Рассуждения дилетантки о скульптуре, живописи и о

 
В  бесконечных коридорах Ватикана, где хранятся мировые шедевры искусства, « как войдёшь, так  прям наискосок» есть глиптотека. Фиму Собак из  себя  корчить не  буду. Слово это  мудрёное обозначает музей  бюстов  и скульптурных  портретов. Ещё при папе Пие седьмом начала  собираться эта  коллекция. Вот всё, что откапывали  в Риме и его  окрестностях -  всё  в эту глиптотеку  и тащили.  И вот что интересно:  ни одного имени  римского  портретиста  не  сохранилось. Зато  почти все эти  мраморные  или бронзовые бошки с именами. То Нерон, то Калигула, то Каракалла.
Надо  сказать, рожи совершенно  отвратительные. А в учебниках по истории изобразительного  искусства пишут, что «римское  искусство рано  выучилось  льстить и притворяться.
Я жила при социализме и помню жанр  соцреализма. Вот уж где  лесть и притворство.   
 Помню  памятники вождя  революции с кепкой  в руке. Особенно  трогательно смотрелся Владимир Ильич в районных центрах: серебряночкой  крашеный, маленький, ручка вперёд и пальчиком тычет, дескать, коммунизм и счастье  народное  впереди. А глаза  с прищуром добрые и полуулыбка  светлая.
А у древних  всё  по-честному.
 И ежели  у  полководцев просто тупые морды: с низкими лбами, бычьим  взглядом и тяжёлыми подбородками. То уж у  правителей все  пороки на лицо: разврат, обжорство, сладострастие.
И вдруг взгляд натыкается на  вдохновенное, умное лицо. Ну, ещё бы. Гомер. Гений непревзойдённый.
Прародитель греческой и, следовательно, европейской литературы. Сколько искусствоведов этот поэт – сказитель  до сих пор кормит. Сколько диссертаций по его героическому эпосу написано. Один дотошный  немец, опираясь на его «Илиаду” даже Трою раскопал. Сколько фильмов Голливуд наснимал  по его  «Одиссее». Старик Державин у него  слямзил, что дым отечества сладок.
Я очень люблю его афоризм: сделанное и дурак поймёт. А мой муж любил его другой  афоризм: женщину украшает  молчание. Какой актуальный этот древний грек.
Мудрость и талант отпечатались на  челе его. А древний  скульптор просто  воссоздал  портрет, не приукрашивая.
Когда я была  молодая, мажорная, в театре  служившая, моя подруга-скульптор сваяла меня  в образе Музы. В хитоне, с куклой Пегаса на верёвочке в руках. И физиономия  у меня  в те годы  симпатичная была. И Лена- скульптор талантливый (сейчас  заслуженный художник России).  А  уж творилось всё это, ух, как  весело: в  атмосфере молодых амбиций, радости, ощущения  своей гениальности, на  замечательных творческих дачах  художников в старинном  маленьком городке.
А вот  не  получилось, на мой  взгляд, одухотворённости…не дотянула модель, хоть и старалась. Жизненного опыта не хватило. Вернее, на лицо была  только молодость.
Прошли годы, и

 мне стали интересны  лица  стариков: в них есть содержание, прожитая  жизнь.
Молодая Бриджит Бордо сексуальна, симпатична, искренна. И всё…
Старуха Бриджит  ПРЕКРАСНА в своей  естественности.
 А ведь могла бы подтянуть лицо с помощью пластических хирургов. Но ей важнее  ещё какое-то  животное  спасти, вместо  того, чтобы  сделать укол гиалуроновой кислоты.
Красивые люди  и старятся  красиво.
 Со временем по лицу мы  научаемся видеть пороки и добродетели.
Живи Оскар Уайльд в наше  время, не сочинил бы он портрета Дориана  Грея.
Следы  излишеств  легко  устраняются  круговой  подтяжкой. Посмотреть на звёзд. Так они все похожи. Фасончик  подбородков, губ, скул… будто у одного портного  шились.
И какой же  самодостаточной  надо быть, чтобы  заявить, как Анна  Маньяни: Не убирайте мои  морщины, они мне  слишком дорого  стоили.
Конечно, форма должна соответствовать содержанию.  Тогда гармония…Но отчего я так люблю карликов Веласкеса. Этих уродцев с умными, печальными глазами. Наверное, потому, что в них видна  душа: нежная, страдающая, крылатая.
Кто гениален автор или модель? Настоящий художник  испытывает  трепет перед  моделью.
В сиянии лучей твой образ милый
Всегда его хранит моя душа.
Начну писать и вижу – нет  той силы
Той прелести…О, как ты хороша!
И кисть моя смела и краски живы
Но как они мертвы перед тобой!
Как этих нежных лилий, роз отливы
Изобразить с такою красотой?
Это сонет гениального Рафаэля Санти. И кому он посвящён?  Простолюдинке, дочери булочника, которую он  выкупил у  её папаши  и сделал  своей  музой.
Он, утонченный и изящный, любящий  красоту и нежность. Художник  небесной  стихии, которому
«Звуков небес заменить не  смогли, скучные песни земли».
Она, Форнарина (булочница), как он  её называл, была  ветреной Музой.  Ей больше нравилось разделять любовное ложе с его   юными учениками.
А он  сам прекрасный, изящный и любезный страдал:
« Я побеждён, прикован  к великому  пламени, которое меня  мучает и обессиливает. О, как я горю. Ни море, ни реки не  в состоянии потушить этот огонь, и всё-таки я не могу  обходиться  без него; так  как в  своей  страсти  я до того счастлив, что, пламенея, хочу ещё  больше  пламенеть».
И вот, сколько столетий   идёт она по облакам босыми ногами. Чарующая, трогательная юная мать. Сикстинская мадонна.
Я не поленилась , поискала  в дебрях интернета, не  писал ли кто  Форнарину, после  смерти гения.
Один из  учеников  таки написал. Вертлявая бабёнка, каких много.