Жрец велел называть себя Орсак. Это значит медведь на языке предков. Он и вправду выглядел, как медведь. Высокий и широкий в плечах он ходил немного вперевалку. И сила у него была медвежья. Мальчишкам, правда, на себе ее испытать не пришлось, но этой силой веяло от Орсака на расстоянии полета стрелы. На этом сходство с медведем кончалось. Был он еще не стар - не более пятидесяти лет - но ловкостью и сноровкой намного превосходил даже таких молодых и резвых мальчишек, как они. Знакомство их началось с того самого дня месяц назад, когда его, испуганного и молчащего, старейшина Авгур привел в ущелье Барса и оставил возле дома дожидаться. Жреца на месте не было. Посчитав свое дело законченным, Авгур повернул свою лошадь и, махнув на прощание рукой, поехал назад к городу. Лалух же, что бы хоть чем-то отвлечься от тяжелых мыслей привязал свою лошадь к коновязи и стал снимать переметные сумы. Животное должно отдыхать. От этого занятия его внезапно отвлекли тихие смешки и перешептывания за спиной. От неожиданности он стремительно оглянулся. Напротив него стояли трое мальчишек примерно одного с ним возраста и с интересом его разглядывали. Пауза немного затянулась. Наконец Лалух решил представиться. Все же, это он здесь гость, а гостю положено представляться первым. Он шагнул к ним и протянул руку:
- Я Лалух. Из Пситэ приехал, - он замер в нерешительности, не зная, что еще надо говорить. Стоящие напротив мальчишки были настолько разные, что невозможно было себе представить их в одном месте. Первым к нему шагнул черноволосый, черноглазый крепыш с очень смуглой кожей.
- Шуцэ, - представился он низким голосом, - я из Тумэ. Это в одном дне пути по берегу на закат.
- Да я знаю. Моя мама из Тумэ. Это же совсем рядом.
- А я Хагур, - перед ним стоял высокий худой и очень подвижный мальчишка с рыжеватыми волосами и россыпью веснушек на лице.
- Я из Обраго приехал. Это тоже на закат. Только ехать далеко. Мы три дня сюда добирались.
Он не мог оставаться на одном месте. Все время двигался. Его тело, как шарик ртути постоянно трансформировалось. Оно, как бы, перетекало из одного положения в другое. А если он вынужден был держать тело в покое – двигалось его лицо, постоянно изменяя выражение. Мимика была богатейшая.
Последним к Лалуху подошел, словно слегка робея, высокий мальчишка с большими печальными карими глазами и темнорусыми волнистыми волосами. Он немного походил на девочку, если бы не пушек, явно пробивающийся над верхней губой.
- Амыд, - негромко представился он, - мы из Оджара, - и больше ничего не добавил к сказанному. Он был молчуном, и лишнего слова от него трудно было услышать.
Лалух обвел взглядом своих новых друзей. Несмотря на то, что все они были такими разными, эта компания была ему по душе. Как будто они были знакомы давным-давно. Верховодил здесь явно Хагур. Это было видно по тому, как Амыд и Шуцэ на него смотрели, как будто ждали, что бы он принял за них какое-нибудь решение. Лалух с таким положением дел мириться не собирался. Он решил побороться за лидерство, а там время покажет, кто здесь главный. Хагур явно понял его прямой взгляд, и уступать ни в чем не собирался. Такие вопросы с кондачка не решаются. Настроение, между тем, у него улучшилось. Куда только подевались все страхи и печаль от недавней разлуки. Лалух стал осматриваться. Долина, где жил жрец представляла собой большую продолговатую поляну, заросшую прямыми, как стрела дубами и грабами в два, а то и три обхвата толщиной. Макушки их терялись где-то там, на невидимой высоте. Кустарник был вырублен, а под ногами росла густая изумрудная трава. На траве можно было сидеть, как на мягкой подстилке. Тут и там из земли выходили большие корни, создавая удобные для сидения террасы. Со всех сторон поляну окружали горы, только с востока имелся небольшой проход. По самой середине протекал небольшой чистый и звонкий ручей, а с противоположной от входа – западной стороны - был небольшой, поросший зеленым мхом, водопад, Слева возле самой горы стоял средних размеров плутороэтажный дом с двухскатной крышей. На нижнем цокольном этаже, наверное, располагались кладовые. Рядом с домом стоял большой навес. Под навесом была сложена летняя печь. Там же стояли стол со скамьями, вкопанные в землю. Рядом стоял навес поменьше, видимо для сушки трав. Слева от дома был загон для лошадей. Словом, подворье ничем особым не отличалось от сотен таких же в любом селении. Не было только никакого забора и домашней скотины, и это было непривычно.
- Вижу, вы уже успели познакомиться.
Голос прозвучал так неожиданно, что все вздрогнули. Лалух готов был поклясться, что минуту назад на поляне никого не было. От входа тоже никто не мог пройти мимо них не замеченным. « По воздуху он, что ли, прилетел»? Со страхом подумал Лалух.
- Тем лучше. Не придется лишний раз язык трепать. Меня будешь звать Орсак, а остальные тебе уже назвали свои имена. Вещи, пока, занесешь в дом. А сейчас готовьте обед. Хагур покажет где, что лежит. Он, временно, будет за старшего.
Он подошел совсем близко и Лалух разглядел его, как следует. Большущий еще не старый мужчина. Волосы темно-каштановые, завязанные на затылке в особый пучок по обычаю жрецов. Одет он был в обычную одежду – домотканая рубаха, заправленная в штаны. На штанах широкий пояс. Голова не покрыта, а на ногах чувяки из свиной кожи – такие армяне продают. Если бы не прическа, он ничем бы не отличался от жителей местных аулов. Занялись обедом. Все необходимое уже было сложено возле печки. Оставалось развести огонь и сготовить. Этому элементарному действу с детства был обучен любой, и не делалось никакого различия мужчина ты или женщина. Готовить еду человек должен уметь себе сам. За общим делом незаметно мальчишки притирались друг к другу. Лалуху все больше нравились его новые друзья. Все они были такие разные, и в то же время так подходили по характеру.
Незаметно сготовили обед и съели его в молчании. Убрали и помыли посуду, после чего Орсак велел всем сесть за тот же стол. Они уселись, как птицы на насесте, преданно заглядывая ему в глаза.
- Сегодня мы можем начать наше учение, - заговорил он,- все, наконец-то собрались. Вы, наверное, не можете понять, почему выбрали именно вас. Так вот, у всех у вас есть внутренняя способность к обучению. Если вы хорошо подумаете, то вспомните необычные вещи, которые с вами, иногда, происходили.
Лалух вспомнил свою поляну на горе и закивал. Остальные, видимо, тоже что- то вспомнили, и тоже закивали. Орсак улыбнулся такому дружному покачиванию голов и продолжал:
- Обучение начнем прямо сейчас. Оно не будет занимать много времени и будет приятным. Это я вам обещаю. Оно должно быть приятным, если вы делаете все правильно. Но если, вдруг станет неприятно или больно, то, сразу же, говорите мне. Это значит что-то идет не так, и надо подправить. Не шутите с этим. Все опасней, чем кажется. Если кому-то не понятно – поднимите руку, - он оглядел всех внимательным взглядом, - тогда все за мной.
Он повернулся, и, больше не произнося ни слова, пошел к выходу из ущелья. Мальчишки немного замешкались, а затем, как стая птиц, все сорвались и понеслись вслед за учителем.
До дольмена добрались очень быстро. Вышли из ущелья, свернули направо и метров через триста оказались на месте. Дольмен был огромен.
Два человеческих роста в высоту и полторы сажени в ширину. Лалух таких больших дольменов еще не видел. Он был выдолблен из цельного камня и сверху накрыт огромной крышкой. На этой крышке и разместились все ученики вместе с учителем. При желании сюда можно было бы усадить еще столько же. Рядом был еще один плоский камень. Тот лежал отдельно в метре от крышки. На него тоже можно было усадить человек десять. Орсак громко хлопнул в ладоши, что бы привлечь внимание, и начал урок.
- Расслабились все. Посмотрели внутрь себя. Почувствовали свое тело.
Теперь ощущайте, как через вас проходит сила земли. Она идет от ног к голове, проходя вдоль позвоночника спереди, и выходит через макушку головы.
Лалух почувствовал, как через его тело, как раз там, где сказал Орсак, проходит волна приятного тепла. Вот она поднимается от ног выше, доходит до живота, до груди, проходит горло, и, наполняя голову приятным теплом, выходит через макушку. Это было так приятно, что Лалух вздрогнул от неожиданности, но потом быстро привык к этому ощущению.
- Теперь ощущайте, как через вас проходит сила неба. Она мягкая и прохладная. Вот она входит в голову через макушку, проходит позади позвоночника и опускается через ноги к земле.
Как будто что-то мягкое прошло через макушку и стало опускаться по телу. Сначала прошло через голову и шею, потом плавно потекло вдоль позвоночника, вышло из копчика и через ноги прошло в землю. Ощущение было ни с чем несравнимо и очень приятным. Как будто в летний зной его погладила мягкая материнская рука. Таких ощущений Лалух не испытывал ни разу в жизни.
- Теперь самое главное, - продолжал Орсак свою науку, - на вдохе вы ощущаете силу Земли. Она поднимается снизу вверх впереди позвоночника. На выдохе - силу Неба. Она опускается через макушку позади позвоночника, и через ноги уходит в Землю. Начинайте. Вдох – выдох, вдох – выдох.
Поначалу ничего не получалось. Но потом, немного собравшись, Лалух добился результата. У него получилось. Ощущения были очень приятными. Его, как будто наполняли чем-то. Мышцы сделались упругими и сильными и требовали движения. Хотелось бегать и прыгать, кричать во все горло. Из этого состояния его вывел голос Орсака:
- На сегодня хватит. Не хватало, что бы вы здесь от радости летать начали. Теперь посмотрите все на меня.
Лалух перевел взгляд на учителя и обомлел. Тело Орсака горело прозрачным желтоватым огнем. Он хотел закричать, предупредить, но его уже опередили.
- Учитель! Ты горишь!
Это Хагур. Он быстрее, чем все остальные среагировал на ситуацию. Орсак, однако, никуда бежать не спешил. Он стоял и улыбался своим ученикам.
- От этого Огня я не сгорю. Просто вы увидели мою силу. Такое человек видит только тогда, когда сам обладает силой. Хотя бы немного. Вы только что этой силы накопили, и теперь сможете видеть таких людей издалека. Теперь копить силу вы будете трижды в день. Утром, днем и вечером. Всем понятно?
Все радостно закивали в ответ. До самого конца дня Лалух, да и все мальчишки ходили переполненные силой, словно кузнечные меха воздухом. Придави хорошо, и он вырвется наружу. А утром, проснувшись, он обнаружил, что вырос. Выросло не тело, выросло что-то другое, что внутри.
Как будто и мышцы окрепли, и думать стал как-то по-другому. Такое произошло не только с ним. Это произошло с ними со всеми. Теперь, после их работы с силой на дольмене они просыпались с чувством, что выросли.
Так и прошел незаметно целый месяц…
ПРОДОЛЖЕНИЕ http://www.proza.ru/2013/02/10/1042