Кфар ХАБАД. 8
Странные, смешанные чувства патетической выспренности и вульгарного верхоглядства обуревают меня всякий раз,когда я хочу быть объективной в рассказе о хабадниках.
Наверное,такие же чувства испытывал виднейший наш философ прошлого века Мартин Бубер,когда говорил за нас и о нас:"Встал поутру человек,и вдруг почувствовал себя--народом".Я хочу так рассказать об "акте" сотворения дневной молитвы директрисой,будто стою внутри нашего Второго Храма и вижу,что окошки в нем изнутри маленькие,а снаружи непомерно огромны,потому что Храм не нуждается в Солнце,он сам пронизывает лучезарной святостью весь Мир.Было от чего застыть мумией на пороге ее кабинета.Надо ж было знать,в котором часу нужно молиться, и не лезть со своими мансами.Надо знать и понимать,отчего молящийся не сможет ответить тебе словами,но реагировать на твои тирады обязательно должен.Можно,раскрыв рот, глазеть на это действо,если сам ты придурок,не способный говорить с Б-гом от чистого сердца.Хорошо бы соображать,или чувствовать,что душа каждого еврея с рождения повернута на Восток,к духовной Родине--Ерушалаиму,и потому не нужно обладать особым воображением,чтобы разрешить себе,сидя в кресле, озариться духовностью простых слов СидУра(Молитвенник) и, держа себя в струне,дарить окружающим Его свет и Его любовь.--Так молилась моя директриса.Нет,она не неистовствовала.Едва шепча,слегка пошатываясь в такт дыханию,она обращалась к Б-гу так,как говорят с человеком,в котором никогда не сомневаешься.
Мне никогда не пришло бы в голову,что она меня сразу заметила и поняла бездну моего смущения,почти не заметно улыбнувшись,приготовилась слушать и отвечать мимикой и жестами.Я была уверена,что помешала ей,вот и прикрыла рот ладонью.Дружески кивнув,не произнеся ни звука и спокойно глядя прямо мне в глаза,она развеяла мою нерешительность,прочертив воздух ребром ладони куда-то ввысь.Это теперь я вкурсе,что для истинно верующего иудея совсем нет необходимости отрываться от окружающей его бытовухи,ведь все,к
чему он прикасается руками,или мыслями, становится одинаково важным и святым.
Вот,каким получился наш диалог:
--Извини.Приехал компьютерный техник,ты его приглашала?
--(Кивок.)
--Его досмотреть,как вашего,или,как всех?
--(Глаза к небу.Руки в стороны кверху.)
--Ясно.Извини еще раз,я ж не нарочно...
--(Помотала головой,прикрыв глаза.)
Со временем я стала присматриваться к верующим так,чтобы они меня не замечали,и не сразу поняла,что когда я записываю текст нового стиха,то погружаюсь в это дело точно так же,как они --в молитву.И мне и им не важны внешние обстоятельства настолько,чтобы в них заблудиться,растеряв свою духовную мощь,или немощь.Вотличие от них,меня не заносит на передовую во время войны,а они всегда там,где труднее всего,где мир материальный наступает на горло основам нашей жизни,близкой к Б-гу.Насколько пошлой и мелочной пустыней стало бы наше житие без этих бородатых дядек,устраивающих еврейские праздники прямо посреди улицы,когда за их музыкальной таратайкой бежит и стар и млад всего нашего микрорайона.Кому еще понадобится в забытой Б-гом унылой затхлости уличного тупика установить и зажечь щедрую гирлянду ханукального светильника--Меноры.Их машина с мегафоном на крыше каждую пятницу кружит по улицам,напоминая евреям в еврейской Стране:"Каждая женщина и девочка зажигают субботние свечи (в таком-то часу).Шаббат Шалом вам от Дома ХАБАД."А их неугомонные жены и дочери,раздающие на улицах эти самые свечи с текстами молитв,пакующие продукты на Шаббат для неимущих!Им есть дело до всех,даже до тех,кто плюет им в лицо,обзывая дармоедами и фанатиками,напрочь забыв о том историческом факте,что именно их предки-хабадовцы возвратились в конце позапрошлого века сюда первыми ,чтобы напомнить всем нам,кто мы и где НАШ родной дом.
На то,чтобы все это оценить и принять всей душой,мне понадобились годы.
А пока что нужно было проявить некую изобретательность,производя обычный досмотр на безопасность папаш Кфар ХАБАДа.Они ведь очень отличались от тех,кто,безусловно,так же по-еврейски чадолюбив и усерден.
Во-первых,тамошние папы всегда успешно заменяли мам во всех ситуациях.Они стирали,готовили,пеленали,чистили,мыли,играли,нянчили своих и соседских,если понадобится,детишек.Если учесть,что таковых набиралось семеро и пятеро не своих,то переоценить подвиг пап просто невозможно.Верующие,как правило,--нищи.Поэтому на их велосипедах часто умещаются по три-четыре гаврика,а если всего-то два,то дети держатся за бороду,или одежду,потому что одна рука--на руле,а другая--с поклажей,ведром,вязанкой прищепок,банок-склянок.Невероятно быстро и ловко папашки управляются со всем этим скарбом на наших бешенных шоссе и тротуарах.Во-вторых,они не делали из мухи слона,но и не роняли своего достоинства там,где нужно остаться на высоте.В-третьих,их ежеминутно выручало блистательное чувство юмора и громкий заливистый смех детей.Передать словами их непритязательность в быту и довольство своей участью--это все равно,что начать ВИДЕТЬ ГРОМ И ВИДЕТЬ ЗВУК шофара,как при даровании Торы у горы Синай.Не было и нет дня,чтоб я не завидовала и не восхищалась этим их свойствам.
Как только папа приближался к воротам школьной ограды,я отходила от него на три метра,опустив глаза и скомандовав:"Подними свое пальто и крутнись вокруг своей оси,чтоб я убедилась,что на тебе нет оружия."Было достаточно один раз внедрить эту "рацуху",чтобы второй и сто второй папаша,приблизясь к воротам,уже сам задирал свой лапсердак по грудь и крутился с довольным видом еврея,исполнившего заповедь:"Живи сам и дай жить другому".То есть, заработай сам,и дай заработать мне.
(продолжение следует)