ГЛАВА 8.
МОСКОВСКИЕ ОТКРЫТИЯ.
Потекла обычная жизнь провинциалки, приехавшей поступать учиться в Москву.
Начались поиски адресов учебных заведений, изучение положений и правил поступающих, равнодушные лица приёмных комиссий, понимание тщетности попыток достучаться до их сердец.
Быстро выяснилось, что в преддверии Олимпиады-80 поступление в учебные заведения столицы возможно только на базе 10-ти классов. Ещё одна неприятность – полное отсутствие на этот год обучения общежитий, так же забираемых для нужд предстоящей Олимпиады.
У Мари возникла не одна, а сразу две проблемы! Стало понятно, что делать в столице абсолютно нечего, и остаётся одно – погостив, вернуться домой. Не сказать, как её «обрадовала» такая новость! Путь домой заказан – Малик и Нурка с Гошей, и в Москве всё пусто. Оказалась в очередном жизненном тупике.
Вскоре стало ясно и другое: в её возрасте, имея за плечами только восемь классов образования, и думать нечего о том, чтобы остаться здесь на год, где-нибудь подрабатывая, переждать время до следующего поступления. Попытавшись проработать разные варианты, вплоть до сиделок у старушек или работа курьером на стройках, не получив положительных результатов в поисках, пришлось смириться с мыслью – возвращение домой неминуемо.
О возможности уехать поступать в другой город, где, наверняка, есть и жильё, и места, – даже в голове не мелькало: или Москва, или дом. Из двух зол пришлось выбрать последнее.
Пока было время, решила провести его с наибольшим удовольствием.
Обзавелась подружкой. Тоже приехала, чтобы поступить в ВУЗ, и поселилась у тёти в этом же общежитии. Звали её Лиля, была очаровательна, общительна, говорила с мягкими интонациями татарки, такими знакомыми Марине с детства. Лиля была выпускницей десятого класса, имела больше шансов на «зацепку» в столице.
Эти факторы не вызвали зависти у Мари, только любопытство: «Куда поступит? Пройдёт ли?»
Поговорив как-то с соискательницей на место в столице, стало ясно, что «медалистка» она только на бумаге, и, вероятно, аттестат был куплен богатыми родителями!
Выяснила это случайно.
Её тётя Розалия жила в одной квартире с сестрой Марины Вандой, училась в ВУЗе на вечернем отделении, и в данный момент у неё была пора зачётов.
Накануне вечером молодая женщина показала девчонкам набросок своего сочинения с просьбой проверить на стилистику и наличие орфографических ошибок.
Мари, естественно, отдала пальму первенства «золотой медалистке» Лильке, чем та хвасталась та буквально накануне, показывая аттестат с одними пятёрками.
Посидев добрые полчаса над объёмным сочинением, вспотев, татарка оттолкнула его со словами, что «вроде бы, всё правильно».
Настала очередь «азиатки».
Тут же, на первом убористо скрупулёзно исписанном листке, обнаружила две описки и одну ошибку! Вскинула на Лилю спокойные глаза.
– Ты здесь ничего не замечаешь? – показала абзацы. – Я плохо вижу, а у Розалии невероятно мелкий, бисерный почерк.
Через плечо лишь глянув вскользь на страницу, отмахнулась и проговорила с явной скукой:
– Да всё я уже проверяла! Всё верно, – отошла к дивану, сладко зевая. – Сосну-ка я часок…
Вот тогда-то и стало понятно, что это за «медалистка». То, что Марине, человеку с интуитивной врождённой грамотностью, сразу резануло глаза, «отличнице» не хватило и полчаса времени, чтобы увидеть очевидное. Ахнула возмущённо: «Скорее всего, не читала сочинение вовсе, а лишь полистала для вида!»
Пришлось вооружиться карандашом и начать тщательно проверять с самого начала. Скоро с ночной смены должна была прийти Роза, а завтра сдавать работу. Не найдя больше особенно грубых, недопустимых ошибок, отметив абзацы для правки, поставила мысленно оценку «4-».
…Розалия согласно на всё кивала, молча серьёзно выслушивая аргументированные развёрнутые замечания и советы собранной, предельно сосредоточенной девочки, что сейчас выглядела куда взрослее и достойнее, чем ветреная и глуповатая родственница. Слушая с возрастающим недоумением, поглядывала искоса на разряженную в пух и прах в импортные дорогущие тряпки племянницу, которая тупо таращилась в окно, выискивая красивых парней и развлечений!
Почувствовав взгляд, Лиля обернулась и отпросилась в магазин за свежей выпечкой.
Дождавшись её ухода, Мари решилась откровенно поговорить с Розой, выложив всю правду о Лильке-медалистке. Понимала, что поступает нечестно и непорядочно, где-то даже подло, но так не хотела проблем для милой женщины! Она очень хорошо приняла её в семейный женский кружок квартирки общежития, помогла, опекала, защищала. Долг платежом красен.
– …Вот мне не везёт! – расстроенно проговорила Роза, горестно всплеснув руками. – Согласилась взять её в надежде, что будет помогать в учёбе, а я присмотрю за ней. Но если она не поступит никуда учиться, то ей и здесь делать нечего. Никто не разрешит просто так жить в рабочем общежитии – это не гостиница! И куда её потом дену? Перед сестрой за племяшку поручилась, честное слово дала, что заменю мать!
В этой беде Мари помочь не могла.
Пришлось тайком приглядывать за татарской красавицей, чтобы не натворила поспешных непоправимых глупостей, пытаясь «зацепиться» в Москве.
Так вскоре и получилось: однажды Лиля из общежития исчезла! Поплыла по волнам приключений в поисках богатого мужа, лёгкой и беззаботной жизни.
О её дальнейшей судьбе ничего не известно, но Мари не удивилась бы, узнав, что Лилька, в конце концов, оказалась на московской «панели» – закономерный исход для таких пустоголовых бабочек-нимфеток.
Бедная Розалия в ужасе металась по столице в поисках пропавшей племянницы, ломая голову, что же теперь скажет сестре?
Поездив-побегав вместе с ней, Марина оставила женщину с бедой наедине. Здесь никто не мог помочь, увы. Ни помочь, ни исправить, ни предугадать. Судьба.
Кроме нелицеприятных случаев, случались маленькие приятные смешные события, оставившие в душе и памяти флёр юности и романтики.
Однажды, заблудившись в незнакомых переулках Москвы, оказалась перед каким-то зданием, во дворе которого толпилась кучка молодёжи, возбуждённо что-то обсуждая. Послушав, поняла, что это студенты: ждут руководителя, чтобы пойти на лекцию в Ленинскую библиотеку. Ей тоже так захотелось туда попасть!..
Неожиданно девушку подхватил под руку высокий парень и… потащил в сторону компании!
– …Наконец-то, пришла! Ольга звонила и предупредила, что немного опоздаешь, – затащил в центр группы студентов. – Вот, знакомьтесь: это Лена из Историко-архивного, абитуриентка. Она с нами пойдёт. Староста для неё оформила пропуск, – обратился опять к замершей в изумлении гостье. – Ты в отдел современной истории? Шестидесятники? Отличная тема! Подскажу, что где – сам писал о них. Жаль, конспекта теперь уж не сыщешь…
Стояла, раскрыв рот, на всё бездумно кивала, совершенно обалдев от стремительного напора.
– Налетел на ребёнка, напугал! – со смехом, её обняла блондинка, рослая и красивая. – Ты его не бойся, он лишь на вид такой серьёзный зануда, – кокетливо улыбалась и стреляла в парня глазами. – Ты только что из дома? Я так и поняла. А мы последний курс уже. Скоро вылетаем!
Все смеялись, пожимали девочке руки, кто-то сунул большую конфету «Гулливер».
Не зная, куда деваться от стыда, понимая, что с кем-то перепутали, что произошло дикое недоразумение, ломала голову, как ловчее объясниться?..
Тем временем прибежал преподаватель, окинул группу взглядом, отметил Мари кивком головы: «Привет, присоединяйся!» и быстро повёл всех в здание.
Как не «раскусили», не спросили паспорт, которого у неё ещё не было, не попросили удостоверения показать?
До сего дня ума не может приложить, объяснить такое везение и чьё-то попустительство, только факт остаётся фактом: пробыла со студентами до вечера!
То девушки, то парни брали за руку, показывали что-то, советовали, сажали читать, подсказывали, что и как надо конспектировать в подаренный ими блокнот, что и делала с огромным удовольствием: так всё было ново и интересно! Заглядывая через плечо в её записи, ребята восхищённо шептались:
– Вот строчит, и ни ошибочки! А я вечно напишу, а потом и сам не могу вечером разобрать, что начеркал за день… Приходи к нам, Леночка, проверять работы будешь, а мы тебя уж не оставим без кусочка пирожка с повидлом и порции сметаны!
Шутя и ёрничая, предлагали, соблазняли приятной перспективой, тепло улыбались, гладили по голове скромную и милую красотку с чудесными зелёными глазами.
– И кто знает, что может случиться за этот год?
Парни краснели и смущались, терпели возмущённое сопение своих сокурсниц, но далеко от девочки не отлучались.
– Может, ты обретёшь не только знания, но и свою судьбу?..
Коварные слова вызывали у гостьи бурный румянец на худеньких щёчках, и студентки набрасывались на парней с шутливыми кулаками и шептали в алые ушки «абитуриентки» компромат на особо прытких ловеласов группы.
До сих пор в душе Марины сохранилось тепло от того дня, пусть и тревожного от страха разоблачения, но и счастливого: от приобщения к целеустремлённым и образованным людям, неравнодушным к чужим трудностям и слабостям, от чувства собственной состоятельности и значимости. Печалило понимание: будь у семьи хоть небольшие средства, могла стать реально одной из них, равной и лучшей; сознавала, что есть силы, знания и способности для достижения того, о чём говорил Жорка ещё год назад – теперь поверила в себя. Знала и другое: не дано. Не грустила, а радовалась, впитывала эту радость впрок, любуясь студентами, гордясь коротким знакомством, нечаянной дружбой. Вздыхала: «Надеюсь, Лена настоящая будет не хуже меня».
Как они её опекали!..
Когда пошли на обед, девочке стало неудобно: почти нет денег. Пришлось «признаться», что вытащили в метро урки тощий кошелёк в первые же дни пребывания в столице. Поверили, поняли по осунувшемуся личику, накормили, подкладывая со своих тарелок, говоря со смехом, что их так в Москве никто не встречал и не поддерживал! Должно быть, вспоминали себя в её возрасте, а, может быть, скучали по сёстрам и братьям, вот и взяли под опеку, как младшую.
Вернулась в общежитие поздно, переполошив квартиру долгим отсутствием.
Февраль 2013 г. Продолжение следует.
http://www.proza.ru/2013/02/08/454