Ах, изменчивость и быстротечность времен! Знать, недаром расплывчатое телевизионное "Время" у телеакадемика Познера сменилось на конкретные "Времена".
…Лет так тридцать назад, вконец изнедоволивши ЦК КПСС писчебумажными вольнодумствами , на три года лишен был я права работать в советской печати. С формулировкой "ЗА НЕУПРАВЛЯЕМОСТЬ". (Потом холуи разверстали эти три года до четырех). И даже под псевдонимом не сочини ничего. И даже не напиши в писсуаре на стенке.
Но как же обходиться без пищи? И что же надеть на себя в резко континентальном климате? Ну, добро бы наши Ермаки Тимофеевичи, Иваны Калиты, Беринги, Лаптевы, Крузенштерны, Беллинсгаузены и прочие русские присоединители устремлялись к Гавайям, в Кению, на Мальдивы или к Массове в Эритрее, самой жаркой точке планеты - так черт их нес присоединять к России вечномерзлотности и Оймяконы.
А в условиях холодов, требующих питания плотного и одежд на подстежке - будешь согласен на любую работу.
А в СССР всегда были квоты. Сколько в партию принять сучкорубов. Сколько сольных балерин и из кордебалета. А на шестнадцать русских принимаемых студентов полагались два уйгура, пять негидалок, три нанайца и один полукровка: отец - еврей, а мать жидовка.
Точно так обнаружилось, что в фельетонистике по грузинам провал, а оттого на них послабленье и квота. А грузины - это не просто так. Что у русского - пословица, то у грузин - теория. И после некоторых гаданий к двум грузинам приставлен был я для содействия им в фельетонном жанре. Один предстал вот каков: мандариновый король Кондрат Убилава. Другой - неимоверный красавец и княжеского рода, по документам - Роланд Джалагания, по профессии - лесник в метро.
Ну, а в Грузии - там же вечные трения, сшибки интересов, кто-то кем-то всегда недоволен, кто-то что-то преступает всегда. Но недреманно вычленяли пороки Джалагания с Убилавой, присылали мне разработки, "рыбу", а я, управляемый, кропал за них фельетоны, а гонорар передавали грузины мне. (Сколько и с кого они сдирали за фельетоны в Грузии - то есть тайна, покрытая мраком). И просто-таки с колес в "Крокодиле" печатались у них фельетоны. Потому что, думаю, если не розами, так мандаринами выстилался их путь к всесоюзной известности.
Однако по мере обронзовения все более прижимистым становится человек, так что вовсе безделицу за большие труды стали платить мне кавказцы. Так пришлось мне измыслить дополнительную кормушку - внутреннее рецензентство. Здесь попал ко мне молодой брюнет, в вигоневом свитерке, ладно пригнанных джинсах над породистыми штиблетами. Манеры лорд - мэрские. Пластика движений отменная. Речь благозвучна. На брюнета ( пусть и при нехватке прожиточных средств) я написал самую короткую в жизни рецензию: "Сим уведомляю редколлегию "Крокодила" и "Библиотеку "Крокодила", что отказываюсь от получения гонорара за рецензирование прочитанной рукописи. Ибо рукопись не нуждается в рецензировании. Тематика, стиль и лексика здесь таковы, что книжку надлежит издать без какой-либо правки, вне очереди".
И книжку издали без оскопительной редактуры, каковая была типична для тех времен, издали вне очереди. Автором значился Виктор Шендерович. И теперь, по прошествии множества лет, я с приязнью смотрю на экран телевизора, где Шендерович таков же: в вигоневом свитерке, джинсятах и породистых башмаках. Но затем, отваливши челюсть, с изумлением читаю я в титрах: одежда ведущему предоставлена фирмой "Боско ди Чильеджи", стиль ведущего разработан таким-то элитарным агентством, имидж ведущего огранен такими - то имиджмахерами…
Но позвольте, позвольте, а как же более четверти века назад? Тогда ведь не в лапсердаке и просящих каши опорках приходил ко мне Шендерович, а точно таков, как теперь, и ширинка до упора застегнута (в отличие - и на публике! - от премьер-министра Касьянова). Так что же, в семидесятые годы у Шендеровича, эмбриона, так сказать, классика, денег на скромнейшую одежду хватало, а теперь его, обнищавшего, вынужден одевать концерн чильеджистов?
И стиль… Разве двигался Шендерович в те годы на манер пингвина-подранка, выбивал сопли на паркет пятерней, вытирая затем пятерню о штаны, наводя на штанинах сопляные лампасы? И имидж… Разве был Шендерович в стародавние годы патлат, щербат, шепеляв, а речью тянул на племянника Черномырдина? Нет и еще раз нет. Так зачем же трутни прилепились к безупречному джентльмену, эта "Боско ди Чильеджи", теперь ко всякой бочке затычка, эти имиджмахеры и стилисты?
И думается: до чего же с ног на голову все встало в обнищавшей до предела стране! Неимущие миллионы людей собственными усилиями ухитряются выглядеть даже нарядно, но имущие как раз заплошали. Ввиду взваленных на них нагрузок не уследят за собой? Или мытари из налоговых служб отбирают подчистую все заработки? Отчего теледивам нужны за счет спонсоров куаферы и костюмеры? Что, иначе, предоставленный сам себе, премьер Касьянов будет систематически с расхлебененной мотней позировать перед камерами? А ведь - было дело! - даже первая леди по фамилии Брежнева САМА унижалась до влезания в обувь. И весь мир наблюдал с замиранием сердца, как, посередь Георгиевского зала в Кремле, в напряженный государственный момент скинула первая леди баретку с ноги и намятую пятку стала чесать о ногу другую. Тут случились даже аполитичные зрители, даже заключали пари: а по окончании торжества нашарит супруга вождя на полу свою туфлю или Суслову с Пельше придется ей пособлять?
Но нашарила. Вот к чему приводит самотек, непригляд и одевание за свой счет VIP-персон, телевизионных говорящих голов, всякого рода звезд, звездуний и еще только озвезденевающих. И вовсе не в ней, не в скрытой рекламе тут дело, чтобы та же "Боско ди Чильеджи" и иже с нею могли сбагрить как можно больше своих несравненных бебехов широким слоям населения. Нет, от чистого сердца, поверьте, следят фирмы (но с обязательным упоминанием в титрах!), чтобы у телеведущих не было просиженных панталон и проношенных на сосках бюстгальтеров. Ибо в страшной, безвыходной нищете, особенно на НТВ, прозябают телеведущие. Срам огласить: многие ездят даже не на "линкольнах" и "хаммерах".
Но нельзя уж столь беззастенчиво перелагать все траты на Сороса, буржуазные фирмы и страны. И так за их счет уничтожаются тысячи наших невостребованных танков, подводных атомных лодок, безмерные тоннажи химзаразы. Поэтому самое время съездить на Киевский вокзал госпоже Митковой с Парфеновым. Там на второй платформе обретается человек по прозванью Боян. Под баян он поет в электричках жалельные песни, заключая каждую словами:
-Инвалид я естественный!
Щедрее всего подают Бояну за сагу "Большая по вагонам". При тренированной памяти на тексты Митковой с Парфеновым будет просто запомнить слова. И с большой приязнью, приветствуя желание всех телеведущих облагообразиться и одеться за собственный счет, телезрители воспримут сводный хор говорящих голов (дирижер - Миткова, хормейстер Парфенов, суфлер Шендерович), выводящих с экрана:
Я графа Лексея Толстого
Незаконнорожденный внук,
Подайте, граждане, копейку
Из ваших музолистых рук!
С помоек кормлюсь я восейка,
Крысятков и кошечков друг,
Подайте ж, граждане, копейку
Из ваших музолистых рук!
И мы разжалобимся. И подадим. И они приоденутся за собственный счет.