не поняла, кто стоит. Рванула на выход, а «некто» стал таять. Олег зажмурился и мотнул головой. - Может, «некто» - глюк? - Отрыл глаза, всмотрелся. - Точно, глюк. - В помещении было пусто.
- Олежа, это ты! – Ирен облегченно вздохнула и улыбнулась. – Как хорошо! -Она обняла мужа. - Пришел «кино» смотреть?
- А ты чего так нервничаешь? – Олег внезапно забыл, зачем пришел, и не сдержался. – Куда «глюк» делся?
- Ты о чем? – искренне удивилась любимая. - Какой «глюк»? Здесь никого нет. – Ирен оглянулась и внимательно всмотрелась в пустоту сферы.
- Рэни, ты с кем была? Мы же оба знаем способности улийцев маскироваться.
Олег чувствовал себя уязвленным до глубины души и нарочно говорил громко. - Пусть этот гад поймет, что он обнаружен. - То, что Ирен может что-то скрывать, Олег даже не предполагал. - Дожился. Его женщина ходит на свидание под прикрытием изучения хроник! - Он пытливо посмотрел в глаза любимой, пытаясь увидеть в них растерянность или страх. Но увидел тревогу и нежность.
- Милый, все в порядке. Ты устал. Пойдем домой, - сказала она ласково и, взяв Олега под руку, повела его в каюту. Он покорно шел, сердито сопел и всю дорогу молчал. Зато Ирен тарахтела без умолку. Она рассказала обо всех своих открытиях. Описала самые интересные, на ее взгляд, виды. В каюте заставила Олега лечь и дала легкое успокаивающее.
- Похоже, у тебя тоже галлюцинации, мой золотой. Ты понервничал, утомился. Надо отдохнуть. Все будет хорошо. – Ирен говорила весело и бодро порхала по ограниченному пространству каюты. В «окне» плескалась цветная каша из множества простейших.
«Как все надоело». - Олег закрыл глаза и снова подумал о «глюке». Вспомнил о записывающем устройстве, потрогал лоб и мысленно выругался. - Такая оплошность с ним впервые. Полоска ткани покоилась на столе.
Рэни, как самая заботливая жена, выудила из «трубы чудес» еду и поставила рядом с мужем надоевшие до безумия «пончики» в прозрачном розовом клейстере.
- Ты сам… или покормить? – заботливо поинтересовалась она и встала на колени рядом с лежанкой. Олег перевернулся на спину и закинул за голову руки. Чаша с едой угрожающе накренилась. Отвечать не хотелось.
Ирен хитрит. Пытается внушить ему, что он болен… Чушь! Он здоров! Теоретически Олег прекрасно знает признаки душевных расстройств. Что-то она скрывает, его любимая женщина.
- Лежа. Ты ревнуешь… Напрасно. – В голосе Ирен почувствовалось раздражение. – Ну, что ты увидел? Сам не понял… Я тебе клянусь, никакого мужчины со мной не было… Ладно, одна я больше туда не пойду. Только с тобой.
Олег бросил на жену насмешливый взгляд.
- Милая, если женщина что-то задумала, она найдет тысячи возможностей…
- Значит, ты меня подозреваешь в неверности? Хорошо. Пусть так. Но скоро… очень скоро ты убедишься, что ты - ревнивый, злой петух… Будешь просить прощения, будешь… рыдать - не прощу!
Рэни поднялась и стала с аппетитом поглощать свою порцию улийской едухи.
- Почему… петух? – Спросил Олег после недолгого обдумывания слов любимой.
- Потому что, кудахчешь и слышишь только себя.
Может, угроза Рэни оказала свое действие, а, может, Олег решил изменить тактику поведения, но он постарался улыбнуться.
- Милая, я не стану рыдать. Но, если я все съем, ты меня простишь? – Олег изобразил полное раскаянье. Рэни прищурилась и покачала головой.
- Хитрец. Знаю я тебя, сыщик… - Она села рядом и погладила мужа по щеке. - Ладно, мир… Можешь проверять, можешь устроить слежку… Я – чиста, Отелло.