Волжский царь. Глава 28

Волжский царь. Глава 28

РУССКИЙ  КАГАНАТ

Есть и другая – оппонирующая версия  зарождения русского государства.

Русы, упоминание о которых встречается в исторических источниках, начиная с конца IV в., и деятельность которых связана с северным Причерноморьем и Северным Кавказом, организовали на Таманском полуострове свой независимый центр – Русский каганат, начавший первым из центров Руси играть роль на международной арене (в конце VIII– в начале IX в.).

Есть мнение, что в процессе образования Киевской Руси и древнерусской народности участвовало несколько различных этносов. В политической структуре Древнерусского государства сочетались разные формы управления. Название «Русь» имеет изначально неславянское происхождение. Русы, согласно свидетельствам современников, являлись социальной верхушкой Древнерусского государства. Об этом писали и арабские географы еще в IX в., и византийский император Константин Багрянородный – в X в., и другие.
Однако среди свидетельств современников о русах существуют самые важные сообщения о «Русском каганате», содержащиеся в Бертинских анналах Франкской империи под 839 г., а также в аутентичных восточных историкогеографических сочинениях.
В то время правителем Булгарии был царь Урус Угыр Айдар, сын Кан–Караджара и Арья–Услан. Существование именно в Поднепровье в Кара–Булгаре в первой половине IX в. русского каганата (каганата урусов – россов), где на службе у кагана и его военачальников находились называвшиеся ак–уруслар скандинавы, было реальностью. Так что, каганатом росов на территории государства Кара–Булгар в Поднепровье правил  в 839 г. балтавар Угыр Айдар, восставший против хазар и объявивший себя каганом.
В это время в степях Джалды бесчинствовали баджанаки (печенеги). И в 840 г. старшему сыну Угыр Айдара – Джилки – удалось нанести им решающий удар.    
 Надо напомнить, что далеким предком Угыр Айдара был правивший в Поднепровье Куврат (620–629 гг.) из рода Дуло, первоначально зависимый от авар балтавар, который объявил себя каганом Великой Булгарии. В Булгарию в это время входили не только Поднепровье, но и Прикубанье и Приазовье, отнятые им у хазар. Но после смерти Куврата в 660 г. начались междоусобные войны его сыновей, в ходе которых Приазовье и Прикубанье снова отошли к хазарам. А старший сын Куврата – Бат–Боян – оставался в Поднепровье. Теперь он уже был не каганом, а зависившим от хазар балтаваром, платившим дань хазарам и поставлявшим им войско во время войны. Так продолжалось до начала IX в., затем его потомок Угыр Айдар перестал платить дань хазарам и снова провозгласил себя каганом.

Каган Кара–Булгара — Угыр Айдар воевал с хазарскими каганами Караком и Урусом (начало IX в. – 840 г.) и всесильным хазарским беком Буртасом (840–855 гг.). Поскольку Угыр Айдар пять лет не платил дань Хазарскому каганату, каган Карак пошел на него войной. Перед нашествием хазар, по совету муллы Шамсы, Айдар принял ислам, а кагану послал обоюдоострый меч со словами: «Я посылаю тебе этот меч для того, чтобы ты знал: после того, как я принял истинную веру, Тангра поразит всех моих врагов обоими остриями!» В «Повести временных лет»  до 852 г. также говорится о плате дани хазарам полянами «от дыма мечь».
В результате между Угыр Айдаром и хазарами началась война, в которой 70–тысячное войско хазар возглавлял бек Буртас. Но после долгой и упорной битвы 20–тысячное войско Угыр Айдара обратило хазар в паническое бегство. Войско Буртаса было разбито, и Карак собирался казнить своего военачальника. Однако самого Карака за поражение в войне с Угыр Айдаром свергли с престола. С приближенными и своими сыновьями Карак бежал в Семендар. Но место укрытия выбрал неудачно. И каган, и его сыновья, и приближенные были изрублены на куски мусульманами. Спастись удалось только военачальнику язычнику Буртасу и младшему сыну кагана Манасу, которого Буртас выдал за своего сына, фактически спас.
Константин VII Багрянородный – византийский император из Македонской династии (царствовал с 913– 945 гг.), автор сочинений «О фемах», «О церемониях», «Об управлении империей», упоминает воцарившегося на престоле хазарского каган–тенгрианца (не называя имени – Урус) в связи с постройкой на берегу Дона при содействии Византии при императоре Феофиле крепости Саркел (829–842 гг.). Урус тоже воевал с Угыр Айдаром, и тоже неудачно.
Каганы Угыр Айдар и Урус были родичами, так как их матери из урусского рода Услан были родными сестрами. И это родство не позволяло им воевать друг с другом. Однако  на стороне Угыр Айдара воевали моджары, а на стороне Уруса – баджанаки. В ходе этой войны вся территория хазарского каганата — от Кичи–Шира (Северский Донец) до Закавказья — была опустошена и разгромлена моджарами. А владения Кара–Булгара расширились до пределов Булгарского бейлика на верхней Волге, и его правитель не замедлил объявить себя слугой Угыр Айдара. Сам же Угыр Айдар объявил себя эмиром Булгара и каганом Кара–Булгарского Саклана. Правда, заявил при этом, что небольшой кусок хазарской территории мог бы и без войны признать его власть. Однако Урусу все же удалось спасти свое государство. И  в этом не последнюю роль сыграла построенная им в 834 г. на средства Византии крепость Хин — хазарский Саркел. Ведь  Саркел был построен для защиты западных рубежей государства от набегов росов из Поднепровья. Другая возможная причина возведения этой крепости  заключается в том, что  Урус был тенгрианцем, и хазарский Итиль – в то время оплот враждебных ему каганов–иудаистов – не мог быть его резиденцией. Поэтому Саркел был  ставкой кагана–тенгрианца в борьбе за власть с каганами–иудаистами из враждебного ему рода Калги.
Гарнизон крепости Хин составляли баджанаки. Они «наполнили бесчинством» степи Джалды. Только в 840 г. старшему сыну Угыр Айдара – Габдулле Джилки – удалось нанести удар по баджанакам. В том же году, в связи с долгими неудачными войнами,  хазарский каган Урус был сброшен с престола и убит. Каганом стал иудаист Манас, при нем вся власть в государстве сосредоточилась в руках бека Буртаса (840– 855 гг.), которому Манас был обязан и жизнью, и престолом.
Смерть этого бека так же, как гибель воевавших с Кара–Булгаром хазарских каганов Карака и Уруса, была связана с Угыр Айдаром. Манас намеревался заключить мир с Угыр Айдаром. Но по приказу бека хазары намеренно разгромили караван, следовавший из Булгара в Башту, спровоцировав этим поход Угыр Айдара на Шир. Услышав об этом, два аксакала из селений, между которыми был вырезан караван булгар, вышли к Угыру  навстречу с заявлением о своей невиновности и готовности внести выкуп за принесенный ущерб. Выкупом назначалась голова Буртаса, которую и преподнесли пострадавшим. Между двумя державами снова воцарился мир.
     Умер каган Кара–Булгара – Угыр Айдар  в 855 г. и по завещанию был погребен в городе имени его отца – Караджаре. Так, по тексту «Гази–Барадж» составилось краткое жизнеописание кагана росов, о котором упоминают под 839 г. «Бертинские анналы».

В начале VIII в. в Восточном Приаралье из тюрок, угров, сарматов и других северных иранцев–кочевников уже оформилась печенежская этническая общность, говорившая на западно–тюркском диалекте. К IX в. печенеги продвинулись к северному берегу Каспийского моря и в заволжские степи. Севернее и восточнее, в степях Зауралья, обитали другие тюрки–кочевники, кипчаки. Отсюда средневековое название степной зоны Казахстана – Дештикыпчак («Кипчакская степь»). Позднее кипчаки смешались с кангарами, образовав народ, известный на Руси под именем половцев.
Река, на которой мадьяры стоят зимой и которая «отделяет их от русов», – Средний Дон и его притоки – Хопер и Медведица. На этих реках еще в XV в. обитали мадьяры. Это и есть восточная граница русов с хаканом во главе, упоминаемых в «Пределах мира». Южная граница – это низовья Дона и Донецкий кряж («Русская гора», отделяющая внутренних булгар от русов). О северных пределах Русского каганата источник свода о Евразии «Худуд» не знал, как и о северных и северо–западных районах Восточной Европы в целом.

Немецкий академик Байер ставил знак равенства между русами и варягами и отождествлял их со скандинавами. А его противник – русский историк В. Н. Татищев, по давней западнорусской традиции,  считал варягов выходцами из Балтийской Славонии, а русов – финским народом, потомками сарматов.   По его мнению, варяги–славяне с Балтийского побережья покорили русов, заимствовав этноним «Русь». Поэтому ученый в комментариях к сочинению Байера о варягах объяснил упоминание послов–«шведов» близким расположением финской «Руси» к Швеции. Татищев заметил, что «недовольно сведусчие писатели» часто называли отдаленные народы именами их более известных соседей.
Торговый путь по Западному Бугу и Висле к Балтийскому морю приводит на просторы между Бугом и Неманом. Здесь обнаруживается скопление всяческих «росов»: атторосы, виллеросы, сабросы, хосиросы, «разреженное» другими неведомыми племенами. Сразу после хосиросов идут Lendizi, которые давно и уверенно отождествлены с лендзянами – славянским племенем, обитавшем восточнее Западного Буга. А в середине IX в. в австрийском Подунавье жили еще какие–то русы.

Представление о руссах дал  аль–Истахри Абу Исхак аль–Фариси (около 850—934), арабский географ, уроженец Ирана (вероятно, области Фарс). Истахри — прозвище шейха Абу–Исхака.  Он путешествовал по Ирану, посетил ряд стран Средней, Южной и Западной Азии, Северной Африки и других. По личным наблюдениям и литературным материалам Истархи  составил «Книгу путей государств» («Китаб масалик аль–мамалик» (930—933 гг.), в которой дал описания мусульманских стран — от Западной Индии до Испании и Марокко. Вот как выглядят русы и их «группы» у географа аль–Истахри:    «Русы. Их три группы (джинс). Одна группа их ближайшая к Булгару, и царь их сидит в городе, называемом Куй–аба, и он (город) больше Булгара. И самая отдаленная из них группа, называемая ас–Славийа, и (третья) группа их, называемая аль–Арсанийа, и царь их сидит в Арсе.
И люди для торговли прибывают в Куйабу. Что же касается Арсы, то неизвестно, чтобы кто–нибудь из чужеземцев достигал ее, так как там они (жители) убивают всякого чужеземца, приходящего в их землю. Лишь сами они спускаются по воде и торгуют, но не сообщают никому ничего о делах своих и своих товарах и не позволяют никому сопровождать их и входить в их страну. И вывозятся из Арсы черные соболя и олово (свинец?). Ирусы – народ, сжигающий своих мертвых… и одежда их – короткие куртки… и эти русы торгуют с Хазарами, Румом и Булгаром Великим, и они граничат с северными пределами Рума…».

Не менее интересный другой источник  – арабский географ и путешественник Абу Абдаллах Мухаммед ибн Мухаммед ибн Абдаллах ибн Идрис ал–Хаммуди ал–Хасани, известный как   аль–Идриси, или Эдриси (1100 — 1161 или 1165 гг.), учился в Кордове. Создал карту известной в то время части мира в виде серебряного плоскошария и на бумаге,  и  связанный с нею труд «Развлечение тоскующего о странствии по областям» («Нузхат аль–муштак фи–хтирак аль–афак»), или «Книга Рожера». Аль–Идриси делил Землю на 7 климатов (10 частей в каждом климате). Книга   включала описание всех климатов и карты к ним. Этот ценный источник по истории и исторической географии Европы и Африки содержит интересные материалы по истории восточных славян, туркмен и некоторых других народов
Аль–Идриси говорит о русах следующее: «6–я секция VI климата. Внешняя Русь. Русов – два вида. Один их вид – это тот, о котором мы говорим в этом месте (Внешняя Русь). А другой их вид (наиболее отдаленная Русь) – это те, которые живут по соседству со страной Ункарийа (Венгрия) и Дж(а)сулийа (Македония). Русов три группы. Одна их группа называется равас, и правитель ее живет в городе Кук(и)йана. Другая их группа называется ас–Салавийа, и правитель ее живет в городе Салав. Этот город стоит на вершине горы. Третья группа называется аль–Арсанийа, и правитель ее пребывает в городе Арса. Город Арса – красивый укрепленный город на горе, и местонахождение его – между Салави Кук(и)йана. От Кук(и)йаны до Арсы четыре перехода, а от Арсы до Салав четыре дня. Купцы–мусульмане из Арминийи (Армения) доходят до Кук(и)йаны. Что касается Арсы, тошайхаль–Хаукали сообщает, что никто из чужеземцев туда не проникает, так как они обязательно убивают всякого чужестранца, входящего к ним, и никто не отваживается войти в их землю. От них вывозят шкуры черных леопардов (черные соболя) и черных лисиц и свинец – все это вывозят от них купцы Кук(и)йаны.
…От города Нарус в восточном направлении до города Салав сто тридцать пять миль… От города Салав до города Кук(и)йана из земли булгар восемь переходов. Кук(и)йана – город тюрок, называемых Руса». 
 
В тексте у Идриси в качестве одной из «Русий» имеется в виду Киевское государство. Описание его городов – Киева, Смоленска, Канева и других – находится в 5–й секции VI климата. А вот на карте и в приведенной 6–й секции восточнославянские земли находятся вне классификации русов. Да и расположены эти русы восточнее городов Поднепровья, известных Идриси по рассказам современников (XII в.). А русов и на карте, и в тексте два вида: Русийатюрк, иначе «внешняя Русийа», которой и принадлежат города Кукийнана, Салав и Арса, и «другой вид – это те, что по соседству со страной Ункарийа и Джакумийба». Этот «другой вид» Идриси называет «наиболее отдаленной Русийей».
О двух видах русов говорит в восточной литературе только аль–Идриси. Это свидетельствует о его стремлении создать непротиворечивую картину из сведений о разнородных племенах русов, данные о которых он почерпнул из различных источников. В данном случае он разделяет Русийю–тюрк, располагавшуюся где–то на пространстве от Русской реки до Атиля, и Прикарпатскую Русь. Города Поднепровья в своем комментарии к 6–й секции аль–Идриси к какой–либо Руси не относит. Важно упоминание о русах–тюрках. Идриси специально выделяет их, остальные виды русов тюрками не считая. Очевидно, рассказ о них Идриси взял из древней, возможно, IX в., рукописи, в которой сведения о трех городах русов помещались в главе о тюрках. Кстати, именно так и есть в «Пределах мира».   

В  арабо–персидской средневековой литературе можно выделить несколько традиций, рассказывающих о разных периодах и различных народах Европы с похожими этническими названиями (росы, руги, рутены), которых арабы именуют русами. Одна из этих традиций проявляет наибольшую осведомленность о племени русов, его структуре и обычаях. Ее представляют школа ал–Джайхани (сюжет о хакане русов, острове русов, нападении русов на славян и больших богатых городах русов) и школа Балхи (три вида русов, их торговля и войны, «русская» топонимика на Черном море), соответственно черпавшие информацию по Волго–Балтийскому и Черноморскому торговым путям. Обе школы получили названия по именам крупнейших арабских географов, живших в конце IX в. – начале Х в.
В сочинении Ибн Хордадбеха упоминается народ русов, причем как «вид» славян. Это требует обязательного рассмотрения, так как это единственный арабо–персидский источник, отождествляющий славян и русов.

Большинство востоковедов сходятся на мысли, что существовало две редакции «Книги путей и стран»: первая относится к периоду около 232–846 гг. и вторая – не ранее 272–885 гг. От текста «Книги путей и стран» остался не более чем «сухой справочник, сжатый до предела». Вот что сообщает Ибн Хордадбех в «Книге путей и стран»:    «Если говорить о купцах ар–Рус, то это одна из разновидностей славян. Они доставляют заячьи шкурки, шкурки черных лисиц и мечи из самых отдаленных (окраин страны) славян к Румийскому морю (Черному морю). Владетель (сахиб) ар–Рума взимает с них десятину. Если они отправляются по…  реке славян, то проезжают мимо Хамлиджа, города хазар. Их владетель (сахиб) также взимает с них десятину. Затем они отправляются по морю Джурджан (Каспийскому) и высаживаются на любом берегу. Окружность этого моря 500 фарсахов (в фарсахе 6 км.). Иногда они везут свои товары от Джурджана до Багдада на верблюдах. Переводчиками для них являются славянские слуги–евнухи. Они утверждают, что – христиане, и платят джизью (налог с «народов Писания» – христиан и иудеев, который был в несколько раз меньше, чем подать с язычников и зороастрийцев)».
Наконец, восточными соседями славян  в «Пределах мира» называются руссы: восточный ориентир – «горы печенегов», северная граница неизвестна, на западе – восточные славяне, на юге – некая река Рута (низовья Дона). По территории русов протекает река Рус – торговый путь, включающий среднее и верхнее течение Дона, Северский Донец и правые притоки Днепра.

Cпециалисты по древней истории  считают, что каганат «народа Рос» возник не позже 830–х гг. на Среднем Днепре.
Обычно отражением раннего государства в памятниках материальной культуры являются: центры власти – городища, для постройки которых требовалась административная организация; обособленные поселки ремесленников–профессионалов, в особенности металлургов; ярко выраженное социальное неравенство, которое хорошо прослеживается в погребальном инвентаре и подобные «симптомы» государства.
Русский каганат в том виде, как его понимали жители средневековых степей, должен был соответствовать составному протогосударству. И если русы с хаканом во главе жили на какой–то территории, то они должны были  продемонстрировать все эти признаки.
Факты политической истории Русского каганата менее известны. Хорошо известна только дипломатическая миссия 838–839 гг. в Константинополь и Ингельгейм после окончания строительства хазарами крепостей на границе. Миссия преследовала политические цели: заключить союз с византийцами и франками против хазар. Однако Византия в то время воевала с арабами, и была заинтересована в дружеских отношениях с Хазарским каганатом. От франков и немцев Хазарский каганат и вовсе был далек, и они не имели с ним контактов.
Между тем, послы, выполняя инструкции Айдара и Будима, договорились и в Константинополе, и в Ингельгейме о повторном открытии великого водного торгового пути «Из Варяг в Греки», забытого после Кубрата. Послы были отпущены с миром.
В 832 г.  князь Аскольд совершил поход  по Волге в Каспийское море. На чем–то он плыл?

Сообщая о строительстве Саркела,  император Константин Багрянородный рассказывает о том, что в 830–е гг. у Хазарии появился некий воинственный сосед, с которым это государство в одиночку справиться не могло. Поэтому хазарский каган направил в Византию посольство с просьбой о помощи в строительстве укреплений. Правивший тогда в Восточной Римской империи Феофил (829–842 гг.) согласился помочь. В Хазарию была направлена миссия во главе с Петроной Каматиром, в составе которой были мастера – архитекторы и строители из Пафлагонии, византийской провинции на южном берегу Черного моря. В результате был построен Саркел. Поскольку эта крепость считалась однотипной со строениями лесостепи, ученые сделали вывод, что и в их сооружении участвовали византийцы.
Возведение крепостей такого рода свидетельствует о существовании раннего государства уже с весьма сильной верховной властью. В первой половине IX в. перед администрацией этого раннего государства с лесостепной и степной территорией, встала задача защитить от противника северо–восточные и юго–восточные границы.

Русский каганат был, прежде всего, военно–торговым государством с собственной производящей экономикой и развитыми ремеслами (гончарное, ювелирное дело, металлообработка на государственном уровне). Эти ремесла восходят к сармато–аланской традиции первых веков н. э., однако весьма быстро перенимались соседними этносами – прабулгарами и славянами Днепровского левобережья. Такой тесный контакт между племенами, а также данные о торговом пути по «реке Рус» позволяют предположить, что эти племена входили в состав Русского каганата.

Это государство в своей основе было сармато–аланским. Границы этого государства,  по данным письменных восточных источников, совпадают с местом жительства русов и, вероятно, внутренних булгар.
К этой же теме относится и описание торгового пути по реке Рус в «Пределах мира». Одним из основных признаков государственности в Средневековье, несомненно, может считаться и единая система письма. Рунические надписи встречаются по всей территории юга Восточной Европы. Особенно изобилует ими Подонье и Прикубанье.
Об этом пишет арабский путешественник Ибрагим ибн Якуб ал Исраэли ал ат–Тартуши  (912– 966 гг.).  В «Каталоге» Ибрагима ибн Якуба, фрагмент которого опубликован еще Френом, имеется такой сюжет: «…Он был послан к правителю русов одним из кавказских владетелей. Он рассказывал мне также, что у русов есть свои письмена, которые вырезаются на дереве… он показал мне кусок белого дерева, на котором были нарисованы знаки, изображающие, не знаю, целые ли слова или отдельные буквы…» Очевидно, что речь идет о рунической письменности народа, называемого «русы» и тесно связанного с Кавказом. Русы были этнически очень близки к аланам. Есть основания говорить и о русской колонии на Северном Кавказе на территории Алании. Алания в раннем Средневековье была известна на Востоке как «страна алановирусов».

По сообщению «Бертинских анналов» в 839 г. византийский император Феофил (829–842 гг.) направил в составе своего посольства в Ингельгейм к королю франков Людовику Благочестивому группу, именовавшую себя «народом Рос»,  повелитель которых именовался «хаканусом». При выяснении принадлежности эти люди оказались «свеонами»,  и намеревались возвратиться из Константинополя в свою страну кружным путём, так как прямая дорога была опасной, она «проходила среди варварских, отличающихся жестокостью и беспримерной дикостью племён». Известно, что греки называли «свеонами» все народы Севера.
У русов есть царь (малик – арабский, или падшах – персидский), который называется хакан–е рус. Это очень примечательное и заслуживающее внимания явление. У славян  тоже существует единый глава, но он называется  не царем, но «главою глав». Здесь же идет речь о царе (малик, падшах), то есть правителе, носящем одинаковый титул с известными арабам правителями феодальных мусульманских и христианских государств Европы и Азии. Более того, этот царь не просто царь, как таковой у булгар, грузин и т.д., но он носит и более высокий титул – хакан. Последний же у кочевников, а также в государствах со смешанным оседло–кочевым населением (Хазарский каганат) означал правителя более высокого ранга, нежели царь, и может быть приравнен к европейскому титулу «император». Возможно, отчасти поэтому автор «Худуд» и наградил правителя русов титулом падишаха (синоним шаханшах, царь царей). Титул хакана (ка'ана) принял позднее и основатель Монгольской империи Чингиз-хан.

В сообщении Ибн Хордадбеха обозначен не один, как иногда считают, а два маршрута купцов–русов. Один вел к  Румийскому морю в Византию. Движение предполагалось по одной из рек южной России, видимо, по Дону. Другой маршрут, отмеченный Ибн Хордадбехом, допускает различные трактовки, ибо в рукописях название реки славян искажено. Если Танаис, то путь проходил по Дону, далее с переходом на Волгу, вероятно, в районе переволоки, продолжался в её низовья, затем выходил в  Каспий. Ясно только, что в результате своего плавания купцы оказывались в низовьях Волги в городе хазар Хамлидже (Итиле), и после уплаты пошлин могли двигаться в Каспийское море.
Донской, вернее Доно–Волжский путь, по сравнению с Волжским, был меньшей протяжённости и более безопасным для купцов, ехавших с севера. Донской путь был удобен для черноморской торговли. Этот маршрут представляют связанным с Окой и выходом к верховьям Волги. Прохождение данного пути затруднялось протяжёнными сухопутными переходами, в истоке Дона до 150 км. Донской путь тяготел к Крымско–Черноморскому направлению, а если с его помощью добирались до Прикаспийских стран, то он по своей сквозной проходимости уступал Волжскому. А Волжский путь  – в связи с образованием в конце IX – начале Х вв. Булгарского царства – по сравнению с Донским путём, считался более предпочтительным.
Если в тексте Ибн Хордадбеха принять  название реки как Итиль – Волга, то выявляется вполне обоснованный Волжский маршрут. В книге Ибн Хордадбеха пояснено, что хазарский город Хамлидж, где купцы платили пошлины, находится «на конце реки, которая течёт из страны славян, и впадает она в море Джурджана», и далее сообщено, что из этой реки открывается выход в Каспий. Значит,  именно Волга могла называться «рекой славян».

Сообщения Ибн Хордадбеха свидетельствуют о дальней торговле русов мехами и оружием по разным водным путям, ориентированным на Византию и Халифат. Известия арабского чиновника датируют торговлю русов первой третью IX в.
Вероятно, чтобы отличать народ «рос», пришедший к франкскому императору в 839 г., от «русов, которые есть вид славян» (как выразился арабский писатель начала IX в. Ибн Хордадбех), в «Бертинских анналах» уточняется, что эти люди, которые себя называли «рос», — из народа «свеонов», то есть из северного народа.
Император Людовик сперва задержал послов у себя и после расспросов установил, что некоторые люди из посольской свиты состоят на военной службе в Русском каганате. Людовик Благочестивый, воевавший в то время с норманнами, заподозрил «свеев» в шпионаже и захотел выяснить истинные цели послов в Ингельгейм. Впоследствии он отпустил послов домой, однако их дальнейшая судьба неизвестна. Это сообщение «Бертинских анналов» подтверждается известием Ибн–Русте, писавшего в начале X в., о том, что «у них есть царь, называемый хакан руссов».
Ибн–Русте (устаревшее – Ибн Даста) – Абу–Али Ахмед Ибн–Омар – восточный учёный–энциклопедист первой  половины Х в. По происхождению перс, уроженец Исфагана. Жил в государстве Саманидов. Писал около 30–х годов Х в.

Впрочем, в другом источнике – булгарском летописном своде XVI в. – «Своде Наримана» – говорится о том, что посольство было послано с согласия хазарского кагана Булуша (821–838 гг.) булгарским каном Ак–Урус Айдаром, имевшим личный титул кагана, данный ему Булушем за подавление мятежа сэбэрских биев в 825 г. А возглавлял посольство в Константинополь и Ингельгейм судья Шуд–Галиджа бий Сынбай. Когда того хотели арестовать в Ингельгейме как якобы лицо сомнительное, он бежал в Прибалтику (Артан), набрал там отряд воинов и с ним захватил ливскую область Руджу и основал на Западной Двине город Руджу (ныне  г. Рига). Возмущенные ливы прогнали Сынбая, и он вернулся на хазарскую службу в Шуд.

Что касается Рюрика, то в русских летописях, на удивление, ничего не говорится о походе князя Рюрика в 843 г. на Северный Кавказ, ни об основании им крепости на Волхове под названием Шуд–Булга, ни об основании им Новгорода в 850–х гг. Сообщается только о переезде Рюрика в 864 г. из Ладоги в Новгород на княжение. Русские летописи ничего не знают ни о Кичи–Иреке, племяннике Карт–Ирека, преемнике Рюрика на новгородском столе, ни о сыне Ирека, по имени Урум–Аскал, подавившем восстание скандинавской знати в Ладоге.

А в восточных источниках есть такая легенда. В 843 г. Ирика направили в Сынджак (на Северный Кавказ, в хазарские владения) на подавление мятежа кряшенских (христианских) булгар. Во время штурма одной крепости он не заметил, что другие воины отступили, и долгое время бился с мятежниками на валу, пока не был сброшен вниз. От удара он лишился чувств, и его приняли за мертвого. Ночью он очнулся и нашел в себе силы отойти от города в аул Баладжам, где его выходила одна девушка, на которой он потом женился. В память о своем спасении Ирек прозвался Баладжамом.
Пока он приходил в себя в том ауле, разнеслась весть о его гибели. Тогда пришел Кичи–Ирек и взял Галидж. Когда Ирек вернулся в Дингер–Шуд и подъехал к крепости, то изумленный его появлением Джаврыш выехал навстречу багу и сказал ему: «Мне сообщили, что ты умер и что твое тело отдали в чужие руки, поэтому я решил овладеть Галиджем. Ведь мы оба потомки Ганбита, и Галидж должен принадлежать нашему роду. Но я теперь вижу, что ты жив, и поэтому возвращаю тебе крепость и прошу принять меня на службу!»

Восточные источники утверждают, что Ирек принял Кичи–Ирека на службу и оставил его в Галидже. Он не стал возвращаться в крепость, которую смог взять противник. По его приказу построили новый батавыл Шуд–Галиджа на среднем течении реки Шуд–Булга (Волхова), и так же его назвали Шуд–Булга (в районе Чудово). Пожив в Шуд–Булге некоторое время, Ирек заметил, что половина купцов, идущая из Халджи и Сэбэра в Арджан–Бистю (в Чудскую землю, или Эстонию), проезжает южнее, у истоков Шуд–Булги. Тогда он велел построить новый батавыл  (деревня господина, княжеская ставка) при истоке Шуд–Булги и назвал его Яна–Галидж (Новый Галидж, или Новгород). Когда Яна–Галидж затмил своею славою Галидж, то его стали называть просто Галиджем, а прежний Галидж прозвали Иске–Галидж (Старый Галидж, или Старая Ладога).

Вместе с Иреком на хазарскую службу нанялись его компаньоны, сражавшиеся под его началом: биржайские (шведские) худцы Салахби (Олег Вещий) и Сунбай. Салахби стал настоящим другом Ирека. А вот Сунбай надежным не считался. В 838 г. Айдар предложил Иреку возглавить Кара–Булгарское посольство, направленное с разрешения кагана Хазара в Истамбул (Константинополь). Ирек отказался ехать сам и предложил отправить в Урум (Ромейскую державу, или Византию) Сунбая в надежде на то, что тот сгинет где–нибудь по пути. Тогда Айдар отправил в Истанбул Сунбая.
Сам Ирек был честный и прямой баг (князь на государственной службе), верный своему слову. Как только он поступил на булгарскую службу, так сразу оделся в хонскую одежду, какую носил его предок Атилле. Когда он в ней явился на прием к кагану, то восхитил его богатырством. Все в Хазаре знали, что он был бесстрашным и умелым воином, как настоящий хон. Вначале некоторые галиджийцы (ладожане) выражали недовольство его назначением, но очень скоро были усмирены его тяжелой рукой. При всей суровости Ирек не был жестоким. Вино на пирах делало его даже веселым. Тогда он любил петь худские песни. Вот одна –  из них.


ПЕСНЬ ХУД-ИРЕКА


Начал тогда петь первым
Старик Кувыш.
Спел он песню Худ–Ирека
И все рыдали, слушая его.

Послушайте, я вам спою
О том, мои друзья,
Как дева юная в Тумай
За моряком ушла.

В поход отправился Ирек –
Корабль загрузил,
Туда оружие, запас,
Коня он поместил.

А вот для милой места нет,
Кругом для воев кладь,
На берегу оставил он
Ильнар одну рыдать.

В походе храбрым был Ирек:
Врагов немало он
Отправил в Таму, но и сам
Был в волны погружен.

Домой вернулись моряки,
Но не было средь них
Того, кого ждала Ильнар
В монистах золотых.

Сказали ей друзья его:
«Погиб твой друг в бою,
Но передать тебе велел
Добычу всю свою.

Едва вместил корабль его
Все взятое добро.
Теперь богата ты, тебя
Любой моряк возьмет!»

Застыла в горести Ильнар,
Слезы не пролила,
На берег вынесла добро
И на него взошла.

Велела дева морякам
Поджечь курган добра.
Взвилось тут пламя до небес –
И молвит всем она:

«Не нужно мне войны добро –
Ирека я ждала,
А без него зачем оно –
Ведь жизнь мне не мила!

Уйду я лучше в мир иной
Со всем его добром.
Быть может, там он ждет меня
Со свадебным конем».

Сгорела дева – только дым
Остался от всего –
Но помнят люди об Ильнар
И о любви её.

И как–то раз из вод морских
Вдруг вышли два коня –
Для свадеб берегут таких:
Окрас – под цвет огня.

Исчезнем, как под ветром дым,
Из бренна мира мы:
Готовься к вечной жизни ты,
Булгар обычай чти.

Тогда и те, кто был лишен
Чего–то на земле,
В Тунае счастье обретут,
Как Ильнар и Ирек.

Промчались кони по полям
И скрылись там, вдали:
Так молодые скачут – ты,
Попробуй, догони!

 Обадия разорвал жизненно необходимый Хазарской орде союз с Булгарией и двинулся на нее войной вместе с наемными казахстанскими уграми. Однако угры, получившие от кагана за подавление Самандарского восстания Приазовье («Маджар») и поэтому прозвавшиеся маджарами (мадьярами), изменили Обадие и в решающей битве с войском Айдара у булгарского балика (небольшой крепости) Харька (современный Харьков) перешли на сторону булгар. В 830 г. победили булгары.
 Благодаря этому Айдар наголову разгромил хазарское войско. После этого булгарский царь заключил союз с баджанаками («печенегами») и женился на печенежской бике (княжне). Их сыном был Джилки, также принявший ислам и мусульманское имя Габдулла.

Тенгрианская знать Хазарской орды, видя гибельность политики Обадии, убила кагана–иудея и поставила на его место кагана–тенгрианца. Новый каган спешно заключил союз с огузской Гузской ордой (кочевала южнее баджанаков, в юго–западном Казахстане). Это помогло Хазарской орде избежать одновременного удара булгар и баджанаков по Итилю, готовившегося Айдаром, так как из страха перед гузами баджанаки не решились начать войну против хазар.

Тогда Айдар решил подорвать Хазарскую орду экономически. Он запретил булгарским и всем европейским купцам ездить из Булгарии к хазарам и основал новый торговый путь из Европы в Азию в обход хазарских владений. Этот водный путь шел из Скандинавии в столицу Булгара Киев через Прибалтику и Булгарский бейлик, а из Киева шел по Бури–чаю (Днепру) и Черному морю в Малую Азию и Закавказье. Неслучайно поэтому Айдар принял на булгарскую службу большое количество скандинавов (датчан, норвежцев и шведов) и прибалтов (славян–колбягов из Колобжега, пруссов, финнов) и дал скандинавским и прибалтийским купцам большие льготы.

Для развития нового водного пути Айдар образовал из части игенчеев Украины, Белоруссии (включая Шамлын – Смоленск) и Галиджа (Новгородская земля) особый разряд государственных игенчеев и поручил им вместо уплаты дани феодалам строить для булгарского государства торговые и военные суда. Так как селения этих игенчеев располагались в верховьях крупных рек, по которым они плыли на сделанных ими кораблях в центр Булгара Башту–Киев, то их называли субашами (от булгарского «субаш» – «верховье реки). Так в Булгарии появилась новая категория игенчеев – государственные игенчеи. Благодаря новому торговому пути расцвел и стал большим городом Киев (булгары именовали его официально «Башту»). При Айдаре Булгарское государство Кара–Булгарского периода достигло наивысшего расцвета.


Пора остановиться. И сделать какие–то выводы из этого «густого», насыщенного путешествия  по векам.

Прежде всего, налицо – постоянно идет борьба народов за собственное выживание. Она сочетается  с борьбой народов за влияние на мировой порядок. В первую очередь, это борьба между христианами и сторонниками ислама, которая проигрывается христианами (Византией) в чистую. В начале VIII в. Африканское побережье Средиземного моря, Гибралтар и часть Испании на Западе, весь Ближний Восток, включая Закавказье и Туркестан, оказываются под властью исламистов. Мусульмане, а не христиане диктуют с конца VII в. и в VIII в. правила экономической торговли на караванных путях между Востоком и Западом, на морских путях в Западной Европе между Севером и Югом. Правда, диктат мусульман и отступление христиан Западной Европы продолжается не долго. Сначала варяги в VIII в. ищут и пробивают речные и морские пути через Восточную Европу к мировым путям и центрам торговли. Затем, образовавшийся в низовьях Волги и Дона, между Черным и Каспийским морями, в первой половине VII в., хазарский коганат начинает контролировать сухопутные караванные Евразийские пути между Востоком и Западом; речные пути Восточной Европы между Севером и Югом, Уралом, Средней Азией и Византией, и проводит с середины VIII в. согласованную с Византией экономическую политику. Наконец, образованная в начале IX в. франками Священная Империя Германской нации, начинает диктовать и устанавливать, с помощью оружия, экономические правила для всей территории Западной Европы. Граница экономического диктата мусульман отодвигается. Испания и Гибралтар, со временем, возвращаются христианам.

Что в этой ситуции остается делать Булгарии?
К моменту, когда булгары и франки в начале IX в. уничтожают аварский каганат, и последнего кагана в Паннонии, в Восточной Европе, на месте антов и славян обнаруживается  12 народов, называемых по именам доминирующих кланов, народов,  остановившихся в VIII в. в организационном развитии. Эти народы –  древляне, поляне, уличи, волыняне, хорваты, тиверцы, славяне, кривичи, дреговичи, радимичи, северяне, вятичи  – не самоопределились. И  их не определили, они не имеют собственной завершенной государственности,  они приспособлены выполнять и выполняют лишь «вспомогательные» функции младших партнеров в аварском каганате.
Булгары, участвующие с франками в первом десятилетии IX в. в разгроме аварского коганата и желающие занять место аваров в славянском мире, предпринимают ряд неудачных военных походов на Днепр против славян, во втором и третьем десятилетиях IX в. Надо полагать, что славяне как легкие пехотинцы, лучники, не могут оказать достойного сопротивления булгарской коннице, но славяне как всадники оказываются на равных или даже сильнее конницы булгар.
Если в Западной Европе очистительный смерч начинают раскручивать франки, стремящиеся расчистить жизненное пространство для Великой немецкой нации, то в Юго–Восточной Европе действуют булгары, желающие создать Великую Булгарию. Оказавшись на границе трех путей (одного собственного созидательного, и двух очистительных) орда оказывается не в состоянии бороться на три фронта. Очистительные движения  франков и булгар сначала «вырывают» из  земли эту некогда сильную орду, а затем и разбрасывают ее народ по различным европейским углам и территориям.


Соседство народов в зоне Великого Волжского пути породило феномен славянского присутствия на значительных пространствах этой системы. Среднее Поволжье как земледельческую культуру IV–VII вв. связывают со славянами. В конце VII в. под натиском кочевников эти племена переселились в область Днепровско–Донского междуречья. Возможно, что некоторая часть племен осталась на прежних местах. Неслучайно, что царь Волжской Булгарии в записках путешественника Ибн Фадлана именовался «маликом булгар» и «эмиром славян».

Существование «островков» славян в зоне Средней и Нижней Волги или их близкое соседство с этими районами подтверждают известия письменных источников. Так, в 852 г. ожидавшие нашествия арабского полководца Буги жители Кавказа – ценары – обратились за помощью к «повелителю Византии», «владыке хазар» и «государю славян».
Наконец, известно, что в столице Хазарии Итиле существовали кварталы славяно–русских поселенцев. Эти люди служили в гвардии хазарского царя и имели особого судью и свой храм. По сообщению арабского географа Ибн Хаукаля, в «славянской части» города находилась морская гавань, и эта славянская часть была  населённей и превосходней, чем итальянский город Палермо.
Русами могли называться нормано–славянские военные и купеческие дружины, поскольку они формировались в Русском государстве и выходили из него. Восточные писатели пишут о русах как продавцах мехов, воинах, плававших по Волге (и другим рекам) и спускавшихся по этой реке на кораблях откуда–то из её верховьев. Они определяются профессионально, как особая группа торговцев разного происхождения: скандинавского, славянского, финского.
Арабский ученый Ибн–Русте (Х в.) в «Книге дорогих драгоценностей» сообщает о том, что у русов есть царь, называемый «хаканом руссов».  В более раннем сочинении – «Анонимной записке» середины IX в., авторство которой приписывается Ибн Хордадбеху или ал–Джайхани, говорится: «Народ страны русов воинственный. Они воюют со всеми неверными, окружающими их, и выходят победителями. Царя их зовут каган русов. Среди них есть группа из мороваат». Мороваат –  здесь профессиональная дружина.


Через территорию Русского каганата тогда пролегали основные караванные пути на Восток. Территория Русского каганата соответствовала области расселения русов времени после 1–й Киевской Руси. На западе она охватывала бассейн реки Десны с ее притоками, часть правобережья Днепра с Киевом и Каневом, а южные пределы простирались до верхних течений рек Сулы, Псла, Ворсклы. На юго–востоке граница пролегала по рекам Северский Донец и Тихая Сосна. В состав территории этого государства на востоке включались земли бассейна Дона в его верхнем течении с г. Воронженцом, старинным форпостом Руси в борьбе с готами, а на севере – Верхнее поочье с Брынскими лесами и правобережье среднего течения Оки (Гипакириса), почти до самой Волги. На востоке земли Русского каганата граничили с землями финно–угорских племен муромы и мордвы, которые были тесно связаны с русами единой экономической жизнью, и часть этих племен обрусела.

О географическом положении каганата русов можно судить по «Сказанию о призвании варягов».  Ладога до вокняжения в 862 г. Рюрика являлась главным центром межплеменной конфедерации северных славянских и финских племён. Эта конфедерация была способна на объединённые действия и сопоставима с каганатом русов, заявившем о себе в первой половине IX в. и, видимо, не зависимым от Хазарской державы. Представления об этом раннегосударственном образовании дают сведения Иоакимовской летописи о доваряжской династии на севере Руси с вероятной резиденцией в Ладоге. Хотя местоположением центра каганата руссов предполагали не только Ладогу, но и Тмутаракань, Киев, район Ярославля, Рюриково городище. Наиболее правдоподобна –  северная часть Восточной Европы. Неслучайно в «Повести временных лет» русы помещены в соседстве с балтийскими народами и северными финно–уграми. Намёк на северный адрес русов содержится в известии под 839 г.

А между тем в Булгарии в 840 г. проводилась перепись населения Кара–Саклана Микаилем Башту. Оказалось, что во Внутреннем Кара–Булгаре жили 500 тысяч человек, из них 50 тысяч были булгарами. В Балине (Северо–восточная Русь, Волынь), который был данником Кара Булгара, жили 600 тысяч человек. Во Внешнем Кара Булгаре и в Булгарском Княжестве  Кара Булгара жили 173 тысячи налогоплательщиков. Налоговая такса в Кара–Булгаре была стоимость одной шкурки куницы в год от дома. Не¬ма¬ло ки¬ев-лян жи¬ло в Булгаре,  а Булгары, в свою оче¬редь,  обос¬но¬ва¬лись в Башту,  как они на¬зы¬ва-ли Ки¬ев.
Как же мало было людей на Земле, и  по сравнению с этим, как же много было жертв от  бесконечных кровопролитных войн.

Михаил Башту Ибн Шамс Тебир  (820–900 гг.)  лучше известен под именем Михаил Башту. Синдж, торговец, уроженец Индии, один из первых в Хорасане принял ислам от арабов, мулла в городе Булгаре, богослов, историк, автор книжной «Хазарской Истории».  Свою по¬эму «Шан кы¬зы дас¬та¬ны» (Поэма о дочери Шана)  булгар¬ский чайчан (по¬эт) IX в. Ми¬ка¬ил Баш¬ту на¬чал пи¬сать в Кие¬ве и за¬кон¬чил в Булгаре. В ней он переработал древние булгарские мифы и легенды, включая песни Кубани, записанные в легенде «Шан Талгау» потомком Атиллы – Боян–Челбиром Сандугачем. В поэме Михаила Башту дано содержание старого Булгарского дастана о подвигах трех побратимов–богатырей (элбиров). Поэма Михаила Башту стала частью национального свадебного ритуала.
Михаил Башту  прославился среди самых первых проповедников булгарского народа. Был советником при Жилке–хане, отце Алмыш–хана, при котором послы из Багдада прибыли распространять ислам в Волжской Булгарии. Был секретарем Кара Булгарского Кана Урус Угыр Айдар. Закончил перевод, начатый его дедом Абдуллой, всех официальных документов королевства  со старого Булгарского алфавита «каниг» на Арабский алфавит.
Мулла Микаиль по–своему трудился над укреплением Булгара, подтверждает легенда из «Летописи Джагфара».  Он организовывал школы при мечетях, при Джилки основал 42 мэктэба, а позднее – еще 180. Занимался также организацией булгарского монетного дела и поиском месторождений железа, золота, серебра, меди, угля и драгоценных камней на Урале. Микаиль плавал по Чулману и его притоку Джоз–Уба («Сто Скал»), добирался до истоков Джаика и Агидели.
В 900 г. Микаиль Башту, назвавший себя в своем дастане «Шамси Башту», отправился в свою последнюю поездку на Урал, и во время ночной бури утонул в Агидели возле Яр Чаллов (у будущих  Набережных Челнов.). Местные язычники выловили тело Микаиля из воды и повесили его на высоком дереве. После этого бий обратился к нему с такими словами: «О, великий шаман Башту Тиньтяу! Мы вешаем тебя на дереве для того, чтобы ты скорее добрался до небесного кана Тангры и возродился в нашей земле вновь!»
Внезапно тело муллы встрепенулось, и все услышали голос Микаиля: «Я отправляюсь на суд Тангры. И если вы будете жить благочестиво и в дружбе – я буду ходатаем за вас перед Ним и возвращусь на землю в виде благодеяний Всевышнего уверовавшим в Него. Если же вы будете жить неправедно, понапрасну враждовать и убивать друг друга, то явлюсь к вам в виде тяжкой кары Тангры. Тогда черные тучи скроют солнце, загремит гром, и засверкают молнии, содрогнется и треснет земля, высохнут и засыпятся песком поля, взбаламутятся и превратятся в болота реки – и не будет вам радости на этом свете и  прощения на том свете!»
Потрясенные язычники тут же решили принять ислам, а свой род тамта назвали в память об этом тиньтяу.

Отправленный на поиски Микаиля сын Бел–Юмарта  – Бырак снял тело муллы с дерева и привез в Булгар. А Абдаллах похоронил отца в основанной им ханаке Дэбэр на реке Дэбэр–су. Эту ханаку содержали шесть сел, почему местный  округ получил название «Алтыш». Дела отца принял Абдаллах, который был также неутомим на поприще государственных дел.