Сергей Спица
СУББОТА
Мы вдвоем с конем по полю идем
Мы с конем вдвоем по полю идем
«Любе»
Суббота. Самый милый и приятный день. Суббота это выходной. Если тебя ни кто не припахал на работе, или дома, то можно миловаться банальным бездельем, пить пиво, сходить с женой куда-нибудь, пригласить гостей или самому сходить в гости. Особенно приятно, когда суббота весной, в мае. На улице почти двадцать градусов выше нуля, ветра нет, птички, в общем, благодать. После первой сигареты, выкуренной на балконе, настроение прекрасное. Хочется совершить подвиг или сделать что-то полезное, а может быть и приятное. Жена только проснулась и попросила купить хлебушка. Вот это праздник.
Поход за хлебом утром в субботний день это целый ритуал. Дорога идет мимо пивной, где можно постоять с мужиками и обсудить политический проблемы, прошедшие выборы, очередной тур футбола и хоккейный плей-офф, потом не спеша зайти за хлебом и вернуться домой, ожидая других приятных сюрпризов от выходного дня.
Захватив с собой сотовый телефон, натянув треники и сланцы в сочетании с красной майкой «Спартак-чемпион» я приятно с нивелировал из подъезда и через несколько минут, улыбаясь стоял с кружкой пенного возле барной стойки.
У каждого сотрудника уголовного розыска настолько мало выходных, что неожиданно удавшийся день, поистине является праздником, который необходимо отметить, что в дальнейшем, в большинстве случаев, вытекает в его скорое завершение и на следующий день ты уже с сожалением вспоминаешь, что мог бы его провести с наибольшей пользой для себя и своих близких.
Могу с уверенностью сказать, что каждый сотрудник уголовного розыска, являясь по своей сути трудоголиком и примером для детей дошкольного возраста, как бесстрашный, ответственный человек и потомок «дяди Степы», в своей жизни боится только одного, особенно в выходной день, это противного и несвоевременного звонка своего собственного мобильного телефона.
Мой телефон настойчиво вибрировал на барной стойке уже несколько секунд и противная музыка из репертуара Аллы Пугачевой неистово пела шлягер «Держи меня соломинка держи меня…». Я, да и не только я, невольно являясь активным пользователем мобильной связи, давно сделал для себя заключение, что какая бы музыка не была рингтоном, она в итоге будет самой ненавистной и противной. Из-за этого я разлюбил несколько произведений известного ансамбля «Metallica» и популярную детскую песню «В траве сидел кузнечик». Тем временем молодая жена Максима Галкина продолжала петь и вибрировать вместе с пластиковой кружкой, чем вызывала неодобрение у ранних посетителей пивного бара, которые, как я понял, не были явными поклонниками ее творчества.
Я, поник, но трубку взял, так как это было неотъемлемой частью моей работы - всегда быть на связи. Все банально и просто. Начальник отдела, самым наипротивнейшим голосом и с долей наигранного сарказма сообщил, что в районном центре, который подпадает под сферу моего оперативного обслуживания, случилось страшное, все руководство уже выехало, мой напарник стоит у подъезда и ждет в машине. Время на сборы нет, потому что надо приехать раньше генерала и полковников, чем показать достойное реагирование на совершаемые преступления и оперативную осведомленность. А если говорить прямо, исключить вопрос со стороны руководства, который может стать роковым в карьере разных престебателей и людей делающих вид занятости на ниве оперативно-разыскной деятельности. Это и понятно, если на место выехал начальник управления, то соответственно, вся шобла бесполезных помощников, на всевозможных красивых автомобилях известных американских и европейских брендов, длиной когортой выезжают в направление, отмеченное на карте и все пытаются приехать хотя бы на несколько минут раньше «основного». Потом эта орава начинает строить версии, иногда даже смешные и руководить двумя с половиной оперативниками и полутора участковыми, которые сломя голову шныряют исполняя девяносто процентов глупых указаний, ожидая когда мастера уголовного сыска устанут и уедут восвояси, рассказывать женам и любовницам как они грамотно организовали работу и что только благодаря их потугам преступление скоро будет раскрыто, с надеждой лелея, что может быть тогда министр Нургалиев обратит на них внимание, вызовет в Кремль и в присутствии Президента по-отечески обнимет и поблагодарит за службу. После чего все они мирно уснут на сиськах своих боевых подруг и будут сладко попердывать, предвкушая утренний завтрак.
Пиво я всё-таки допил. Подойдя к подъезду, увидел нашу служебную машину, как ни странно отечественного производства, с испорченным сроком годности. За рулем спал напарник и не реагировал на пенсионера, который яростно, из всех сил, сигналил своим «Москвичом», пытаясь его объехать и вовремя привезти рассаду на приусадебный участок. После сухого рукопожатия наш экипаж двинулся в путь, в надежде преодолеть восьмидесяти километровый отрезок раньше, чем это сделают другие участники милицейского автопробега. Через несколько минут напряженной погони, мы сдали свои позиции. Остудив пыл нашего скакуна, который пенно закипел радиатором и умолял его пристрелить прямо на железнодорожном переезде, от чего его спасло только отсутствие табельного огнестрельного оружия и любовь моего напарника к техническим средствам передвижения. Пока он колдовал под капотом, я позвонил жене, но так и не смог убедить ее в необходимости следом за мной выехать в пункт назначения, что бы привезти мне нормальную одежду, еду и пистолет. Приведенные в пример жены декабристов на нее ни какого действа не произвели и она, назвав меня мудаком, сказала, что если я после обеда не вернусь, то мне будет ****ец. Хорошие семейные отношения, почти как у всех.
Я представил токаря, который с утра вышел попить пива, но ему позвонил начальник цеха и приказал срочно явиться на завод и выполнить месячную норму по обработке деталей незамедлительно, потому что должен приехать министр какой-нибудь металлургии и ему должно быть приятно, что люди работают и стараются выполнить пятилетку в два дня. И токарь, в красной майке «Спартак-чемпион», сломя голову бежит на проходные завода, обманным путем проникает на территорию и работает в поте лица для морального удовлетворения министра, за что потом получает грамоту, премию, сверхурочные и уважение от коллег и руководства. А здесь можно получить ****ы, за ненадлежащий внешний вид, запах алкоголя и опоздание к месту скопления милицейской элиты отдельно взятой области.
Неизбежность наказания и перспективный разговор с супругой привел меня к мысли употребить еще бутылку пива, благо из города мы не выехали, и пока наш конь глотал охлаждающую жидкость горловиной радиатора, я тем же местом глотал охлаждающую жидкость местного разлива, удобно расположившись на пассажирском сидении.
Наш общий внешней вид был достаточно разнообразен. Мои треники и шлепки явно проигрывали серьезному костюму напарника со значком «УР» на лацкане пиджака. Что бы создать хоть какое то равновесие я попросил у него значок, за что был предупрежден о неполном физическом соответствии и необходимости приобрести для себя значок - “Что я не мудачок”, спокойно продолжил путь в дальние дали.
В шестидесяти процентах неожиданные, коллективные поездки на места совершаемых тяжких преступлений, таких как убийства, оказываются ненужными, т.е. пока все соберутся и приедут, преступник будет задержан и даст признательные показания, а начальник местного отдела не сообщил об этом в область по причине собственного рас****яйства или иным причинам, за что в дальнейшем расплачивается необходимостью встречать гостей, накрывать праздничные столы и веселить визитеров до победного конца. У приехавших профессионалов сразу возникает непреходящее желание лично побеседовать с преступником по душам, найти причины, повлекшие грехопадение и нарушение одной из библейских заповедей и только потом отработать на причастность к другим аналогичным эпизодам, не исключая убийства американского президента Кенеди и ряда других громких дел, а заодно уточнить детали случившегося. Они по очереди вызывают его в предоставленные кабинеты, чем до остервенения злят конвойного милиционера, не привыкшего так много ходить в ночное время. И работают по всем правилам игр в добрых и злых полицейских, ведь не просто же так приперлись в такую даль. И “несчастный” преступник, как переходящий вымпел ударника социалистического труда, из в кабинета в кабинет, вместе с заебанным конвоиром и испугом на лице, не понимая, что от него хотят, говорит одно и тоже, убеждаясь в силе неопровержимости наказания и мечтает получить свой срок за бытовое убийство и уехать подальше от этих непонятных мужчин в полковничьих погонах, выполнять производственный план по заготовке древесины.
Я в душе надеялся, что наше путешествие закончится на половине пути до уездного города, но как-то вышло все по другому.
Получив от дежурного ориентир о конкретной точке прибытия, мы оказались в городском парке, типа сквер, где в социалистические времена трудящиеся мирно прогуливались по аллеям и поедали молочное мороженное. В настоящее время – время прогрессирующей демократии, от парка осталось одно название и несколько, до конца не заросших бурьяном дорожек, по которым, уже другое поколение трудящихся пробиралось с целью срезать путь по дороге к точке продажи паленой водки. А иные граждане, не отягощённые перспективами строительства новой жизни, регулярно распивали в бурьяне алкоголь и занимались иными непристойными делами в укромных зарослях непонятных растений. О чем свидетельствовало наличие огромного количества пустой тары и резиновых изделий конкретного предназначения. Наличие в парке скопления людей в милицейских фуражках говорило о том, что случилось происшествие, о котором в городе будут говорить еще несколько лет. Для окончательной демонстрации сил исполнительной власти не хватало подразделения СОБР и полка внутренних войск МВД РФ, хотя, учитывая ажиотаж, можно предположить, что данные подразделения выдвинулись в места полевой дислокаций и ожидают команды для прибытия. Некоторые руководители по неизвестным причинам, были облачены в парадные мундиры и гордо отсвечивали в лучах весеннего солнца юбилейными медальками.
Составить компанию элите УВД мы не решились и спокойно зарулив в тень вели скрытое наблюдение сквозь тонированное стекло нашего мустанга. В это время элита усиленно затаптывала следы преступления в ожидании эксперта – криминалиста, судебного-медика и комитетского следователя. Через несколько минут напарник уронил голову на клаксон, пытаясь найти место опоры и наш дозор, позорным образом был обнаружен. От группы товарищей отделился человек в штатском в лице начальника местного отдела милиции и, прыгнув к нам на заднее сидение, попросил закурить. С его слов мы узнали сокровенную тайну преступления, которую всячески пытались скрыть присутствующие от журналистов и других любопытных лиц. К слову сказать, журналистов не было, а редактор единственной районной газеты «Молот» вторую неделю находился в запое по причине развода с третьей женой.
История была обыденной и как все вокруг мало прозаичной. Утром один из жителей соседнего микрорайона совершая ежедневную пробежку в частный пункт выдачи в долг товаров народного потребления в виде полу-литра спирто-содержащей жидкости, настолько увлекся своим путешествием, что не заметил лежащего на земле мужчину с ножевым ранением, и упав так сильно перепачкался в крови, что ему было отказано в указанной точке в приобретении интересуемой продукции. Невероятно возмутившись, он прямым ходом направился в отдел милиции, где хотел написать заявление и жалобу в комитет по защите прав потребителей, однако не учел свой внешний вид и был препровожден в кабинет дежурившего оперативника, где и поведал историю о местонахождении трупа. В милиции ему, конечно, поверили, но на всякий случай получили от него чистосердечное признание в совершенном убийстве на почве личных неприязненных отношений, возникших в ходе распития алкогольных напитков, и налив стакан изъятого самогона спокойно уложили спать в обезьяннике, где последний находился до сих пор, ожидая допросов с пристрастием. Я с умилением выслушал эту историю и предвкушал скорое отбытие по месту своей регистрации, однако меня смущало наличие оравы ментов и плохое душевное равновесие коллеги.
Наученные горьким опытом оперативной работы мы не стали ждать безумных указаний наших гуру и, строго по заточенному и отработанному направлению, двинулись ловить по закоулкам свидетелей совершенного преступления. Общим мнением, было принято решение, что свидетели просто обязаны быть в кафе типа “Макдональдс”, которое расположено в двух кварталах от места совершения преступления. Провинциальный фастфуд был полным подобием столичного, за исключением того, что в нем продавалась водка в разлив, что радовало не только командировочных, но и местных любителей американской еды. Зал был почти пустым, за исключением нас в нем находился житель одной из республик средней азии, который пил пиво и закусывал его мороженным. За прилавком скучала продавец гамбургеров. Увидев новые лица она уже начала подсчитывать чаевые и выручку. Но нас этим было не пронять, так как даже в хорошие времена мы привыкли кушать и пить на халяву, но в силу своей природной скромности это старались не афишировать. Судя по картонке у нее на груди она называлась Джульета, позднее выяснилось, что звали ее Валентина. Она долго изучала удостоверение моего напарника и попыталась срезать пластиковым ножом голограмму, что бы убедиться в подлинности, за что была отругана одним матерным словом, что ее окончательно удостоверило в том, что перед ней сотрудники органов внутренних дел. Валентина поняла, что чаевых ей не видать и поникла всем своим четвертым размером. Свидетель из нее был не кудышний и она попыталась нас убедить в том, что спала дома у своего знакомого чем наглядно продемонстрировала два засоса на шее в виде сердечка. Алиби проверять мы поленились и зацепив с собой представителя азиатской диаспоры уехали в местный отдел, делать вид занятости и ожидать отъезда верхних рядов эшелона исполнительной власти областного УВД. Как ни странно, плененный нами молодой узбек, через некоторое время так же написал явку с повинной дежурившему оперу, которую он спрятал в сейфе и пояснил, что это на всякий случай - пусть будет. Каким образом он убеждал людей оставалось загадкой. На всякий случай мы всячески избегали заходить к нему в кабинет, боясь воздействия на подсознание со стороны этого неатестованного гипнотизера. Удивляться было нечему, местные играли в поле чудес, надеясь, что выпадет сектор приз.
Время было обеденное и о испорченном выходном дне напоминал запах легкого пивного перегара. Следы на месте преступления полностью затоптали и не оставили ни единого шанса для криминалистической науки, даже умная собака, которую неоднократно хвалили ее дрессировщики жалобно скулила, после того как сбилась со следа в двадцати сантиметрах в южном направлении. В связи с этим кто-то из присутствующих, путем глубокого дедуктивного анализа предположил, что преступник является лицом из южных республик нашей родины и скрылся от правосудия в направлении указанном собакой. Эту версию одобрили руководители и поставив задачу активизировать розыск преступника спокойно убыли подводить итоги проведенной работы. Однако на хозяйстве оставили опытного руководителя криминальной милиции, поручив каждые десять минут докладывать о проделанной работе. Личность погибшего установить не удалось, так как тщательный осмотр карманов убитого, помимо жареных семечек ни чего не принес. Судебный эксперт был рад и этому, с удовольствием их грыз вызывая рвотные позывы у окружающих.
Новый и единственный ответственный от руководства сыщик в чине подполковника незамедлительно собрал совещание. Ни чего нового придумано не было и намеченная работа пошла по шаблону накатанному не одним поколением оперативно-разыскных и уголовных дел. В связи со сложившейся обстановкой заместитель начальника по хозяйственной части местного ОВД дал указание вкрутить дополнительно шесть лампочек в кабинете начальника милиции, после чего уехал с представителем областного аппарата УВД откушать экзотических блюд в кафе “Айдын”, где волшебники из Азербайджана готовили люля и шашлыки. Уезжая командир дал мне указание сменить форму одежды и не пугать местных граждан красным полотном моей футболки с устрашающей надписью про Спартак. Я понял, что болельщики местного футбольного клуб “Шестерня - 1970” были ярыми противниками моих цветов и своим внешним видом я мог вызвать массовые волнения среди фанатов команды, которая в настоящее время играла матч на выезде с товарищами по турниру из сельского совета совхоза “Трезвый шахтер”. Мой напарник, в связи с этим сказал мне “Не ссы” и выпросил у начальника уголовного розыска футболку ярко синего цвета с логотипом “Динамо” и фамилией “Семшов №21” на оборотной стороне, после чего мы пошли искать главного редактора местной газеты “Молот”, что бы посредством свободной прессы информировать общественность о случившемся и по возможности установить личность потерпевшего.
Редактор нашелся неожиданно быстро в терапевтическом отделении районной больницы, где лечил нервы и пытался спрятать свою душу от продолжительного запоя в связи с потерей третьей жены, наполняя свой организм глюкозой из подвешенной капельницы. Мы нарушили его планы и увезли больного реализовывать творческие амбиции в арендуемое помещение районной газеты. Он не сопротивлялся и даже был искренне рад, когда мы предложили ему выпить. Неожиданно быстро вникнув в наши проблемы он мгновенно набросал статейку и хотел даже разместить мою фотографию, так как с его слов я колоритно смотрюсь в одежде игрока команды “Динамо”. Я искренне не разделил его творческого порыва и пообещал отвезти его в морг, что бы сфотографировать труп в качестве поощрения за его бурную деятельность. Он дал добро и обмяк в кресле для приема граждан.
Не тратя время в пустую мы нанесли визит вежливости следователю и определившись с планом намеченных мероприятий по розыску преступника договорились встретиться вечером в местном фаст фуде, что бы закрепить сказанное крепким алкоголем и подвести итоги нашего незаметного присутствия на улицах провинциального города.
В районном отделе внутренних дел работа шла полным ходом. Представитель управления, вернувшись из плена азербайджанского общепита полыхал лицом и сытно отрыгивал в кабинете начальника милиции. Перед ним, вжавшись в стул сидел подозреваемый, который первый, на всякий случай, написал чистосердечное признание, но в виду своего состояния не мог вспомнить, что произошло и что от него хочет этот нарядный милиционер. Милиционер, не скрывая своей важности, хмурил брови, звенел медалями и истошно кричал: “Говори, говорю. Кому говорю говори.” И даже ударил несколько раз кулаком по столу. Заметив нас он передал жертву на растерзание и попросил поработать с ним по конкретней. Что он имел в виду мы не поняли и посадили мужика на стул в коридоре подумать. Сами начали гоношить местных оперов на возможность в складчину перекусить. Участковый принял решение, что деньги тратить на закуску пустое и зацепив с собой авоську умчался в неизвестном направлении.
Появившийся временной пробел мы решили заполнить беседуя с дегенератом, который ждал в коридоре. Беседа не несла смысловой нагрузки, так как было понятно, что он пассажир левый и толку от него не будет. Ему очень хотелось выпить и он об этом не скрывал. Мой напарник пошел на встречу и устроил ему увольнение в город на два часа, не преминув взять с него расписку о неразглашении военной тайны и негласном сотрудничестве на ближайшие сутки. Вновь испеченный суточный агент был так сильно благодарен, что не постеснялся попросить в долг несколько рублей, откланялся и пулей вылетел из кабинета.
Участковый появился неожиданно через окно по пожарной лестнице, пояснив, что не хотел спалиться перед руководством. Нашему удивлению не было предела, но сумка набитая провизией успокоила нервы и так изрядно потрепанные работой в выходной день. Накрытый стол заметно отличался от кавказской кухни и оттенял исконно русской провинцией: соленые огурцы, сало и сырые яйца. В центре как Александрийский столп красовалась литровая бутылка мутного самогона. Считая себя людьми малопьющими наша компания в течении получаса изрядно насытилась имеющимся провиантом и перекурив двинулись в район топтать землю с целью сбора значимой информации по раскрытию данного преступления. До встречи со следаком было около двух часов и прогулка на свежем воздухе была просто необходима.
Ближе к вечеру, понуро и не спеша, небольшими группами в актовый зал отдела внутренних дел стекались люди разных милицейских профессий, в основном оперативники и участковые, для подведения итогов проведенной работы за день. Председательствовал представитель руководства управления. Судя по его лицу он заметно нервничал, что вероятно было связано с грядущим ужином или предстоящим докладом вверх по вертикали. В президиуме, по мимо начальника местной милиции, был замечен тыловик, который так же хмурил брови, решая возложенную на него задачу по осуществлению досуга высокого гостя. Первым начал выступление гость и в духе поднятия патриотизма и неотвратимости наказания вставил разъебон всем присутствующим. Мне досталось вдвойне, в том числе за динамовскую футболку и за двухдневную небритость. Я отдуплился тем, что у меня закончилась пенка и что, ради общего дела я готов сменить цвета, ставшей мне родной за пол дня, команды на более постэльные тона форменной рубахи с длинным рукавом, которую мне так же любезно предоставил начальник уголовного розыска. Я подумал, что если в течении ближайшего времени убийца будет не найден, то мне придется примерять гардероб начальника тыла. Последний так же имел честь выступить с речью, которая сводилась к тому, что бы сотрудники берегли труд уборщиц и вытирали обувь при входе в здание отдела, а так же не забывали кидать окурки в урну и курить в строго отведенных для этого местах, как того требует указ президента. После окончания он откланялся и пригласил весь президиум отужинать у его азербайджанских друзей в кафе “Айдын”. Нас он не пригласил, чем очень сильно возмутил моего напарника. Перекурив после совещания я специально бросил окурок мимо урны, а напарник не вытер ноги при входе. Исполнив долг мести мы с удовольствием поехали пожрать в провинциальный “Макдональдс”, где нас ждал опытный следователь и вредный ужин.
Джульетта по имени Валентина улыбнулась нам, когда мы только открыли двери ее заведения и пленительной улыбкой пыталась очаровать кого-то из нас, скорее всего не меня, т.к. мой вид, который я поменял третий раз за день, не мог оставить обо мне приятного впечатления не пьющего человека. Я не стал строить иллюзий и заказал водки прямо от дверей, за что получил одобрение всей компании. Гамбургер из недавно оттаявшей котлеты, приплюснутый с двух сторон частями городского батона под водку был просто изумительным. Бонус в виде неограниченного количества кетчупа был предоставлен за то, что мы расплатились наличными и сразу, а не в долг и частями. Обсудив насущные проблемы по поводу обнаруженного трупа, имеющиеся повреждения, перспективы раскрытия, все пришли к мысли, что надо шерстить в двух направлениях. Устанавливать личность погибшего и отрабатывать под-учетный контингент. Мы заверили следователя, что завтра в газете выйдет заметка про нашего мальчика и кто-нибудь откликнется. Следак выпил стременную, заказал песню про коней и дослушав ушел думать думу в сумерки майского вечера.
Джулетта быстро заняла место отбывшего следователя и нам пришлось угостить хозяйку. От котлеты она отказалась, но водки выпила с превеликим удовольствием. Я, пытаясь ее очаровать, предложил спеть песню под караоке, но был огорчен, узнав, что караоке украли в прошлом году. Мы пообещали его найти, но в разговоре поняли, что оно стоит дома у ее сменщицы, и подружки иногда приглашают к себе парней, желательно командировочных, для которых хором поют песни из репертуара Надежды Кадышевой или Наежды Бабкиной, что для нас было однохуйственно. Неожиданный поворот событий сулил продолжение банкета, чему мы были откровенно рады. Однако, не все коту масленица. Джульета по имени Валентина сказала, что напарница заболела и второй день не выходит на работу и ей приходится, как последней проститутке, пахать за эти копейки в этом проклятом заведении. Наше предложение навестить подругу было принято положительно и опять таки вселило в нас надежду не проводить грядущую ночь в служебной машине или на стульях в РОВД. Договорившись о встрече в полночь на том же месте, мы поехали в редакцию газеты “Молот” проконтролировать процесс, а точнее похмелить нашего друга редактора.
Редактор районной газеты спал на том же месте, где был нами оставлен. Очнувшись он долго не хотел нас узнавать, но прочитав подготовленную заметку вспомнил и попросил фото трупа на память. Морг был закрыт и местный криминалист скинул ему интересуемый ракурс на адрес электронной почты. Редактор был искренне рад нашему знакомству и попросил моего напарника сфотографироваться на память, пожелав иметь наши портреты у себя в кабинете немного левее от президентского. Мысль о том, что мы будем висеть на одной стене с президентом нас встряхнула и сделав мужественные лица мы поочередно сфотографировались.
Подъезжая к отделу милиции нами был замечен недавно завербованный суточный агент, который прятался в кустах сирени и тщательно вглядывался в окна. Со стороны он был похож на любителя онаниста, подглядывающего в окна гинекологического отделения. Напарник подзатыльником указал, что последний опоздал из увольнения на два часа, в связи с чем будет подвергнут расстрелу во дворе милицейского дома и попросил меня подготовить постановление о расстреле за невыполнение приказа и шпионаж в военное время. Я быстро накидал на листе нужный текст и попросил расписаться. Приговоренный убедил нас, что искупит вину на передовых рубежах борьбы с преступность и снисходительно был помилован указом, который я сам и написал. Воспользовавшись моментом моего творчества он выпросил для себя справку о том, что является тайным агентом с вытекающими последствиями в виде предоставления услуг по отовариванию на точках розлива спиртовой жидкости с пятидесяти процентной скидкой и неограниченному кредиту при отсутствии денежных средств. Подпись - начальник тыла. Печать - для пакетов.
В милиции было тихо. Все сотрудники проводили рейд в местах сбора антиобщественного элемента и увеселительных заведениях, которых в городе было два. В одном из них ужинал представитель управления, а из другого мы только что приехали. Печально вздохнув мы настрочили рапорт о проделанной работе и с надеждой выспаться поехали к героине произведения Уильяма Шекспира навещать заболевшую любительницу караоке.
К полуночи было понятно, что вечер окончательно испорчен. Подруги найти не удалось ни дома, ни у родных и вообще нигде. Ее мать сказала, что она звонила вчера и собрались навестить свою бабулю но вернуться обещала еще днем. Удивляться было не чему, дело молодое. Однако Джульета успокоиться не могла, и как я понял, дело было не в нас. Она категорически не хотела выходить вместо своей подруги на работу на следующий день, и активно включилась в поиск пропавшей. Мы “отошли в сторону”, так как в наши планы дополнительная нагрузка по розыску лиц утративших связь, не входила. Караокэ караоками, а пирожки врозь. Путь у нас был один идти в отдел и спать на стульях.
В отделе милиции все шло по плану. Проверяющий с начальником тыла уехали на ночную трапезу. Азербайджанцы, учитывая их врожденное гостеприимство, зарезали барана и пытались его скормить представителю правоохранительных органов. Проверяющий усиленно питался бараниной, полагая, что хоть этим поможет раскрытию нашумевшего дела. Баранина не заканчивалась, а острые национальные блюда, не добавляли организму ощущения полноценного питания, и прочно устоявшаяся изжога умоляла разбавить рацион молочной лапшичкой или йогуртом. Однако, прекрасно понимая, что в деле борьбы с преступностью однозначно должна быть победа, он с таким остервенением поглощал барана, что после трапезы у него сильно болели челюсти и пропадала охота курить. Его вклад в борьбу с преступностью не могла оценить только уборщица, которая три раза в день работала по уборке мужского туалета, в конце концов заперла его на замок, ключ спрятала и ушла на больничный.
Далеко за полночь наряд вневедомственной охраны доставил в дежурную часть главного редактора газеты "Молот", который будучи не совсем трезвым настойчиво пытался проникнуть в городской морг, чем до безумия испугал дежурившего санитара и больничную собаку по кличке "Аборт". О причинах своих действий он не смог пояснить что-либо внятно и был препровожден в клетку для задержанных, где спокойно засопел, пуская слюнявые пузыри. Несмотря на то, что личностью он был известной и уважаемой, участковый был вынужден составить на него административный протокол в счет платы за ночлег. А мы начали сомневаться в возможности оповещения граждан средствами массовой информации. Однако ближе к утру воротила масс медиа начал дебоширить и был выпущен на волю вершить информативные дела. На душе стало легче и завершение ночи прошло более менее спокойно.
К началу утреннего подведения итогов в копилке дежурного опера хранилось двадцать четыре чистосердечных признания, принятых от доставленных граждан "на всякий случай". Какой хороший городок. Каждый второй житель готов помочь следствию и оставить свой оттиск на пыльной дороге криминальных событий. У нас наработок не было и мы готовились к худшему. Однако беда миновала. Причина банально проста. С уличного стенда "Доска почета" кто-то спер фотографию начальника тыла, чем ввел последнего в неистовую ярость. Крайним сделали дежурного, однако тот, отслужив в органах более тридцати лет был настолько ушлым, что моментально перевел стрелки на неизвестное лицо женского пола, которое терлось ночью возле райотдела, заглядывая в окна, явно кого-то высматривая и предположил, что это его поклонница, в виду отсутствия желаемого была вынуждена взять во временное пользование пропавшую фотографию. Тыловика порадовала явная ложь матерого дежурного, он зарделся щеками и посмотрел с гордостью и надеждой на начальника дознания - рыжую бестию с большой жопой, которая, очевидно, была ему не равнодушна.
После проведенной летучки мы вышли на оперативный простор. Но простор не дал нам желаемой свободы. Всему виной снова сотовый телефон. Надо срочно сменить мелодию, Алла начала действовать на нервы. Неожиданно громко на другом конце голосила Джульетта. Смысл понять было не возможно и мы покатили к ней в надежде заодно перекусить.
Товарный вид нашей знакомой соответствовал продаваемой ей продукции - не первой свежести. Как мы поняли она всю ночь искала сменщицу и ей есть о чем рассказать. Смысл уловить было трудно, но наличие серьезных проблем написано между строк. Подруга действительно укатила к бабке и возвращаться не хотела как минимум полгода. О причинах наотрез отказалась говорить и просила уволить по собственному желанию. Ее этот вопрос будоражил более всего, так как работать как лошадь без выходных она за нее намерена. Личное время ей было крайне необходимо, учитывая вопрос о необходимости рожать детей и последующем замужестве по залету. Помочь в этом вопросе мы предложили исключительно по первому пункту, но без продолжения. Она подумала, и почти согласилась, но с условием вернуть все на свои места, то есть подругу за прилавок. А проблема реально присутствовала, на *** девке молодой, в деревне, у бабки прятаться и бояться каждого бздёха. Серьезных ситуаций в городе последнее время было мало, и связать ее проблему с нашей, можно попытаться.
Дорога к бабушке была не веселой, потому что самой дороги реально не было, как говориться одно лиш, направление. Через сорок минут мы остановились на зелёную остановку, где Алла Борисовна, своим противным голосом, позвала меня к телефону. Я был ОТЪЕБАН виртуально, посредством базовых станций оператора сотовой связи и мой напарник тоже, только он об этом еще не знал и спокойно пысал под кудрявую березку. Руководитель так безобразно выражался в наш адрес, что иногда казалось, он в запале проглотит свою мотороллу. Косяк был обозначен и связан был с явной недоработкой вышедшей публикации в газете "Молот". Я вникать не стал и отключил трубку, потому что хотел поссать!
Деревня под названием Куяки живописно отдыхала в тени соседнего леса. Первый встретившийся нам абориген, за информацию о месте жительства разыскиваемой, нагло попросил закурить. Курить вредно, но деваться некуда - травись. Оказалось, что бабушка, интересуемой подруги, которую она приехала навестить, умерла три года назад. Забавно.
Домик на околице покосился левым боком в сторону яблоневого сада. На веревке сушились мужские трусы и рубаха. Кто-то живет. Дом окружать не стали и аккуратно вломились через дверь. В темноте прихожей немного замешкались, и, когда вошли в дом, увидели сидящую на диване симпатичную девушку, и только потом, мелькнувшую в открытом окне фигуру худощавого паренька. На роль ревнивых мужей мы не подходили и соответственно возник вопрос, что это за ***, и почему он убежал. Тетка замкнулась в себе и надрывно зарыдала.
"Не плачь Маруся пройдут дожди. Солдат вернется ты только жди."
До конца не вникая в ситуацию мы хмуро наблюдали за происходящим и соображали о дальнейшей импровизации в данной обстакановке. Из ступора нас вывела мадемуазель и прерывисто заикаясь попросила дядечек милиционеров простить ее брата Пашку. Какого на хер Пашку и откуда она взяла, что мы менты.
Виной всему была синяя майка лидера “ДИНАМО”, одетая на меня с подачи напарника. Как выяснилось только начальник местного уголовного розыска, имел эксклюзивное право, будучи в состоянии “веселого настроения”, одевать сей наряд и гонять ****юков у себя на районе, пытаясь привить им любовь к спорту и Родине. Товарищ Семшов был к этому совершено не причастен.
Позорный провал оперативного внедрения неожиданно вывел нас из строя и нам пришлось открыть карты. Было предложено добровольно выдать похищенное имущество и запрещенное к гражданскому обороту, чем еще сильнее ввели в ступор рыдавшую гражданку, а заодно и себя. Она смотрела на нас и не понимала, что мы от нее хотим, мы в принципе тоже. В итоге сошлись на явке с повинной, как было принято в этой местности, по факту кражи системы японского развлечения типа “караоке” из кафе типа “Макдональдс”, что в итоге и было оформлено на листе из школьной тетради.
Однако вопрос, почему сбежал брат Пашка?, не переставал терзать наши буйные головы. Пленная ни в какую не хотела говорить и всячески переводила разговор на другие темы. Не помогла ей даже бутылка водки, выпитая на троих под скромную закуску. Ей не помогла, а нам очень даже, и мы, не стесняясь присутствия посторонней, хотя уже почти родной дамочки, наперебой голосили истории связанные с оперативно-разыскной деятельностью. Но душу терзали смутные сомнения, в голове кипели страсти и жизнь начала становиться интереснее. Поймав себя на мысли, что влечения она к нам не испытывает и постоянно косит в окно, куда сбежал Павел, мы решили запустить тяжелую артиллерию и достали из закромов еще бутылку. Но это, поверьте мне на слово, на тот момент не являлось орудием пыток, а было просто продолжением банкета. Матрешка зарозовела щеками и снова заплакала. Мой напарник, по отечески приобнял ее за плечи и нахмурив правую бровь предложил излить душу. Душа сразу полилась несвязанной речью, впадая в озера наших ушей и просачиваясь через сито очистных сооружений легла гладью информативного бреда, который после кипячения поведал о том, что мы ни как не ожидали услышать.
"Одно дело делай, а другого не порть" - гласит русская пословица. И опять же по великой русской традиции я не стесняясь поцеловал ее в лоб. История, предшествовавшая поцелую, была простой и в то же время весьма драматичной.
Несколько дней назад наша новая знакомая, возвращалась с работы и в надежде быстрее добраться до дома, что бы отдохнуть от опостылевших гамбургеров, под взятое напрокат караоке, решила срезать дорогу и взяла направление через кущи парка, где была встречена знакомым ей пастухом, который в свою очередь, несколько лет добивался взаимности и строил планы совместной жизни и возможно совместного бизнеса по разведению баранов и реализации мяса под видом американских котлет. Однако взаимности не было и все планы у пастуха были на грани срыва, о чем он и решил поговорить со своей возлюбленной. Но учитывая, что у работников общепита хамство в крови, а у пастухов баранов почти кавказская гордость, ожидаемо произошел конфликт профессий, в ходе которого победило мужское начало и в ответ на оскорбленное достоинство в виде высказанной принадлежности оппонента к лицам нетрадиционной половой ориентации исключительно пассивной стороны, жертва была незамедлительно низвергнута на травяной покров и в полной мере испытала доказательство в обратном сказанному оскорблению в виде насильственных действий сексуального характера в место, которое не рекомендуется использовать уголовным кодексом Российской Федерации в рамках ст.131, а допускает его использование исключительно по статье 132, о чем в свою очередь, будучи юридически не образованным, пастух не знал, тем самым оскорбил не только всю юриспруденцию, но и соответственно свою несостоявшуюся любовь, усугубив свои действия несколькими ударами в область девичьих ребер и лица, после чего скрылся на необъятном пастбище и затерялся среди бараньего стада.
Терзаемая отмщением, наша героиня пришла домой и уже собралась обратиться за помощью в органы внутренних дел, но в последний момент одумалась, так как испугалась огласки и возможных проблем с последующим замужеством, после чего села и тихо заплакала от обиды и досады за свою горькую женскую долю. Но, как это бывает в индийских сериалах, на помощь пришел брат Пашка, которому пришлось все рассказать и поплакать в плечо. Пашка проскрипел зубами и ушел, а утром весь город знал о найденном трупе в парке. Сообразив, что дело пахнет керосином, она ни о чем не спрашивая у родителей уехала с братом в деревню, где собиралась отсидеться первое время, а там видно будет. В душе она себя винила за содеянное, а с другой стороны была рада, но брата жалко, всю судьбу ему сломала.
Внимательно выслушав историю мы с напарником решили перекурить и вышли во двор. Пуская дым в вечернюю прохладу я боролся с противоречиями которые поочередно нашептывали мне в уши, с одной стороны циничный карьерист, а с другой - порядочный похуист. Что терзало моего напарника я не понял, но вместе мы пришли к выводу, что утро вечера мудренее, и ушли спать.
Утром следующего дня, не найдя охотничьих собак, мы как опытные следопыты отправились в непроходимые леса искать Пашку. Однако наше путешествие завершилось почти не начавшись. Павлик сидел на верхушке дерева, и завидев нас начал орать благим матом моля о спасении. МЧС вызывать не стали и совместными усилиями стрясли бедолагу на землю. На вопрос "За каким ***м?" он ответил, что боится темноты и диких зверей, после чего замолчал и слушал всю дорогу лекцию о вреде убийств и причинений тяжких вредов здоровью, повлекших по неосторожности смерть потерпевших и о правильном поведении первоходов в местах лишения свободы. Паша грустил, но вида не подавал.
Утром следующего дня в двери следственного комитета пытался проникнуть неизвестный гражданин, для дачи правдивых показаний по факту убийства гражданина в парковой зоне уездного города. За ним из-за угла соседнего дома наблюдало две пары глаз, вернее одна, потому что другая мирно спала на заднем сидении служебного автотранспорта, пытаясь прийти в себя после нескольких дней активной оперативно-спиртовой деятельности.
Охранник долго не хотел пускать страждущего для дачи показаний, так как у него было время утреннего чая, которое не предполагало замарачиваться по поводу непонятных ситуаций, связанных с раскрытием преступлений и после нескольких попыток выгнать заявителя он сдался и запустил Пашу в коридор организации, строго при этом предупредив, что бы ни каких убийств в его дежурство он не совершал.
Дело сделано и мы отправились в отдел милиции, где меня обещали расстрелять. Казнь не состоялась лишь по одной причине, палач уехал завтракать, что дало время еще выпить кружку горячего чая и перекурить.
Руководитель влетел как ветер с красным от гнева лицом и начал орать с порога. Причина стала ясной, когда он успокоился и попросил закурить. Выслушав о том, что мы все рас****яи и бездельники он с уверенность ткнул себя пальцем в грудь и обозначил свою деятельность как единственно правильную в контексте наших поползновений, направленных на раскрытие убийства и смачно отрыгнув вчерашней бараниной сказал, что смог установить личность убитого. Это был пастух, который работает у его кавказских друзей. Все сделали вид, что потрясены его смекалкой и пристально начали всматриваться в его глаза, ожидая откровений, как от проповедника православной церкви. Он в свою очередь почувствовал себя тем же самым и послал нас к азербайджанцам, что бы притащить их на опознание. Таскать людей в наши планы не входило и разжившись телефоном у участкового они были приглашены в грубой форме посетить морг и расписаться в протоколе у следака. Неявка сулила для них прекращение коммерческой деятельности и ликвидации бараньей отары путем поедания их личным составом областного УВД в кратчайшие сроки. Взаимопонимание было достигнуто и мы, под видом простачков, отправились в следственный комитет, дабы предложить помощь в раскрытии преступления.
Следователь гордо сидел за столом, и по-американски закинув ноги, наблюдал за нашим подопечным по имени Павел, который в свою очередь, что-то усиленно строчил на листе канцелярской бумаги формата А4.
Увидев нас он несказанно обрадовался и сообщил, что между делом раскрыл последнее убийство, но для завершения победного тура необходимо уладить некоторые нюансы и в течении кратчайшего времени направить в суд.
Ему было предложено обмозговать ситуацию и культурно перекусить под легкие алкогольные напитки, предварительно сдав под охрану постовому жертву борьбы с преступностью.
Украшая стол самодельной скатертью, на скорую руку сотворенную из позавчерашних газет, любезно предоставленных хозяином заведения, я обратил внимание на яркую и содержательную заметку о случившемся убийстве на первой полосе. Сама заметка ничего нового мне не рассказала, однако графический комментарий меня неожиданно удивил. Там во всей красе, в Динамовской футболке с трехдневной щетиной красовалось мое лицо с выражением несостоявшегося идиота. Выступая в роли убитого пастуха я был немного обескуражен. Более того на другой газете в его роли выступал мой напарник, а днем ранее начальник тыла местной милиции, на фото с доски почета. Трудовая деятельность нашего знакомого журналиста отражалась в каждом выпуске его длящимся запоем и переживанием о разводе с третьей женой. Газеты пришлось изъять на память и задуматься о приобретении солнцезащитных очков, ведь популярность штука серьезная, а с моим интерфейсом вдвойне.
Следователь, был из числа людей нашей категории, т.е похуист, и рассмотрев в нас идейных собратьев выложил все как на духу и дал почитать допрос подозреваемого Павла, где черным по белому была изложена история о том, что в ходе разбирательства с неизвестным лицом, на почве имевшего место изнасилования сестры, произошел словесный конфликт, в ходе которого неизвестный, будучи маниакально настроенным пытался его так же изнасиловать и причинил телесные повреждения, после чего угрожая ножом пытался вступить с ним в половую связь нетрадиционным методом. Находясь в состоянии аффекта, после причиненных телесных повреждений и предстоящего насильственного полового акта подозреваемый не контролируя себя вступил в борьбу с напавшим, в результате вырвал нож и нечаянно причинил ему ранение, чем спас свою жопу от дальнейших приключений, о чем добровольно сообщает органам следствия и просит разобраться в случившемся в соответствии с законом. Конечно мы с напарником советовали написать более в красочных тонах, но у каждого человека свое восприятие действительности.
Посетовав, что жалко пацана и оценив нашу реакцию, мы с ним согласились, он начал скулить, что необходимо помочь парню и в сложившейся ситуации он просто обязан отработать дело, до передачи его в суд, до ситуации сведения к минимальному сроку наказания для обвиняемого. Мы снова согласились и я разлил еще по одной.
Командировка близилась к завершению и мы неистово рвали жопу приближая скорый отъезд. Быстро допросили Пашкину сестру, азербайджанские повара опознали пастуха, но ни документов и вообще ни чего у него не было и он пошел по делу как труп неустановленного мужчины и добавил работы специалистам по установлению личностей трупов. Пашку задержали и он находился в изоляторе, уповая на лояльность правосудия и минимальный срок лишения свободы.
И только представитель областного аппарата милиции терзал свою душу смутными сомнениями. Он теребил стопку чистосердечных признаний и досадно сокрушался, что ни кто из них не подошел на роль убийцы пастуха и раскрытие преступления стало заслугой следователя, а не его личных потугов. Но не все так плохо, как кажется. Всю ситуацию можно преподнести в другом свете и получить достойную награду за проделанную работу, тем более местный тыловик загружал в служебный джип двух живых баранов, от чистого сердца подаренных дружественными азербайджанцами за помощь и он суматошно прикидывал кому подарить одного, что бы не попасть впросак по результатам выезда. Забегая вперед по управлению долго ходили слухи, что один баран убежал от хозяина и несколько дней блуждал по коридорам УВД пугая своим оревом дежуривших милиционеров.
Мы с напарником спали в комнате для совещаний, когда нас разбудил рупор громкой связи дежурного по отделу милиции и объявил, что нас ожидают в фойе. Джульетта со своей подругой и сменщицей теребили в руках сумку полосатой расцветки и завидев нас обрадованно пытались нам ее в парить. Напарник сказал стоп и прочитал короткую лекцию о недопустимости получения взяток от граждан в виде товарно материальных ценностей, но в сумку все таки заглянул. Там лежал предмет похожий на караоке, на котором нам так и не удалось спеть. В продолжении лекции, напарник заключил, что по старой русской традиции и принимая во внимание выражение о том, что пьется и съедается взяткой не считается, напросился на небольшой фуршет за счет наших знакомых, посвященный завершению командировки в их незабываемо, гостеприимный город.
Песня про коня хрипела динамиками и неоднократно довела до слез следователя, он плакал и пил, о чем он переживал история умалчивала. Редактор местной газеты выпил стременную и пошел долечиваться в терапевтическое отделение местной больницы, где его ждала капельница с витаминками, а я танцевал третий танец подряд с Джульеттой и мечтал вернуться домой. В итоге мой напарник вырвал меня из объятий ненасытной танцовщицы и усадил в служебную машину, которая привезла меня к любимому пивбару, где по сложившейся традиции в субботнее утро я люблю потянуть кружечку светлого пива. Сдув пену, я вытянул губы в трубочку и желая смачно отхлебнуть услышал звук реального облома. Звонил начальник. Нет худа без добра, подумал я и утопил свой телефон в той самой кружке пива, из которой так и не отпил, а сам пошел домой искать примирения с женой, хотя был уверен, что у подъезда меня ждет напарник и великие дела от которых не спрятаться не в пивной не у жены под юбкой.
КОНЕЦ
январь 2013
sspica@bk.ru