Лето середины 80-ых. Славный город корабелов – Николаев. Дело под вечер. Медленно прогуливаемся с супругой и сыном вдоль проспекта имени Ленина на том его участке, где он немного похож на московский Арбат или 6-ю и 7-ю линии между Большим и Средним проспектами Васильевского острова в Ленинграде.
Совсем не жарко. Тихо: троллейбусы довольно далеко проходят от обрамлённой кустами сирени аллейки, да и прохожих почти нет. Замечательно! На душе тоже хорошо от того, что всё на этот момент разложено по полочкам: крейсер – в заводе, дочка - на Алтае под присмотром тестя и тёщи, супруга - рядом со мною по левому борту, а сын - прямо по курсу в детской коляске. Вот такая, можно сказать, «надводная обстановка».
Вдруг видим, метрах в пяти от нас на дорожке из красного песка небольшое зеленоватое пятно вытянутой формы – мне даже показалось, что оно чуток как-то странно трепыхнулось. «Никак большая лягушка?!» - подумал я. Подходим – с интересом рассматриваем. Перед нами довольно пухлый для времён застоя кошелёк.
Первым делом я, к своему стыду, машинально потянулся за кошельком. Кошелёк резво отпрыгнул, но недалеко. «Всё-таки лягушка!» - мелькнула запоздало мысль перед тем, как я снова попытался схватить то ли кошелёк, то ли лягушку. Наверное, я бы ещё долго прыгал за этим "нечто", если бы из-за ближайшей скамейки не вышли два хохочущих балбеса с катушкой лески в руках: один лет 17-ти, другой - на пару лет помладше. Теперь настала моя с супругой очередь хохотать.
Всякий раз я вспоминаю свои «прыжки за кошельком», когда вижу сцену из фильма «Место встречи изменить нельзя», где звучат слова Кости Сапрыкина-Кирпича: «Кошелёк – кошелёк! Какой кошелёк?! Ха!-Ха!-Ха!-Ха!-Ха!» Замечательный фильм! А после мы снова надолго разошлись, как в море корабли: крейсер и я – в Севастополь, супруга и дети - в Ленинград. «Слубжа!» - как говорил сын в детстве.