Мозг работал круглосуточно. Он анализировал сложившуюся ситуацию, прокручивая ее снова и снова. Даже когда Сергею удавалось забыться сном, он искал выход.
Во сне он бежал по бесконечно петляющему тесному лабиринту коридоров. Когда же ему казалось, что заветная дверь близко, за следующим поворотом, Сергей неизменно упирался в тупик. Это изматывало.
Загнанный в стресс организм требовал выплеска адреналина. Мышцам, приученным к физической нагрузке, требовалось движение, и Сергей вспомнил, что уже неделю не ходил в тренажерный зал.
Администратор спортивного клуба встретил его как старого друга.
- Сергей Иванович! Рад! Рад Вас видеть! – и широко улыбаясь, раскрыл навстречу ему объятья. - Что сегодня желаете?
Сергей поздоровался автоматически, машинально протянув ему руку:
- Сегодня я сам, - ответил он и добавил, - массажистку через час.
- Здесь Зиночка и Оксана.
- Все равно.
Добротная ткань спортивной майки и шорт известного английского бренда приятно облегала кожу, ощутимо подтягивая мышцы. Сергей внутренне собрался и шагнул в зал. Сделал несколько разогревающих упражнений и встал на беговую дорожку.
Был ли выбор случаен, или он чувствовал, что только бег мог привести мысли в равновесие? А может быть, ему хотелось найти наконец выход из приснившегося жуткого лабиринта. Сергей включил тренажер и побежал.
Он бежал, но теперь более всего напоминал себе белку в колесе. Мысли теперь вертелись по кругу. Выхода не было.
Сергей снова и снова анализировал свои действия. Казалось, было предпринято все, чтобы не допустить панику в городе. Было заказано и проплачено опровержение статьи в интернете, подготовлено и разослано несколько статей по разным СМИ. Но каким-то образом все, что бы он не предпринимал, натыкалось на препятствия. Словно кто-то просчитывал ходы и делал их на один шаг раньше. В интернет форуме была развернута круглосуточная дискуссия, посредством которой обстановка, грозившая перейти в неконтролируемую стадию, нагнеталась все больше.
Скандал вокруг банков необходимо было срочно купировать, и Сергей поручил заняться этим своему пиар-менеджеру Анатолию Мельникову. Преданный хозяину, пробивной энергичный, схватывающий суть на лету, он как нельзя лучше мог справиться с этой задачей.
Анатолий организовал нескольких сотрудников, которые, изображая благодарных клиентов, пытались повернуть общественное мнение в пользу Горюнова и его банков. Участвовал в форумах лично. Но, несмотря на все усилия и ухищрения, не справлялся.
Громкие заголовки истошно кричали, разоблачали, клеймили, предупреждали - «Банки Горюнова задерживают выплаты», «Банки на картотеке», «Банки – банкроты»! Выпущенная кем-то искра воспламенилась и разгоралась в огромный пожар.
Заведенный донельзя народ все более жаждал крови и уже все равно чьей. Похоже, что ради этого они были готовы пожертвовать даже своими деньгами. По принципу - пусть ему будет хуже!
Сотрудники каждое утро встречали Горюнова вопросительно-тревожными взглядами. Но он молчал, и они ничего не могли прочесть по его непроницаемо спокойному лицу.
Внешне Сергей по-прежнему был выдержан. На утренних совещаниях он, словно все шло в рабочем порядке, заслушивал доклады и отдавал распоряжения.
Только очень узкий круг особо приближенных людей участвовал в операциях по стабилизации обстановки, но и им известно было далеко не все. Это было только личное дело Горюнова.
Даже дочь, несмотря на то, что сама обо всем читала и слышала, не догадывалась, насколько плохо обстоят дела. Она свято верила, что эти трудности временные, и что ее самый умный и самый сильный на свете папа непременно справится с ними.
Никто и не догадывался, каких неимоверных усилий ему стоило это внешнее хладнокровие.
Кого бы не вывела из себя живописная картина митингующих вкладчиков, которую он застал буквально вчера утром у входа в офис? Сергей был обескуражен еще и тем, что толпа выглядела хорошо организованной. За порядком следил кем-то вызванный наряд полиции, и было не понятно, чьи интересы они представляют.
Он несколько раз выходил к недовольным клиентам, пытаясь разъяснить обстановку. Обещал, что деньги поступят обязательно, что для этого нужно какое-то время, потому что любая операция по выемке денег из бизнеса или по продаже имущества, недвижимости не осуществляется в один день.
Он просил подождать, но по глазам людей видел, что ему, как бы убедительно не звучат обещания, не верят. Да и как он мог объяснить людям, ничего не желающим слышать, что в бизнесе, как правило, свободных денег не бывает, что они постоянно должны «крутиться», то есть вкладываться в новые проекты, работать, приносить доход.
Много раз за время беспредела обманутые ваучеризацией, приватизацией, дефолтом, финансовыми пирамидами, девальвацией, деноминацией, знакомые не понаслышке с многочисленными способами отъема денег, люди готовы были казнить или просто растерзать любого, оступившегося ослабшего, потерявшего опору богача, бизнесмена, олигарха - всех, которые назывались в народе коротким и емким словом «вор».
Злорадство, вот что он видел в их глазах, скрытое торжество. И почти кожей чувствовал, как адреналиновая ненависть, готовая выплеснуться в любой момент, клокотала в их сосудах.
Если бы нашелся из них хоть один, кто призвал бы эту толпу на баррикады, они, не задумываясь, пошли бы крушить и душить своих, а заодно и чужих мучителей и кровопийц.
Пот обильно покрыл его волосы, стекал по лбу, щекам. Кожа на теле стала скользкой мокрой противной, а Сергей, не ощущая усталости, все шел по бесконечной беговой дорожке. То ли ноги сами крутили полотно, то ли движущееся полотно тренажера двигало его ногами, только все больше казалось, что нет никаких шансов вырваться из замкнутого круга.
Массажистка, терпеливо ожидавшая у кабинета, начала беспокойно поглядывать на часы, а он все шагал к какой-то только ему одному понятной цели.
Как там сказала Анна Дмитриевна:
«Не потерять лицо»?
Да, самое страшное было признать свою слабость, опустить руки и сдаться.
Поэтому и юбилей корпорации, до которого оставалось два дня, решено было, несмотря ни на что отпраздновать с помпой и размахом. Хотя и ожидалось, что эти два дня будут полны тревоги и нестабильности, отступать было некуда, ресторан оплачен, влиятельные гости приглашены, согласовано меню и концертная программа. Отменить все, означало признать поражение.
Пятница была днем важным во всех отношениях. На этот день, можно сказать, возлагались последние надежды. В пятницу он ждал Микаила, который обещал помочь полу миллиардом рублей, которых должно было хватить на первое время. И это могло спасти все.
Мика-Мика… Что происходит?
Интуиция Сергею подсказывала, что тут все совсем не просто и даже очень не однозначно, что странным образом все ниточки вели к этому человеку.
По его наводке был куплен новый банк, который, как выяснилось после повторного обследования, оказался убыточным. А Завитаев, брат его жены? Это же он нанес решающий сокрушительный удар по корпорации. Бандитский прием внесения крупной суммы с последующей ее выемкой, конечно, был Сергею известен, только он никак не мог предположить, что сам попадется на эту уловку.
Червь сомнения предательски вгрызался в душу, но, собрав остатки здравомыслия, Сергей задавил зудящую интуицию, как ядовитую змею. Слишком многим были они повязаны с этим человеком, чтобы он мог пренебречь годами дружбы. Слишком многим.
Романтики лихих девяностых, когда в хаосе преданной главным политиком стране с размахом захватывалось все, что плохо лежало, Сергей Горюнов и Микаил Ажаев познакомились на Кипре. Начинающий, но уже успешный бизнесмен и директор серьезной московской газеты, оба молодые энергичные предприимчивые, легко нашли общий язык.
Дружба их со временем плавно перетекла и в деловую сферу. Как только Горюнов купил первый банк, Ажаев, намекая на свои связи во властных структурах и правоохранительных органах, предложил сотрудничество, а попросту за определенную плату гарантировал, что Генеральная прокуратура, Центробанк и органы ФСБ не станут чинить препятствий бизнесу.
Сергей не скупился, и скоро у семьи Ажаевых появились два дома на Кипре и еще одна квартира в Москве. Он и его жена пользовались кредитными картами банка Горюнова, а их старшему сыну, которого Сергей шутя называл крестником, на совершеннолетие была подарена яхта.
Но и это все были мелочи по сравнению с той суммой, которую Микаил попросил выделить на его предвыборную кампанию в Государственную Думу. Вот, когда образовалась серьезная финансовая брешь.
Три миллиарда рублей черным налом баулами вывозились из банков Горюнова. На что в действительности пошли деньги, Сергей предпочитал не думать, было лишь известно, что Ажаев прошел в депутаты списком от партии.
К тому же считалось, что деньги взяты в долг и подлежат возврату, но за прошедшие четыре года никто из них ни разу об этом не обмолвился. Только теперь Сергей решился напомнить.
Полотно дорожки крутилось, мелькая перед глазами, а Сергей невольно прокручивал в голове последний свой разговор с Микаилом.
- Мне деньги срочно нужны, Мика, - без предисловий начал он.
- Сколько?
- Надеюсь на возврат долга. Слишком серьезные обстоятельства.
- Такой суммы сейчас нет. Пожалуй, смогу пока шестую часть. До пятницы терпит? – Микаил, казалось, был слегка удивлен, - Что за спешка?
- Неприятности у меня. Разговор не телефонный. – Сергей перевел дух, обещание обнадежило. – Я расписку тебе долговую подготовлю.
- Да не мелочись, - великодушно ответил Микаил, – и перевел разговор в боле приятное русло.
- Слышал я, Соня приехала на юбилей, почему не говоришь? Ай, какая пара была бы моему Дени, - прищелкнул он языком и добавил - красааавица!
Дени - старший из четырех сыновей Микаила, на которого тот возлагал большие надежды, намекая Сергею на то, что сын мечтает о собственном бизнесе.
Частенько заходил разговор и о возможной свадьбе Дени и Софи. Сергей, не придавая большого значения болтовне приятеля, в ответ только неопределенно кивал и улыбался. Софи казалась ему совсем малюткой, и ни о каком замужестве он не задумывался. Сергею хотелось как можно дольше удержать ее под своим отцовским крылом, дать престижное образование, ввести в бизнес. Дени, представитель золотой молодежи России, хороший парень, хоть и нравился ему, но по глубокому отцовскому убеждению, был не парой его дочери.
- Ну, так что скажешь? – настаивал Микаил, - чем не джигит мой сын?
- Мика, мне не до шуток, - попытался вернуть разговор в нужное русло Сергей, - загляни в интернет, все поймешь. Мне помощь твоя нужна.
- Сергей, да помогу, конечно. Все разрулим. Ну бывай, друг!
Дыхание сбилось, и он сошел с беговой дорожки.
- Иду, - бросил он поджавшей губки массажистке.
Не заходя в душ, взмыленный, с прилипшей к телу майкой, с резким запахом пота, сам себе отвратителен, он шагнул в кабинет. Привычно повернув защелку в двери, нажал лампочку «не входить», бросил:
- Плачу двойной, - и с силой небрежно притянул ее к себе.
Девушка, привычная к любым причудам богатых, только пискнула.
Бешено и грубо, словно перед ним была не хрупкая женщина, а весь предательский мир, в котором не осталось ничего святого, терзал он беззащитную плоть. Покорность и слабые постанывания только разжигали в нем злость.
Пока этот мир продажен, он будет покупать его с потрохами. Все! Все имеет свою цену! Ноги несчастной уже дрожали от напряжения и усталости, а он все мучил ее, словно перед ним был еще один бездушный тренажер, созданный для удовлетворения его потребностей. С мычанием и рыком с силой извергалось из него все самое низменное звериное, приводя жертву в еще больший трепет.
Наконец, опустошенный до донышка, он оттолкнул ее к кушетке и обессиленный опустился на стул.
Перепуганная с размазанной алой помадой вокруг искусанных в кровь губ, с растекшейся по щекам тушью, она все еще вызывала животное злое желание.
Взгляд жадно соскользнул на грудь, вывалившуюся из растерзанного халатика.
Разбухшая, изрезанная синими венами, она как-то не вписывалась в картину только что содеянного. В мозгу вдруг что-то замкнуло, что-то не укладывалось в сознании. Чудовищная, дикая догадка пронзила мозг. И словно в подтверждение ее, белесая капля жидкости показалась на потемневшем соске и виновато капнула на пол.
- Ты кормящая? – озвучил он мысль.
- Не говорите никому, пожалуйста, я перетянусь. Брошу кормить, – испуганно лепетала массажистка, - мне очень нужна эта работа. Хотите еще массаж? Хотите, повторим, как вы хотите?
У него было ощущение, что он вот только что истязал и осквернял тело Мадонны. Мир, вращаясь в бешеном темпе, кувыркался в глазах:
- У него есть отец? – зачем-то спросил Сергей, прижимая ладонь к занывшему внезапно сердцу.
Господи! Что-нибудь еще осталось святого и непродажного в этом мире?
- Я не знаю… Это случилось вот так же, – не представляя, что творится в душе клиента, ответила женщина, - не все хотят предохраняться. Правда, платят дороже. Я в деревню посылаю, там все без работы.
- Господи! Не иначе конец света, - простонал он.
Сергея отчаянно затошнило, и он бегом рванул в туалет.