У Козы каждый день было воскресенье.
Физическому наказанию подвергались все, кто испытывал в этом сомненье.
Бывало, в дверь постучатся.
А Коза: "Да-да. Проходите. Садитесь. Сегодня воскресенье. Будем праздновать и угощаться".
"Угощаться" у скотины подразумевалось только в одну сторону.
Она у входящего отнимала еду (если была) и делила её вовсе не поровну.
Если правду написать о том, что происходило,
то она её и вовсе не делила.
А уж если кто посмел понедельником этот день назвать,
тот немедленно заталкивался к Ежу под кровать.
Всякий знает, кто с ежами знаком,
как это - в тесном пространстве наедине с ежом.
Только одна персона прерывала у Козы эту радостную заботу -
Фея с топором, у которой что ни день была суббота.
Причём, постоянно поминальная.
Что поделать, такая вот Фея с топором - персона аномальная.
Когда Коза была дома одна, то были сплошные праздники и дни рождения.
А как ещё должно выглядеть воскресение?
Когда же Фея с топором угощала,
то всё в поминки превращала.
Так и держались серединки -
то день рождения, то поминки.
Один только Ёж изредка говорил: "Я возражаю.
Жизнь-то, жизнь где?". На что Коза равнодушно отвечала: "Да, где-то здесь пробежала.
Не волнуйся и не трепещи.
Иди и у себя под кроватью её поищи".
Когда её Ёж находил, то это становилось всем известно
по его возгласам: "Ты посмотри, как интересно!"
- Ещё скажи, что она - прекрасна, - Коза ворчала.
- Прекрасна! - утверждал Ёж. - Я бы её ещё разок начал с начала.
- Ну, это не отнимет у нас много сил,
давай мы тебя сейчас помянём, а потом воскресим.
Но тут Ёж делал вид, что срочно куда-то убежал,
потому что против такой процедуры очень возражал
и дрожал как осиновый лист,
за что Коза дала ему прозвище "Ёж-Уклонист".
С тех пор Ёж тем и занимался,
что от Козы и её фантазий уклонялся.
И всякий, кто сейчас жизнь живёт,
очень даже Ежа поймёт.