Разгар полевого сезона 1976 года.
Утром по рации пришло сообщение, что сегодня с вертолётом к нам прилетит студент Лексиков из Ленинградского горного института, и его нужно встретить и устроить на жильё в палатку к студентам.
Наш лагерь располагался на сухом месте у небольшой сопки. Прямо перед палатками простиралось очень мелкое болотце, поросшее ярко-зелёной травкой.
Где-то во второй половине дня в небе раздался рокот, и вертолёт плавно опустился на «зелёную лужайку». В проёме двери показался симпатичный аккуратный юноша в новеньких кедах. Мы стали кричать ему, чтобы переобулся, но из-за шума вращающихся лопастей вертолёта, он нас не услышал. Спрыгнув с трапа, он по щиколотку увяз в болотной грязи. Удивлённо вскинув брови, и уже не обращая внимания на грязь, быстренько побежал в нашу сторону. Мы потом спрашивали его, почему он не надел сапоги, ведь кеды теперь потеряли навсегда приличный вид.
- Да я вылез из вертолёта, смотрю такой красивый «лужок» и побежал, даже не думал, что под травкой болотная жижа.
Каждый геолог нашего отряда в душе надеялся, что нового студента дадут в помощь именно ему, но студент достался мне в качестве рабочего-радиометриста. Ходить с ним в маршруты было одно удовольствие. Он хорошо ориентировался на местности, был воспитан и начитан. На обеде-чаёвке быстренько разжигал костерок, кипятил чай, раскладывал продукты, пока я просто отдыхала, сняв сапоги, вытянув усталые ноги.
В один из следующих рейсов вертолёт привёз в наш отряд, заказанные ранее продукты. О чудо! Среди всяких ящиков с макаронами, да крупами мы увидели ящик настоящего сливочного масла. За всю мою работу в «поле» такое случилось впервые. Теперь вместо сухого чёрного хлеба, можно было к чаю сделать настоящий бутерброд с маслом.
На следующий день мы с Лексиковым, собираясь в маршрут, кроме хлеба и консервов взяли ещё половину кружки масла.
День выдался жаркий, никаких ручьёв, либо речек в этот раз не предвиделось.
Весь маршрут изнывали от жары. Ближе к обеду попалась небольшая лужа. Набрав воды и процедив её через мешочек для образцов, стали выбирать место для чаёвки. Как назло, ближайший лесок, где можно было бы укрыться от палящего солнца, находился в километре от нас. Но сил уже не было, ноги утопали в подушках торфа, от высохшей мари. Это гиблое место пересекала чуть заметная дорога-зимник. В глубокой колее разожгли костерок. Поели, попили чай, от души наелись бутербродов с маслом. Масло съели всё. Немного отдохнули, пора бы и продолжить маршрут. Но тут нам стало плохо. Ну, просто совсем никак. Накатила дурнота, стало ясно, что мы объелись масла. Около часа мы провалялись в пыльном торфе на солнцепёке. Потом с трудом встали и поплелись доделывать маршрут.
Быстро пролетели два месяца. В начале сентября студент Лексиков улетел в Ленинград продолжать учёбу. Очень жаль, больше я о нём ничего не слышала. Да и имя его забыла. Может быть потому, что для всех он был Лексиков.