В те стародавние совковые времена Сашка работал водителем на КСК. Это комвольно-суконный комбинат, кто не знает. Сашка недавно демобилизовался, или, как тогда говорили, «пришел из армии». Времена были самые что ни на есть советские, качественные.
Саня был парень общительный и дружелюбный, настроенный к окружающей действительности вполне себе позитивно. А почему бы и нет?
Заработную плату, называемую так же «получкой», выплачивали вовремя, аванс тоже. Машина на КСК Сашке досталась не самая старая, а после армии он мог заставить ездить любую железяку, лишь бы у неё были колёса.
Девчонки, опять же, Сашке благоволили. Не то, чтобы он был какой-нибудь красавец, но несмотря на заурядный рост «чуть ниже среднего» был поджар и даже строен, улыбчив, за словом в карман не лез и запросто мог исполнить под собственный аккомпанемент на гитаре практически любую песню. А кроме того, по его собственному выражению, «хорошее дерево в корень растёт». В чем Саша знакомым барышням прилежно давал убедиться, и неоднократно.
Коммунизм был не за горами, родина была лучшей страной в мире, опыты исполнения в красном уголке КСК на электрогитарах импортного, немного запрещённого, но от этого ещё более вкусного «харда» были удачными, сколь-нибудь серьёзные заботы отсутствовали. И если бы Сашка задумывался о своей жизни (а это — задумываться о жизни — не приходило ему в голову с силу описанных выше причин) то жизнь свою он мог бы назвать прекрасной, отличной, замечательной, и всякими другими превосходными эпитетами.
А вот разного рода приключения с Саней случались очень даже регулярно. Не по графику, конечно, но всё таки. И всегда вдруг и внезапно. Другой бы, может и привык, а Саню это дело всё время удивляло.
Ну так вот. Было лето, было оно в разгаре, солнышко грело старательно и со знанием дела. Настроение у Сани было
отменное само по себе, в силу характера, так сказать. А ещё была пятница, и назавтра были выходные, и это повышению настроения помешать никак не могло. Как раз наоборот: чувствуя приближение выходных начальство, которое собственно было Саней возимо, решило ускорить и углубить, и слиняло с работы практически после обеда. А что, на дачку, куда-нибудь на озеро Андреевское, к вечернему клёву — самое оно. Вполне здоровый инстинкт.
И вышло, значит, что задолго до конца рабочего дня Саня оказался свободен, почти как птица. «Почти» - потому что через проходную прям после обеда не рванёшь, не начальство всё-таки. Но везти-то никого и никуда сегодня точно уже не понадобится. И это не могло не радовать молодого разгильдяя, какими во время и по причине этой самой молодости являются все молодые люди, даже те, что пытаются выглядеть серьезными.
Будучи, как уже говорилось, человеком лёгким и общительным, Сашка имел невероятное количество друзей, приятелей и просто знакомых, но тоже приятных. И в окрестном пространстве вообще, и на родном КСК в частности. Потрепаться с балагуром Сашкой было делом обычным и закономерным для всех и каждого, и в любом отделе праздношатающегося его принимали с удовольствием.
Но в этот день Саша, освобожденный от обязанностей, но удерживаемый на территории, держал путь отнюдь не в любой отдел. Он шёл в отдел АСУ, и настроение у него поднималось ещё выше обычнопятничного. Потому что сегодня была не просто пятница, а была та самая Третья Пятница Каждого Месяца. Она же «Праздник Гранёного Стакана», она же «Международный День Восьмое Литра». Сегодняшний читатель сашиного, а за одно и моего восторга вправе не понять, хотя глубинный смысл наверняка улавливает. Но я объяснюсь, непременно объяснюсь.
Представьте, друзья мои, что внутреннее устройство «совка», которым вас усердно и уже довольно давно пугают из телевизора, было местами совсем нестрашным, немудрящим и простым вплоть до примитивности, и в то же время доверительным и благосклонным к человеку. Почти по-волшебному.
Вот, например, отдел АСУ. Он же «Автоматизированных систем управления» отдел. Вообше это суть большой калькулятор. На площади метров двести-триста обретались серого и синего цвета шкафы, скрывающие в своих недрах кучу проводов, реле и прочих радиодеталей, настолько умело припаянных друг к другу, что внутри них происходили вычисления. Не сами по себе, конечно, происходили. Для этого на той же территории промеж означенных шкафов и в симбиозе с ними существовали специальные люди в халатах (иногда белых), снабжённые припоем, канифолью, перфокартами и специальными знаниями, присущими инженерам-программистам. Люди загадочным образом понимали жужжание этого комплекса и переводили его если не в осмысленные, то по крайней мере доступные для понимания других отделов цифры. А ещё распечатывали очень популярные и от этого ценные большие картинки, сделанные из буковок и циферок, и изображавшие частенько стройных красавиц с обнаженной грудью. И не смотря на
то, что нынешний мобильный телефон содержит больше вычислительной мощности, чем всё это хозяйство, работа происходила и была полезной. По крайней мере, результаты удовлетворяли начальство на столько, что оккультный ужас перед непонятным и неизбывным надежно скрывал отдел АСУ не только от простого вмешательства начальства, но и вообще от попыток вникнуть в суть там происходящего. Потому как священно и табу.
Работает отдел? Ага, работает. Зарплату расчитывает? Расчитывает. Инженерам цифры даёт? Экономистам всяким, и прочим нуждающимся. Профилактика, опять же, в плановом порядке. Ну и славно. Ну их, бородатых этих, с их паяльниками. Что там им ещё надо? Радиодеталей? Пусть берут-заказывают, оплатим. Чего ещё? ЧЕГО?! Спирта?!! Это ещё зачем? Контакты? И чего с контактами такое? Окисляются? Загрязняются? Спиртом надо протирать? Хм. Ну да, что-то там такое в инструкции-описании к ЭВМ этой было, будь она неладна. А по-другому нельзя? Чего? Золотые контакты? Да ну вас совсем. Спирту — так спирту. Сколько надо-то? Чем больше, тем лучше? Ну ладно, фиг с вами. И в сторону: глядишь, и себе баночку отолью под шумок — для дела же!
Таким образом каждую третью пятницу в отдел АСУ давали СПИРТ. Давали столько, сколько ребята брали. А они
старались взять сколько могли. Заполнялись все возможные ёмкости и вместилища.
И вот Саня шел, как зверь идёт «на запах». Его гнал могучий, известный каждому мужику, инстинкт. Нет, он вовсе не был алканавтом, колдырем или банальным пьяницей, но выпить, да в пятницу, да в приятной компании под хорошую беседу — любил. Любил и умел. Как лихо обращаться с машиной, так и залихватски и со знанием дела пить спирт научился Саня в армии. И то, и другое — наука не из простых, но сашкино упорство и крепкие руки дембелей сделали своё дело: пить, и не только спирт, он умел.
Поэтому когда он вошел в отдел АСУ, настроение его приближалось к пику положительных эмоций. Встречен он был более чем приветливо, но не шумно. Во-первых, сотрудники отдела тоже умели пить спирт и профессионально и осмотрительно не доводили себя до потребности шуметь, а во-вторых раздача спирта произошла ещё в первой половине дня, и сотрудники отдела успели утомиться до приятной нирваноподобной степени, и сладко наслаждались плавной расслабленностью.
Сашу приветствовали. Саше улыбнулись. Саше обрадовались. Но, как известно, для приятной и естественно проистекающей коммуникации собеседники непременно должны находиться на равнозначном энергетическом уровне. Сашино сознание необходимо было немедля трансформировать, для чего на дно граненого стакана без промедления было впрыснуто примерно с палец остропахнущей прозрачной жидкости. Саша с достоинством взял предложенный напиток, совершенно не смущаясь под одобрительными взглядами хозяев, резко выдохнул в сторону через округлённый буквой «о» рот и, старомодно оттопырив мизинец, перелил жидкость внутрь своего организма.
Собственно, ничего неожиданного не произошло — наоборот, произошло ожидаемое: глотку обожгло огнём, который плавно потек по пищеводу. Далее — по науке — требовалось на задержанном дыхании, не нарушая герметичности ротовой полости, запить. В этом деле главное — не суетиться, а то потеряешь достоинство и возникнут сомнения по поводу твоей мужественности и повод для шуточек «о младости лет». Поэтому ученый Саня солидно поставил порожний стакан на стол, опять же солидным и полным достоинства движением взял со стола слегка мятый полторашный алюминиевый ковш и сделал два мощных глотка.
Ну а последовала за этим уже настоящая неожиданность. Я ведь упоминал, что спирта ребятам давали столько, сколько они брали, да? Так вот: ребята правда использовали всё, куда можно налить. В общем, вы уже догадались — да, в ковше тоже был спирт. Два мощных глотка ни в какое сравнение не шли с мизерным количеством на дне стакана. Сашка хлебнул, после чего округлил глаза до неприличной степени и попытался глотнуть воздуха. Не тут-то было. Лучше всего, пожалуй, сашкины ощущения можно описать цитатой из Крылова: «в зобу дыханье спёрло». Тем временем, количество кислорода в крови, запасенного в подготовительный период, на длительную задержку расчитано не было, а пополнить запасы не удавалось. Гонимый инстинктом самосохранения, Сашка нервно обвёл помещение ищущим взглядом и довольно торопливо отправился к оазису — мутностенному графину желтоватого стекла. Саня не раз утолял жажду из этого сосуда теплой, пахнущей железом водицей.
Принимающая сторона с некоторым удивлением следила за сашкиными действиями. Когда Сашка жадно присосался к графину, удивление претерпело качественную трансформацию и превратилось в почти живой интерес. Само по себе то, что человек запил спирт спиртом, было, конечно, поступком необычным и экстравагантным, но где-то в пределах нормы. Но вот человек, совершивший такой запивон дважды, уже вызывал интерес повышенный. Да-да, в графине тоже был спирт. А беда была в том, что сашкина обожженная слизистая и перехваченное дыхание совершенно лишили его возможности различать вкус и запах. Поэтому он самозабвенно глотал и глотал из графина, ожидая, наконец, облегчения. К тому моменту, когда истинная природа потребляемой жидкости предстала перед Сашкой в полной своей очевидности, он успел совершить то ли пять, то ли шесть глотательных движений. Осознание ошибки мобилизовало сашкин организм на поиски какого-нибудь спасения, но практически погасило разум. Мобилизованный организм самостоятельно провел наблюдение окрестностей и проанализировал результаты наблюдений. Собственное спасение организм решил производить при помощи стоящего на подоконнике алюминиевого электрического чайника, как предмета, наименее приспособленного для хранения спирта, и напротив, приспособленного для содержания внутри себя жизненно необходимой всему живому, это Сашка сейчас понял с абсолютной отчетливостью, самой обычной воды. И хотя сашкин угасающий разум каким-то краем интуиции чуял подвох, организм действовал. Решительно и сам по себе.
В кино есть такой прием: сама по себе сцена остаётся за кадром, а на экране мы видим живописно реагирующие на
эту закадровую сцену лица наблюдателей. Отвернёмся от Сашки, пьющего у подоконника из носика электрочайника, как вы уже догадались, спирт. Снова. И посмотрим на бородатые румяные лица. Удивление сменилось недоверием, а потом уважением, почти неуловимо смешанного с долей ужаса: шутка ли, в живую наблюдать такого сурового мужика, который запивает спирт спиртом. Три раза.
Мда.
Дело в том, что данная отдельная популяция программистов-паяльников всегда жалела выделять какую-нибудь тару под воду, предпочитая заполнить спиртом все доступные ёмкости. Поэтому путем естественного отбора в популяции сформировался необычайный отличительный признак — умение потреблять неразбавленный спирт без запивки.
Нет, программисты — люди умные в любом случае. Анализ причинно-следственных цепочек произошел, и смысл сашкиных манипуляций стал ясен. Постепенно, но неотвратимо. Более того, самый догадливый даже взял опорожненный Сашкой стакан и отправился за водой. Со всей возможной в его состоянии поспешностью. Вот только ближайший умывальник находился на другом конце длинного, метров двести, коридора — КСК большое предприятие. И когда сильно расплескавшийся стакан воды появился в поле сашкиного зрения, надобность в нем отпала естественным путём — Саня продышался и порозовел, а глаза его хотя и слезились, но уже практически осмысленно и озорно блестели.
В общем всё обошлось. Почти и до поры. Дело в том, что за время этого короткого номера, едва превышавшего хронометраж в двадцать секунд, Сашка выхлебал почти стакан спирта. И принесенную воду, не смотря на отсутствие необходимости — эх — тоже выпил. Не иначе, потрясение блокировало долгосрочную память, а то он вспомнил бы, что ему рассказывали о взаимодействии воды и неразведенного спирта внутри организма, когда эти жидкости попадают туда по отдельности.
Короче, приятной беседы не получилось — спирт оказал своё естественное, усиленное водой злое воздействие, и Сашка «погиб» буквально через пятнадцать минут. Осмысленность ушла с его лица, оставив взамен себя туповатую улыбку. Потом Сашка сделался шумным, и было выработано решение транспортировать тело выпавшего из строя бойца к месту постоянной дислокации, на руки жене Светке.
Сашку подняли на плечи и несли горизонтально, как покойника. А он продолжал шуметь, простирал по-ленински руку перпендикулярно телу, от чего тыкал пальцем в небо, и «задвигал» лозунги, которые в те времена произносились обычно на демонстрациях. Голос его при этом звучал на удивление твердо, а речь казалась очень трезвой и осмысленной. За то передвигаться «на своих двоих» Сашка был не в состоянии, и при попытке придать ему присущее гуманоиду положение в пространстве норовил свернуться клубком и мимикрировать под окружающую действительность. Когда процессия добралась до площадки этажом ниже сашкиной, герой дня потребовал поставить себя на ноги. Оказавшись в вертикальном положении, Сашка уверенно позвонил в дверь соседа, а когда дверь распахнулась, не произнеся ни слова двинул твердой жилистой рукой соседу в «центр композиции». Получив по «хохотальнику» сосед, не задавая вопросов, захлопнул дверь, а Сашка приказал продолжать транспортировку.
В конце концов тело было установлено с опорой на стену перед сашкиной дверью, внимание обитателей
квартиры привлечено дверным звонком, а периметр зачищен и оставлен.
О дальнейших событиях Сашка ничего рассказать не мог. По понятным причинам никто от него этого и не требовал.
Вот, собственно, и вся история. По закону жанра тут я должен высказать какую-нибудь мораль. Что-то вроде: «так пить нельзя, будет нехорошо». Но я не скажу. Потому что на самом деле нехорошо не было, а наоборот было хорошо. Всем. И бородатым сашкиным друзьям-програмистам, заполучившим дармовое приключение. И сашкиной жене, потому как Сашка пьяным бывал редко, не буянил никогда, а был вполне работящий и хозяйственный.
И было хорошо Сашке, у которого впереди были нерастраченные выходные, почти половина лета и целая жизнь.
Август 2011