Давайте наконец внимательно посмотрим вокруг себя и перестанем, если не хотим оставаться глупенькими жертвами обмана и самообмана, слушать пошлую досужую болтовню о преимуществах эволюционного постепенного обновления мира.
Утверждаю: в очеловеченной части природы и тем более в ее социальной сфере к великому сожалению нет эволюции как отдельного, самостоятельного способа изменения реальности! Ее придумали со страху перед революционными бурями еще в XIX веке Конт и Спенсер.
На самом деле эволюция лишь частный случай революции, эпизод замедления ее хода в процессе раскрытия качественной определенности достигнутого. По большому счету эволюция есть лишь этап накопления революционного материала, противоречий, новых качеств в частностях для их истинной реализации в революции.
В общественной жизни видимость эволюционности возникает иногда на периферии революционного процесса, как его частное, маргинальное проявление возможное лишь потому, что где-то революционный акт состоялся в полном объеме. Онтология социального определяется именно революционной парадигмой , а эволюция в ней лишь угадывается.
В свою очередь единственным творческим субъектом ее является человек революционный (Homo revolutionaries). Именно с его появлением стихийный катастрофизм природы сменяется руководимой разумом деятельностью .
Понятие "человек революционный " может быть использовано для характеристики его важнейших свойств по крайней мере в двух значениях.
Во - первых это основное родовое качество человека как существа наделенного разумом. Обретение им этого свойства не только дало ему новое качество в восприятии природы, самого себя и других людей, но и стало универсальной , родовой основой присутствия его в мире. Ибо быть разумным означает одновременно и автоматически быть революционным то есть меняющим действительность в соответствии с разумным ее восприятием. Иными словами разум заставляет человека начать бесконечную борьбу за опредмечивание своего родового и видового господства на планете.
Во - вторых это характеристика людей принадлежащих к конкретной социальной системе в чувствах, эмоциях, образах, мифах, верованиях, рассудке и разуме которых оформились в идеях, теориях , текстах конкретные задачи принципиального изменения современной им социокультурной действительности. Более того, это желание перемен универсально для всех социальных групп и переживается как массами , так и отдельными людьми столь сильно, что никакие частные обновления обреченной на слом системы уже нереальны.
Человек не отражает некий внешний для него, приносимый из мира внечеловеческой объективности «дух революции» как что-то внешнее по отношению к автономной воле индивидуального «Я». Его креативная воля реализующая сама себя и из себя и есть революционная воля человека революционного как естественная изначальная духовная суть человека.
Революция как действие и революционность как свойство представляются мне началом человеческого духа, духовности как способа существования, которое выступает в качестве организатора его материальной сущности. Иными словами, его разумная креативность в собственном бытии и бытие в революционности – это две стороны равноподобные мышлению и существованию, дуально определяющие нашу внутренне противоречивую природу. Я мыслю , следовательно я революционен, я революционен , следовательно я существую. То есть вечно реализую бесконечно создаваемый и разрушаемый своей волей мир меня самого , моего духа и моей биологической и социальной плоти.
Революция это не результат поведенческого выбора человека по отношению к внешней природе или социальности. Это своего рода изначальная, в какой то степени даже предсознательная «духовная программа», в соответствии с которой строятся фундаментальные основы взаимодействия человека с природой, миром, другими людьми и самим собой.
Более того, бытие человека есть революционное бытие, революционного человека в обстоятельствах революции. А сознание есть прежде всего самоосознание себя как человека революционного, направляемого и управляемого самим собой как субъектом своей революционной воли.
Человек сам для себя и сам в себе и есть революция, тотально разрушающая и созидающая реальность на основе его собственной воли и деятельности. Реализуя себя, человек революционный сокрушил монополию биологического начала и основал социальное, выжил и утвердил свое господство, разрушил дикую, вне его воздействия существовавшую природу и отчасти уже создал свою, организованную своей волей и господством. Не воля к жизни или воля к власти есть основа человеческого существования. Воля к революции - вот альфа и омега, сущность и явление человека и человечества.
Именно ее он реализовывал и реализует на всех возможных уровнях своей активности :
теологическом - никогда не удовлетворяясь верой , терзаясь вечными поисками и сомнениями , разрушая и созидая духовные смыслы миропонимания;
предметно – практическом - решительно и беспощадно преобразуя саму биологическую сферу своей жизни,
социальном и политическом - совершая то, что и принято до настоящего времени называть собственно революциями.
Человек своим духом и разумом творит социальность одновременно он творит революцию как универсальный и единственный способ ее существования. Ведь суть человеческого состоит прежде всего в бесконечном желании и способности ломать, менять преобразовывать окружающий его мир. Превратив себя в господствующий на планете биологический вид он и ведет себя соответственно уровню господства преобразуя, революционализируя все, к чему он прикасается.
Само появление человека стало величайшим революционным актом (кстати стоившим многочисленных жертв естественной прародине его – окружающей природной среде ) соответственно революция как внутренняя имманентная его сущность проявление воли , желания , цели и средства жизни раскрывает истинное человеческое начало.
Революция аккумулирует в себе множество противоречивых родовых свойств человеческих индивидов , личностей , разнообразных социальных и этнических групп.
Революция это все о человеке революционном проявляющееся во всем к чему он причастен.
В революции - суть состоявшейся человеческой истории и одновременно ее итог как для человека ассоциированного , так и для частного живущего своей малой судьбой в малом мире . Человек желает революции и не просто желает , а постоянно ощущает в себе некую потенцию силы и способности раскрыть ее в поступках и действиях. Способы реализации этой силы зависят в каждый конкретный момент от того в каком отношении с окружающей действительностью находится человек.
Если воздействие не достигает некоей меры , то человек реализуется внутри себя или сложившейся вокруг него микросистемы вещей, действий, поступков революционизируя в ходе самореализации лишь свой личный опыт.
Если эта сила становится реально деспотической , то есть полностью без остатка подчиняющей себе человека и оставляющей ему лишь право физического выживания , то революционизируется лишь способ выживания и приспособления.
Если же силы внешние по отношению к человеку осуществляют неожиданное непредсказуемое резкое силовое воздействие отличающееся хаотичностью и бессистемностью то в качестве противодействия зарождается и укрепляется практическая ВОЛЯ К РЕВОЛЮЦИИ.
Она постепенно оформляется в тотальное отрицание всех существующих ценностей в стремление и желание преобразовать отношения с пространством и временем в то, что Макс Штирнер называл самоопределением , собственностью и мощью единственного и универсального человеческого Я.
Воля порождающая революционное Я и есть революционная воля человека революционного, то есть то , что актуализирует , приводит в активное движение изначальный, практически революционный дух суть которого в его внутреннем самообновлении и самосотворении.
Самовыявление Я из глубин индивидуального, превращение революционного Я в Я творящее и есть замена внешнего креационизма обстоятельст бытия ( или, если угодно, Бога) внутренним антропогенным креационизмом .
Образно говоря Человек не убивает Бога ,как абсолютную внешнюю силу, не сводит с ним счеты, он свергает своего создателя осознавая собственное совершеннолетие и искренне предполагая что сможет заменить его созидающую волю своей
Именно ВОЛЮ К РЕВОЛЮЦИИ фактически имел в виду Ницше, когда говорил о ВОЛЕ К ВЛАСТИ, отчасти инстинктивно опасаясь ее всеохватной тотальности и пытаясь свести к чему-то более ограниченному и понятному для европейца.
Именно своим ограниченным пониманием всеобщей и универсальной человеческой революционности он и породил - то всего лишь Сверхчеловека по меткому выражению Н.Ф. Федорова «дядьку» приставленного к вечно несовершеннолетнему человечеству.
Воля к революции порождает не избранных, она реализует максимальное ассоциирование революционных индивидов . Интересно, что на него указывал даже тот, на кого до сих пор вешают ярлыки крайнего индивидуализма - Макс Штирнер интерпретируя человечество как союз эгоистов.
Воля к революции ассоциированного революционного человечества проявляется в судьбах государств, народов , сословий и классов в их безудержных стремлениях испытать свою судьбу и доказать всем смысл собственного существования. В подобных своих проявлениях революция по настоящему, в античном смысле трагична. Трагедия состоит в том, что революционный человек пытается осуществлять реально все образы и идеи альтернативной социальности родившиеся в его разуме. Но далеко не все из них применимы к реальной человеческой жизни, жизни бытового маленького человека.
Воля к революции отдельного, маленького человека проявляется уже не в высокой трагедии, а в драме его существования внутри большого мира, в его невыразимых, дословных стремлениях как бы со стороны посмотреть на возможную свою роль в завораживающих социальных катаклизмах.
Человек жаждет раскрытия и самораскрытия, признания и самопризнания. Именно поэтому с незапамятных времен столь интересны людям разнообразные описания социальных альтернатив, утопий, фаланстеров, коммун и тому подобного.
Частному маленькому человеку кажется очень занимательным читать в книгах, созерцать на театральной сцене кино и теле экранах обстоятельства подлинных или мнимых общественных катаклизмов и катастроф . А еще занимательнее в собственных фантазиях или играх разума создавать симулякры личного в них участия.
Первый шаг: практика непосредственного революционного действия (стихийный бунт доведенных до грани выживания людей, восстание) деконструируется и превращается в «текст» (точнее в некое множество текстов) – революционную утопию, теорию, партийную программу стратегию и тактику революции.
Далее Революционное действие как "текст" превращается в символ, знак -"изм" - марксизм, анархизм, сионизм и т.п. О характере революционного действия начинают судить по принятому знаку.
Текст становится контекстом и предполагает уже не смысл и содержание зависящие от действия и его результатов, а ожидаемую в революционном действии реакцию определяемую принадлежностью к конкретному "изму".
Возникает ситуация когда соответствие знаку - важнее результата, когда можно проиграть все , погибнуть , но не оказаться от символической самоидентификации. Примеров подобных действий множество в практике революций ХХ века. На их основе возникает своеобразное симулятивное ответвление в революционном действии человека революционного.
Оно представлено в наши дни совокупностью так называемых "цветных" и "цветочных" революций. Они отличаются от реальных тем, что изначально их цели и средства носят условный, игровой , симулятивный характер. В них все ненастоящее и не имеет практического основания . Это революции лейблов, лозунгов театрализованных действий. Суть их в том, что стоящие за ними и организующие их силы прилагают все усилия к тому, чтобы не допустить соединения симулятивных акций с реальным социальным протестом, опошлить, кастрировать революционное действие заменить реального борца за дело народа дешевым клоуном готовым за деньги разыграпть что угодно. НО!
Героика реально преобразующего катастрофизма притягательна . Воля к революции интерпретированная индивидуальным человеческим "Я" толкает его к конкретным практическим действиям . Эти действия (особенно в последнее время) оказываются все более и более ориентированными извне на создание симулятивной действительности.
Но если речь не идет о "чистой" симуляции нанятых клакеров. Если реальность перекрывает символические рамки и приводит к практическим задачам осознанной необходимости, то разворачивается попытка реализация в повседневной жизни фантастического и неведомого. Возникает эффект карнавала, театрального действия созерцая которое вы вдруг поражаетесь ужасающей реальности условных персонажей воплощающих свои сценические проблемы и страсти. Вам становится жутко , вам уже хочется домой в такой привычный и уютный мир где висящие на стене отравленные стрелы снабжены предупредительными бирками , где достаточно захлопнуть книгу и все страсти и страхи уходят. Но поздно, воля к революции перешагнула грань между реальным и фантастическим , все смешалось, практическими законами жизни стали страсти совсем недавно казавшиеся возможными лишь на сцене.
Вы сами, ваши близкие вдруг превращаетесь в массовку, фон обезумевшей действительности ставшей в один миг враждебной и непредсказуемой. Режиссерские находки становятся декретами и приказами а изысканно-безобразные декорации - предметами реальности, где уже и небо вовсе не небо, а заменившая его иногда на долгие и страшные годы завшивленная шинель гражданской войны.
Воля к революции порождает острое противоречие между дословными стремлениями к совершенному миру и лишь невыразимо ощущаемой человеком, его словесными симуляциями практикой предметной реализации проектов подлинной социальной альтернативности.
Возникает несоответствие жизни и текста, идеи и социальной реальности. Люди стремятся преодолеть этот гибельный разрыв но так как сами в себе , несут волю к революции то чаще всего предпочитают идеальное – реальному , фантастическое и недоступное- близкому и понятному . Человек , вопреки обыденному здравому смыслу превративший в реальность фантастику настолько проникается ею , что предпочитает разрешать возникающие в преобразованной повседневности проблемы не отказываясь от фантастического , а развивая и усиливая его . В своей борьбе с действительностью он теряет способность к возвращению в утраченный мир и все дальше и дальше убегает в субъективный радикализм диктуемый волей к революции.
Человек разламывает свою жизнь, совершает действия и поступки которые в привычных обстоятельствах не позволил бы себе никогда . Однако мир перевернулся , материя и дух распадаются , царь и бог убиты - следовательно принцип ВСЕ ДОЗВОЛЕНО становится экзистенциальной основой человеческого бытия. Этическая проблема революции и ее субъекта человека революционного состоит в практической неопределенности нравственных оснований революционного действия. Объективно - любая революция есть благо, но выявляется оно очень и очень непросто, далеко не в первую очередь и неочевидно. Субъективно революционный человек творящий альтернативную социальную реальность часто воспринимается как варвар, разрушитель,"взбунтовавшийся раб", "грядущий хам" реализующий в бунте свою рабскую сущность.
В этом великая праксиологическая трагедия революции и человека революционного: они утрачивают свою видимую философскую актуальность потому. что ее реализация упеирается в " первое отрицание", в отрицание прямого , непосредственного разрушения данности за которым идет не обретение нового качества, а реакция подспудно восстанавливающая разрушенный порядок ибо ничего качественного нового просто невозможно создать ни объективно на данной в опыте основе общественного бытия , ни субъективно в воле и желаниях человека революционного.
В самом деле, можно запретить частную собственность, можно перевешать аристократов помещиков и буржуев , но что дальше? Какой именно технологией, строем укладом и человеческими качествами, каким индивидуальным и коллективным умом и нравственностью реально должно обладать общество в котором все блага польются полным потоком?
Об этом можно лишь гадать, мечтать, грезить ,это невозможно даже предположить ибо просто не существует ничего имеющего в себе реально воспроизводимые практикой элементы столь альтернативно и принципиально нового.
Но! Если человечество в ближайшие десятилетия не исчезнет в результате глобальной катастрофы, ядерной войны или чего-то еще, то оно просто обречено наконец осуществить революционный скачек на уровень второго отрицания. Создать из своей сегодняшней социальной механистичности , трехмерности и т.п. четырехмерное. пятимерное или какое то в принципе непредсказуемое ассоциирование разумных людей ( а может и не людей, а каких-то принципиально новых существ наделенных разумом. ) Только так человечество создаст себе перспективу и сможет выйти из тупиков данности сегодняшнего дня.
Штирнеровский единственный в связи с этим есть, наверное, первая догадка ,модель, проект человека второго отрицания в основе которого заложено "ничто" то есть реальное освобождение от социальных традиций цивилизации, это не бог, не богочеловек, не человек ( кстати и не сверхчеловек тоже) это единственный в своем непредсказуемом качестве переживший цивилизацию и ставший иным в ином созданным им мире.