- Не нужно, - Юхан не смог отказать себе в удовольствии удивить заказчика. - Мы нашли все, что нужно... И можем выйти отсюда в любой момент. Один из младших чинов устроил тут тайник, прячет динамит для продажи браконьерам. Сейчас, наверное, он не процветает.
- Или торгует мылом, которого тут на складах завались, - добавил Чарли.
- О-о, - картинно округлил глаза наниматель. - Снимаю шляпу. Вы действительно мастера своего дела.
- У нас как на Кавказе все есть! - сострил Аддис-Абеба.
- В Греции, балда, - поправила его Афина.
Значительно сбавив спесь, гость предложил еще раз обсудить план действий. Афина прислонилась к крышке торпедного отсека и закурила. Москвич покосился на нее и скривился:
- А разрешения закурить вы не спрашиваете? Не всем же это нравится...
- Считайте, что я спросила, - буркнула Афина.
- И курить в замкнутом пространстве, мисс... Что же это вы тут "газенваген" товарищам устраиваете?
- Вы нам платите за работу, мы ее выполняем. Но ваши капризы выполнять мы не нанимались, - довольно резко огрызнулась Афина. - За это отдельная плата. Ребята не возражают. И мне этого довольно.
- Серьезная девушка, - засвистел заказчик, но Афина уже, не слушая, отошла.
- Черт побери этого кретина! - прошипела она по-гречески, оказавшись за переборкой.
- Потише, Аффи, - хлопнул ее по плечу Чарли.
- Чтоб тебя! - подскочила девушка. - Когда ты перестанешь подкрадываться исподтишка, Аддис-Абеба? Напугал, блин!
- Ты испугаешься, как же. Не ругалась бы ты с ним. И вдруг он сейчас услышал, как ты его проклинаешь...
- Думаешь, он поймет?.. На полиглота он не похож, и греческие ругательства не знает. Он мне не нравится, Чарли. Похоже, у него винтиков в голове не хватает...
- Может, - к ним подошел Генрих. - Но он платит нам хорошие деньги. Ты ведь хочешь расширить свой магазин? А я давно мечтаю о коттедже за городом.
- Как бы он нас не надул.
- Пусть рискнет, - сверкнул белыми зубами Чарли. - Но до поры все же не ругайся с ним...
*
- Что это за морской черт? - морщась от дыма, спросил заказчик, Дмитрий Тризняк. - Оруженосица, или секретарша?.. Зачем было ее сюда тащить, у нас ведь не вечеринка намечается...
Юхан поднял голову, и москвич примолк, встретившись с ним взглядом. Что-то было в лице исландца, что заставило москвича, обычно бесшабашно-смелого, прикусить язык.
- Нет, она боец, - ровным голосом ответил Свейнссон. - И отличный мастер своего дела. Хоть и женщина.
Дмитрий недоверчиво качнул головой, но развивать эту тему не стал. Он здесь уже не чувствовал себя так уверенно, как в Москве или здесь наверху перед Андреем и командирами части. Еще четверть часа назад Дмитрий снисходительно учил мордастого майора по пути к подлодке: "Договариваться надо уметь, а вы сразу топите и под замок сажаете! Не дипломат вы, Иван Иваныч!". "Иди, договаривайся, - плюнул пристыженный майор. - Только смотри, чтобы та девка бесноватая тебе прикус не попортила!". А здесь Тризняк немного стушевался под тяжелым взглядом Юхана и перед откровенным недружелюбием гречанки. Он вспомнил, как впервые услышал разговор о Юхане, как о человеке, способном на все и имеющем послужной список на десятерых Рэмбо, Нико и Универсальных солдат. Наверное, и с чувством юмора у такого типа туговато, все его на работе растерял.
- Ладно-ладно, - примирительно поднял ладони Дмитрий. - Наверное, я сильно отстал от жизни, сидя в офисе, и не знал, что сейчас и женщина может быть профессиональным бойцом, - он припомнил рассказ Андрея о сходстве жены "Беккера" с пропавшей 14 лет назад австралийской девочкой. - А теперь обсудим план действий...
*
Через полчаса Тризняк выбрался из подлодки, в очередной раз удивляясь мастерству этих ребят. Даже в списанной подводной лодке они неплохо устроились, нашли все необходимое и подготовились к боевой операции. Молодцы ребята, асы своего дела. Жаль только, что оставить их нельзя. Если бы только удалось убедить Юхана не убивать Андрюху! Но этот верзила на требование заложников не "мочить" только пробурчал что-то неопределенное, а его помощница мрачно покосилась исподлобья. Значит, ради спасения Андрея придется убрать исполнителей после того, как они все сделают на танкере...
Объяснив Вань-Ваню, что "зеленые" отказались от мирных переговоров, "на принцип пошли", Дмитрий отозвал Андрея в сторону:
- Так что ты там говорил о той "зеленой"?
- Кажется, обознался, - Греков не сразу сообразил, о ком спрашивает Димка. Хотелось выяснить, кто наклепал на него напраслины в городе. Аня сегодня утром отказалась даже разговаривать с ним, завопив "Катись к своей жене!". Надо убедить девушку, что это ложь, и уговорить уехать с ними... - Гречанки все на одно лицо, да и фотографии не лучшего качества. Эта, из "Гринписа", из Кельна, от родителей не убегала и никто ее не похищал.
- Ясно, бывает, - Дмитрий потер затылок. Статью об Афине Касканис он сам читал в Интернете и видел фотографию девочки и фоторобот подозреваемого в ее похищении. Парень на нем здорово смахивал на Свейнссона. Диверсант, который на досуге тешится с малолетками? Непохоже. А девушка из его группы - несомненно та самая Касканис из Мельбурна. Дмитрий обладал стопроцентной памятью на лица, однажды увидев человека, уже ни с кем его не мог спутать, и сразу понял, что видит перед собой "потеряшку" из Австралии. Стала старше; исчезли ямочки на щеках, а взгляд стал цепким и колючим, как у всех парней из группы исландца. "И что же с ней по правде случилось? Отчего она сбежала? За что Юхан вздул ее отца? Прокололся, дал волю эмоциям. Повезло ему, что мельбурнские копы носом землю не рыли. Но повод, наверное, был, если матерый диверсант повел себя, как салага! Эх, жаль девчонку. Родители так и не узнают, что она жива. Зря ты такая злобная, Афина-воительница, надо уметь прощать обиды...".
*
- ;;;;;;;; ;;;;;;;, -комментировала Афина, когда над их головами снова зашипел сварочный аппарат. - Еще хуже Грекова. У них в Москве там что теперь, все такие?
- Может, он и прыщ, но нам с ним недолго осталось дело иметь, - напомнил ей Юхан. - Закончим работу, получим гонорар и развяжемся с ним. Мне он тоже неприятен, но пока он наш клиент, помни о субординации.
- Я помню, - коротко кивнула гречанка.
На следующее утро Дмитрий связался с Юханом.
- Отправление сегодня в 21.00, - сказал он. - Нефть уже грузят.
- Понял, - ответил исландец. - В 20.00 готовность номер один, - обратился он уже к бойцам, закончив разговор. - План прежний. Берем оружейку, разделяемся, первая группа под прикрытием второй проникает на танкер, вторая нагоняет нас в море. Минируем танкер, направляем его на вышку и уходим на спасательном катере.
- А танкер так и не проверили, - комментировала Афина, приступая к изготовлению бомб. - Хм, похоже, уважение к законам в этой стране укоренится еще не скоро... Но это лучше для нас, никто не удивится, когда такая ветхая посудина выйдет из строя в море...
- И вряд ли кто-то заподозрит постороннее вмешательство, - добавил Джон. - Нет, Афа, эпоха "малиновых пиджаков" все-таки подходит к концу, после дефолта им уже не удастся вернуть прежнее всемогущество, года два они еще побарахтаются, а потом им на смену придут бизнесмены новой формации, уважающие закон...
- Не забалтывайтесь, политологи, - посоветовал Юхан. - Вы же не бутерброды мажете...
- Правда? А я только хотела попросить Джона передать мне масленку, - не осталась в долгу Афина.
- Масленку! - заржал Аддис-Абеба. - Во дает!
- Очень вкусные бутербродики будут, - добавил Луиджи.
- Горячие бутерброды, - Юхан точил свой кинжал и поправлял ножны на поясе так, чтобы мгновенно выхватить из них кинжал. "Оружейку надо взять за две-три минуты. Пока никто не хватился часовых возле лодки. Эффект внезапности даст нам фору, - Свейнссон поместил кинжал в ножны и пошел еще раз проверить торпедный отсек. Все в порядке. Но все равно что-то ему неспокойно... Заразился от Афины? Вот некстати. Беспокойство на работе - не лучший помощник.
*
Афина сняла с плиты кружку с кипятком и всыпала в нее пакетик китайской лапши. Прикрыв кружку пустым пакетиком, девушка вскрыла банку давно надоевшего частика в томате.
- Понятно, почему Юг раздолбаев частиками ругает, - бурчала гречанка, набирая в ложку содержимое жестянки. - Такое и жрать невозможно... Чего смотришь, Чарли?
- Вроде гречанки - прирожденные кулинарки, - ответил Аддис-Абеба, присаживаясь к столу, - а ты, я смотрю, только консервы вспарывать умеешь. Нежная ты, Аффи, - он схватил упаковку хлебных палочек, выдернул сразу несколько и захрустел.
- Не чавкай, - Афина беззлобно стукнула его по шее. - Может, я бы тоже хорошо готовила. Но мне пришлось учиться стрелять, а не пироги печь. Фу, как мне этот частик надоел!
- А я как-то на Амазонке в джунглях, пока передатчик не починил, три дня лопал все, что приползало. А ты частики поела и ноешь.
- Частик, тупица. Сколько времени?
- Три минуты четвертого.
- Так, значит, мои часы на минуту убежал. Это мы тут уже трое суток.
- 70 часов Аффи.
- Еще минуты сосчитай, - пошутила Афина и подвинула к себе кружку с лапшой.
- Увы, - картинно закатил глаза Чарли, - минуты сосчитать не удосужился. Когда меня мордой на доски положили, а потом сапогом под зад в люк кувырнули, я на часы посмотреть забыл.
- О, так у тебя и чувство юмора появилось? Растешь на глазах. Слава Богу, через пять часов мы уже будем готовы выйти отсюда.
- Эти русские или тупые, как мой ботинок, или сволочи, - Чарли потянул еще несколько палочек из упаковки. - Они ведь не знали, что мы умеем адаптироваться к любым условиям, и все же заперли нас в подлодке на трое суток...
- А потом думали все уладить за стаканом водки, - подхватила Афина. - Ты прав, Чарли, ума у них как у меня в пятке, зато гонора и амбиций - без счета. Почему-то многие русские считают себя избранным народом, которому все дозволено и которому все должны безропотно уступать дорогу потому, что русские якобы изобрели все: паровоз, самолет, компьютер, духи "Шанель номер пять", папирус, водопровод и ядерную бомбу...
- Э... Афина... - смущенно выдавил Чарли.
- Что? - девушка встала заварить себе чай. - Фу, что это за труха? Даже чаю нормального у них не бывает...
Она думала, что сейчас Чарли как обычно засмеется и скажет: "Ну да, откуда им знать, что ты предпочитаешь даже в плену "Липтон" из жестяных банок!", но всегда веселый и словоохотливый африканец молчал, неловко вертя в руках ложку, и от этого Афине стало неловко; она сообразила, что означает эта пауза.
Однажды, еще в Мельбурне, Афина шла из кино с Паулосом и Софией. София отстала, чтобы вытряхнуть камешек из туфли, а Афина и Паулос ушли вперед, оживленно обсуждая юмористический фильм. И вдруг Афина заметила, что уже минут пять говорит она одна, а Паулос уставился на свои ботинки и сопит. Поняв, что ее не слушают, девочка смущенно замолчала, и тут парень пробубнил, что она клевая, он давно на нее смотрит, и вообще... Не договорив, Паулос потянулся чтобы обнять ее. От неожиданности Афина рванулась и толкнула одноклассника так, что он упал на задницу и обругала дебилом и придурком.
Другой раз в Лондоне на вечеринке у подруги по колледжу Афина весь вечер танцевала с ее кузеном Стивеном, сыном самого настоящего лорда. В перерывах между танцами парень и девушка оживленно беседовали, и Афина снова не сразу заметила смущенное молчание кавалера и его покрасневшие щеки. И оторопела, когда в ответ на ее остроумный рассказ об экзамене по литературе Стив замямлил: "Послушай, ты просто потрясная... Другой такой нет. Давай смоемся на машине, а? Ты не думай, я не просто, я могу и жениться...". И очень удивился, когда Афина вдруг смутилась, забормотала, что ее только до десяти отпустили и спешно засобиралась в пансион. И позже в похожих случаях Афина Касканис, профессиональный диверсант, девушка с железными нервами и длинным послужным списком успешно выполненных заданий, вела себя как дореволюционная русская гимназистка: пугалась, терялась, смущалась и удирала, избегая потом общения с этим человеком. А еще каждый раз появлялась горькая обида: Юхан по-прежнему воспринимает ее как девчонку, словно не помня, сколько ей уже лет, а парни, которые ее не интересуют, напротив считают ее милой дурочкой, которую можно прервать на полуслове шаловливым поцелуем или невпопад брякнуть: "Слушай, ты супер, что вечером делаешь?".
Афина склонилась над кружкой, избегая смотреть на африканца. "Чарли, и ты туда же... Мы ведь товарищи. Дружбу предавать нельзя... Лучше ничего не говори, а то я тебе чай на голову вылью! Ну почему ты не можешь и дальше просто дружить со мной?".
- Аффи, ты знаешь, что сначала шеф хотел отправить в Питер Расмуса? - спросил Аддис-Абеба, отложив ложку. - Он бы мог там выдать себя за финна, их там много, он бы меньше внимания привлекал...
- И почему выбрал тебя? - Афина поставила кружки на стол. - Пей чай... На Расмуса действительно с его наружностью и акцентом ни один патруль бы не взглянул, а у тебя, ты сам говорил, трижды на день документы требуют...
- Я сам вызвался. И даже смог убедить шефа, с трудом, правда. Я просто хотел быть поближе к тебе. И стало интересно, чем тебе так понравился Петербург.
Афина молчала, помешивая свой чай.
- Я ведь давно все понял, про тебя... И не стану претендовать на что-то... Рад, что могу быть твоим другом. Скажу больше, тот счастливчик, у кого такой друг, как ты.
- А я думала, ты меня терпеть не можешь, - у Афины словно гора с плеч свалилась, и гречанка с улыбкой подняла голову.
- Поначалу так и было... В день нашей первой встречи я безумно хотел надавать тебе оплеух.
- Ну, если учесть, как сложилось наше знакомство, желание объяснимое, - Афина потянулась за пачкой соленых галет. - Спасибо, Чарли. Я тоже рада, что у меня есть такой друг!
Озадаченная неожиданной откровенностью Чарли, Афина еще некоторое время сидела за столиком, помешивая остывающий чай в кружке и гадая, что случилось с Аддис-Абебой, всегда веселым и бесшабашным парнем, шутником и заводилой. Не верилось, что он сейчас признался ей в любви.
- Я думала, он терпеть меня не может, - вслух пробормотала Афина и залпом выпила едва теплый чай. Джон обернулся:
- Тогда замечу, что в психологии ты не сильна. Нельзя все время занимать мозги только работой, Афина. У тебя же бывает свободное время?
- Бывает. Но его занимает мой книжный магазин, - ответила Касканис и закурила.
- Что она сказала? - спросил Генрих, когда новозеландец вернулся за их стол с банкой консервов и консервным ножом.
- Что все свое время отдает работе, а досуг - книжному магазину, - Джон вскрыл банку и приступил к обеду.
- Не повезло тебе, Чарли, - Хорхе треснул африканца по спине. - Прелестная Афина по уши ушла в работу, только макушка торчит наружу. Боюсь, шансов у тебя нет.
- Может, хватит трепаться? - спросил из угла Чанг. - Я пытаюсь вспомнить мантру, призывающую успех в делах. Афина, а ты могла бы не дымить в мою сторону?
- А дышать можно? - гречанка раздавила окурок в пустой консервной банке. - Смотри, мантру правильно вспомни. Нам нужна удача, а Грекову - толовая шашка в зад. Иначе я тебе такую мантру прочитаю, что костей не соберешь.
Хорхе, Чарли и Мануэль дружно заржали: "Во дает!".
- Ну, если вам успех не нужен, так и скажите, - надулся Чанг, расплел ноги и отошел. - Попробуй-ка сосредоточься под ваш галдеж.
- Сколько времени? - спросил Мустафа.
- Восемнадцать ноль две, - посмотрел на часы Роберт.
- Уже скоро.
- Два часа.
- Чуть меньше, - Афина поднялась из-за стола. - Твои часы идут точно?
- Как в космосе. А твои сбились?
- Просто сверялась.
- Волнуешься? - спросил Мануэль.
- Было бы с чего. Дело привычное, - на самом деле Афину охватывало какое-то неясное беспокойство. "Да что это такое? - удивилась девушка. - Нервы никуда не годятся. Слишком долго я была в простое, совсем распустилась!".
Юхан лежал на капитанской койке, закинув руки за голову, и, казалось, крепко спал. Но когда в каюту вошла Афина, исландец повернул голову:
- Все в порядке?
- Да. Я тебя разбудила?
- Я не спал, - Юхан сел и потянулся, разминая руки. - Здесь у меня было время высыпаться по ночам. Волнуешься?
- Вы все что, сговорились задавать мне один и тот же вопрос? С чего мне волноваться?
- Будь осторожна на задании, - напутствовал Юхан.
- Об этом мне напоминать не надо. Ведь у меня были отличные учителя.
- Я надеюсь. Что там ребята?
- Чанг читает какую-то мантру. Хорхе и Мануэль валяют дурака. Джон и Генрих следят, чтобы эти болваны лодку не разнесли раньше времени... Юг, а это правда, что ты хотел отправить в Питер Расмуса, а не Чарли?
- Откуда ты знаешь? - Юхан сел и покосился на часы. - А-а... Аддис-Абебу потянуло на откровенность?
- Какой же он дуралей...
- Почему?
- Потому, что... Видишь ли... - Афина смутилась. Она не знала, как сказать Югу слова, которые уже давно вертелись у нее на языке. Особенно сейчас, в ожидании сигнала от Тризняка. Тем более что Юг сейчас весь в ожидании звонка от заказчика и как будто даже не слушает ее. - Неважно. Я, наверное, действительно волнуюсь и несу всякую чушь. Пойду проверю акваланги Расмуса и Хорхе. Нужно быть уверенными, что ничего не подкачает в последний момент, - Афина бочком пробиралась к двери, отворачивая покрасневшее лицо. Юхан молчал, спустив ноги на пол. Потом встал и переместился так, что Афина, шагнув к двери, налетела на него, пошатнулась и чуть не потеряла равновесие. Юхан поймал ее и прижал к широкой груди.
- Юг, - только и выговорила Афина, вскинув руки и уронив их на плечи Юхана.
- Девочка, милая, - не договорив, Юхан запрокинул голову Афины и ласково прильнул губами к лицу девушки. Потом подхватил гречанку на руки и закружил.
- Уронишь, - Афина крепче обхватила его плечи.
- Будешь в ухо дуть, уроню, - со смехом пригрозил Юхан. Афина нарочно дунула ему в ухо. Свейнссон со смехом разжал руки так, что Афина упала на койку. Девушка тут же подставила Юхану подножку, свалив его следом. Они начали шутливо бороться на койке, и не заметили, как во время этой смешливой возни освободились от разделяющей их одежды. Часы и телефон Юхана улетели глубоко под койку, но исландец даже не покосился в их сторону. Он забыл о предстоящей работе, впервые за всю свою практику.
Они лежали на койке, обнявшись, совершенно усталые, расслабленные и счастливые. Юхан прижимал девушку к себе. Афина положила голову на его широкую гладкую грудь.
- Я ведь ждала тебя, Юг, - сказала Афина, когда немного отдохнула после бурного сексуального экспромта. - А ты относился ко мне, как будто я по-прежнему ребенок...
- Когда мы встретились, ты была еще ребенком.
- Но это было так давно.
- Я заметил это только сегодня... И еще, Фина... Возможно, я только делал вид, что считаю тебя маленькой девочкой, потому что... Что я могу тебе дать? Дома своего, и того у меня нет. Сегодня мы в России, завтра - в Китае, послезавтра, может, в Аргентину или Уругвай занесет.
- Юг, ты дурак, - Афина подняла голову, чтобы встретиться глазами с Юханом и погладила его по густым, с проседью волосам. - Ты можешь дать мне больше, чем думаешь. Я ведь такое же перекати-поле. Но вдвоем нам, может, легче будет обрести корни...
- Фина, - Юхан с нежностью посмотрел на обращенное к нему лицо девушки. - Милая. Stelpa!
Они снова потянулись друг к другу. Афина с удивлением открывала, какими нежными могут быть огромные ладони Юхана, способные согнуть металлический лом или выдернуть из стены шестидюймовый гвоздь, разбить кирпич или перешибить шейные позвонки в рукопашной. И какой на самом деле ласковый этот суровый, жесткий и непреклонный командир.
- Поедем в Акурейри после задания? - предложил Юхан. - Я не был там десять лет. Ты часто спрашиваешь меня о нем, а я думаю, тебе лучше самой там побывать, это лучше всяких рассказов. Там сейчас тоже наступает лето, это лучшее время года в Исландии на побережьях. Солнце разгоняет тучи и туман, город и окрестности утопают в зелени, и вода фьорда гладкая и чистая, как зеркало. А если бы ты видела шпили кирхьи в голубом небе! Ну, скоро увидишь.
- Может, тогда я и поверю в сказки о феях, гномах и троллях, - Афина потянулась. - Хорошо бы застать такую пору в Акурейри!
- А когда мы поднимемся по ступеням к церкви, то сверху увидим весь город, горы и фьорд, очень далеко.
- Поедем туда завтра же? - предложила Афина. - Мне не терпится все это увидеть.
- Завтра - вряд ли, - Юхан закинул голые мускулистые руки за голову. - Сначала нужно добраться до Москвы, получить гонорар... И потом, - он чуть приподнял ресницы, хитро поблескивая из-под них карими глазами, - ишь, какая торопливая. Сама заинтриговала меня рассказами о необыкновенном кофе у "Вольфа и Беранже", а теперь резко меняешь планы? Нет уж, сначала я сам хочу попробовать их эспрессо. И непременно с тирамису.
- Придется уступить, - Афина шутливо надула губы, - если ты без кофе с тортом ни о чем слышать не хочешь.
- А ты думала. Мы, исландцы, кофе любим. И если ты расхвалила мне петербургский кофе, я непременно хочу его отведать.
- Это я уже знаю, - Афина приподнялась и поцеловала Юхана. Он обнял ее в ответ... Пиканье мобильного с пола они услышали далеко не сразу. Чуть не вывихнув плечо, исландец выловил трубку из-под койки и нажал на кнопку ответа:
- Hall;, Sveinsson hlusta.
- У нас задержка, - сообщил заказчик. - Час или два. Я свяжусь с вами, когда уточню время.
*
Отложив телефон, исландец поднялся с койки и начал быстро, без суеты одеваться.
- Выход отложен на час или два, - сказал он, натягивая футболку. - Но на всякий случай надо быть в готовности.
- А точнее они не могли сказать? - спросила Афина, тоже одеваясь. Она заправила футболку под пояс джинсов и села на койку, чтобы зашнуровать бутсы. - Час, два, три, всю ночь... У этих русских слишком вольное отношение к времени.
- Надо будет, и всю ночь подождем, - сурово пресек ее Юхан. - Это часть нашей работы - ждать и быть в готовности действовать в любой момент.
Теперь это снова был строгий и властный командир диверсионной группы, и Афина позволила себе привычно сострить в ответ:
- Да уж, нормированный график работы - моя несбыточная мечта! - а про себя подумала: как будто то, что было, ей приснилось...
Затянув шнурки бутсов, девушка выпрямилась и увидела, что Юхан еще не успел стереть с лица растроганную улыбку.
- Stelpa m;n, - растроганно сказал Юхан.
- Я люблю тебя, - ответила Афина, прижавшись щекой к его футболке.
- Спасибо, Фина. Будь осторожна.
- Волнуешься, Юг?.. Ничего необычного ведь не происходит, одно из простейших заданий, ты сам так говорил.
- На всякий случай предостерегаю. Ох, и зачем я тебя в это втянул?..
- Затем, что я была нужна вам на этой работе.
- Я не о том. Надо было найти тебе другую работу, вместо этой...
- А чем она плоха? Мы ведь вроде Гринписа, спасаем общество от паразитов и вредителей, разве не так ты говорил?
- Так-то оно так, но... Платят-то нам такие же паразиты.
- Все равно прореживаем популяцию. Ладно тебе, Юг. Я ни о чем не жалею и рада, что работаю с тобой.
- И все-таки интересно, когда они будут готовы, - проворчал Юхан, возвращаясь в салон. - Через полчаса, или к утру? Сколько времени Хорхе и Расмусу придется в костюмах с аквалангами ждать сигнала? Ты права, Фина, умом Россию не понять.
- Это точно, - согласилась гречанка.
- А чем понять? - спросил Аддис-Абеба.
- Тем, о чем ты подумал, тоже не понять, - парировала девушка. - Пошляк ты, Чарли, а еще афропетербуржец!
- А о чем, по-твоему, я подумал? - не остался в долгу африканец. - И кто из нас пошляк? А еще грекопетербурженка.
- Я уже не пойми кто, - махнула рукой Афина. - Родилась в Фивах, жила в Мельбурне, училась в Лондоне, работала в почти всех странах мира, три года живу в Питере. Так кто же я?
- Диверсант, - коротко ответил Юхан. - Так ты родилась в тех самых Фивах?
- А ты этого не знал?.. Ты ведь наши личные дела наизусть выучил.
- Я почти не помню Грецию. Мы уехали оттуда, когда мне было четыре года. И уж конечно, тогда я еще не знала о том, как воспеты Фивы в греческой мифологии и античной драматургии.
Юхан потер подбородок, немного колючий и в двух местах порезанный. Его "Жилетт", купленный в Нью-Йорке, остался в рюкзаке на танкере, а бриться тем, что он нашел здесь, было невозможно. Наверное, раньше этими станками линолеум резали, - бурчал Юхан утром, прижигая порезы после бритья одеколоном, тоже из тайника в лодке, пахнущим, как средство против тараканов. Флакон лосьона после бритья тоже был недосягаем, и Юхан решил, что когда выберется отсюда, побреет Грекова, Петра Артуровича и майора Колядкина полотенцем и заставит потом обшикаться средством для чистки унитазов. "Ничего, их вот-вот разгонят, - злорадно думал исландец. - Фина слышала, что приказ о расформировании этой части уже подписан. А после взрыва вышки их еще и со скандалом снимут с постов. Вот когда я с ними расквитаюсь!"
- Боюсь, что сейчас от знаменитых Фив мало что осталось, - сказала Афина, - и сейчас это обычный современный город с развитым туристическим бизнесом. Ты рискуешь крупно разочароваться.
- Ну, это мы еще посмотрим, - Юхан включил кипятильник, чтобы приготовить себе кофе. Лучше всего исландец собирался с мыслями и настраивался на рабочий лад с чашечкой ароматного горячего напитка в руках.
- У тебя уже готов туристический маршрут на первый месяц после работы, - заметила Афина. - Налей и мне тоже кофе. Большую чашку, без сахара.
- Хорошо, - Юхан взял две кружки. - Да, люблю отдыхать интересно. И в этот раз хотел бы поехать на отдых не один. Ты ведь составишь мне компанию?
- Заметано, - оживленно кивнула Афина, взяв у командира свою кружку с дымящимся кофе.
Если бы Юхан и его группа знали, с чем связана задержка операции, это вызвало бы у них нервный смех и новый залп колкостей в адрес "загадочной русской души".
Во-первых, именно сегодня под вечер Петр Артурович получил приказ о расформировании части. Это обрушилось на него и Вань-Ваня как пудовая гиря и окончательно выбило почву из-под ног. Сам командующий частью полдня сидел в кабинете, совершенно раздавленный, и все чаще посматривал на свой табельный пистолет, а Ваня ушел в город. Наверное, сидит в "Гангуте" или в кафе у Раисы и пытается залить потрясение немереным количеством водки.
Во-вторых, Андрей Греков все же хотел объясниться с Аней и уговорить ее уехать с ним. Он полдня околачивался вокруг ее дома, ожидая, пока девушка вернется с рынка, где продавала свой улов. Наконец Аня появилась, и Грекову с большим трудом удалось вытянуть из нее, что кто-то, наверное, слишком разговорчивая Раиса, наболтал ей, будто московский гость уже женат. Аня уже однажды пострадала от мужского вероломства, была брошена своим гражданским мужем Яном и осталась матерью-одиночкой. Теперь она боялась заводить новый роман, чтобы снова не оказаться обманутой. Но Андрею поверила. Этот парень ей понравился, и от того, что и он ей лгал, Ане было еще больнее. Она кричала, чтобы он убирался к своей жене, которой звонил от Раисы, и Греков не сразу смог перекричать ее и объяснить, что звонил в офис сотруднице фирмы, неженат и никогда не был в браке, и тут появился Анин отец, бывший судья Юрий Сничкус, с которым Греков уже сталкивался в "Гангуте" и сидел в одной камере на "губе" за драку. Юрий Матеосович не одобрял знакомства дочери с "новым русским" из Москвы, считая, что эти молодчики не заслуживают доверия и не хотел, чтобы Аня стала забавой для наглого нувориша. Когда Аня объяснила отцу, что Андрей пришел делать предложение руки и сердца, отставной судья сделал вид, что рад этому, отправил дочь в погреб за домашним вином - отметить помолвку, а сам заблокировал дверь погреба тяжелым сундуком и наставил на Грекова ружье, пригрозив: "Еще раз тут появитесь, застрелю!". Андрей попытался что-то объяснить, но Сничкус выстрелил. Пуля просвистела над головой парня. Отчаянно матерясь и вопя "Это не дом, это тир какой-то!", Греков ломанулся вслепую через темноту и кубарем скатился в овраг. Там его и нашел Дмитрий, который уже за полчаса до отправления танкера обнаружил, что Андрюха опять куда-то запропал.
- Что, чуть голову не потерял? - спросил Дмитрий, помогая Андрею выбраться из оврага и отряхнуться. - Пошли, нефть уже погрузили.
- Без Ани я не поеду, - категорически возразил Греков. - Послушай, Димка, хорошо, что ты пришел. Ты отвлечешь ее отца, а я помогу ей выбраться из погреба.
"Е-мое, осел упрямый" - ругнулся Тризняк, но все же достал мобильник и сообщил Фиделю, что отплытие откладывается. Потом, когда Андрюха уже влез в подвальное окошко, Дмитрий набрал другой номер. Юхан ответил только через пару минут, коротко и четко, но слегка запыхался, и Дмитрий ухмыльнулся: "О, я, кажется, чему-то важному помешал, - он живо вспомнил черные глаза и ладную фигурку смуглой гречанки. - Значит, и этот терминатор подвержен обычным человеческим страстям... А я его, кстати, понимаю. Девочка что надо, куда там до нее Андрюхиной рыбачке Соне... то есть Ане...".
Дмитрий спрятал мобильник и пошел отвлекать старика, тем более что из подвала уже доносилась недвусмысленная возня, звук долгого поцелуя и грохот чего-то упавшего, потом разбилась какая-то банка; снова поцелуй... "Они что все, сдурели сегодня? - подумал Тризняк, ломясь в дверь дома. - Прямо шоу "Плейбой", ночь сексуального буйства. Нам теперь что, до утра ждать?".
*
Известие о скорой отставке ударило Вань-Ваня, как пушечное ядро. Он не мог поверить, что адмирал уже подписал приказ о расформировании части в Бухте Зеленой. Почти вся жизнь майора Колядкина была отдана армии; жизни "на гражданке" он себе не мыслил. Петя с Инессой в бундесвер к сыну уедут, давно уже на чемоданах сидят, а он останется на обочине, выброшенный за ненадобностью. И в городе найдутся люди, которые обрадуются: "Вот и поперли этого самодура". Тот же Костя-бармен ждет, не дождется закрытия части, чтобы патрули не мешали его бизнесу. И городская шпана вздохнет свободно. И на Западе потрут руки: еще одной преградой стало меньше, путь открыт.
Сидя в баре у Кости, майор пил стопку за стопкой, но водка долго не оказывала на него никакого действия, не снимала тяжесть с души: "Не нужны. Выброшены на свалку. Всю жизнь отдали. Пропал теперь город... Кто теперь будет тут порядок поддерживать? Все теперь загадят, стекла побьют, ворье разгуляется, рэкет начнется, поймете тогда, что я вам как лучше хотел... Свободы вы хотели, самодуром меня считали... Будет вам свобода, когда боязно будет на улицу выйти...".
Раиса, тоже узнавшая о приказе, разыскивала любовника по всему городу. Когда она добралась до "Гангута", все выпитые стопки мгновенно "догнали" Вань-Ваня, и женщине пришлось вытаскивать его из-за стойки почти волоком. На улице Рая отхлестала майора по щекам и накричала, обзывая слабаком, который только ужираться умеет, и от обиды у Ивана хмель выветрился из головы. "Сроду никого не боялся, а тут слабаком обзывают?!".
- Хоть и слабак, а часть закрыть не дам! - гаркнул майор в лицо отшатнувшейся подруге и развернувшись, ушел.
В части он врубил ревун боевой тревоги и объявил, что берет на себя командование портом. Взяв с собой двух часовых, Вань-Вань ворвался в кабинет командующего и потребовал, чтобы Петр Артурович сдал командование. Между бывшими друзьями вспыхнула перебранка; припомнили друг другу все прошлые столкновения, припоминая даже то, что было 20 лет назад. Экипаж Т-17 ожидал сигнала к отплытию. Андрей и Аня спешно выбирались из подвального окна. Дмитрий, получив по физиономии от Юрия Матеосовича, матерился, догоняя их. Юхан в последний раз проверял акваланги Хорхе и Расмуса. Наконец-то поступил сигнал к действию.