Волжский царь. Глава 43

Волжский царь. Глава 43

ЗОЛОТАЯ ОРДА

В 1240 г. территория Волжской Булгарии вошла в состав Золотой Орды, хотя еще долго продолжались волнения в крае, и монголам не раз приходилось усмирять непокорных булгар.
Есть мнение, что установившееся золотоордынское иго изменило этнический состав населения Булгарии. С этого времени булгары перестали существовать в виде отдельной нации, составили часть Кипчацкой орды и до самого падения разделяли судьбу ее, сливаясь более и более с победителями, так что утратили, наконец, и свое народное имя.
Во времена Золотой Орды на территории прежней Волжской Булгарии возникли Булгарское, Джукетауское, Казанское и Кашанское княжества.

От Владимира монголы двинулись тремя корпусами – один, с Байдаром во главе пошел через Берестье (современный Брест) в Польшу и Чехию, два других – в Венгрию, один из них через Карпаты (его вел его сам Бату вместе с Субэдэем), а второй, под командованием Кадана, пошел на юг, через Молдавию в Семиградье. До Галича эти два корпуса – Бату и Кадана, дошли вместе. Галич был ими взят за три дня. От него их движение в Венгрию пошло по отдельным направлениям.

Главные силы армии Бату, пришедшие в Венгрию, 11 апреля 1241 г. разбили армию   Венгерского королевства при реке Шайо. Дело решила паника, начавшаяся в венгерском войске. Во втором часу дня все многочисленное татарское полчище окружило лагерь венгров. Король и князья обратились в бегство. Остатки войска  были прижаты к болоту, и другой дороги для выхода не оказалось. Множество венгров были поглощены болотом и погибли. Согласно сведениям из биографии Субэдэя в этой битве участвовали все основные военачальники похода (кроме Байдара) – Бату, Орда, Шибан, Кадан, Субэдэй и Бахадур (Бахату).
Феодальное рыцарское ополчение венгров всегда проигрывало монголам по временному фактору. Хотя для решающей битвы при Шайо (или Сайо, в долине Мохи) к королю Беле IV все же успел подойти со своим войском его брат, хорватский герцог Коломан (Кальман) –  и их объединенное войско могло достигнуть 60 тысяч.

В Польшу тумены Байдара пришли через Малопольшу – на этом пути они разорили Люблин, Завихвост, заняли Сандомир после сражения под Турском, где они 13 февраля 1241 г. разбили малопольское ополчение. Попытка остановить монголов перед Краковом в боях при Хмельнике и Торчком окончилась разгромом краковской дружины воеводы Владислава Клеменса и сандомирского полка под командой воеводы Пакослава и кастеляна Якуба Ратиборовича.
После боев под Хмельником и Вельким Турском, монголы  легко овладели Поланцем и Вишлецем, потом заняли Краков. Но их попытка устроить облаву в Шлёнской земле провалилась – отряд Бахату был отбит от Вроцлава, поэтому успехи монголов ограничились только грабежом некоторых земель Мазовии и Куявии.
Тем временем, на помощь Вроцлаву должны были отправиться польское войско князя Генриха и вспомогательный отряд чешского короля Вацлава, их соединение планировалось у Легницы. Но монголы опередили события  на один день. И 9 апреля 1241 г. в поле к югу от Легницы они наголову разбили польско–германское войско князя Генриха, а его самого убили. В это время основная группировка монголов пошла на Венгрию, и ее руководитель Бату призвал корпус Байдара присоединиться к нему. В мае монголы Байдара были уже в Моравии, откуда двинулись дальше, в Венгрию.
 
Сам Батый с основными силами направился к Колодяжину и Данилову (бассейн р. Случь). А  выделенные отряды «проходили облавой туман за туманом все города Владимирские и завоевывали крепости и области, которые были на их пути». Часть бралась штурмом, и защитники с населением уничтожались (Райковецкое городище, Колодяжин, Каменец и Изяславль). Некоторые сдавались и даже делались добровольными помощниками монголов (Деревич, Губин и другие). Но некоторые крепости монголы так и не смогли взять (Кременец, Данилов и Холм).
Несмотря на героическое сопротивление защитников укрепленных линий на Случи, Верхнем Тетереве и Горыни, состоявших из городков–крепостей, монголы прошли вглубь Волыни. Центром ее был г. Владимир (ныне Владимир–Волынский), большой и сильно укрепленный город, с мощными деревянными стенами и башнями. Город был взят штурмом. Сражение за город приняло ожесточенный характер и длилось достаточно долго, почему озлобленные завоеватели подвергли жителей города особо жестокой расправе.
Что касается монголов, то их в XIII в. было всего около 600 тысяч, а войны они вели одновременно на трех больших театрах боевых действий, начиная с Китая. Для сравнения надо сказать , что на Руси в это время проживало до  6 миллионов человек, насчитывалось около 300 городов. Тем не менее монгольская конница «с отсталой тактикой» вышла победительницей в схватке со Старым светом и завоевала 4/5 этого огромного пространства.

Генеалогия всех литовских князей известна из «Сказания о князьях Владимирских». Сказание XVI в. утверждает, что Гедимин был из рода смоленских князей. После Гедимина правил Нариман–Глеб, затем Ольгерд, женатый на Ульяне Тверской. При нем его брат Евнут сел на княжение в Вильне. Ольгерд, следовательно, был еще в Смоленске.
После Ольгерда князем стал Яков – Ягайло, который «впал в латинскую ересь» и был союзником Мамая, то есть попросту был разбит Дмитрием Донским. Затем Ягайло стал польским королем, а его родственник, внук Гедимина, – Витовт поселился недалеко от места, называемого Троки – Тракай. Затем возникают две династические ветви – литовская и польская.  Эта генеалогия недаром помещена именно в «Сказаниях о князьях Владимирских», так как существует династический параллелизм между литовскими и одновременными им московскими великими князьями. Литовская династия сделала все, чтобы либо перетянуть Митрополитов Всея Руси под свою руку, либо расколоть Русскую Митрополию на две – Владимирскую и Киевскую. Но в результате всего Киевская митрополия оказалась ослабленной настолько, что в конечном итоге потеряла даже статус митрополии и оказалась подданной католиками.
Именно во времена Митрополита Алексия Москва сломала «лествичный порядок» наследования княжеской власти (по крайней мере – верховной) и объявила великокняжескую власть «наследной вотчиной» Московской династии. Не все и не сразу согласились с этим, но противопостоять авторитету Церкви не смогли. Мотив междинастической борьбы выглядит вполне обоснованным

После Шайо монголы приступили к своей обычной практике «облавы» беззащитной страны (были взяты Варадин, Арад, Перг, Егрес, Темешвар). Одним из крупнейших корпусов, выделенных для облавы, был отряд Кадана. Именно он прошелся огнем и мечем от Пешта до Адриатики, захватывая и разоряя венгерские города и крепости. Сам же Бату отправился в Словакию и Чехию – перед его туменами пали Банска Штявница, Пуканец, Крупина (в Словакии), а также Опава, Бенешев, Пржеров, Литовел и Евичко (в Чехии).

Монголы не смогли остаться в Венгрии из–за пришедшей вести о смерти в конце декабря 1241 г. каана Угэдэя. Отозванный ранее из Европы Гуюк становился опасным конкурентом в борьбе за власть. А то, что он враждовал с Бату, торопило занять выгодные позиции ближе к Центральному улусу. Поэтому для учреждения своей ставки Бату решил вместо самого западного края выбрать Поволжье, середину Дешт–и–Кыпчак. Туда он двинул свои войска из Центральной Европы. На обратном пути к низовьям Дуная, для встречи там с Бату, корпус Кадана с Адриатики прошел через Булгарию, эту последнюю жертву монгольского нашествия в Европу, и уже в 1243 г. принимал в Сарае первых русских князей, прибывших к нему с выражением покорности и просьбами об утверждении на столе своих княжеств.

Максимальное продвижение монголов на запад было зафиксировано в апреле 1242 г., когда они вышли к Адриатике. Воевавшие там монгольские отряды, рассыпавшись на отдельные мелкие подразделения, потеряли свою ударную силу, и были не в состоянии брать крупные города, а только занимались грабежом их окрестностей. Отход на плодородные пастбища Паннонии для устройства там постоянной базы монгольской конницы, как это планировал Бату еще осенью 1240 г., оказался уходом из Центральной Европы навсегда.


В 1242 г. Гази–Барадж  пригласил большую часть аркочцев на службу Кыпчаку. После него царем Волжской Булгарии был  Хисам, сын Гази–Бараджа (1242–1262 гг.).
В летописном своде  Мохаммедьяра Бу–Юргана «Казан Тарихы» – «Казанская История» (1551г.)  говорится, что Эмир Хисам отказался после отделения Джучидов признать зависимость от Кыпчака, как это сделали русские, ибо Булгар, в отличие от Руси, «был в выгодном союзе с Чином». Отборный татарский корпус Бурилдая стоял между Иделью и Джаиком  и не позволял кыпчакам произвести прямое нападение на Булгарское государство. Тогда Берке велел тем русским бекам, которые ранее подчинялись Булгару, произвести нападения на булгарских купцов и наместников. Русские разграбили их в городах Балына и Джира, а главного наместника Гази–Бабу разорвали на куски в самом Джире.
Эмир Хисам решил стерпеть это, стиснув зубы, однако рвущийся к власти сын Ялдау Тухчи–Исмаил громко обвинил его в трусости и двинулся на Булгар из Джукетау. Но когда Джику, как звали Исмаила татары, вломился в Булгар, то узнал, что Хисам уже скончался. Беки немедля подняли Джику на трон. Боян–Мохаммед тут же вернулся в Казань, но лишь для того, чтобы умереть в ней.
Ему наследовал его сын Лаиш. Нарык, сын Бачмана, остался в городе Камыш–Самаре на Кинеле улугбеком провинции Самар, как стали называть Беллак. А провинция Сувар была разделена между провинциями Булгар и Самар. Бурилдай попросил не укреплять Камыш–Самар, ибо его татары опасались близости сильных крепостей. А этих татар все называли «булгарскими татарами», и они сами гордились этим именем.

Из при¬ве¬ден¬ных со¬об¬ще¬ний впол¬не мож¬но пред¬по¬ло¬жить, что Ба¬ту из¬брал в 1242 г.  ме¬стом сво¬его пре¬бы¬ва¬ния г. Сак¬син–Булгар и  ту¬да ез¬дили за яр¬лы¬ка¬ми на кня¬же¬ние русские и булгар¬ские кня¬зья.

В 1243 г. Ярослав Всеволодович, заняв владимирский престол после гибели всего потомства Юрия, был вызван в Орду и признан монголами старейшим среди всех русских князей («стареи всем князем в Русском языце»). Это было формальным актом признания зависимости Северо–Восточной Руси от монголов.


В 1243 г. Батый основал в границах монгольской империи государство Золотая Орда, одной из провинций которого стала Булгария. Булгария вошла в состав Золотой Орды как автономная территория. Несмотря на утрату своей самостоятельности, она пользовалась некоторой автономией, ее правители стали вассалами золотоордынского хана, платили ему дань и поставляли воинов в ордынское войско. Высокая культура Булгарии стала важнейшей составной частью культуры Золотой Орды.
Другие источники говорят о том, что во время Орды в Булгарии, скорее всего, собственных правителей не было, есть сведения, что в Булгаре была одна из резиденций ханов Батыя и Берке.

Первые ханы — Бату и Берке — поняли особую важность Нижнего Поволжья, которое они и сделали местом пребыванием ханской ставки. Много было преимуществ у Поволжья. С одной стороны, здесь пролегала магистраль караванной торговли, с другой — отсюда было ближе к другим монгольским государствам, в том числе и к самой Монголии, центру всей Монгольской империи. Будучи совокупностью земледельческих районов и городских поселений, культурная полоса по Нижней Волге была так близка от степи, что здесь легко было сочетать оседлое и кочевое хозяйство. Большое удобство представляло Поволжье и для кочевий, ибо здесь находились богатые заливные луга.
В средние века Волжский путь приобрел характер евро–азиатской экономической и культурной коммуникации. Разнообразные природные зоны порождали многообразие хозяйственных и социальных укладов на берегах этой реки, что, в свою очередь, при наличии водной магистрали способствовало культурному и этническому обмену. Соединение промыслового охотничьего хозяйства лесных районов Верхнего Поволжья и Прикамья, пашенного земледелия лесостепного Среднего Поволжья и развитого кочевого животноводства в Нижнем Поволжье вместе с наличием выходов на рынки Северной и Южной Европы и Востока создавало условия формирования Поволжской историко–культурной области. В политическом плане это влияло на создание крупных государственных объединений, какими в Поволжье являлись Волжская Булгария, Золотая Орда, Россия и некоторые другие государства.


С именем основателя Золотоордынского государства хана Бату связана закладка крупного города, ставшего до Узбек–хана столицей Улуса Джучи, — города, впоследствии получившего имя Сарая Бату. Сарай–бату, в отличие от другого Сарая, который был основан братом Бату, Берке–ханом, и назывался Сараем Берке. В Сарай–берке была перенесена столица Золотой  Орды при Узбек–хане. Эти города были известны и под именем Старого и Нового Сарая. Подлинное их историческое имя сохранилось в персидских источниках.

Араб¬ский пу¬те¬ше¬ст¬вен¬ник Ибн–Ба¬ту¬та посетил в 1333 г. Са¬рай–Бер¬ке при правлении Уз¬бек–ха¬на.

Ибн-Ба¬ту¬та сказал мне:

–  Го¬род Са¬рай (один)  из кра¬си¬вей¬ших го¬ро¬дов,  дос¬тиг¬ший чрез¬вы¬чай¬ной величины, на ров¬ной зем¬ле, пе¬ре¬пол¬нен¬ный людь¬ми, с кра¬си¬вей¬ши¬ми ба¬за¬ра¬ми, и широки¬ми ули¬ца¬ми.  В нем жи¬вут раз¬ные на¬ро¬ды,  как–то:  мон¬го¬лы – это (на¬стоя¬щие) жите¬ли стра¬ны и вла¬ды¬ки ее,  не¬ко¬то¬рые из них му¬суль¬ма¬не, асы (булгары), ко¬то¬рые мусульма¬не, кип¬ча¬ки, чер¬ке¬сы (тюр¬ки–чер¬касы),  рус¬ские и ви¬зан¬тий¬цы, ко¬то¬рые христиане.  Ка¬ж¬дый на¬род жи¬вет в сво¬ем уча¬ст¬ке от¬дель¬но: там же и ба¬за¬ры их.


Во второй половине XIII – первой половине XIV вв. Золотая Орда становится крупнейшим государственным образованием средневековой Евразии. А Низовья Волги становятся столичным регионом нового государства – Золотой Орды, здесь возводятся новые величественные и многолюдные города, с которыми старые уже не могли конкурировать. В Нижнем Поволжье золотоордынские ханы построили, кроме городов Сарай–Бату и Сарай–Берке,  и другие города. В отличие от городов Средней Азии и Руси, они возникали не в результате длительного процесса разделения труда, обособления и средоточия ремесла и торговли. Города строились золотоордынскими ханами в сжатые сроки для управления обширной территорией, как административные центры. Возводили их насильно согнанные в Нижнее Поволжье ремесленники из покоренных стран.



Многие булгары и сувары, спасаясь от завоевателей, ушли в Правобережье Волги и поселились в лесной местности между Цивилем и Свиягой. Часть же булгарских племен ушла в Закамье. Правобережная территория Волжской Булгарии, включая южную часть современной Чувашии, запустела и превратилась, по свидетельству летописи, в «Дикое поле» — край стал необитаемым, деревни были разрушены, поля не обрабатывались. Некоторые булгары бежали под защиту великого князя владимирского Юрия Всеволодовича.

Вообще, судь¬ба волж¬ских  булгар бы¬ла тес¬но свя¬за¬на с дву¬мя род¬ст¬вен¬ны¬ми тюрк-ски¬ми наро¬да¬ми,  ко¬то¬рые за¬ни¬ма¬ли сте¬пи от Вол¬ги до  Ду¬ная, – по¬ловцами и чер¬ка¬са¬ми.  В XIV – пер¬вой тре¬ти XV вв.  ни по¬лов¬цы,  ни тюр¬ки–чер¬ка¬сы уже не со¬став¬ля¬ли еди¬но-го эт¬но¬са. Осев¬шие на зем¬ли по ок¬раи¬нам рус¬ских кня¬жеств,  граничив¬ших  со  сте¬пью,  по¬лов¬цы и тюр¬ко–чер¬ка¬сы при¬ня¬ли пра¬во¬сла¬вие и бесповоротно под¬па¬ли под воз¬дей¬ст-вие рус¬ской  жизни. Дру¬гая их часть, ко¬то¬рая со¬хра¬ни¬ла коче¬вой об¬раз жиз¬ни, под¬чи¬ни-лась монголь¬ским фео¬да¬лам и под на¬зва¬ни¬ем та¬тар  состави¬ла ос¬нов¬ное  на¬се¬ле¬ние  Кип-чак¬ско¬го цар¬ст¬ва (Зо¬ло¬той Ор¬ды). 
Ко¬че¬вое на¬се¬ле¬ние  Кип¬чак¬ско¬го  цар¬ст¬ва  не под¬да¬лось воз¬дей¬ст¬вию ни рус¬ских,  ни булгар. Оно, уй¬дя в За¬вол¬жье, об¬ра¬зо¬ва¬ло свой  народ.  Да¬же то¬гда,  ко¬гда часть их пле¬мен по¬тя¬ну¬ла на¬род Узбек¬ского хан¬ст¬ва в Сред¬нюю Азию к осед¬лой жиз¬ни,  они удер-жа¬лись в сте¬пях,  ос¬та¬вив ушед¬шим имя «уз¬бе¬ки». Се¬бя же они гор¬до на¬зы¬ва¬ли – ка¬закъ (ка¬зах), то есть сво¬бод¬ный че¬ло¬век, пред¬поч¬тя удушли¬вой жиз¬ни го¬ро¬дов и киш¬ла¬ков све-жий ве¬тер сте¬пей.

В начале 40–х гг. XIII в. в результате монгольских походов образовалось огромное государство Золотая Орда. На северо–востоке в нее входила Волжская Булгария, на северо–западе граница проходила с русскими княжествами, на юге Золотая Орда владела Крымом, Кавказом до Дербента, а иногда и до Баку, Северным Хорезмом, на западе – степями до Днестра, на востоке – землями до Западной Сибири и низовьев Сыр–Дарьи.

В Волжской Булгарии власть Золотоордынских ханов проявляла себя гораздо более жесткой и жестокой, нежели на Руси. Повсюду хозяйничали баскаки и даруги – представители центрального управления. Начался вывоз булгарских рабов и продажа их в другие страны. Ущерб, нанесенный Волжской Булгарии завоевателями, был огромен и непоправим. В руинах лежали города Биляр, Булгар, Сувар, Жукотин, Кернек, Муромский городок, всего около 40 городов и укрепленных замков. Многие поселения, в том числе Биляр и Муромский городок, уже не возродились после нашествия. Сократилось и население Самарской Луки. Старые поселения оказались заброшены, правда, в конце XIII в. возникли новые селища, уцелели два укрепленных городища у сел Переволоки и Костычи (Сызранский район).


В со¬об¬ще¬нии Ка¬зан¬ско¬го ле¬то¬пис¬ца сказано:  «Дер¬жав¬нии  же на¬ши идо¬ша в Булгары ко ца¬рю и ту встре¬тиша и уто¬ли¬ша его ве¬ли¬ки¬ми мно¬ги¬ми да¬ра¬ми».  Здесь речь идет о при¬бы¬тии к Ба¬ту рус¬ских  кня¬зей.  Мар¬ко По¬ло  сообщал, что его отец и дя¬дя «прибы¬ли к Бер¬ка–ха¬ну, что та¬та¬ра¬ми вла¬дел, и жил в Булгаре да в Са¬рае». Бра¬тья По¬ло,  це¬лый год про¬жив в Ор¬де,  ре¬ши¬ли вер¬нуть¬ся в  Кон¬стан¬ти¬но¬поль,  однако на¬ча¬лась вой-на с Хула¬гуи¬да¬ми, и братья «вы¬шли из Булгар». Но это не до¬ка¬зы¬вает того, что го¬род Булгар (Бря¬хи¬мов) был пер¬вой сто¬ли¬цей вла¬де¬ний Ба¬ту.
Видимо,   г. Булгар (го¬род  Иб¬ра¬ги¬ма)  ни¬ко¬гда не был сто¬ли¬цей дер¬жа¬вы Ба¬ту,  даже на ко¬роткое вре¬мя. По край¬ней ме¬ре,  Джу¬вей¬ни (1226–1283 гг.) не упо¬ми¬на¬ет о пре-бы¬ва¬нии Ба¬ту в Ве¬ли¬ком Булгаре и пи¬шет:  «Он (Ба¬ту) под¬чи¬нил  и  по¬ко¬рил  все  те края, ко¬то¬рые бы¬ли по со¬сед¬ст¬ву его: ос¬таль¬ную часть (зем¬ли) кип¬ча¬ков, ала¬нов, асов (ниж¬не-волж¬ских и дон¬ских булгар), ру¬сов и дру¬гие стра¬ны,  как то:  Булгар,  М.к с.  и дру¬гие. В сво¬ем ста¬но¬ви¬ще,  ко¬то¬рое на¬хо¬дит¬ся в пре¬делах Ити¬ля, Ба¬ту уст¬ро¬ил ме¬сто¬пре¬бы¬ва¬ние и   по¬стро¬ил   го¬род, кото¬рый   на¬зы¬ва¬ют Са¬ра¬ем». А брат Ба¬тыя Бер¬ке, став ха¬ном Зо¬ло¬той Ор¬ды, вер¬нул сто¬ли¬цу в Сак¬син, ко¬то¬рый от¬строи¬ли за¬но¬во и на¬зва¬ли Са¬рай–Бер¬ке.
В «Че¬ти¬ях Ми¬не¬ях» Ма¬ка¬рия  по¬ме¬ще¬но  жи¬тие  кн. Фе¬до¬ра Рости¬сла¬ви¬ча Смо¬лен-ско¬го и Яро¬слав¬ско¬го чу¬до¬твор¬ца,  где прямо ска¬за¬но,  что,  по¬сле на¬ше¬ст¬вия  Ба¬ту «на¬ча-ша хо¬ди¬ти рус¬тии кня¬зи и булгаре в Ор¬ду, к ца¬рю от¬чин сво¬их проси¬ти у ца¬ря на сто¬ло-ван¬на своа». Это из¬вес¬тие сви¬де¬тель¬ст¬ву¬ет, что,  по¬доб¬но  рус¬ским князь¬ям и вла¬де¬те¬ли булгар¬ские по¬лу¬ча¬ли из Ор¬ды яр¬лы¬ки на княже¬ние. Из¬вест¬но, что неко¬то¬рые вос¬точ¬ные  ав¬то¬ры  по¬ме¬ща¬ли г. Булгар у Кас¬пий¬ско¬го мо¬ря (на¬зы¬вая его Булгар¬ским),  что впол¬не по¬зво¬ля¬ет ото¬ждествлять с ним г. Сак¬син – са¬мый круп¬ный город ниж¬не¬волж¬ских булгар. Ту¬да в Ор¬ду и мог¬ли хо¬дить рус¬ские и булгар¬ские правители за яр¬лыками на кня¬же¬ние. Ес¬ли бы Булгар (Бря¬хи¬мов) был сто¬ли¬цей завоеванных мон¬го¬ла¬ми зе¬мель при жиз¬ни Ба-ту,  за¬чем бы булгар¬ским князь¬ям хо¬дить в Ор¬ду вме¬сте с рус¬ски¬ми князь¬я¬ми, ко¬гда бы они жи¬ли под бо¬ком у Ба¬ту. Ви¬ди¬мо, пер¬вой сто¬ли¬цей Зо¬ло¬той Ор¬ды был г. Сак¬син–Булгар.  На это же ука¬зы¬ва¬ет Мар¬ко По¬ло,  го¬во¬ря, что Бер¬ке–хан «жил в Булгаре да в Са-рае». А Са¬рай–Бер¬ке, но¬вая сто¬ли¬ца Золо¬той Ор¬ды,  был  ос¬но¬ван  на  мес¬те го¬ро¬да Сак-син–Булгар.  Да¬же то об¬стоя¬тель¬ст¬во,  что из–за вой¬ны с Ху¬ла¬гуи¬да¬ми,  бра¬тья По¬ло вы-шли из  Булгар,  означает,  что они жи¬ли в Сак¬си¬не.

В 1253 г. Гийом де Рубрук засвидетельствовал, что «аланы или асы» исповедуют христианство и «всё ещё борются против татар». 15 декабря 1254 г. на обратном пути из Монголии в Европу Рубрук добрался до аланских гор.

Гийом де Рубрук сказал мне:

–  Аланы на этих горах всё ещё не покорены монголами, так что из каждого десятка людей Сартаха двоим надлежало караулить горные ущелья, чтобы эти аланы не выходили из гор для похищения их стад на равнине.


Восточные авторы превозносят благочестие и приверженность Берке исламу. Джузджани приводит легенду о рождении этого хана.
Когда мать родила Берка–хана, отец его (Джучи) сказал: «Этого сына я сделаю мусульманином, добудьте ему мусульманскую кормилицу, чтобы она его пуповину обрезала по–мусульмански, и чтобы он пил мусульманское молоко, ибо этот сын мой будет мусульманином». По достижению им срока обучения и наставления собрали несколько мусульманских имамов и выбрали одного из них для обучения Берке Корану. Обучение происходило в Ходженде, у одного из учёных благочестивцев этого города. А  по достижении им возмужалости в войско его были назначены все мусульмане, находившиеся в стане Туши–хана.
Так что, обращение Берке в ислам произошло ещё при жизни Бату, об этом говорят слова Сартака, обращённые к Берке: «Ты – мусульманин. Я же держусь веры хрестьянской; видеть лицо мусульманское (для меня) несчастье».
Египтянин Эннувейри сообщает: «Этот Берке сделался мусульманином и ислам его был прекрасный. Он воздвиг маяк веры и установил обряды мусульманские, оказывал почёт правоведам, приблизил их к себе, держал их вблизи от себя, сдружился с ними, и построил в пределах своего государства мечети и школы. Жена его также сделалась мусульманкой; она устроила себе мечеть из шатров, которую возила с собою… Мечети свои, состоящие из шатров, они возили с собою. Есть у них имамы и муэдзины, и совершаются у них все пять  молитв (мусульманских)».
Разумеется, исламизация при Берке коснулась лишь верхушки общества, причём, далеко не всей – лишь ханской гвардии и аристократии, приближённой к хану. О том есть прямое свидетельство Рукнеддина Бейбарса: «В 661 году (1262/1263 гг.) прибыли в Египет послы Берке, царя татарского, а именно эмир Джелаледдин, сын Элькади, и шейх Нуреддин Али,  с известием, что он принял ислам. При них было письмо от него (Берке), которое содержало поименование тех, кто из татарских домов принял ислам и вышел из толпы неверных с подробным перечислением их по племенам и родам (с указанием) отдельных лиц и ратей, младших и старших…»
1266 г. датируется следующее сообщение Ипатьевской летописи: «Бысть мятеж велик в самех татарех. Избихася промеж собою бесчисленное множество, акь песок морскы». Дата события позволяет его связывать со смертью хана Берке. Возможная же причина – борьба за сарайский престол (детей у Берке не было) и раскол золотоордынской аристократии на два лагеря – сторонников и противников введения в Золотой Орде ислама. Попытка ведения Берке промусульманской политики вызвала явное противодействие кочевой монгольской аристократии. Этот инцидент – первое открытое вооружённое столкновение двух «партий», известное по историческим источникам. Одна партия стояла на стороне усиления ханской власти, и в неё входили те мусульмане, которые были обращены в ислам при Берке. Они желали сохранения своих привилегий и продолжения исламизаторской политики. Противниками их являлись представители языческой кочевой аристократии. Принятие ислама нарушило их привычные нормы кочевой жизни, подорывало авторитет и значение Ясы, охранявшей права аристократии, внесло бы изменения в судопроизводство. Кроме того, происламская политика Берке показала, что многие феодалы могут лишиться своих привычных постов в государстве, ибо хан предпочитал назначать на эти посты образованных мусульман. Это люди энергичные и умные, в отличие от занимавших высокое положение по праву рождения аристократов. Золотоордынские эмиры рассматривали введение ислама как покушение на их права и как укрепление власти хана. Таким образом, верхушка феодалов вступила в борьбу за власть и влияние с ханом, но только в завуалированной религиозной форме. В этот раз «языческой» партии удалось одержать победу – на трон взошёл Менгу–Тимур, внук Бату, старший брат Туда–Менгу, оставшийся старшим в роде.

Пора сказать несколько слов о булгарских визирах.
Эмиры Булгара чаще всего назначали везирами руководителей налогового ведомства, называемых в народе просто «тамгачи». Все везиры происходили из знатных родов – чаще всего сувариев (богатейших купцов), способных в критические моменты поддержать государственную казну собственными средствами. Наиболее знаменитым везиром после Файзуллы был Ибрагим Сувари (внук Худжи, сын Гусмана), который происходил из рода Куша и был везиром 50 лет (1264 – 1314 гг.). До него везиром был его отец, Гусман Сувари (1260–1264 гг.). Ибрагим был настолько известным, что люди называли его время «временем Ибрагима». Люди слагали легенды о его порядочности, доброте и честности. При нем Булгар вышел из экономического кризиса и стал процветающим государством. Его сын Исмаил также некоторое время был везиром (1314–1316 гг.). В 1323 г. эмир Булюм–Орду назначил везиром сына Исмаила Мухаммеда, бывшего до этого булгарским послом в Египте, в Турецких землях и в Иране. Он был везиром 17 лет…


В Венгрии в ото время, в  1270–1272 гг., трон занял Иштван V.  Он был старшим сыном Короля Венгрии Белы IV и королевы Марии Ласкарины, дочери Императора Никеи Феодора I Ласкариса. На втором году после его рождения в 1241 г. монгольские войска разбили армию его отца в Сражении у Мохи. После проигранного сражения королевская семья вынуждена была бежать к Трау, хорошо укрепленному городу в Далмации. Они смогли возвратиться в Венгрию только после неожиданного ухода сил монголов из Европы.

Есть сведения, что после подавления антиордынского восстания в 1278 г. булгарские города были отданы ханом Золотой Орды под власть смоленского князя Федора Ростиславича –в благодарность за помощь в подавлении восстания.

Ара¬бо–пер¬сид¬ские ис¬точ¬ни¬ки сообщают, какие зем¬ли  и на¬роды бы¬ли за¬вое¬ва¬ны мон¬го¬ла¬ми.
В  «Ро¬до¬сло¬вии тюр¬ков» с ообщается: «В дру¬гом мес¬те Йез¬ди завоеван¬ные  мон¬го-ла¬ми зем¬ли и на¬ро¬ды пе¬ре¬чис¬ля¬ет в сле¬дую¬щем по¬ряд¬ке: Упек (на Вол¬ге не¬да¬ле¬ко от со-вре¬мен¬но¬го Са¬ра¬то¬ва),  Мад¬жар (бур¬та¬сы и булгары), рус¬ские, чер¬кес¬сы (чер¬ка¬сы–тюр¬ки), баш¬кир¬ды, Крым,  Азак,  Ку¬бань  и  ала¬ны. Каз¬ви¬ни (1281 г.), подвла¬стные Джу¬чи зем¬ли на¬зы¬ва¬ет в та¬кой по¬сле¬до¬ва¬тель¬но¬сти:  Хо¬резм,  Дешт–и–Ха¬зар  (то  же  что  и Дешт–и–Кип¬чак), Булгар, Сак¬син, ала¬ны, асы (ниж¬не¬волж¬ские и дон¬ские булгары и чер¬ка¬сы), рус-ские, Ми¬кес, баш¬кир¬ды. Ин¬те¬рес¬но  от¬ме¬тить,  что  ис¬точ¬ни¬ки  под аса¬ми пони¬мают или во¬об¬ще всех булгар,  или ниж¬не¬волж¬ских, дон¬ских и кавказ¬ских булгар, или булгар и чер¬ка¬сов–тю¬рок вме¬сте.  Чер¬ка¬сы же,  или чер¬ные кло¬бу¬ки,  – это тюрк¬ские пред¬ки за¬по-рож¬ских и дон¬ских ка¬за¬ков. 

Итак, Золотая Орда в то время имела столицу в городе Сарай–Бату (Сарай–Берке) и простиралась по Северному Кавказу, северо–западной части Хорезма, Крыму, Западной Сибири и Волжско–камскому княжеству Булгар.
В сторону запада Монголии требовалась защита границ против Польши, Литвы и Венгрии. Для наблюдения и защиты границ в эту сторону Батыем по линии правого берега Днепра, было образовано военное поселение из населения, выведенного из русских княжеств.  Поселение это прикрывало с запада территорию всей Орды. В сторону соседних монгольских улусов верховного хана и среднеазиатского, были образованы военные поселения по линии рек Яика и Терека... В состав пограничного поселения на линии Терека вошли народы русские, с Северного Кавказа, пятигорские черкесы и аланы. Наиболее прочная оборона требовалась в сторону Запада от течения Дона и северо–западных границ русских княжеств, так называемого Червонного Яра. Этот район и послужил для расселения одной из значительных групп русского, выведенного с родины, народа. От центра Золотой Орды – Сарая – во все стороны, на тысячи верст были установлены почтовые линии. По всем линиям были через 25 верст установлены Ямы. На всех реках были установлены паромные и лодочные переправы, обслуживание которых также производилось русским народом. Установленная система управления Золотой Орды обслуживалась преимущественно русским населением. А попробуй не послушаться  оккупантов – казнят, замучают.
Чтобы спасти прихожан, смирилась, но не предала веру, и православная церковь. Монголы разыгрывали и этот важный козырь, чтобы не уничтожать данников, даже храм позволили возвести. В ставке хана с первых дней образования Орды был построен православный храм.

С образованием военных поселений в пределах Орды начали строиться повсюду храмы, призываться духовенство и налаживаться церковная иерархия.  Сведения об этой поре противоречивые. В незащищенных, пограничных киевских землях культурная жизнь замирает. Северо–Восточная Русь оказалась в этом отношении гораздо более жизнестойкой. Однако есть сведения, что здесь уже  через два года после Батыевой «рати» поновляли церкви. Не прервалась нить исторической памяти народа — летописание. Все больше и больше времени проводят митрополиты всея Руси во Владимире, пока, наконец, к самому исходу XIII в. общерусская церковная кафедра не перейдет окончательно из разоренного и подверженного опасностям Киева в северо–восточную столицу. Но и здесь культурные силы были подорваны. Многие книжные люди, художники, зодчие, ремесленники погибли в огне нашествия или были уведены в плен. Прекратилось почти на полстолетия каменное церковное строительство, и с ним пресеклось цветущее в домонгольской Руси искусство настенных росписей — фрески. Культурные потери осознавались в те годы как нечто тяжелое, требующее восполнения. Митрополит Кирилл из Новгорода приехал жить в Киев, где им была восстановлена метрополия всея Руси. Поразительно, что митрополит Кирилл прибывает в покоренный Киев к Батыю из Новгорода, который даже не был завоеван монголами!
В 1267 г. митрополит Кирилл, первым управлявший русской церковью при ордынском иге, добился у хана особых охранных привилегий для целого ряда церковных людей и среди них для церковных мастеров. Что это были за мастера, раскрывают более поздние источники. Речь шла о художниках, писцах книг, зодчих — «каменных здателях и древодельных».   А пока поддерживали от обветшания старые палаты и соборы, меняли покрытия и полы. Устраивали новые приделы внутри давно существовавших церквей.
 Но подневольное служение при оккупантах не   «аргумент» для осуждения русских или булгарских людей, попавших в неволю к оголтелой беспощадной орде.
Народ истово молился триста лет о спасении от ига ордынцев, вот и старался строить храмы, в которых находил надежду на избавление от оккупации.
В духовной грамоте, приписываемой Ивану Калите, говорится «Не зная, что Всевышний готовит мне в Орде, куда еду, оставляю сию душевную грамоту... Приказываю в случае смерти сыновьям моим город Москву...»   Такое завещание князья писали каждый раз, отправляясь в Орду, – просто со страху перед казнью в Орде.
Пытаясь извращать на этом примере смысл  редких случаев  князей в Орде, авторы своих реконструкций истории забывают, что разбои на дорогах  в Руси продолжались и при Степане Разине, и в любое смутное время. Даже перед дорогой заживо себя отпевали на случай гибели от разбойников и врагов.

С середины XIII в., в, так называемый, татаро–монгольский период, в качестве государственной религии был выбран ислам. Повсюду – в Турции, Хорезме, Булгарии монгольско–татарские ханы поддерживали и распространяли ислам. Правители Золотой Орды продолжили исламизацию покоренных народов Волжско–Камской Булгарии. Те, кто сопротивлялся этому, получали угрозы. Так, один из царей Золотой Орды Берке в послании к другому властелину Хулавину «неверному» писал: «Ты злодейски избил мусульман, мы нападем на тебя и выгоним из края». Верхушка общества принимала ислам, разрешая свои проблемы, а местное население в основном оставалось приверженцем своих родовых религий. Состоятельной духовной  элитой  считались казыи, муфтии, суфии, мударрисы, шейхи, мухтасибы.

Во второй половине XIII–ХIV вв. Булгары селились за пределами Самарской Луки по рекам Сок, Кондурча, Кинель, Самара. Уже со второй половины XIII в. на территорию Самарского края начали проникать русские и мордва. В  Самарской области поселение  у села Березовка представляло собой смешанный русско–булгарский поселок, возникший во второй половине XIII в., и существовавший около столетия. Видимо, порабощенные русские люди были насильно пригнаны в Среднее Поволжье золотоордынцами для строительства городов Поволжья: Булгар, Новый Сарай, Увек.
Во второй половине XIII–ХIV вв. на территорию Самарского края переселялось мордовское население, спасаясь от разорительных набегов татар.

*

– Давай, мой Кеме, навестим Второе Булгарское царство! – повернул я коня вспять веков.
 И вновь он мигом доставил меня к царю Асеню.

Надо сказать, что войско галицких князей содействовало укреплению Второго Булгарского царства и помогло в начале XIII в. булгарскому царю Ивану Асеню II вернуть престол.

Известно, что царь Иван Асень II (1218–1241 гг.) —   был правителем   Второго Булгарского царства. Во времена Ивана Асеня II Второе Булгарское царство достигло своего апогея. Балканский полуостров контролировался практически полностью Иваном Асенем II, он именовал себя «царём булгар, власов и ромеев (византийцев)». По значимости правления Ивана Асеня II сравнивают только с Симеоном Великим. Сын Ивана Асеня I, сам Иван Асень II именовал себя и представлялся как Иван Асень, сын старого Асеня. А имя Асень означает «благородный волк» и имеет старобулгарские корни.

В 1230 г. деспот Эпира Феодор I Комнин внезапно повернул войска и напал на Второе Булгарское царство. Эпир – это  одно из государств, которые стремились  восстановить Византийскую империю. Ведь Византия прекратила своё существование после взятия Константинополя (1204 г.) крестоносцами во время IV Крестового похода. На месте Византийской империи возникла Латинская империя.
Своим нападением Феодор Комнин грубо нарушал мирный договор, заключённый между двумя государствами. Узнав об этом  вторжении, Иван Асень II быстро собрал небольшое войско и двинулся к неприятелю. Один из византийских источников сообщил, что в том войске нельзя было сосчитать и тысячи воинов. Крайне быстрым маршем Иван Асень II достиг позиции Феодора Комнина. Расстояние от столицы Тырново до указанного места войско прошло в 3 раза быстрее обычного.
В качестве знамени по приказу Ивана Асеня II было копьё, на котором повесили мирный договор, подписанный с Эпирским деспотством. 9 марта 1230 г.  (тогда использовался в мире юлианский календарь), заняв выгодные позиции, Иван Асень II напал и нанёс поражение эпирскому войску. В качестве пленных были захвачены сам император и почти всё эпирское войско.
Половцы успели в последний момент подоспеть к небольшой армии Ивана Асеня II в знаменитой для булгар битве при Клокотнице в 1230 г. Тем самым помогли Ивану Асеню II  победить многократно превышавшую количеством воинов эпирскую армию и взять в плен очередного императора – деспота Эпира, Феодора Комнина со всей его семьей.
Иван Асень II отнёс свою победу заступничеству Сорока Севастийских мучеников, память которых отмечается  9 марта. В качестве благодарности царь построил (или обновил) бывшую на этом месте церковь в честь Сорока мучеников и оставил знаменательную надпись на колонне Собора в память о славной победе:
  «В лето 6738–е (1230 год), индикт третий, я, Иван Асень, во Христе Боге верный царь и самодержец булгар, сын старого Асеня, от основ воздвиг и до верха росписью украсил эту церковь во имя святых Сорока мучеников, помощью которых в двенадцатое лето моего царствования, когда расписывался этот храм, я двинулся на войну в Романию и разбил греческое войско. Самого же царя, кира Феодора Комнина, пленил со всеми его болярами и занял греческие земли от Одрина до Драча, а также земли Арбанасские и Сербские. Франки владели только городами вокруг Царьграда и этим городом тоже, но и они повиновались деннице моего царства, ибо не было у них иного царя, помимо меня, и благодаря мне влачили они дни свои, так как Бог заповедал, потому, что без Него ни дело, ни слово не совершается. Ему слава вовеки, Аминь».

Булгарский царь отнёсся человеколюбиво и подарил жизнь эпирскому правителю и всей его семье. Но на этом его милосердие не закончилось. Он велел отпустить всех воинов неприятеля домой, не затеяв справедливой мести, что было крайне необычным в те времена. Это его решение имело огромное политическое значение. Эпирские воины, возвращаясь домой, разнесли везде по своему пути его славу, как человеколюбивого, миролюбивого и милосердного царя.
Иван Асень II повёл свою армию на территорию неприятеля и постепенно овладел ею бескровно, так как везде, где он подступал, люди и города встречали его радостно и соглашались быть подвластными ему. Так в последующих годах практически без боёв царь Иван Асень II завоевал большую часть современной Греции и почти всю Албанию.
В правление Ивана Асеня II Второе Булгарское царство достигло наивысшего могущества. Заключая династические браки и постоянно ведя войны с крестоносцами, венграми и греками, царь Иван Асень II расширил своё государство, захватив Македонию, Албанию и Южную Сербию. К концу правления он контролировал практически весь Балканский полуостров.
Надо сказать, что половцы оказали значимое влияние на Второе Булгарское царство. Они были надежным союзником булгар в период его становления. Половцы были участниками самых знаменитых сражений булгарских царей из династии Асень, являлись союзниками в лучшие годы Второго царства булгар и были одним из народов, ассимилированных булгарами в Средневековье.

На закате жизни в 1241 г. Иван Асень II разбил монгольские войска хана Батыя, что увеличило его славу. Услышав, что умер хан Угэдей, монголы начали покидать Европу. Часть войск Батыя решила пройти через Булгарию, но была разбита войсками Ивана II Асеня. В те годы постоянно усиливающаяся Золотая орда сеяла ужас на всю Европу и Азию, и слух о том, что Булгарский царь совсем разбил страшных монголов, имело большой позитивный отклик современников.

После смерти Ивана Асеня II на престол вступают не сильные правители. Булгарское царство значительно ослабевает. Построенная Иваном Асенем II церковь в честь Сорока мучеников знаменательна тем, что в ней потом похоронены сам царь Иван Асень II, царь Калоян, царицы Анна–Мария и Ирина.

 В 1242 г. Булгария подвергается монгольскому нашествию и вынуждена платить дань Орде. Под давлением соседей Булгария теряет земли. Византия отвоёвывает Македонию и Северную Фракию, венгры — Белград. Постепенно отделяется Валахия, и титул правителей Второго Булгарского царства сокращаются с «царя Валах и Булгар» до «царя Булгар».

Булгария при Иване–Александре стремительно оправилась от иностранного вторжения и гражданской войны. Последующий период был Золотым Веком для средневековой булгарской культуры.

В 1258 г. по повелению татарского хана чиновники его с великим князем Александром Невским приехали в Новгород переписывать народ; но новгородцы не допустили и выпроводили татар только с дарами. В числе противившихся сему был и сын Александров – Василий, княживший тогда в Новгороде. Не захотев участвовать в переписи, он ушел во Псков. Но отец, поймав его, сослал в низовые города, а псковичей, принявших его, строго наказал, так же, как и единомышленников его – новгородцев. Наконец после многих «противоборствий» новгородцы согласились платить татарам дань, но татарских баскаков, или воевод, каковые были в других княжествах, они к себе не приняли –  ни в Новгород, ни во Псков.

В 1262 г. во Владимире, Суздале, Ростове, Переяславле, Ярославле и других городах были перебиты татарские сборщики дани. Карательный поход удалось предотвратить отправившемуся в Золотую Орду великому князю владимирскому Александру Невскому, но он умер по дороге домой в 1263 г.

Великим сражением в мире считается и битва на Чудском озере в 1242 г.

Битва на Чудском озере, вошедшая в историю под названием «Ледовое побоище», началась утром 5 апреля 1242 г.  Князь Александр Невский расположил русскую рать на юго–восточном берегу Чудского озера, напротив острова Вороний камень. Можно полагать, что это был «полчный ряд» со сторожевым полком впереди. Боевой порядок был обращен тылом к обрывистому крутому восточному берегу озера, а лучшая дружина Александра укрылась в засаде за одним из флангов. Избранная позиция была выгодна тем, что немцы, наступавшие по открытому льду, были лишены возможности определить расположение, численность и состав русской рати.
Войско крестоносцев выстроились «клином» («свиньей», по русским летописям). В кольчугах и шлемах, с длинными мечами, они казались неуязвимы. План ливонских рыцарей состоял в том, чтобы мощным ударом раздробить большой полк Александра Невского, а затем – фланговые полки. Но Александр разгадал план противника. В центре своего строя он поставил полки послабее, а с флангов – самые сильные. В стороне был укрыт засадный полк.
На восходе солнца, заметив небольшой отряд русских стрелков, рыцарская «свинья» устремилась на него. Такой  клин–отряд был предназначен для разрыва строя противостоящей стороны и скорой победы. Однако в ходе боя, если он затягивался, лучшие силы – рыцари, могли быть первыми выведены из строя.
Вот  в битве у Раковора и  упоминается в  летописи такой  немецкий железный полк – «великая свинья». Согласно «Рифмованной хронике», в битве участвовало 34 рыцаря и ополчение. В состав боевой свиты рыцаря входили кнехты: обычно лучник или арбалетчик и оруженосец. Все вместе они образовывали низшую войсковую единицу – «копье» – численностью 3–5 человек, редко более. Значит  число рыцарей, если дополнить его командиром, составит 35 человек. Что же касается немецкого отряда в битве 1242 г., то он по своему составу вряд ли превосходил раковорскую –  «великую свинью». В рассматриваемый период Ливонский орден, отвлеченный борьбой в Курляндии, не мог выставить крупное войско.
В Новгородской первой летописи старшего извода так сообщается об Александре  Невском и «Ледовом побоище».
«В лъто 6750... Узревъ же тогда князь Олександръ и новгородци, поставиша полкъ на Чюдьскомь озере, на Узмени, у Воронея камени; и наъхаша на полкъ Нъмцы и Чудь, и прошибошася свиньею сквозъ полкъ, и бысть съча ту велика Немцамъ и Чюди. Богъ же и святая Софья и святою мученику Бориса и Глъба, еюже ради новгородци кровь свою прольяша, техъ святыхъ великыми молитвами пособи богъ князю Александру; а Нъмцы ту падоша, а Чюдь даша плеща; и, гоняче, биша ихъ на 7–ми верстъ по льду до Суболичьскаго берега; и паде Чюди бещисла, а Нъмець 400, а 50 руками яша и привъдоша в Новъгородъ. А бишася мъсяца априля въ 5, на память святого мученика Клавдия, на похвалу святыя Богородицы, в суботу».

Русские также понесли потери: «Эта победа стоила князю Александру многих храбрых людей». Новгородская Первая летопись сообщает, что в результате сражения пало 400 немцев, 90 взято в плен и «паде чюди бещисла». Однако, по сведениям «Рифмованной хроники», тогда погибли 20 рыцарей и 6 взяты в плен. Общее  число убитых и пленных рыцарей и кнехтов могло достигать 78 человек. Близкую к этому цифру – 70 погибших орденских рыцарей – приводят немецкие источники второй половины XV–XVI вв.
Особо у летописцев стоял вопрос о численности войск ордена, ступивших на лёд Чудского озера. Отечественные историки обычно приводили число в 10–12 тысяч человек. Однако, точнее  общая численность собственно ливонской армии не превышала 500–700 человек конницы и 1000–1200 ополченцев–эстов.

Преследование остатков разбитого врага вне поля боя было новым явлением в развитии русского военного искусства. Новгородцы не праздновали победу «на костех». В бою было убито более 400 рыцарей и «бесчисленное множество» прочего войска, взято в плен 50 «нарочитых воевод», то есть знатных рыцарей. Все они пешком следовали за конями победителей до Пскова. Спастись удалось лишь тем, кто находился в хвосте «свиньи» и был на коне: магистру ордена, командорам и епископам.
Ливонские войска потерпели сокрушительное поражение. «Ледовое побоище» нанесло тяжелейший удар по ордену. Эта битва остановила начатое крестоносцами продвижение на Восток, имевшее целью покорение и колонизацию русских земель.
Значение победы русских войск под руководством князя Александра Невского над немецкими рыцарями было поистине историческим. Летом 1242 г. «орденские братья» прислали в Новгород послов с поклоном: «есмя зашли мечем Псков, Водь, Лугу, Латыголу, и мы ся того всего отступаем, а что есмя изоимали в полон людей ваших (пленных), а теми ся розменим, мы ваших пустим, а вы наших пустите, и псковски полон пустим» . Орденские послы торжественно отреклись от всех посягательств на русские земли, которые были временно захвачены Орденом. То есть Орден запросил мира. Мир был заключен на условиях, продиктованных русскими.

 Это подтверждает Великая тевтонская хроника. Столкновение было неизбежным.
После того как новгородский передовой отряд потерпел серьезное поражение, Александр и Андрей стянули свои силы, как сообщают некоторые источники, на лед Чудского озера. Немецкие рыцари, поддерживаемые набранными эстонцами, атаковали русских, построившись боевым порядком клином вперед, проникли в глубь оборонительных линий русских, но были разгромлены (5 апреля 1242 г.).
 Пленные были отправлены в Псков. Позднее в этом же году немцы согласились освободить все русские земли, которые они в то время занимали, и обменяться пленными.

Победа была одержана не только силой русского оружия, но и крепостью русской веры.

Дружины дальше сражались под началом славного князя в 1245 г. с литовцами, в 1253 г. вновь с немецкими рыцарями, в 1256 г. со шведами. В Псковской летописи говорится, что в 1256 г. (был) поход великого князя Александра Невского за Нарову в Естляндию. В  1262 г. князь Александр Невский воевал вместе с литовцами против ливонских рыцарей.
Все это было потом. А  после Ледового побоища князь Александр одного за другим лишился родителей, оставшись круглым сиротой.

Ледовое побоище вошло в историю и как замечательный образец военной тактики и стратегии и стало первым случаем в истории военного искусства, когда тяжелая рыцарская конница была разбита в полевом бою войском, состоявшим в большей части из пехоты. Русский боевой порядок («полчный ряд» при наличии резерва) оказался гибким, в результате чего удалось осуществить окружение противника, боевой порядок которого представлял собой малоподвижную массу; пехота успешно взаимодействовала со своей конницей.
Умелое построение боевого порядка, четкая организация взаимодействия отдельных его частей, особенно пехоты и конницы, постоянная разведка и учет слабых сторон противника при организации сражения, правильный выбор места и времени, хорошая организация тактического преследования, уничтожение большей части превосходящего противника – все это определило русское военное искусство как передовое в мире.
Победа над войском немецких феодалов имела большое политическое и военно–стратегическое значение, отсрочив их наступление на Восток – которое было лейтмотивом немецкой политики с 1201 по 1241 г. Северо–западная граница Новгородской земли была надежно укреплена как раз к тому времени, когда монголы возвращались из похода в Центральную Европу. В дальнейшем же, когда Батый вернулся в Восточную Европу, Александр проявил необходимую гибкость и договорился с ним об установлении мирных отношений, устранив всякий повод для новых вторжений.

Александр Невский был последним князем, княжившим непосредственно во Владимире. После его смерти Северо-Восточная Русь распалось на полтора десятка фактически самостоятельных удельных княжеств: Галичское, Городецкое, Дмитровское, Костромское, Московское, Переяславское, Ростовское, Стародубское, Суздальское, Тверское, Угличское, Юрьевское, Ярославское. Один из удельных князей получал по ханскому ярлыку великое княжение Владимирское, которое обеспечивало ему перевес над остальными и давало формальное верховенство. Право на великое княжение закрепилось за потомством Ярослава Всеволодовича (потомки старшего брата Ярослава — Константина Всеволодовича правили в Ярославле и на великое княжение не претендовали).


В 1266–1283 гг. на острове Мальта правили французы, а в 1283–1530 гг. правили  испанцы. Переломным моментом правления стала великое морское сражение у берегов Мальты в 1283 г. –  одна из крупнейших морских баталий XIII в. Это  триумф  флота  Арагона, который одолел сильного и опытного врага.  Мальта предстала  образцом галерного боя в водах  Южной Европы в период зрелости Средневековья.
Анжуйский король Сицилии Карл  (Шарль) I допустил ряд просчетов в подготовке к этому сражению.  В противоположность   анжуйскому, передовой флот Арагона, созданный королем  Педро III, подчинялся искусному  адмиралу – итальянец Руджеро ди Лаурия,   который всегда выходил  победителем из боевых соприкосновений.
Морское сражение у Мальты представляло собой событие войны   Сицилийской вечерни — конфликта между   графом Анжу, младшим братом   французского короля Людовика IX Карлом, и  его потомками, с одной стороны, и   королевским домом Арагона — с другой  за обладание Сицилией и Южной   Италией, протекавшего с 1282 по 1302 гг.  Что особенно примечательно в данной  войне, все ее основные   битвы происходили на море.  Обладание Мальтой   имело важнейшее значение, поскольку  остров имел превосходную гавань и  обеспечивал возможность для   вторжения на Сицилию с моря.
Можно со всей   уверенностью утверждать, что битва была кровавой. Средневековый морской бой  напоминал по условиям и характеру  штурм крепостей на суше — если город  или замок «брали на щит», пощады не  было никому.  Среди павших в   рукопашной оказался даже анжуйский  адмирал Корнут.  Наконец уже в сумерках Бовен —  уцелевший анжуйский флотоводец —  сумел прорваться и бежать от   арагонской эскадры с семью поврежденными  галерами, две из которых затем   пришлось бросить как негодные к   дальнейшему применению. Каталонский  хронист Рамон Мутанер говорит о   гибели 3500 анжуйских матросов и   морских пехотинцев и пленении еще около  1000 человек.
23 июня  1287 г. в водах Неаполитанского   залива разыгралось очередное — и еще более  масштабное — сражение, прозванное  «битвой графов» по причине участия в  ней нескольких именитых французских  нобилей. В ходе данного боевого   столкновения анжуйский флот рассеялся  во время атаки, а генуэзский адмирал  бежал вместе со всей эскадрой. Арагонцы в тот день захватили 44 галеры и  около 5000 пленных. Война   завершилась мирным договором в 1302 г., по  которому анжуйцы сохранили власть  на юге итальянского континента,   признав права короля Арагона на остров  Сицилия.


Следующим  значительным сражением в мире была битва шотландцев с англичанами в  Баннокберне в  1314 г.
В Средневековье войны между Шотландией и Англией были обычным явлением. Обладавшая большими людскими и материальными ресурсами Англия могла выставить на поле боя более крупные армии со значительным числом рыцарской конницы, которую поддерживали отряды обученной пехоты и стрелков. Шотландцы, со своей стороны, должны были довольствоваться только теми силами, которые могло поставить им население страны.
В 1314 г. шотландцы под предводительством короля Роберта Брюса осадили замок Стирлинг. В армии Брюса было около 500 тяжеловооруженных рыцарей и порядка девяти тысяч пикинеров. Англичане смогли выставить около тысячи рыцарей и тяжеловооруженных дружинников, и еще около 17 тысяч пехотинцев. Роберт Брюс решил дать бой вблизи замка, причем он хотел предоставить  возможность английскому королю Эдуарду II подойти как можно ближе. Таким образом, Брюс надеялся утомить противника еще до начала сражения. Брюс разделил свое войско на четыре больших отряда пикинеров, фронт которых укрепил вбитыми в землю кольями для зашиты от конницы врага. Своих рыцарей шотландский король оставил в резерве.
Поначалу Эдуард попытался вести свои войска прямо по ведущей к замку дороге, но их встретили несколько сотен пикинеров, которые после ожесточенной схватки отогнали англичан.
Наступление захлебнулось, английское войско смешало строй – отчасти это произошло из–за усталости воинов. Эдуард решил не возобновлять атаки, а перестроить свою армию и ночью обойти шотландцев, чтобы ударить им во фланг. О такой ситуации король Роберт мог только мечтать. Он бросил своих пикинеров вниз по склону холма в атаку на смешавших строй конных воинов. Тут ничего не могли поделать даже умелые лучники–валлийцы: от противника их закрывали свои же товарищи. Попытка изменить ситуацию выводом лучников на фланг, в позицию, из которой они могли бы обстреливать шотландцев, была пресечена действиями шотландской конницы, атаковавшей лучников и отогнавших остававшихся в живых противников. Без поддержки стрелков небольшие группы английских рыцарей, сохранявших еще способность нападать на шотландцев, мало что могли сделать: шильтроны, не опасаясь обстрела, успешно их отбивали. В конце концов, английская армия под натиском пикинеров дрогнула. Это был разгром.
Результатом победы стало падение замка Стирлинг и полный разгром английской армии, гораздо лучше вооруженной и вдвое большей по численности





Морское сражение при Слёйсе разразилось в 1340 г., когда английский король Эдуард III решил высадить свои войска в Брюгге (Северная Бельгия). Ни одна из воюющих сторон не имела значительного числа галер – вместо них были задействованы обычно купеческие суда. Это были купеческие когти с парусами, носовыми и кормовыми боевыми платформами («замками»), а также небольшими площадками для стрелков, установленными на верхушках мачт.
Английский флот  был меньше по размеру, но располагал лучшим вооружением. На кораблях находилось от трех до четырех тысяч лучников, около 1500 тяжеловооруженных воинов, а также необходимое число  моряков и простых пехотинцев,  имевших кое–какое защитное вооружение. Французы располагали примерно 150 дружинниками, которых поддерживали около 20 тысяч вооруженных матросов и, вероятно, 500 арбалетчиков.
Войдя в бухту, англичане обнаружили ожидавший их французский флот. Готовясь к морской битве в бухте Сленга, французы (синие) решили сделать ставку на блокирование прорыва своего строя противниками–англичанами (красные). С этой целью они не стали полагаться на искусство команд своих судов, а сковали шеренги кораблей цепями.   И, хотя в ходе сражения большая часть французских судов высвободилась из оков и начала маневрировать, это сделано было слишком поздно.
Англичане построили корабли в три линии, причем сосредоточили лучников на судах, идущих впереди. Как только флоты сблизились, стрелки обрушили на французов ливень стрел и  нанесли серьезные потери. Французы отвечали стрельбой из луков, но англичане имели значительное превосходство.
Когда два неприятельских корабля оказывались поблизости, с одного на другой забрасывали абордажные крючья, суда сцеплялись, и воины бросались в рукопашные схватки. Тут англичане вновь получили преимущество, находившиеся на английских судах профессиональные воины, при поддержке стрелявших с верхушек мачт лучников, вели бой гораздо успешнее команд французских тортовых парусников. Потери англичан с самого начала боя были меньшими.
Битва превратилась в гигантское беспорядочное столкновение судов, которые постепенно заполнили чуть ли не всю бухту. В это время по реке к заливу Слейса спустились фламандские корабли, ударившие французам в тыл. Это привело к полному разгрому французского флота и страшным потерям.


Заслуживает внимания  три крупнейших сражениях Столетней войны (1337–1453 гг.) – при Кресси (1346 г.), Пуатье (1356 г.) и Азенкуре (1415 г.). Победу во всех этих битвах одержали англичане.
Это была самая продолжительная в человеческой истории война. Она  разразилась  из–за притязаний английского короля Эдуарда III на французский трон. Начало войны ознаменовалось победами англичан в сражениях при Слейсе (1340 г.) и Креси (1346 г.).

Через три года после внезапного начала Столетней войны в 1337 г. состоялось её первое большое сражение — морской бой при Слейсе, произошедший 24 июня 1340 г. В 1339 г. война обострилась в первый раз. Англичане переправились через континент, коалиционная армия осадила пограничный город Камбре. Хотя город формально входил в состав германской империи, его правитель – епископ давно придерживался профранцузской ориентации, и в 1337 г. после секретных переговоров продал свои владения французскому королю Филиппу VI Валуа. Это вызвало ярость германского императора Людовика Баварского, вступившего в союз с Эдуардом III.
Союзники подошли к Камбре 20 сентября 1339 г. Епископ отказался подчиниться императору и решил сопротивляться. Город был хорошо подготовлен к обороне: французское правительство за свой счет отремонтировало стены и рвы Камбре и ввело в город большой гарнизон под командованием опытных командиров, были созданы большие запасы продовольствия. В городе имелось даже 8 пушек – новейшее экспериментальное оружие для того времени.
Несколько лет король Эдуард предпринимал попытки вторгнуться во Францию через Фландрию. Шесть лет спустя Эдуард выбрал другой маршрут и атаковал Нормандию, одержав победы сначала в битве при Кане 26 июля, а затем и в битве при Бланштаке 24 августа 1346 г. Обходной манёвр англичан привёл к битве при Креси.
Битва при Креси произошла 26 августа 1346 г. у местечка Креси в Северной Франции. Это  было первым генеральным сражением с начала Столетней войны, хотя она и шла уже около десяти лет. Англичане имели, по различным данным, от 8000 и до 20 000 воинов (английский историк Моррис определяет силы Эдуарда в 4000 конных, рыцарей и сержантов, и 10 000 лучников; хронист Фруассар говорит о 9000 воинов, но речь идет только о стоящих в «первой линии»).
Численность французских сил точно неизвестна. Фруассар говорит о 100 000 французов, но реальная цифра –  максимум 25 000 воинов, из которых участвовали в бою 10–15 тысяч (арбалетчики и конные), отставшие части и пехота в бой так и не вступили.
Эдуард III расположил свои силы на хребте холма у деревни Креси. Он  отдал коннице приказ принять сражение спешившись. Он разделил армию на три крупных части. На правом фланге располагался авангард армии под командованием шестнадцатилетнего сына Эдуарда III Чёрного Принца. Арьергард на левом фланге возглавил граф Нортхемптон. Войсками в центре руководил сам король. Английские лучники расположились в виде клиньев, полых или заполненных, впереди позиции рыцарей и латников вдоль гребня холма. А французская армия, ведомая самим Филиппом VI, была сильно дезорганизована по причине излишней уверенности французских рыцарей в исходе сражения.  В результате в какой–то роковой момент, например, французская конница решила, что пришло её время, и поскакала в атаку прямо через отступающих генуэзцев. Продолжая стрелять по наступающей коннице, англичане положили множество французских рыцарей.
В итоге, с наступлением ночи раненый Филипп VI отдал приказ об отходе. Так Франция потерпела постыдное и сокрушительное поражение.
Так  в битве при Креси весьма небольшая армия англичан  под командованием Эдуарда III одержала победу над значительно превосходящими силами Филиппа VI. Битва при Креси стала началом конца рыцарства. После сражения при Креси англичане взяли Кале – единственный город, который им удалось удержать на территории Франции после окончания Столетней войны.

 В 1356 г. английский правитель Гиени, Эдуард Черный Принц в битве при Пуатье 19 сентября наголову разбил превосходящие силы французов и захватил в плен короля Франции Иоанна II Доброго. Вскоре после этой битвы в городе Бретиньи был заключен мир, по которому английские владения в Гиени увеличились вчетверо, но Эдуард III отказывался от претензий на французскую корону. Одним из крупнейших битв Столетней войны стало сражение при Азенкуре (1415 г.). Воспользовавшись гражданской междоусобицей во Франции, король Англии Генрих V высадился в Нормандии и нанёс под этим городом одно из самых чувствительных поражений французам. После победы при Азенкуре (1415 г.) англичане в союзе с бургундцами захватили север Франции и Париж. Кстати, этим событиям посвящена пьеса Шекспира «Генрих V». Сопротивление англичанам возглавила Жанна д'Арк. В 1429 г. французские войска во главе с нею сняли осаду Орлеана. Столетняя война завершилась капитуляцией англичан в Бордо (1453 г.). По иронии судьбы, выиграв все крупнейшие битвы Столетней войны, англичане по существу её проиграли, потому что не добились ни одной из своих целей.

А потом мы c  моим златогривым конем Кеме опять вернулисбь в историю Булгарии. 
В своде «Джагфар Тарихы» сказано: «В 1262 г. Беркай, тяготясь унизительной ролью наместника великого татарского хана в Кыпчак Йорты, отделил свою область от Чина – области великого хана. Все татары после этого ушли из Кыпчака, и их место в нем заняли кыпчаки, которых по причине службы татарской династии Джучи стали называть «татарами». Ведь слово «татарин» понимали как  «наемный человек, идущий на смерть ради хана». В Кыпчаке с того времени стала господствовать куманская речь, а писать стали на «туран теле», и кыпчаки достигли своего – через Джучидов поставили в зависимость от себя русских.
Эмир Хисам отказался после отделения Джучидов признать зависимость от Кыпчака, как это сделали русские, ибо Булгар, в отличие от Руси, «был в выгодном союзе с Чином. Отборный татарский корпус Бурилдая стоял между Иделью и Джаиком и не позволял кыпчакам произвести прямое нападение на Булгарское государство. Тогда Беркай велел тем русским бекам, которые ранее подчинялись Булгару, произвести нападения на наших купцов и наместников. Русские разграбили наших купцов и наместников в городах Балына и Джира, а главного наместника Гази–Бабу разорвали на куски в самом Джире».

В Эчке Булгаре Чину принадлежали часть Гюлистанского квартала Булгара, которую также называли Саиновым урамом или двором, и район между реками Хонтурча  и Сок с великолепными пастбищами. Здесь были развалины крепости Турчы, которую татары называли «Булгаром». Уступкой этих районов Гази–Барадж  предотвратил, в свое время, перевод Державы в разряд зависимых от Чина стран с предусмотренной в нем выплатой дани и поездками правителей за назначениями. Булгары остались независимыми союзниками Чина, но за это не имели права вмешиваться в жизнь татарских районов и должны были даже платить пошлину за проезд через них или выпас скота в их угодьях. Бурилдай, будучи послом Чина в Булгаре, как и Багрим, владел этими районами и чеканил в Саиновом ураме монеты для Кыпчака. Когда Исмаил спросил его однажды, зачем он чеканит монеты для мятежного Кыпчака, тот ответил: «Что толку, если мы перестанем это делать? Кыпчак организует свой монетный двор. А так все видят, что кыпчакские монеты чеканены в Великом Булгаре на чинском монетном дворе – и проникаются уважением к великому хану татар».
А чеканили монеты булгарские мастера, труд которых Чин вознаграждал очень высоко, ибо татары и кыпчаки совершенно не знали этого дела. Эти же мастера или их родственники чеканили булгарскую монету в булгарском квартале Мэн Буляр, где находился красивый каменный караван–сарай «Мэн Буляр».

После того, как Берке захватил зависимые от Булгара русские бекства и ввел туда своих башкаков, Галидж получил от хана разрешение на войну с Державой и вторгся в провинцию Бийсу. Война эта была очень тяжкой для булгар, так как и Булымер, и Балын помогали галиджийцам, а силы булгар были разобщены.

Монгольские завоеватели жестоко угнетали покоренные народы, они заставляли их воевать на своей стороне, собирали налог (ясак — 1/10 часть от всего имущества), насильно угоняли взрослых, детей, девушек и продавали их в рабство на вос¬точных рынках.
В покоренных странах завоеватели ставили наместников (баскаков) с войсками, которые нещадно грабили и жестоко угнетали население.
Значительная часть земли принадлежала ханскому двору, приближенным хана, феодальной верхушке, представителям администрации, мусульманскому духовенству, высшим чинам армии и военно–служилым людям. Трудовое население Чувашии угнетали также местные чувашские князья, мурзы и служилые люди (тарханы).
В 1241–1391 гг. чуваши в составе улуса Золотой Орды,  были обязаны платить монголам  десятину и поставлять воинов.

В предании «Булгары и башкиры» сообщается, что уже во время существования булгарского государства, посредством деятельности присланных оттуда миссионеров «ислам распространился среди башкир, живущих в долинах Агидели, Ика, Демы, Таныпа». Из предания «Биксура» известно, что до нашествия монголов башкирские роды байляр и буляр кочевали в долинах рек Агидель, Ик, Мэлле и Минзели. В преданиях «Семиродцы» и «Бурзянцы» некие кипчаки размещаются соответственно в долине Ика и в низовьях Агидели. Это уже позднее проникновение небольших групп кипчаков на север, где они и ассимилировали в среде местных башкирских племен.
Примирить эти два подхода можно только таким образом: носители чияликской культуры были финно–угорскими предками буляр–байлярских башкир. Финно–угорское население низовьев Агидели и долины Ика впоследствии в языковом отношении было тюркизировано под воздействием поселившихся там кипчаков.
Монголо–татарское нашествие принесло народам неисчислимые бедствия и страдания, перестали существовать цветущие города. Экономическое, политическое и культурное развитие покоренных народов было отброшено назад на многие столетия. Монголо–татарское иго не только давило, оно оскорбляло и иссушало самую душу народа, ставшего его жертвой.
В это время чуваши, укрывшиеся от захватников в лесах, постепенно забыли свою древнюю письменность и утратили многие черты булгарского культурного наследства.
Потомки булгар, переселившиеся еще в IX—Х вв. в Право¬бережье Волги, смешались с местными финно–угорскими пле¬менами (древними марийцами, буртасами и частично мордвой), которые внесли в быт и культуру чувашского народа свои обычаи, связанные с жизнью в лесных условиях. В результате этого в северной и северо–западной части Чувашии формировались верховые чуваши (вирьялы). В XIII в. сувары компакт¬ной массой поселились на территории центральной и южной части Чувашии, между бассейнами рек Цивиль и Свияга, где сложилась группа низовых чувашей (анатри). Позже, в XIV—XV вв. верховые и низовые чуваши постепенно сли¬лись в единую народность.
Впол¬не ес¬те¬ст¬вен¬но,  что мон¬го¬лы не мог¬ли соз¬дать так на¬зы¬вае¬мо¬го «та¬тар¬ско¬го на¬ро¬да»,  это¬го на¬ро¬да и не бы¬ло. На¬зва¬ние «тата¬ры» явля¬лось на¬име¬но¬ва¬ни¬ем все¬го населе¬ния Зо¬ло¬той Ор¬ды, не¬за¬ви¬си¬мо от их эт¬ни¬че¬ской принадлежно¬сти, хо¬тя первоначаль¬но в гла¬зах ара¬бов и евро¬пейцев та¬та¬ра¬ми бы¬ли толь¬ко мон¬го¬лы.

Кип¬чак¬ское цар¬ство,  или Зо¬ло¬тая Ор¬да,  хо¬тя и бы¬ла кон¬фе¬де¬ра¬ци¬ей в ос¬нов¬ном  тюрк¬ских народов,  но ко вре¬ме¬ни мон¬голь¬ско¬го за¬вое¬ва¬ния они уже ве¬ли са¬мо¬стоя¬тельое раз¬ви¬тие. Не¬смот¬ря на все де¬фор¬ма¬ции, вы¬зван¬ные могольским на¬ше¬ст¬ви¬ем, народ булгар не мог¬ быть унич¬то¬же¬н или  из¬ме¬не¬н. В Волжской Булгарии, после монголо–татарского нашествия официальным языком стал поволжский тюрки (старотатарский язык, иске имля). Язык части старобулгарских надгробий имеет сходство с языком чувашей.
С другой стороны,  мощные булгар¬ы в даль¬ней¬шем ока¬зали сильней¬шее влия¬ние на всю  матери¬аль¬ную и духов¬ную куль¬ту¬ру Кип¬чак¬ско¬го цар¬ст¬ва (Зо¬ло¬той Ор¬ды).  Хо¬тя мно¬гие булгары по¬гиб¬ли в ос¬во¬бо¬ди¬тель¬ной вой¬не  про¬тив захватчиков,  ко¬то¬рая, то ути-хая, то раз¬го¬ра¬ясь, про¬дол¬жа¬лась не¬сколь¬ко де¬сятилетий, основ¬ное население Булгарии ос¬та¬лось на сво¬их мес¬тах.  Нель¬зя  пре¬уве¬ли¬чи¬вать ми¬гра¬цию отдельной час¬ти булгар в се¬вер¬ные рай¬оны стра¬ны,  в пра¬во¬бе¬ре¬жье Вол¬ги, да¬же в Русь и Нор¬ве¬гию.
Раз¬гром в 1236 г. и вклю¬че¬ние в Зо¬ло¬тую Ор¬ду Булгара,  так же,  как и рус¬ских земель,  Сред¬ней Азии и дру¬гих осед¬лых об¬лас¬тей,  бы¬ли свя¬за¬ны  с  унич¬то¬же¬ни¬ем  огром¬ных масс  лю¬дей и ма¬те¬ри¬аль¬ных цен¬но¬стей,  с упад¬ком про¬из¬во¬ди¬тель¬ных сил,  с вы¬качиванием да¬ни из по¬ко¬рен¬ных стран.  Для Булгара  по¬след¬ст¬вия этих со¬бы¬тий бы¬ли очень тя¬же¬лы.  Но все же уже  в се¬ре¬ди¬не XIII в. Булгар  возро¬ждается и ста¬но¬вит¬ся важней¬шим го¬род¬ским пунк¬том но¬во¬го государ¬ства, соз¬дан¬но¬го мон¬го¬ла¬ми на за¬пад¬ных ок¬раи¬нах их им¬пе¬рии. 

Есть и  другое мнение. Из ру¬ин вос¬ста¬нав¬ли¬ва¬лась вся булгар¬ская зем¬ля: открывались ремес¬ленные мас¬тер¬ские, за¬се¬ва¬лись за¬бро¬шен¬ные в го¬ды вой¬ны сельскохозяйствен¬ные уго¬дья,  ожив¬ля¬лась тор¬гов¬ля. Мно¬гие булгары вер¬ну¬лись в свои со¬жженные го¬ро¬да и се¬ла и при¬сту¬пи¬ли  к строи¬тель¬ст¬ву.  За 20 лет Волж¬ская Булгария за¬ле¬чи¬ла свои ра¬ны,  на¬не¬сен¬ные мон¬голь¬ским завоева¬нием, и ее эко¬но¬ми¬ка и куль¬ту¬ра по¬лу¬чи¬ли даль¬ней¬шее раз¬ви¬тие.  Дан¬ное об¬стоя¬тель¬ст¬во гово¬рит о вы¬со¬кой стойкости и силе ее на¬се¬ле¬ния.
В XIII в. Булгар (Бря¬хи¬мов – рус¬ских ле¬то¬пи¬сей) был са¬мым значи¬тельным городом По¬вол¬жья.  Здесь бы¬ли со¬сре¬до¬то¬че¬ны  ре¬мес¬ло  и тор¬говля. В го¬ро¬де впер¬вые в Зо¬ло¬той Ор¬де при ха¬не Бер¬ке в 1250–х гг. чека¬нились мо¬не¬ты от име¬ни вер¬хов¬ных монголь¬ских пра¬ви¬те¬лей – каа¬нов Мен¬гу и Ар¬ни–Бу¬ги. Ага–Ба¬зар, рас¬по¬ло¬жен¬ный в 6 км.  от Булгара,  был круп¬ным ме¬ж¬ду¬на¬род¬ным реч¬ным пор¬том, ку¬да при¬ез¬жа¬ли куп¬цы по торго¬вым де¬лам из мно¬гих стран Кас¬пий¬ско¬го ре¬гио¬на,  Ру¬си и Сканди¬навии. По¬это-му понят¬но стрем¬ле¬ние булгар¬ских эми¬ров при¬дать сто¬ли¬це стра¬ны Булгару со-отетствующий его по¬ло¬же¬нию в ми¬ре вид.  К 60–м гг. XIII в.  в  го¬ро¬де  бы¬ла  за¬кон¬че¬на по¬строй¬ка Соборной ме¬че¬ти, про¬кладывались мос¬то¬вые,  бы¬ли сде¬ла¬ны во¬до¬про¬вод¬ные со¬ору¬же¬ния  и  дре¬наж¬но–ря¬же¬вые  сис¬те¬мы.  Ис¬то¬рия булгар¬ской ар¬хи¬тек¬ту¬ры золото-ордынского перио¬да на¬чи¬на¬ет¬ся с соз¬да¬ния со¬бор¬ной ме¬че¬ти,  с му¬суль¬ман¬ской свя¬ты¬ни (джума–джами) сре¬ди еще не¬уб¬ран¬ных раз¬ва¬лин раз¬ру¬шен¬но¬го, взя¬то¬го  штур¬мом и со-жжен¬но¬го Булгара (бывшие  го¬ро¬да Иб¬ра¬ги¬ма или Бря¬хи¬мов–гра¬да на Вол¬ге ), кото¬рому от¬ны¬не почти на два пред¬стоя¬щих сто¬ле¬тия вы¬па¬да¬ет в ис¬то¬рии ге¬роическая роль Ве¬ли¬ко-го города, Ве¬ли¬ких Булгар, но¬вой сто¬ли¬цы, отча¬янно бо¬рю¬щей¬ся за свою не¬за¬ви¬си¬мость стра¬ны,  оп¬ло¬та булгар¬ской на¬родности. Го¬род ук¬ра¬шал¬ся ве¬ли¬че¬ст¬вен¬ны¬ми сооружениями ка¬мен¬ной и кир¬пич¬ной клад¬ки  об¬ще¬ст¬вен¬но¬го  на¬зна¬че¬ния – зда¬ния¬ми государст¬венных уч¬ре¬ж¬де¬ний,  ка¬ра¬ван–са¬рая¬ми, ме¬че¬тя¬ми, ба¬ня¬ми с великолеп¬ным убран¬ст¬вом и по¬сту¬п¬ле¬ни¬ем го¬ря¬чей и хо¬лод¬ной во¬ды по тру¬бам с мед¬ны¬ми кра¬на¬ми.  Бани Булгара ис¬поль¬зо¬ва¬лись не толь¬ко по сво¬ему пря¬мо¬му на¬зна¬че¬нию,  но и вы¬пол¬ня¬ли роль своеобразных клу¬бов,  где го¬рожане и гос¬ти го¬ро¬да про¬во¬ди¬ли свой до¬суг в приятных  бе¬се¬дах  за  чаш¬кой чаю,  иг¬ра¬ли в шах¬ма¬ты.  Бо¬га¬тые го¬ро¬жа¬не строи¬ли до¬ма со спе¬ци¬аль¬ным ото¬пле¬ни¬ем,  ко¬гда печь то¬пи¬лась с внеш¬ней сто¬роны, а ком¬на¬ты  отаплива¬лись  ды¬мо¬хо¬да¬ми,  рас¬по¬ло¬жен¬ны¬ми в тол¬ще по¬ла и сте¬ны.  Го¬род¬ские ремеслен¬ни¬ки про¬из¬во¬ди¬ли раз¬лич¬ные  пред¬меты  рос¬ко¬ши и бы¬та  не толь¬ко для местного по¬треб¬ле¬ния,  но и для внеш¬ней тор¬гов¬ли.  Булгария бы¬ла цен¬тром мусульманской куль¬ту¬ры в По¬вол¬жье.  В Булгаре проживали и русские ремесленники. В этот город съезжались купцы из Руси, Средней Азии, Закавказья, Ирана и других стран. Булгарские купцы торговали хлебом, в том числе,  с Владимиро–Суздальской землёй. Видная роль в истории народов Поволжья, Прикамья и Приуралья принадлежала государству волжских Булгар.
Зна¬чи¬тель¬ным  бы¬ло  воз¬дей¬ст¬вие  Булгара  на куль¬ту¬ру юж¬ных степ¬ных зо¬ло¬то¬ор-дын¬ских го¬ро¬дов.  Из  Булгара  ис¬хо¬дил  мощ¬ный импульс,  пр謬¬ведший к рас¬про¬стра¬не-нию в Зо¬ло¬той Ор¬де ис¬ла¬ма.

Волж¬ская Булгария,  как  и Русь,  хо¬тя и во¬шла в со¬став Кипчак¬ского  цар¬ст¬ва  (Зо-ло¬той Ор¬ды), но со¬хра¬ни¬ла от¬но¬си¬тель¬ную самостоя¬тельность.
О са¬мо¬стоя¬тель¬но¬сти  булгар¬ско¬го госу¬дарства  свидетельствуют и  рус¬ские ле¬то-пи¬си,  ко¬то¬рые упо¬ми¬на¬ют, по¬сле на¬ше¬ст¬вия та¬тар, булгар¬ских и жу¬ко¬тин¬ских кня¬зей. Булгар¬ские владе¬ния это¬го вре¬ме¬ни  вы¬чис¬ля¬ют¬ся и в мусульман¬ских ис¬точ¬ни¬ках. Осталась и  са¬мо¬стоя¬тель¬ность булгар¬ских кня¬зей.

 Население Булгарии в XIII–XV вв. испытало на себе сильное культурное влияние кипчаков, переселившихся в Волго–Камье в это время. С падением Булгарии усилился процесс культурного размежевания населявших её народов. Часть булгар влилась в состав башкир, кочевавших на Бугульминско–Белебеевской возвышенности.
По¬бе¬ды одер¬жи¬ва¬ли не орды, а не¬боль¬шие,  пре¬крас¬но ор¬га¬ни¬зо¬ван¬ные мо¬биль¬ные от¬ря¬ды, после ком¬па¬ний возвра¬щающиеся в род¬ные сте¬пи.  Чис¬ло вы¬се¬ляв¬ших¬ся бы¬ло  ни¬чтож¬но да¬же для XIII в.  Так,  ха¬ны вет¬ви Джу¬чи¬дов:  Ба¬тый, Ор¬да, Шей¬бан по¬лу¬чи¬ли по завещанию Чин¬ги¬за все¬го 4 тыс. всад¬ни¬ков, око¬ло 20 тыс.  чело¬век, ко¬то¬рые рас¬се¬ли-лись на тер¬ри¬то¬рии от Кар¬пат до Ал¬тая.


Потом царем Волжской Булгарии был Тухчи–Исмаил, внук Чельбира, сын Ильяса–Ялдау (1262–1267 гг.).
За ним царем Волжской Булгарии был Галимбек, сын Гази–Бараджа (1267–1293 гг.).

В разгар этой войны военачальнику Кыпчака Корым–Тимуру удалось склонить Бурилдая к измене Чину и к переходу на службу Кыпчаку. Напрасно Калмак, брат Бурилдая, пытался противодействовать этому безумию: башкак  велел связать его и бросить в зиндан. Кстати, имя Калмака происходило от татарского названия реки Калги, где Субятай разгромил русских и куманов. Отец Калмака гордился своим участием в этом побоище и поэтому дал своему сыну имя реки.

Узнав о происшедшем, новый хан Кыпчака – ненавистник ислама, Манкай не стал медлить: быстро собрал в поле 120 тысяч своих кыпчакских татар и 40 тысяч русских и через владения изменника Бурилдая вторгся в Булгар (1278 г.). Булгарские татары, дружившие с булгарами и возмущенные расправой над своим любимцем – Калмаком, отказались воевать против Державы, но все равно перевес сил был на стороне врагов. Исмаил, понимая, что кыпчаки не осмелятся проходить через чинские районы, отправился встречать врага к новой крепости Буляра – Татяку, построенной всего наполовину. Сюда к нему успели съехаться 15 тысяч казаков – в основном башкортских, а саму цитадель защищали 700 нур–суварских пехотинцев. Враг окружил войско эмира, оно сражалось целую неделю. Ни один булгар не покинул поле боя – все бойцы полегли вместе со своим эмиром. Сын же Тухчи – Исмаила укрылся в Чаллах.
Озверев от потери 50 тысяч кыпчакских татар и 20 тысяч русских, Корым–Тимур устремился через Агидель  с намерением опустошить Кашан и Казань. Кыпчаки вырезали уже миллион булгар в Черемшане и рассчитывали изрубить остальной народ за Агиделью. Но при попытке взять Чаллы, Корым–Тимур получил железную стрелу в глаз, и умер. С той поры Чаллы часто именовали в память об этом Корым–Чаллами. Кыпчаки этого нечестивца – числом до 20 тысяч – рассеялись было по Кашанской провинции, но 2 тысячи кашанских казаков и 10 тысяч вооруженных субашей безжалостно уничтожили  обезумевших от ужаса врагов. Кыпчаки у Джукетау и Яр Чаллов не знали что делать. Но тут к ним прорвался гонец из Булгара с извещением о поднятии на булгарский трон эмира Галимбека и о согласии нового правителя Булгарского государства платить дань Кыпчаку. Кыпчаки тут же ушли в свою степь вместе с 5 тысячами конных русских беков и бояр, бросив русских пехотинцев на произвол судьбы. Те, возглавляемые Халибом (Ас–Халиб было булгарское имя Нормана Аскольда, вероятно указывающее на его княжеское происхождение и скандинавское княжеское племя Асов), намеревались было пройти на Русь через Булгар, но у города Нукрат, на границе Булгарской и Черемшанской провинций, были окружены отрядом сына Газана Кул–Бурата и ярчаллынцами, и здесь окончили свой путь.
Так, в 1267 г., после смерти Берке, Галимбек захватил булгарский эмирский трон. Но в 1277 г. был сброшен с него Исмаилом, тут же отправившим послов к  султану Бибарысу (1260–1277 гг.). Султан – родом из булгарских баджанаков – попал в плен при взятии куманами Багча–Булгара  и был продан вначале румцам, а затем – мамильским купцам. Это крайне встревожило татар, но султан не успел помочь своим соотечественникам.

В это время значительная часть страны была войной опустошена. Были полностью разрушены 40 городов и 600 селений. Число убитых в пять раз превышало число погибших в 1236 г. в Буляре, а в нем татары вырезали 200 тысяч человек. Такие же потери Держава понесла потом только во время нашествий Идегея. Разноплеменное войско Идегея было составлено почти сплошь из «новых ногайцев», не имеющим ничего общего с коренными ногайцами.
Но на этом бедствия не закончились. Вскоре после Татякской войны Булак, сын Галимбека, прогнал Лаиша из Казани. Тот ушел на Агидель  и основал там город Лаиш.
Казань при этом была сильно разгромлена, и от нее остался лишь посад Акбикюль, почему ее тогда стали называть Акбикюлем. Большинство казанцев Булак переселил в Эчке–Казан, который стал центром владений потомков Гази–Бараджа – «Азановичей» («Азанлылар») в Западном Булгаре. За потомками Ялдау – «Ашрафидами» («Ашрафилар») – закрепился Восточный Булгар с Черемшаном и Башкортом с центром в Джукетау (1279 г.).

А хан Манкай, потрясенный гибелью своего тестя Корым–Тимура, хотел повторить набег на Булгар и стереть его с лица земли. К этому его подстрекал и Бурилдай – единственный татарин, который участвовал в Татякском побоище. Башкаку хотелось захватить все земли Булгара, но он встретил в этом противодействие хана Ногая, недовольного правлением Манкая и зарившегося на владения самого Бурилдая. Так как без доброй трети кыпчаков, бывших в подчинении у Ногая, поход состояться не мог, то его отложили, а затем о нем и забыли.
Через десять лет после Татякской войны Бурилдай и Ногай были брошены против персидских татар в решающий момент сражения Кыпчака и Персии из–за Азербайджана. В страшном бою Ногай внезапно оставил поле боя, и персидские татары свели счеты с изменником Чина Бурилдаем – растоптали его копытами своих лошадей. Ногай получил владения Бурилдая, ибо булгарские татары, уцелевшие в Азербайджанской битве, освободили из заключения любимого Калмака и ушли в Чин. Булгарские купцы очень скоро нашли их новое владение там и старались ездить в Чин через их земли, ибо они не забывали о своей старой родине и, словно близких родственников, привечали их. Они прозвались в память о Калмаке калмаками, хотя иногда с гордостью называли себя и «булгарскими татарами». Купцы рассказывали, что они мечтают вернуться в пределы Булгара. Народ этот очень радушный, а в бою своей необычайной стойкостью и полным презрением к смерти схож с булгарами. А кыпчаков Ногая, сменивших булгарских татар, стали называть кара–калпаками. Они – самые первые храбрецы из кыргызов, но в бою часто страдают из–за недостатка осмотрительности. С булгарами они жили дружно, но лет через десять–двенадцать положение Ногая пошатнулось –  и для кара–калпаков наступили тяжкие времена.
Под властью внука Джумата Камбара находилось тогда  11 городов. В 1278 г. он пытался помочь Булгарии и совершил с кумыками и бурджанскими булгарами нападение на татарский гарнизон в Маджара Субе, за что кыпчаки и русские разрушили пять из одиннадцати вайнахских городов.

В 1291 г. ордынский хан Казан завоевал Иерусалим. Ордынцы стали властителями Иерусалима. Они разгромили мусульман, а союзниками их были христиане. Таким образом, хан Казан осуществил очередной крестовый поход. Он поклонялся храму Гроба Господня, и был христианином. Умер хан Казан в Дамаске. Это событие мало кому известно.

А какие там дела у венгерских королей?

В 1272–1290 гг. на венгерском троне был Ласло IV Кун (иначе — Ласло III, поскольку в традиционной венгерской генеалогии недолгое правление малолетнего Ласло III, сына Имре, не учитывается). Он был королем Венгрии. С 6 августа 1272 г. до 1277 г. регентом была его мать Елизавета, затем он правил единолично. Пытался справиться с царившей в стране феодальной анархией, вооруженным путем подчиняя королевской власти полунезависимых магнатов и епископов. В войне за объединение Венгрии привлек на свою сторону куман — половцев, изгнанных из Северного Причерноморья монгольским нашествием и расселенных на территории Венгерского королевства. Несмотря на помощь половцев, войну с магнатами Ласло IV Кун проиграл.
В 1290–1301 гг. венгерский трон занял Эндре (Андраш) III. После смерти 10 июля Ласло IV Куна главная ветвь династии Арпадов пресеклась. Имевший больше всех прав на венгерский престол Андраш III, внук Андраша II, был коронован. Император Рудольф I считал Венгрию частью Священной Римской Империи и выдвинул на венгерский престол герцога Альберта Австрийского. Однако уже через год он отказался от своих амбиций, и в августе 1291 г. заключил мирный договор с Венгрией. Взамен мира Андраш III обязался разрушить несколько мелких крепостей на границе Венгрии с австрийским герцогством.
В 1301–1305 гг. венгерским королем был  Ласло V Чех. В 1301 г. его отец отказался от венгерской короны в его пользу. 27 августа 1301 г. Вацлав был коронован под именем Ладислава V (или по–венгерски Ласло). В тот момент Венгрия фактически представляла собой несколько княжеств, и королём его признали только правители земель, соответствующих современным Словакии (Матуш Чак и Аба), Бургенланду и столица Буде.

Ну, это было потом. А пока в Волжской Булгарии правил царь Мохаммед–Алам, сын Тухчи–Исмаила (1293–1307 гг.).
В 1292 г. престарелый Галимбек был смещен сыном Исмаила Мохаммед–Аламом с согласия посла Таджуна. Таджун был братом хана Тохты, пришедшего к власти благодаря Ногаю в 1291 г. Его  звали Таджуном, то есть «послом», по–булгарски, а сам он называл себя Даиром –  в честь булгарской бани, где он любил проводить время. Таджун был добр к булгарам, и, после начала мятежа русских против Кыпчака, по просьбе Мохаммед–Алама выхлопотал у хана  для Булгара разрешение вновь взимать с них джирскую дань, а с сербийцев – джизью. А джирскую дань утроили за захваченные русскими территории Булгарии.
Сербийцы, как назвал кара–чирмышей и аров Горной стороны Манкай, отказываясь от их дани,  стали вновь уплачивать налог в пользу мечети. В обмен на эти уступки эмир охотно согласился помочь Таджуну подавить русский мятеж во главе с Адам–Тюряем.
В этом походе булгары, возглавляемые сыном Бурата – Кукчи, не позволили ни одному кыргызу любимого баскака натянуть тетивы лука – все сделали сами. Горя ненавистью к врагам за разгром Черемшана и потерю почти всей провинции Бийсу за исключением Колынской округи, Кукчи со своими казаками, иштяками и башкортами взял вначале Булымер (Владимир), а затем Балын, Джурги, Мер–Сулу, Амат, Улак, Мосху (Москву), Гулям – всего 14 городов. Так как кыпчакам запрещалось грабить церкви, булгары делали это за них – с таким же прилежанием, с каким урусы грабили мечети. Всех мужчин с оружием убивали на месте, кроме купцов и мастеров, а женщин и детей полонили.
Кыргызы – а это были не изворотливые и коварные куманы, а прямые и отважные кук–ордынцы, к которым булгары относились всегда с большим уважением, – только удивлялись воинской доблести булгар. Адам–Тюряй бежал. Кукчи назвал в честь него своего сына Адамом, ибо бек вовсе не был трусом и дерзнул выступить против ненавистного булгарам Кыпчака. Была взята несметная добыча. Только за взятое в Булымере эмир восстановил Буляр под названием Булымер (1293 г.). Часть добычи пошла на постройки в Булгаре, Джукетау и Чаллах. В честь этой победы эмир взял себе прозвище «Булюмар», а Таджун – взял прозвище «Ундурт» («Четырнадцать городов»). Он потом стал баскаком в Булгаре. Булгары  опять стали взимать дань с Джира и Кана. Галиджийцы перепугались, вернули Булгару восточную часть Бийсу, а также стали платить дань Булгару за захваченные районы Бийсу. Нарыки  тогда же заставили кисанцев уплачивать себе дань за взятые ими земли Беллака и получали эту дань до 1521 г. – до взятия Кисана (Рязани) русскими.
Булгар при Мохаммед–Аламе стал разрастаться в огромный город по причине переселения сюда многих жителей Нур–Сувара и других городов, разгромленных во время войн. Ашрафиды строили здесь каменные здания, а Азановичи – нет, так как считали, что нечего украшать столицу, пока она платит дань Кыпчаку, и что пусть по убогому городу Булгару судят о бедственном положении страны Булгара. Хотя в своих владениях они, тем не менее, строили из камня и кирпича. Для строительства столицы Кыпчака Сарая приготовили, в счет выплаты за ущерб во время Галиевской войны, много камней. Но там вдруг стали строить из кирпича, и эти камни «Эль–Хум» стал ставить на могилах уже не только сеидов и правителей, но и вообще всех почивших

Первым владимирским князем, не переехавшим в столицу, стал Ярослав Ярославич Тверской. Его сын Михаил открыто боролся против Москвы и Новгорода, несмотря на поддержку последних Ордой. Усиление Переяславль–Залесского княжества в правление Дмитрия Александровича вызвало три новых разрушительных нашествия в 1281, 1282 и 1293 гг.

К концу XIII в. в результате войн и внутренних смут Булгария ослабла настолько, что в 1299 г. сын хана Ногая — Чака становится ненадолго царем Булгарии. Однако хан Токту занявший место Ногая через год с войсками вторгается в Булгарию. В результате восстания под руководством Святослава (сына свергнутого царя Георгия I) Чака был убит, и его голову отправили хану Токту. В качестве благодарности татары навсегда перестали совершать набеги в Булгарские территории, и дань была снята.

В 1307 г. Мохаммед–Алам утонул во время плавания по своим владениям, и на эмирский трон Волжской Булгарии взошел царь Касим Булак, сын Галимбека (1307–1323 гг.).
Младший сын Мохаммед–Алама Исмаил–Галим хотел сам подняться на трон. Но старший сын Мохаммед–Алама Юсуф не допустил междоусобицы и поддержал Касима. Поэтому  Касим (Казим)  Булак разрешил Юсуфу остаться в Булгаре и держал его в почете, в качестве сеида. Впрочем, Юсуф большей частью жил в Урнаше, который после смерти его любимой дочери Кюхри переименовали в Кюхри.


Высшей точкой военного могущества Золотой Орды было время Узбек–хана (1312–1342 гг.). Его власть была одинаково авторитетна на всех землях его обширных владений.
Если при Тохте была установлена свобода торговли, и булгары стали первенствовать в торговле на Руси и в Кара–Кыпчаке, кроме этого, возраставшая потребность Кыпчака и Руси в хлебе позволила булгарам вновь сделать процветающими старые земледельческие районы, то при  хане Узбеке  было покончено с мурзами, совершавшими разбои. Все это позволило значительной части страны на некоторое время приобрести благополучный вид, хотя тяжесть неупорядоченной кыпчакской дани стала сказываться уже при Узбеке.

Согласно Ибн–Арабшаху, арабскому историку XV в., караваны из Хорезма проходили на телегах совершенно спокойно, «без страха и опаски», до самого Крыма в течение трёх  месяцев. Не было надобности возить с собой ни фуража для лошадей, ни продовольствия для сопровождающих караван людей. Более того, караваны не брали с собой проводников, так как в степях и земледельческих районах было густое кочевое и земледельческое население, у которого можно было все необходимое получить за плату.
Это –  лучший показатель могущества власти золотоордынских ханов эпохи Узбека и его непосредственного предшественника — Токты (Тохты). Для Берке–хана Булгар был привлекательным как исламский центр.  К тому же вплоть до денежных реформ Токты и Узбека там находился главный монетный двор государства.  Не случайно расцвет Булгара приходится на XIII–XIV вв.

Когда Кыпчакская степь отделилась от Монгольской империи и почти все монголы ушли из Кыпчака в Монголию, то Джучиды наняли вместо них на службу себе кыпчакских кочевников и стали также называть их «татарами». При этом сами кыпчаки сохраняли названия своих племен и предпочитали в кругу своих родичей называть себя кыпчакскими именами. Хан Узбек пытался привить кыпчакам вместо слова «татарин» (которое у булгар и других мусульман было последним ругательством и означало «безбожник», «проклятый») слово «тюрк».

Тогда баскаком в Саин Йорты был Акмал, с сочувствием относившийся к Булгарии, правда, не бескорыстно. Так, он внимательно следил за бесперебойным поступлением джирской, галиджийской и канской дани в Булгар, но выговорил за это часть ее себе. Однажды, когда с данью случилась заминка, Акмал разрешил наказать виновных. И Кукча с тысячью казаков без боя взял Балукту, разгромил Куш–Урму (Кострому) и Джир, и этим заставил русских беков возобновить выплату дани Булгару. Однако Касим однажды вконец рассорился с баскаком Акмалом из–за попыток того незначительно увеличить свою часть джирской дани. Сам кыпчакский хан Узбек, по приглашению Касима, выехал в Булгар разбирать этот спор. К его приезду Исмаил–Галим разобрал уцелевшую булярскую Кук–мунчу  и вновь построил ее в Булгаре для приятного времяпровождения хана. Касима тогда не было в столице, и когда он прибыл по зову хана Узбека, то узнал, что Узбек признал эмиром сына хитрого Исмаил–Галима – Мугаллима Фазыла Булюм–Орду. На это решение повлияла жалоба черемшанца  на то, что Казим Булак совершенно не радеет о благоустройстве Булгара и о строительстве новых мечетей.

Сюда же тогда на суд хана прибыли два русских бека.
Касим было обиделся, но все же отправился вместе с Булюм–Орду провожать хана. Когда подъехали к Хонтурчы  и оказались в кыпчакском районе, хан повелел казнить обоих русских беков. Акмал сказал тогда Булаку: «Ты думаешь, что с тобой поступили несправедливо? Но вот эти русские беки казнены за споры с баскаками». Впрочем, чтобы не заслужить дурной славы ханского доносителя, Акмал добился от Узбека ликвидации баскакства в Булгаре и перевода баскака в даругу. Баскакские владения, считавшиеся владением Кыпчака, остались под непосредственным контролем даруг Булгара.
Посол хана Узбека, его сын – Хызыр, разбиравший это дело, обличил Джанибека, и за это был потом убит Джанибеком на Хонтурче. Узбек в это время умер, и преступление не было раскрыто.

В ара¬бо–пер¬сид¬ских  ис¬точ¬ни¬ках  Булгария  все¬гда упо¬ми¬на¬ет¬ся сре¬ди за¬ви¬си¬мых от по¬том¬ков Джу¬чи стран.  В  «Ано¬ни¬ме  Ис¬кан¬де¬ра» ска¬за¬но: «По¬сле это¬го (со¬бы¬тий до 1312 г.) улус Джу¬чи раз¬де¬лил¬ся на две час¬ти. Те, ко¬то¬рые от¬но¬сят¬ся к ле¬во¬му кры¬лу, то есть пре¬де¬лы  Улуг–та¬га,  Се¬киз–яга¬ча  и Ка¬ра¬та¬ла до пре¬де¬лов Туй¬се¬на, ок¬ре¬ст¬но¬стей Джен¬да и Барч¬кен¬да,  ут¬вер¬ди¬лись за по¬том¬ка¬ми Но¬гая, и  они  ста¬ли  на¬зываться сул¬та¬на-ми Ак–ор¬ды  (Бе¬лой ор¬ды); пра¬вое же кры¬ло,  к ко¬торому  от¬но¬сят¬ся  Ибир–Си¬бир,  Рус,  Либ¬ка (Лит¬ва),  Укек, Мад¬жар, Булгар, Баш¬гирд и Са¬рай, на¬зна¬чи¬ли по¬том¬кам Так¬тая и  их  на¬зва¬ли  сул¬та¬на¬ми  Кок–ор¬ды  (Си¬ней  ор¬ды)».  Во–пер¬вых, Булгар,  булгар¬ская зем-ля,  от¬ме¬ча¬ет¬ся сре¬ди та¬ких под¬чи¬нен¬ных Зо¬ло¬той Ор¬де стран,  как Русь и Лит¬ва, что указывает на его по¬ло¬же¬ние сре¬ди за¬вое¬ван¬ных мон¬го¬ла¬ми стран.  Во–вто¬рых, в ара¬бо–пер¬сид¬ских ис¬точ¬ни¬ках при пе¬ре¬чис¬ле¬нии го¬ро¬дов и зе¬мель Мад¬жар  ста¬вит¬ся ме¬ж¬ду Укеком и Булгаром. И это не слу¬чай¬но. Укек нахо¬дился на пра¬вом бе¬ре¬гу Вол¬ги не¬да¬ле¬ко от со¬вре¬мен¬но¬го Са¬ра¬то¬ва,  а Булгар, как из¬вест¬но, на¬хо¬дил¬ся на ле¬вом бе¬ре¬гу Вол¬ги при впа¬де¬нии в нее Ка¬мы. Воз¬мож¬но, как счи¬та¬ют не¬ко¬то¬рые ис¬сле¬до¬ва¬те¬ли, и на Север¬ном Кав¬казе, был го¬род Мад¬жар, но в дан¬ном слу¬чае, ко¬гда в ис¬точ¬ни¬ках  при пере¬числении Мад¬жар ука¬зы¬ва¬ет¬ся ме¬ж¬ду Уке¬ком и Булгаром, речь идет о зем¬ле бур¬тас, или «обулгаризи¬ро¬ван¬ных бур¬тас». 
Итак, с начала XIV в. Улус Джучи распался на два государства — Кок–Орду и Ак–Орду, из которых последняя была в вассальной зависимости от первой. Каждое из государств  имело  свою собственную династию из потомков старшего сына Чингиз–хана Джучи.  В Ак–Орду входили земли в бассейне южной Сырдарьи, а также степи и города на северо–восток от Аральского моря и до рек Ишима и Сары–су. После отделения Ак–Орды термин Золотая Орда применяется главным образом к землям Кок–Орды. С первых лет образования Улуса Джучи и после распада на две указанных орды, согласно персидским авторам XV—XVII вв., Кок–Орда составляла правое крыло (бараункар, онкол) Улус–джучиева войска, то есть поставляла из среды своего кочевого населения все входящие в него тумены, а Ак–Орда составляла левое крыло (джаункар, солкол), то есть поставляла все тумены левого крыла.

Московская экспансия в южном направлении не могла развиваться без поддержки народов, считавших бассейн Чёрного и Азовского морей своей родиной. Это были прежде всего казаки, донские и запорожские, религиозно–культурная традиция которых — православие — сближала их с русскими. Это сближение осуществлялось, когда было выгодно казакам. Тем более что перспектива пограбить крымские и османские владения в качестве союзников Москвы отвечала их привычным целям. На стороне русских могла выступить часть ногаев, присягнувших московскому государству. Но, прежде всего,  русские были заинтересованы в поддержке самого мощного и сильного западно–кавказского населения адыгов.