УчиТель
словесносТи
Сквозь тонкий лист пергамента старик смотрел на свет в своём окне и, наклонивши голову, искал в бумаге брешь, которой не было, на счастье мудреца. Немного покряхтев, он разложил пергамент на столе и стал безмолвно любоваться чистотою полотна, невинной прелестью и белизной его. В саду же ветер грозно разыгрался, и стало в комнате так сыро и темно, что старец потянулся к лампе. Добавив масла, чиркнул спичкой и, наклоняясь над буковым столом, остановил свой взор на фитиле и тут же подошёл к окну. По саду пробежал стремглав мужчина, скрываясь от порывов ветра и вцепившись крепко в стопку старых книг.
Старик, невольно ойкнув, проследовал к двери и встал в проёме, открывая полог.
- Кого я вижу, это ты – мой ученик, мой милый друг Хасан! Спаси твоё дыхание Аллах, и дай ногам твоим возможность отдохнуть за скромным, но так желающим принять тебя порогом!
-Учитель мой, продли года Всевышний! Я счастлив быть у ваших ног и целовать готов порог, с которого мой путь в науках начат. Я преклоняюсь пред величьем вашим и скромный дар для вас принёс - то письмена историков нормандских. Примите дар, позвольте мне прильнуть к руке!
- Благодарю тебя, мой милый друг Хасан! Садись к столу и трапезу со мною раздели! Смотрю, ты озабочен чем-то?
-Я не привык, мой господин, пред вами лгать и правду расскажу тотчас. Я стал, как вы, мой добрый господин, учителем недавно… Но Бог моим ученикам не дал, наверное, ума, и вся моя наука уходит, словно бы в песок, и всходов не даёт посев мой, и вижу в их глазах я только ненависть к себе, и только отрешенье от дел моих и праведных речей. Нет уважения ко мне, нет почестей и нет подарков, одни насмешки над именем и статусом моим.
-О, милый мой Хасан, ты можешь рассказать, кого ты учишь, и как зовут родителей твоих учеников?
- А так ли это важно! Они меня обязаны как мастера - кто б ни были они - любить и уважить. Я знаю больше этих подлецов и больше их отцов, и может, это их и заставляет меня так яро ненавидеть и говорить со мной на этом птичьем, глупом языке, как стая мелких серых воробьёв, устроивших базар на крыше чайханы.
- О, милый мой Хасан, ты можешь рассказать, кто опоздал из них вчера на твой урок? Кто болен был, а может быть, беда какая приключилась иль страх в пути учеников остановил.
-Я не пойму усто, зачем же речь об этом? Аллах меня подвигнул их учить и дал мне знанья в руки, они обязаны прийти ко мне в назначенный, урочный час. Мне всё равно, какого ослика они в дороге будут подгонять, но ноги их должны через порог мечети пройти тогда, когда сказал им я – ни на минуту позже.
- О, милый мой Хасан, ты сам ответил, почему они тебя не слышат. Ты сам мосты воздвиг такие хилые, что наступать на них, пожалуй, страшно отроку любому, и нет средь них твоих учеников, одни бродяги без помощи и света в темноте. Светить не хочешь ты и руку подавать, а просто думаешь о них, как о скотине, которую лишь пряником иль палкой можно управлять? Ты так уверен в правоте своей, что забываешь главное - пример и связь. Услышь любого, и тебя услышат… Прости провинности, и будет миг - тебе простят. Иди по их путям - и в ногу попадай, дыши их воздухом - и их плоды вкушай. Ты должен стать их хлебом и водой и быть всегда помощником, свидетелем и добрым другом, и приласкать, и приструнить незлобно. Конфликты устранить, и быть мостом меж миром и любым из них. Они лишь помощи твоей пока хотят, а открываться будут позже и знания твои умножат, и станут выше на ступень, и будут тем горды, что ты к порогу новых знаний их привёл.
- Учитель, а как же дисциплина!? Они обязаны…
-О, мой Хасан! Нет ничего, что в этом мире без воли высших сил произошло, и если ты поймёшь, что лишь Аллах им мог помочь прийти иль задержал невинных мальчиков в пути. Смиришься с тем, что если что происходит, то так и должно быть, то гнев исчезнет твой, останется лишь сила и любовь, с которой всё преодолеешь ты, и станешь мастером – проводником по лабиринтам знаний и лучшим другом каждому из них.
Учитель взял в руки лист древнего пергамента, немного задержался, но протянув его Хасану, промолвил тихо:
- В твоих руках судьбы их полотно - будь мудрецом, который знает, как прекрасен чистый лист, и никогда не забывай, что не стереть тех знаков череду, которую помог нарисовать им первый их учитель – их усто.
Злобные порывы ветра за окном утихли, и учитель с учеником продолжили спокойную беседу – все в этом мире есть ученики и каждый - хоть когда-нибудь - учитель.