"Неси свет".
Асфальтоукладчик садится в каток, прикидывая качество ландшафта на глаз, укладывает маленькие слезы, впереди поворот на юго-запад, на остров дешевого пойла и радушного политического настроения, капитан судна, диктатор-методонщик сообщил всем постам абортировать мертвый узел торгового центра, дабы осведомиться у темной подворотни наличие бутылки, такова стандартизация.
Итак, я бегу.
У меня приблизительно полторы минуты на то, чтобы преодолеть дистанцию в четыре километра двести восемьдесят метров, а именно столько я насчитал с двумя стами восьмьюдесятью шестью метрами, принадлежащими станции метрополитена. Ровно.
Слав ко всем чертям тротуары переулков и красные от разложения временем заводские стены, тюрьмы, мимо ларьков, прачечных, и жуткого количества администраций нескольких совковых проспектов, туда, к тебе, в центр, с плеча сшибая дверь, еще одну дверь, где тепло метро, на бегу ментально показывая фак в сторону закрытых до утра касс с лицами и жетонами, а гребаный господин полицейский подобрал выпавшую из моего кармана пачку сигарет высокой, как полет, крепости, когда я прыгал над турникетами в опасении опоздать, я бежал по неработаещему эскалатору, мимо мойщиц с желтыми ведрами и серой водой, по памяти восстанавливая весь спектр красок проспектов, я побежал по тоннелю, что сэкономило мне несколько сотен метров и мнимую безопасность под землей.
Ну, да, пока в громкоговоритель указывали на то, что в метро посторонний, и следовало бы его остановить, хотя я думал, что говорить будут лично со мной, прибегнув к помощи голосов двух сексуальных женщин-психологов лет тридцати двух, зовущих и зовущих меня на консультацию, а я уже распихал двоих долбаных ухожоров рельс, фамильярно спрыгнувших с кроватей в комнатах отдыха для рабочих метро, которые пытались удержать меня у начала подъема эскалатора, у меня в голове - Рохманинов, у тебя - моя альтернативная вселенная, а когда мы говорили пару дней назад, моя и твоя вселенные соприкасались, и неоднократно.
На встречу по спуску скачут разъяренные стражи дерьмо-правосудийного лицемерия в серых, и только серых формах, я перепрыгиваю на другой эскалатор, задевая дешевым кедом плафон фонаря, он разбивается и падает на бегущих сзади.
Мы встретились на входе в метро, а не на выходе впервые на этой станции вдвоем, потому что здесь очень красивая улица, выполненная еще и пешеходной, а еще широкой, но европейской кистью и подоплекой, только переглядывались мы при странных обстоятельствах - ты стучала по дверям на входе, крича "Впустите!" полоумному клоуну, а я в объятиях резких ударов дубинок и сапог полицейского квартета. Когда тебя пустили с утра, меня там уже не было. Затем я пришел к тебе вечером, весь больной и избитый психо-эмоционально. Мы ведь так познакомились?