Слабость Опирается на Гордыню (предыдущая глава) http://www.proza.ru/2013/02/05/822
ДГ14 Луна в Зените
Сны Хенессады – это продолжение ее диковинных, почти всегда трагических видений. Ручка двери дома Макса – медная, впитывающая всю информацию от всех, кто за нее берется. Чтобы потом передать ее всем подряд.
Но никто, кроме меня, не может расшифровать тихий голос из глубин бездонного знания медного слитка. Я берусь за ручку, и тут же знаю, что пророчица – не у Дорилина, а здесь. А также проваливаюсь в то, что стоит у нее перед глазами.
Прошлой ночью ей приснилось, что она необъяснимо бредет одна по темному лесу, и не может найти выхода. Хрустят ветки, и она вздрагивает, но понимает, что это – у нее под ногами. И все-таки оглядывается, всматриваясь в тьму за спиной, и срывается на безумный бег, не приносящий избавления от того, что, кажется, преследует ее в ночи.
Луна в зените, освещающая необозримые поля впереди, кажется, шепчет – нужно только успеть выбежать из заколдованного леса, и в поле станет не так страшно, и он тебя не достанет... Кто? Неизвестно. Ветер поднимается, и ветки деревьев на грани леса и поля трясутся, как запуганные звери.
Хенессада выскакивает на поле, пытаясь отдышаться. Желанный, но холодный воздух режет легкие, и она отрекается от суеверий, и уже почти выпутывается из крепких веревок страха, когда замечает, что там, где на опушке шевелились ветки, кто-то стоит.
Скованная ужасом, она все-таки не может не рассмотреть высокий темный силуэт, который медленно отходит назад в лес, оставляя на земле что-то бездвижное. Раздвигая ветки, силуэт поворачивается к ней в профиль – и это – голова волка.
Пророчица сидит в кабинете у Макса. Она поднимает на нас заплаканные глаза, и говорит Дорилину почти извиняющимся тоном:
- Я не могла больше находиться у вас дома, караин Дорилин. Страдания вашей юности невыносимы. Ваша хата наполнена ими до краев.
Создается ощущение, что пророчица Лиатриса – единственная, помимо меня, кто не спотыкается о ядовитые колючки при входе в душу Дорилина, и не обижается на удар кулаком по лицу в виде приветствия любому, появившемуся перед ним.
Ее ясновидческий дар (вернее, заработанный навык) заключается в том, что она может увидеть то, что люди так стремятся открыть, но практически никогда не достигают цели, и в конце концов сдаются (потому что их никто не хочет слушать) – в каждом она видит его истинную суть, а не маски, которые человеку пришлось надеть.
В Дорилине она заметила того самого маленького несчастного ангела, родившегося в мир с поломанными крыльями, которому из-за этого пришлось призвать в защиту огромную, отвратительную гидру Гордыни.
Теперь всем видно, как лицо взрослого, озлобленного на мир вонючего горбуна высовывается из-за частокола щитов Ненависти, но это не вся картина. Люди сделали о нем выводы, и больше не хотят вглядываться. Кто из-за душевной лени, а кто из-за бытовой спешки.
Самое страшное, что из-за этих двух причин люди не хотят вглядываться даже в свою душу. Хорошо, что неразгаданный Бог, оставивший им там сообщение, имеет безграничное терпение под стать своей мудрости.
Экперт тихо смеется, и начинает перебирать образцы руды у Синелиса на столе. Сам Синелис сидит на кровати, в несвойственном для него бездействии.
- Я рад, что ты приехал, Домиарн. В конце концов это и твое дело. Работа на заводе вот-вот прекратится, люди боятся выходить из дома на улицу, провинция захлебывается в страхе.
- Понимаю. Но, прежде всего, нет никаких оборотней, друзья. – Неуверенно начинаю я. - Это невозможно ни на физиологическом, ни на генетическом уровне. Люди не превращаются в волков, Хенессада! Люди иногда превращаются в свиней, но это уже совсем другой разговор!
Дорилин усмехается, но из-под его обычной кольчуги воинственности вылезает рваная рубашка бессилия.
- У меня есть для вас кое-какая информация. – Продолжаю я со вздохом осознания, что это мало поможет. - Последние убийства случились в Труберене. Были убиты четверо посвященных в секрет легированной стали. Избирательный у вас получается оборотень. Он убивает по признаку профессиональной принадлежности. То есть это или случайность, повторившаяся четыре раза подряд, или металлурги на зуб вкуснее.
- Или это никакой не оборотень! – Просветленно восклицает Макс.
- Я видела его! – Резко отвечает подруга Лиатриса, и ее дивное, прекрасное лицо вспыхивает румянцем.
- Знаю, что ты видела, Хенессада. – Я беру ее за руку, любуясь неукротимым светом в глазах. - Ты видела самого оборотня. Скажи мне, пожалуйста, хоть в одном видении этот оборотень грызет свои жертвы?
- Нет.
- Правильно, он только притаскивает их, и бросает. Причем туда, где их быстро обнаружат.
Наступает молчание, и Дорилин закуривает трубку с синисараном. Терпкий дым выплывает из его трубки, и танцует между нами, рисуя упоительные заоблачные дали, которые тут же омрачаются скользкой тенью кошмара Хенессады.
- Вот и пойдем со мной в этот кошмар. – Пророчица крепко сжимает мою руку, не столько поддерживая, сколько мстя за то, что я ей не верю.
А я верю. Я тоже видел эту мохнатую голову на теле человека. Даже одежду разглядел. Именно поэтому здесь что-то не так. Последний раз, когда я видел человека с головой существа другой формы жизни, у них на этот трюк ушло пять тысяч лет лабораторных экспериментов.
- Клятвы Северного Альянса нерушимы. Я сделаю все, что нужно, чтобы вам помочь.
Меня охватывает интенсивное чувство крепкой, почти магической связи с этой хрупкой пожилой женщиной, мчащейся вместе со мной по стремительно темнеющим холмам. Но обволакивающая темнота не мешает, а помогает нам.
В ее волосах запутались звезды, и Хенессада кажется неотъемлемой частью разворачивающейся грандиозной картины – всполохи информации от залежей медных руд под поверхностью земли поднимаются вокруг нас белыми языками, и стелются туманом, и она проскакивает сквозь эти колышущиеся облака, которые моментально смыкаются за ее спиной.
Информация туманит мою голову возбуждающей эйфорией, и наполняет неиссякаемой силой. Откуда-то слышится протяжный вой, и пророчица ловит мой взгляд, вспыхивая слепящими гранями страха.
Я качаю головой. Это просто волки. Отпусти иллюзию ужаса, как мы отпускаем иллюзию боли. Наивысшее слияние с божественным случается, когда эти призраки уже не стоят между нами. Но убрать их с дороги должны мы. На это нам дается воля.
Улица деревни, где был найден последний труп, узкая и пустынная. Эта деревня-то и раньше была не самой оживленной, а после слухов об оборотне люди стали запираться на три засова при первых признаках надвигающейся темноты.
Я спешиваюсь, и медленно иду по полузамерзшей грязи, вслушиваясь, вглядываясь, вынюхивая.
Хенессада замирает неподалеку. Ее вещие видения безжалостно атакуют мое сознание. Оборотень является ей ночь за ночью. Я бы тоже потерял покой.
Но можно ли потерять то, чего у тебя не было?
Труп был брошен вот здесь. Потом его унесли вызванные из Труберена родственники последнего металлурга, знавшего технологию производства стали. Последнего ли? Скорее всего нет. А значит, все, что нужно, чтобы вычислить «оборотня» - это использовать одного из оставшихся, как приманку. И это нужно сделать сейчас. Если еще не поздно.
- Едем! – Я подзываю Сарджи, и вскакиваю на него.
- Ты узнал, откуда взялся оборотень? Домиарн?
Я потом все ей расскажу. А сейчас луна уже почти в зените.