***
Прощайте, прежние друзья,
Прощайте, павшие надежды.
Навеки вас покину я,
В иные облачась одежды.
Не стану лихом поминать,
Но и на вопли не отвечу.
Нельзя бездумно отменять
Судьбой назначенную встречу.
Приходят сроки оставлять
Нам тех, кто дорог был без меры.
И лишь священные примеры
Нас могут с этим примирять.
***
Печален путь. Но если на мгновенье
Его окинуть взглядом с высоты,
То лёгким незаметным дуновеньем
Промчится он. И запоздало ты
Поймёшь, как были тщетны все тревоги
И сладостны небесные дары,
И как прекрасно то, что до поры
Всё главное от нас скрывали боги.
АВАРИЯ
Крашены берёзы позолотой,
Тронуты осины краснотой…
Все мечтают о победном лоте
И о жизни долгой и крутой.
С бешенством восточного цунами
Ты взрезал дорогу жизни вкось,
Позабыв, что в мире между нами
Не хозяин ты, а просто гость.
Сверху повелительной рукою
Взял тебя за шкирку наш Отец
И без осуждений успокоил,
Сразу положив всему конец.
***
Кричала, что непотопляема,
Хотя никто и не топил!
Гордилась, что легко влюбляема,
Когда никто и не любил!
Теперь тону себе беззвучненько,
А ведь, казалось бы, кричи!
И на груди сложила рученьки,
Из куртки выложив ключи…
Дерзайте! Веруйте! Идите же
Своей судьбе наперекор,
А не тоните градом Китежем –
Душе невыносим укор!
Ведь только нам известна полностью
И наша глубина, и ширь,
И чтоб отчаяньем не полниться,
Всё, что задумал, соверши!
Не верь пустому окружению,
Ведь твоего ждут унижения
Разнообразные не те!
Поверь сердечной маете.
На зов её плыви под водами.
Настанет час, и ты подводами
Получишь высшие дары.
И не печалься до поры!
***
Бесполезные дни утекают в песок,
И волнами смывается имя.
И шагреневой кожи облезлый кусок
Исчезает с годами моими.
Повторяется старый банальный сюжет,
А ведь было прекрасным начало!
Но о чём бы сознание нам ни кричало,
Ничего на Земле этой нового нет!
***
Отыгран спектакль.
Смывается грим.
И кресла давно уж пустые.
И сердце моё, как глухой пилигрим,
Понуро бредёт по пустыне.
Ещё раздаются вдали голоса
И жидкие аплодисменты,
Ещё не померкла удач полоса,
Ещё развеваются ленты…
Но всё решено, нет дороги назад,
И путь реквизита - на свалку.
Противен мне стал гримированный ад,
В котором ни шатко, ни валко.
Пускай непогода бушует вокруг
И пусто от края до края,
Одна я скорей разберусь, кто мой друг,
Ни в чём не хитря, не играя.
***
ОН намекал, что я больна,
ОН проходил сквозь тело…
А я была увлечена
И слышать не хотела.
А я влюблялася во сне
И всем дарила ласки,
И старый дятел на сосне
Рассказывал нам сказки.
Доступным было всё вокруг
И бед не предвещало…
Но мой давно ушедший друг
Прознал, что завещало
Мне провиденье сотворить,
И стал меня тревожить,
Во сне пытаясь разбудить
И лошадь мне стреножить.
Но были тщетными его
Наивные усилья.
С сознаньем дара своего
Я распластала крылья.
Мне так понятен был простор,
И столько было силы!
Эпоху целую с тех пор
Меня везде носило…
А нынче выбраны счета
И долговой нет книги.
Души усталой нищета,
Как старые вериги.
И с этим грузом не вольна
Она закончить дела…
ОН намекал, что я больна!
ОН проходил сквозь тело!!
***
Заволокло дымами всю округу,
И скрытною вечернею порой
Мне не увидеть дорогого друга –
Дежурят волонтёры под горой
И каждого, кто рвётся на свободу,
В обратный поворачивают путь:
Ведь надо продержаться как-нибудь,
Пока не упадут на землю воды
И не погасят тлеющий пожар;
Пока в моей душе усталый жар
Не обратится в злое пепелище,
На коем – ни строений и ни пищи…
Ослаб кошмар. А мы всё ищем, ищем
Вчерашний день, угасший до зари.
О провиденье! ПлАчу: озари
Людские души, съеденные тленом!
И обгоревшим в том аду поленом
Пытаюсь растопить сырую печь,
Не в силах безрассудно пренебречь
Возможностью продлить земные дни.
Как много нас! И всё же мы одни
Перед сошедшей на людей расплатой.
Уже не царские бы заиметь палаты,
А просто крышу над повинной головой:
Быть может, хоть она заглушит вой,
Разнёсшийся над мертвенным простором.
Не замолить нам перед Кредитором
Свои долги за многие века,
И всем понятно, почему Рука
Карает нас без всякого разбора
И почему отсрочки приговора
Уже не стоит снова ожидать.
Не сберегли мы Божью благодать,
Дарованную нам лихим авансом,
Мы соблазнились простеньким альянсом
С той силой, что тянула под обрыв.
И вот теперь, испуганно открыв
Глаза пред неизбежною расплатой,
Хватаемся, как малые ребята,
За руку нас взрастившего Отца…
Он и не прятал Своего лица,
Доступен и един во многих лицах:
В орле, дельфине, мухе и кунице,
В былинке и роскошных деревах,
В морях, предгорьях и на островах,
Где люди и худы, и чернокожи,
И бытом, и одеждою не схожи
С живущими на нашей широте.
Неважно небу, эти или те,
А может, все мы, прогневили Бога!
И вот теперь – как гости у порога,
Которым указали вдруг на дверь…
Попробуй после этого не верь
Тому, что донесли до нас преданья!
О, милые забавные свиданья,
С которых начинается любовь,
Которые лишь будоражат кровь,
Но не растят страдающую душу…
И кто б подумал, что в мольбах о суше --
А где-то о воде -- замрёт наш род!
Так пусть же неразборчивый наш рот
Других словес произнести не сможет,
А сердце непрестанно гложет, гложет
Сознанье нескончаемых утрат!
Возможно, что Всевышний Сам не рад,
Что нам доверил летоисчисленье,
И порешил уменьшить населенье.
А потому святой и палачи,
Старик или младенец – все молчи
Пред гневом возмущённого Владыки!
Ты видишь ли в дыму угарном лики,
В молитве вознесённые персты?
Чего ж молчишь, зачем же медлишь ты?!
***
Мой миленький меня освободил:
Позволил на него не тратить силы.
И я ему вослед не голосила.
И в том не разум мной руководил,
А действовало сердца провиденье.
Я так желала творческого бденья,
В котором нет ни отдыха, ни сна…
И вот ликует пятая весна,
Как миленький меня освободил.
Господь велел ему меня оставить,
Чтоб на него не тратила я сил
И сесть за стол могла себя заставить.
Сижу. Пытаюсь выдавить слова
И виршами свою потешить душу…
Зачем, зачем дурная голова
Заставила во всём себя послушать?!
***
Мой дух и горд и непокорен,
Когда берут его под корень
И вырывают из души.
Я говорю ему: не бойся,
Остепенись и успокойся!
Я говорю ему: пиши!
Он усмиряется и гаснет,
И снова моё небо ясно,
И прям мой путь.
А кто со мною не согласный,
Тот подчиняется негласно –
Спешит свернуть.
***
Непредсказуемый накал
страстей и разночтений!..
Того, кто истины взалкал,
сопровождают тени
От тех, кто истину обрёл
и замер от восторга,
Кому небесный ореол
назначен был без торга.
А для иных так вовсе нет
ни Солнца, ни других планет.
И что таким докажешь?
Костьми напрасно ляжешь!
Учусь восторженно молчать.
Ляг на уста мои печать!
***
Я гордо голову ношу,
Хотя спина горбата,
И подаянья не прошу –
Есть у меня зарплата,
На корку хлеба и на соль
Хватает без натуги,
А если вдруг в кармане ноль,
То помогают други.
Мне чужды полная мошна
И зависти запястье,
Я с детства знаю, что должна
Познать без денег счастье,
Которому не страшен дождь
И несогласье в требе,
Которому не нужен вождь,
А только Солнце в небе.
Вот и ношу свою главу
Я гордо и бесстрашно.
Пишу я новую главу
И знаю, что не зряшно.
***
А я им не давала вызревать!
И гневалась на ягод второсортность!!
Непросто естеством очаровать
Того, кто с детства оценил комфортность,
Кто с жадностью отыскивал в миру
Удобства для отдачи испражнений,
Кто верил в то, что «весь я не умру»,
Что он не Пушкин, но не меньше гений,
Кто ухмылялся над чужой бедой,
Свою судьбу иною меря мерой,
Кто руки умывал святой водой,
Кощунствуя над выстраданной верой,
Кому в пути дарили костыли,
Кто проложил лежнёвку из упавших,
Не разглядев в истерзанной пыли
Безропотной покорности Познавших…
Не выйдет прикоснуться к небесам,
Свою дорогу устилая тленом!
И не способен «вознесённый» сам
Отдать команду поражённым генам,
Чтоб народился не гнилой народ,
Чтоб не прервался человечий род.
И каждому предписано пройти
Огонь и воду, и из меди трубы,
И каждому положено найти
Любимые застенчивые губы,
Чтоб в жарком единении сердец
Всему дурному положить конец,
В поту трудиться, не смыкая век,
И дозревать до званья Человек.
А что до ягод, так ещё лиса
На разные ругала голоса
Тот виноград, что не успел налиться.
Не обращай внимания на лица –
Гляди на созревание души
И для неё живи, люби, дыши!
***
У дома разлилась привычно
Цветов вечерняя пастель.
Я расстелила, как обычно,
Свою печальную постель.
Над обезлюдевшим простором
Рыдал холодный звон монет.
Запеть с созвездиями хором
Готовился парад планет.
Неуловимые зарницы
Сверкали стёклами окОн.
Взрывались мины. Пели птицы.
Сосал младенец молоко.
И легкою тянуло гнилью
От свежих теленовостей…
Жасмином пахла и ванилью
Моя последняя постель.
***
Не колебайте дочку поутру,
когда вокруг ей всё не по нутру,
Когда душа летает в отдаленье
и слышит только ангельское пенье.
К чему ей грязь подвалов, чердаков
и синяки от вражеских оков?
Когда б могла, я б забрала её
в свободный и волнующий полёт
Над миром неисчерпанных страстей,
в котором ни любви, ни радостей.
Она б познала взмахи лёгких крыл,
она б узнала, Кто нам приоткрыл
Всю прелесть неземного бытия…
Но вместе с ней тоскую здесь и я,
Без счастья, без надежды и без дел,
уверовав в незыблемый удел.
И вы нас не тревожьте поутру!
Я слёзы незаметненько утру
И буду длить отмеренные дни:
когда вдвоём, мы точно не одни.
***
Когда к отверзнутым дверям
Вас подведут судьбы подпруги,
Не упирайтеся, о, други,
Плывите, точно по морям,
По галактическим просторам.
И пусть вас ободряет хором
Поющих сфер межзвёздный путь.
Лишь на Земле вас могут пнуть,
Подбадривая на поступок,
А в небесах предложат кубок,
И, коль не хочешь, откажись,
За предрассудки не держись…
…..
Вот это жизнь!!
***
-Ты гадкий утёнок, ты гадкий утёнок!
Зачем ты чужой нарушаешь покой?
-Ты вовсе не гадкий, не верь, что ты гадкий,
Ты вовсе не гадкий - ты просто другой.
Найди своё племя, найди свою стаю
И лебедем белым взметнись в небеса!
Пускай все смеются -- они ведь не знают:
В тебе вызревает и н а я краса!
***
Ещё не умерла, а уж никто не помнит,
Не пишет, не звонит, не едет погостить.
Печальная сижу в одной из сотни комнат
И поджидаю, как мне Время будет мстить.
Но – чудные дела! – с туманных горизонтов
Весёлых облаков пушистые стада
Бегут навстречу мне. А я, укрывшись зонтом,
Спешу навстречу им, в далёкое туда,
Где было всё легко, светло и беззаботно,
Где детство никогда не верило в уход…
Но век не обмануть. Вот тело стало потным,
Вот сердце задрожало, засеменило…вот
Ещё один момент из тех, что студят душу…
А после в тишине дежурящей ночи
Вдруг склянка упадёт, а в горле так засушит,
Что дробно зазвучат в твоей руке ключи…
Не бойся, ангел мой, не больно и не страшно
Мне землю покидать, меняя облик свой.
Всё высохло уже, уснуло во вчерашнем,
А значит, не жалей и мне вослед не вой.
Пусть сладко и легко отверзнется темница
И вечная весна приветствует меня.
Ты слышишь, как звенит на небе колесница?
Ты видишь? Угасают… исчезли краски дня…
***
Я десять лет была в простое.
О, это дело непростое,
Когда душа внутри клокочет
И крылья складывать не хочет!
А я запру её в темницу
И там стега…! стегаю вицей!!
Мы все подранки перестройки.
Я из низов, но кадр стойкий,
И я сумела сохранить
В душе своей прямую нить
Наивных дум над идеалом.
И если предлагают налом
Теперь за низкие труды,
То избегаю я беды
И куликом своё болото
Хвалю, не ведая заботы.
Я знаю: искренний и честный
Живёт в глуши всегда безвестный
И неугодный богачам.
Пускай он плачет по ночам,
Но белый день его приемлет
И тёплой тучею объемлет,
И укрывает от грозы.
И эти радости в разы
Ему желанней, чем Багамы,
Ведь у природы, как у мамы,
Всегда уютно под крылом,
А то, что не шикарный дом
И устаревшие наряды…
Да ради Бога! Лишь бы рядом
Родное сердце в унисон
Стучало и спокойный сон
По вечерам сходил на тело,
И не было бы вовсе дела
До постороннего житья,
И не знавала бы нытья
Душа, уставшая в дороге,
И где-то далеко отроги
Сияли вышней белизной,
Которой не опасен зной,
И лишь бы многое другое,
Неоспоримо дорогое,
Но не идущее на ум…
Я лучше отдохну от дум,
Наивных, будто бы вначале.
Меня напрасно назначали
Шагать при флаге впереди,
Поскольку лишь для бигуди
Годна неумная головка.
И посему теперь неловко
Признаться в этой пустоте.
Простите.
Только где же те,
Кому доверимся в пути
И устремимся в завтра, ровно
Сам Бог шагает впереди?
***
Ах, мы с тобой не просто жили –
Мы друг друга нежили!
О пустяшном не тужили –
Всё, что можно, заложили,
И со всеми мы дружили,
И до старости дожили…
А как будто не жили!..
Нам ещё б друг друга нежить,
Но в права вступает нежить,
И заносит снегом пажить.
Будет ли кому уважить
Бугорочки под сосной,
Когда раннею весной
Наст сойдёт, проснутся птицы?
Керамические лица,
Тускло глядя в белый свет
И тая на всё ответ,
Не пробудятся от спячки.
Лишь бездомная собачка
В поисках любой еды
Пробежится, где деды
Круговою обороной
Отбивают грай вороний
И не могут победить.
Им бы за сохой ходить,
А старухам – возле зыбок…
Только век людской так зыбок,
Скоротечен и печален,
Что конец уже вначале
Мы способны прозревать
И об этом горевать
До тех пор, покуда душу
Эта дума не иссушит.
Как бы мы с тобою жили,
Кабы о таком тужили?!
Промелькнул наш лёгкий век,
И из-под закрытых век
Сладкая бежит слеза.
Что мы можем рассказать?
Мы как будто не жили –
Мы друг друга нежили…
***
По зернышку клюю везде –
Так ветра в поле ищут.
Лежит на каждой борозде
Для возалкавших пища,
На вкусы все и возраста,
И разные моменты,
И восхитительно проста
Задача взятья ренты:
Не загордиться и не ныть,
Не биться лбом о стену,
А просто обнаружить прыть
Осилить перемены.
Не пряча под крыло свой нос,
Совать его повсюду
И главный задавать вопрос
Всему честному люду.
Его никто не подаёт
Наивно и открыто,
Но каждый, как и я, клюёт,
Найдя своё корыто.
И хочет вовсе ничего:
Простого пониманья.
В святой надежде на него
Мы строим наши зданья
И верим: хватит там для всех
Тепла, любви и веры.
Запомните: страданье – грех!
И принимайте меры!
***
ПО-ЖИ-ЛА-Я…?
Пожила я,
А и не заметила!
Вдруг седая появилась
В голове отметина,
А в душе – тупые шрамы,
Миру незаметные,
Да на холмике у мамы
Васильки заветные.
У её весёлых внуков
Прошлое короткое.
Вызывают в сердце муку
Их улыбки кроткие,
Их безоблачные планы,
Их мечты беспечные.
Им неведомо про кланы
И про войны вечные,
Про обман, измены, низость,
Маету прощения…
И меня печалит близость
Перевоплощения.
Ведь и правда: пожила я,
Покоптила небушко
И, поскольку пожилая,
Зря транжирю хлебушко,
Да и ум уже за разум
Забегает, балуя.
Подхватилась бы и сразу
Убежала с бала я,
Кабы не детишки-внуки,
Мною взяты на поруки,
Да мои на сердце муки…
И беру себя я в руки:
Хоть немало пожила я,
Я ещё не пожилая!!
***
Я вчера помылась,
Как перед концом…
Дай, о Боже, милость
Встретить смерть лицом,
А не вдруг, спиною,
В неурочный час.
Ведь душе, как Ною,
Ясен Твой наказ:
Для грядущей жизни
Не годится брак –
В Божеской отчизне
Он поселит мрак,
А должно быть светом
Всё полно вокруг,
Чтобы по завету
Завершился круг
Перевоплощений,
Жизней и смертей,
Таинства крещений
И земных путей.
«Чугунок» мой варит –
Отобрать не лень
Мне по паре твари
В предстоящий день,
Отыскать за печкой
Покаянья стыд,
Постоять со свечкой,
Сделав умный вид,
Пробубнить молитву,
Голодать постом,
С окаянным битву
Одержать перстом
И растить нелишне
Свет и доброту…
Убери, Всевышний,
Сердца маету!..
Чую, как от двери
Сквозняком несёт.
Он в меня поверил?
Он меня спасёт?!
***
Будьте весёлыми, будьте счастливыми!
И поклоняйтесь Богам!
И наедайтесь папайей и сливами!
Не вылезайте с Багам!
Делайте всё, что заблагорассудится,
В мире никто не судья!
Сроки придут – и желанья остудятся.
И обнаружится «Я»,
Тощее, скверное, паклей набитое,
С запахом всех нечистот,
Мерзкими гадами плотно увитое….
И возродится лишь тот,
Кто полюбить себя сможет опущенным
С неба -- на самое дно,
Тот, кто урок восстановит пропущенный,
Тот, кто усвоит одно:
Нет в этом мире ни чёрных, ни беленьких,
Каждый – хозяин и раб,
Каждый зерно своё мелет на меленке,
Строит свой дом как прораб,
Каждый до неба по тоненькой лесенке
Тащит телесный свой груз
И напевает потешные песенки,
Словно простой карапуз.
Всем нам предписаны пыль придорожная,
Грязь и ухабы в пути,
Все мы научимся быть осторожными,
Чтоб до истока дойти.
Раньше ли, позже ли – всё образуется…
Ну, а покуда – гулять!
Тот, кто желает плясать – пусть разуется,
Пусть он порадует мать.
В буднях простецких забудем небесное,
Чтоб отдохнула душа,
Чтобы назавтра бы не было тесно ей,
Чтобы летала, шурша,
Всюду, где род человечий кучкуется,
Ставя детей на крыло.
С нас за грехи непременно взыскуется –
Но всё равно повезло,
Что родились на планете мы этой,
Необустроенной, необогретой,
И там, где воняет помойными сливами,
Были весёлыми, были счастливыми!
***
Нельзя насильно к вере подпихнуть
Того, кто упирается ногами.
Естественней общение с богами,
Когда свободно можешь ты чихнуть
Иль улыбнуться прозаичной мысли,
Что в сумке под скамейкою прокисли
И молоко, и с мясом пирожки,
Что за спиною тайные шажки
Готового сбежать с молитвы слышит
И в книжечку свою потом запишет
Дьячок в кургузом сереньком пальто,
Который научился, как никто,
Прислуживать, служить и унижаться
И на которого напрасно обижаться
За эту слабость и убогий вид:
В глухих краях не принято на вид
Такую бедным людям ставить малость,
Ведь главное в душе – святая жалость
И рвение Всевышнему служить.
А что касаемо того, как в мире жить,
Так лучше – в мире, нежели в боренье,
И в этом суть сего стихотворенья,
Которое в один сложилось вдох,
Хоть я, как сочинитель, явно плох.
***
Ну, вот и я невыездная –
Храню огонь в родном дому.
А то бы и жила, не зная,
Как жутко ночью одному,
Когда за дверью завывает,
Когда весь мир скрывает мрак,
Когда в дороге не бывает
Ни человека, ни собак,
Когда снегами по колено
Укрыты мёрзлые поля,
Когда дымит в печи полено
И дико стонут тополя,
Когда ни писем, ни надежды,
Ни гостеванья, ни звонков,
Ни памяти о том, как – прежде,
Ни ласки, ни родных оков –
Да ничего, что было нужным,
Являлось смыслом бытия…
В существовании натужном
Остались только быт и я,
Да этот властный лист бумаги,
К себе влекущий каждый час,
Да капелька во мне отваги
Ночь не смыкать усталых глаз
В надежде задремать с рассветом,
Оставив виршей маету,
С попыткою всем белым светом
Прощённой быть за суету.
Пускай бушует непогода –
Она мне нынче не указ.
Мне б только отпуск на полгода,
Чтобы взглянуть в последний раз
На мир, который остаётся,
Мной не обласкан, не объят,
На речку, что змеёю вьётся,
На наш малиновый закат
И на берёзовые рощи
С грибницей в стынущих ногах.
На всё смотреть я стану проще
И позабуду о врагах,
Рождаемых воображеньем
От одиночества во мгле:
Кого влечёт передвиженье
По спящей брошенной земле?
А мой уют любого может
Покоем одарить в пути…
Но вот опять мороз по коже…
И сердце вновь тоскою гложет…
И нет дороги, не найти…
***
Ура, мой эгрегор всё помнит!
Он просто измотанный был.
Он просто во множестве комнат
Мою невзначай позабыл.
Он просто излишне заумно
Готовил для сердца елей
В надежде отпраздновать шумно
Неласковый мой юбилей.
А хлопоты вышли пустые,
И игры не стоили свеч:
Ведь кудри мои негустые
Уже не спадают до плеч,
И мысли давно уж не юрки,
И дело в руках не горит,
У сына и взрослой дочурки
Давно респектабельный вид,
И люди в округе иные,
И лесом поля заросли…
Меня, словно яблонь, шальные
Мальчишки в ночи отрясли
И, ветки сломав ненароком,
Умчались по юным делам,
И мне не отпущено срока
Прибраться по дальним углам,
Чтоб встретить могла беспечально
Нагрянувший вдруг юбилей…
Прости, мой Господь и Начальник,
И каплю кагора налей!
***
Душат душу слова,
Льются огненной лавой,
Застоявшейся в жерле души.
И неважно, рукою хоть левой, хоть правой,
Но пиши, дорогая, пиши!
Я глядела на мир не ропща, не дыша,
И от жаркой любви я ослепла.
Ах, глядите, глядите, как сладко душа
Оживает под горсточкой пепла!
Мчит надорванной песни смертельный поток,
Не преграда ему и отроги.
Птицы, рощи, дома, человек и цветок,
Не вставай у неё на дороге!!
Пусть не застит светил горький сумрак души,
Пусть под пеплом не скроет округу,
И в себе этот крик не души, не души!
И не надо, чтоб снова – по кругу!