Выйдя из роддома, Мария решила уехать к матери. Перед отъездом она с дочкой зашла в церковь Святой Анны. Сюда они приходили с Андрюсом.
Церковь была лютеранской. Высокий шпиль уходил высоко в небо. «Совсем не похоже на наши церкви. Но Бог то один», - подумала она. Войдя вовнутрь, Мария подняла глаза вверх. Звездчатый свод навис над ней, убеждая еще больше в слабости и одиночестве. Она подошла к алтарю, попросила Бога за Андрюса и, не прощаясь ни с кем, уехала из Латвии.
- Как назвала девочку? – ласково спросила мать, обрадованная ее возвращением.
- Мама, я так скучала по нашей деревне, что и дочку назвала ее именем – Анна. И ты знаешь, в Лиепае есть церковь Святой Анны. Я носила туда дочку.
- Ну и славно. Люди у нас хорошие. И дома, говорят, стены помогают. А еще говорят, в деревне «Анна», женщины самые красивые. Вот и твоя красавицей вырастет.
Возвращаясь домой, Рита по привычке заглянула в почтовый ящик. Вот уже четыре года прошло после войны, а она все ждала весточки от мужа. В июне сорок первого он уехал с утра на хутор к родителям, чтобы помочь по хозяйству. И как в воду канул. Родителей Яниса в эту ночь депортировали из Латвии в Сибирь, как зажиточных селян. Видимо и он попал в этот водоворот. На запросы Риты во все инстанции ответ был один – ни среди живых, ни среди убитых такого не значилось.
Привычно заглянув внутрь и не надеясь что-либо увидеть, она захлопнула было крышку, но вдруг заметила уголок белого конверта. Рита быстро достала письмо. Не гладя на адрес, дрожащими от волнения руками разорвала конверт. На зеленую траву выпала фотография. Белокурая девочка смотрела на нее ласково и доверчиво.
- Илга…, - прошептала Рита. – Что это за платьице на ней? Нет, это не Илга…, Боже мой! Зачем? Зачем она прислала это?! Что ей от нас нужно!
Она, задыхаясь, развернула письмо. Мария писала ее матери, что назвала дочку Андрюса Аней. Что никогда его не забудет, и будет любить всю жизнь. Просила прощения у нее, если та считает ее виновной в гибели сына, и обещала приехать и привезти в гости внучку.
- Рита, ты что не заходишь в дом? – услышала она голос матери.
- Да, да! Я иду сейчас, - ответила, пряча конверт в сумочку.
«Не нужно ей знать об этом письме», - подумала она. «Мама и так казнит себя за их поступок. Не вынесет она этого».
Она вошла в дом и быстро прошла в свою комнату. Вынув из сумки письмо, запихнула его за заднюю стенку шкафа.
«Нужно срочно ответить ей. Не хотим мы ее здесь видеть. Не хотим! Пусть забудет этот адрес навсегда» - судорожно ломая пальцы, подумала Рита.
В комнате Илга в обнимку с бабушкой что-то весело обсуждали.
- Иди к маме, - позвала Рита.
Девочка подбежала и прижалась к ее руке.
- Мамочка, я соскучилась по тебе!
«Как же вы на беду похожи. И расстояние вам не помеха. Как две капли воды» - с трепетом подумала Рита.
- Я люблю тебя, моя девочка! – она присела и поцеловала ребенка.
- Рита, что-то случилось? - спросила мать.
- Нет. С чего ты взяла?
- Мне сегодня Андрюс приснился. Он с таким укором на меня смотрел! Согрешили мы с тобой перед ним и перед его ребенком. Умирать буду – не прощу себе этого.
- Мама, что ты такое говоришь? Мы же с тобой не одни!
- Скоро Илга подрастет и станет понимать больше, чем сейчас. Ты уверена, что Мария не захочет к нам приехать когда-нибудь?
- Уверена. Не захочет! – резко ответила дочь, удивляясь, что именно сейчас матери пришло это в голову.
- Я все больше об этом думаю, - как бы слыша ее мысли, продолжила мать.
- А ты не об этом думай, а о том, что этот ребенок счастлив и сыт в отличие оттого, что ему грозило. Я все сделаю, чтобы Илга была счастлива.
А если ты боишься, то давай уедем отсюда в Ригу.
- Мне уже немного осталось, - тихо сказала мать. - Вот меня не станет, тогда и езжай куда хочешь. Только от себя и от судьбы не уедешь.
Громко тикали настенные часы. Илга взяла бабушкину шаль и, закутавшись в нее, села рядом.
Они посмотрели на ребенка и обе вспомнили, как в этой шали навсегда унесли ее от родной матери.
Деревенский почтальон громко постучал в крохотное окошко мазанки.
Мария вышла во двор. Увидев в его руке письмо, обрадовалась. Она не надеялась получить ответ вообще. А письмо пришло, да еще так скоро. Хромой Пантилеич помахал конвертом:
- Маняша, тебе из Латвии прислали.
«Мог бы и не кричать, больше неоткуда», - подумала Мария.
Следом выглянула мать.
- Ну кось, что пишут-то? Читай скорее….
Дочь открыла конверт, развернула небольшой тетрадный листок. Письмо состояло из нескольких слов: «Не смей появляться в нашей жизни никогда!» Ниже стояла подпись - «Рита».
- Дочка, что пишут-то? – потеряно спросила мать, заглядывая ей в глаза. - Чай не простили? Ой, грех им! Да наш-то Костенька, аль не от их нелюдей погиб? Что ж нам их тоже ненавидеть?
У Марии по щекам потекли слезы. Не сказать, чтобы она сильно хотела с ними родниться. Но в память об Андрюсе, не хотела лишать возможности его мать увидеть родную внучку.
- Ну что ж, мама, я сделала, что долг велел. А там как хотят. Их дело. Вырастет Анюта. Не хуже других будет. Я в Воронеж с ней уеду. Вот только подрастет немножко. К школе. Будет она у нас в городе учиться.
- Вот и ладно, дочка. Пошли в избу.
Она открыла дверь и оттолкнула бросившегося под ноги ягненка.
- Пошел с под ног, негодник! Иди к своей мамке.
- Ба! Не бей Степку, он хороший! – заступилась внучка.
- Пора его, Анютка, на двор выгонять. Подрос уже. Да и тепло стало.
Не успокоившись, отправленным письмом, Рита все же собралась переехать в Ригу.
- Не хочу, чтобы соседи объявили однажды Илге, что она у меня приемная.
- Так и будешь всю жизнь бегать и бояться?
- А ты что предлагаешь? Вернуть ее матери?
- Ты сама себя наказала, Рита. Может быть, тебе легче было бы устроить свою жизнь без ребенка?
Мать с грустью смотрела на дочь и думала о том, что они с Андрюсом совсем разные.
- Янис не умер, мама.
- А где же он? Всю жизнь ждать будешь?
Рита присела на диван рядом матерью и ласково обняла ее за плечи.
- А я уже и не жду. Но с мужем меня никто не разводил. Я устала гадать, где он. Если до сих пор не дал о себе знать, значит, так я ему нужна. Мы ведь с тобой не раз об этом говорили. Давай не будем повторяться.
- Рита, а случись, Янис вернется? Что скажешь ему? Чей ребенок? Думаешь, поверит, что не твой?
Я ни о чем не жалею. И это его дело верить или не верить. Илга моя дочь и для него тоже. Ты знаешь, как мы жили последнее время. Он не мог смириться с тем, что у меня не может быть ребенка.
У Яниса был тяжелый характер. Трудолюбивый и рачительный хозяин, он был холоден с женой. Казалось, ему было легче умереть, чем открыть свои чувства. Выросший в крестьянской семье и не получивший образования, он ревностно относился к тому, что его жена была врачом. В праздники Янис мог напиться и заняться выяснением отношений на тему – кто в доме хозяин. Рита была на третьем месяце беременности, когда взбешенный тем, что она задержалась на работе, пьяный, он одним ударом кулака свалил ее на пол и стал избивать ногами. Она потеряла своего первого и последнего ребенка по его вине. Янис умолял о прощении, но, забывшись со временем, всю вину свалил на нее.
Устроившись в Риге, она забрала Илгу от матери. Вся жизнь Риты сосредоточилась на стремлении сделать девочку счастливой. Летом они ездили отдыхать в Юрмалу, путешествовали по Латвии. Рита не была красавицей и в юности, поэтому совершенно не задумывалась о своей личной жизни теперь, когда ей исполнилось сорок.
Матери не стало через год после их отъезда. И Илга теперь была для нее единственным родным человеком.
Однажды, дождливым осенним вечером, Рита возвращалась домой. Помахав рукой, остановила проезжавшее мимо такси.
- Как же вы намокли! – заметил таксист. - Давно такси ждете?
- Да ведь дождь то льет как из ведра.… Как тут не намокнуть!
Рита приглаживала мокрые волосы, не придавая значения тому, как она выглядит.
- Вы не обижайтесь, но вы сейчас очень похожи на мою кошку, после того, как я ее искупаю. Только она еще и фыркает, – засмеялся таксист.
- Вы любитель кошек? – удивилась Рита. – Обычно мужчины предпочитают собак.
Она посмотрела на него, взглядом доктора на больного. На вид ему было чуть больше, чем ей. Русые волосы, крепкий мужской подбородок, ироничная улыбка. От него веяло силой и добродушием.
- Эта кошка живет у нас, то есть теперь уже у меня, - поправился он, - уже пять лет. Жена ее котенком подобрала. Очень любила и баловала. А теперь, когда жены не стало, мы с Маськой осиротели.
- Мне очень жаль, - сочувственно произнесла Рита.
- Мы уже два года без нее.
Они помолчали. Встречная машина, наехав на лужу, забрызгала лобовое стекло грязью.
- Ну что за люди, - возмутился таксист. - Ведь можно же притормозить. Вот говорят, русские понаехали – плохие люди. А, на мой взгляд, плохие люди не по национальности определяются, а по отношению к другим людям.
Как вы считаете?
Рита задумалась. Она о себе то однозначно не может сказать, кто она - хороший человек или преступница.
- Молчите…, - он с укором посмотрел на нее. – Мне вот в отпуск к родным нужно съездить. Пять лет брата не видел. А кошку пристроить некуда. Соседи с одной стороны латыши живут, с другой – русские. И те, и другие отказались присмотреть недельку за моей Маськой. Придется с собой на поводочке брать, - он грустно усмехнулся.
- А хотите, мы с дочкой присмотрим за вашей кошкой, - неожиданно для себя самой предложила Рита.
- Вы серьезно? - обрадовался он. – Вот было бы здорово. А то ведь будут смеяться с меня. Взрослый мужик и с кошкой.
- Серьезно. Меня давно дочь просит завести кошечку. Вот мы и попробуем, как у нас получится с ней ужиться. Мне вот сюда, к этому дому, - спохватилась она. – Чуть было не проехали!
Таксист вышел из машины, подошел к пассажирской дверце и, открыв ее, предложил:
- Давайте ваш зонтик.
Рита протянула ему зонт. Таксист раскрыл его и подал ей руку.
- Меня Андреем зовут. А вы мне адрес свой скажите…. Куда мне Маську привезти? Если вы, конечно, не пошутили….
- Вот в этом доме восьмая квартира. А зовут меня Рита, - просто ответила она и заторопилась:
- Вот возьмите оплату и поезжайте. Вы уже промокли.
- Что вы, какая плата?! Рад был с вами познакомиться. Так я завтра вечерком заеду?
- Да, да, хорошо. До свидания.
И она, перескакивая через лужи, заспешила домой. Подойдя к двери, услышала голосок Илги. Девочка напевала что-то грустное. «Как хорошо, что она у меня есть. Какое счастье, когда тебя ждут», - подумала Рита, вспомнив Андрея. «А он приедет домой мокрый и замерзший. И ждет его только кошка». Ей стало жаль этого мужчину.