Глава № 4
Уже через час тишину и тьму заброшенной базы отдыха разбивали на осколки голоса и смех людей. У сцены ярко полыхал огонь, в котором теперь уже бесследно и навсегда исчезали останки поломанных непогодой и временем скамей. Обмениваясь шутками и замечаниями, люди обустраивали временный лагерь. Дарья и Ляля выметали мусор, освобождая место под навесом сцены для спальных мешков. Николай и Макс приспосабливали оставшиеся скамейки для их прямого предназначения и располагали их вокруг костра. Марина нанизывала куски мяса на шампура, а Костя колдовал у мангала. Елена Михайловна в свете еще не погашенных фар машины колдовала над нарезкой для стола. Остальные мужчины собирали дрова и обследовали близлежащую территорию. Только Левчик, бледный до синевы от боли, сидел на подножке машины и как младенца укачивал больную руку. Несмотря на количество выпитого спиртного, боль, казалось, лишь усиливалась с каждой минутой, плавно перемещаясь все выше по раненной руке. Вот уже ноет предплечье. С каждым ударом сердца пульсирует, нарастая в каждой клеточке боль. Его лихорадит. Холод сменяется жаром, потом все начинается сначала. Свет фар слепит глаза. Он отворачивается и закрывает их, но облегчения не наступает: смех и разговоры друзей кажутся ему слишком громкими. По лицу скатываются капельки пота. Тишина и темнота кирпичного корпуса манят его. Там тихо. Там темно. Там покой. Возможно, боль отступит, если он немного побудет в одиночестве. Сядет на прохладные кирпичи, обопрется на старую кирпичную кладку, поросшую мягким мхом, откинет голову на эту моховую подушку, такую прохладную, пахнущую летним дождем и лесом. Он поднялся и никем не замеченный, тяжело и медленно переставляя ноги, скрылся в темноте. Вот и темный провал двери сорванной с петель искателями приключений, как и они или мародерами в поисках поживы. Он, пожалуй, не будет забираться слишком далеко в здание. Найдет местечко вот тут в фойе. Или нет, сюда через разбитое панорамное окно пробиваются отсветы костра и видны мечущиеся, словно взбесившиеся огромные светляки, точки фонарей друзей. Глаза немного привыкли к темноте: слева от него дверной проем. Он войдет в него и присядет на кирпичный блок, он даже видит его, ощущает под руками шершавость и выбоины в старом кирпиче. Вот руки нащупали бархат и прохладу мха. Он чувствует аромат леса. И покой: глубокий, словно омут в его родной деревне, где он едва не утонул еще мальчишкой, купаясь с друзьями. Он улыбнулся одними губами, проваливаясь все глубже и глубже в другую реальность. А из темного угла на него смотрели, не мигая и не отрываясь ни на секунду два красных уголька – глаза. Крысиный волк, порождение, дитя Зоны вел сознание человека, погружая того в пучины прошлого, выуживая и оживляя картины прошлого. Крупная, мерзкая тварь, вчетверо превосходящая размерами собратьев и наделенная пси способностями. Волк неподвижно сидит на задних лапах, длинный толстый хвост тихо подергивается, скалится тупая, словно обрезанная морда, покрытая язвами и шрамами. Он будет держать человека, пока один из его более мелких собратьев не доберется до его горла. Нельзя допустить, чтобы жертва вышла из под контроля пси волн и подняла шум. Едва ли его двуногие соплеменники услышат, но волк осторожен. Слишком долго его небольшая стая голодала. Есть здесь обитатели и крупнее и опаснее чем он и его голодные соплеменники. Сегодня ночью у них будет пир. Далеко не часто крысиному волку удается взять под контроль человека. Его возможности ограничены. Для полного сил человека крысиный волк – одиночка не очень опасен. Разве, что, нападет на спящего, и сумеет вцепиться острыми загнутыми зубами в горло, да подоспеет на помощь стая. Но Левчик слаб, его мысли затуманены водкой и болью. Он легкая добыча. Волк медленно опускается на короткие передние лапы и издает тонкий призывный вой, едва улавливаемый ухом человека, и на Левчика сыплется лавина из серых, извивающихся тел, вонзающих острые зубы куда придется, лишь бы добраться до теплой живой плоти. Человек почти скрывшись в серой шевелящейся массе, медленно опускается на колени. А на его лице все еще живет блаженная улыбка.
-Ой, как вкусно пахнет! - Коля бросил у костра охапку собранных дров.
-Зови остальных. – Довольно ответил ему Костя. – Отдых начинается! Вино, шашлык, водка, девочки, гитара. Мммм! – Протянул он.
-Народ! Эй, народ! Всем отдыхать! – Хорошо поставленным начальственным голосом крикнула Елена Михайловна. – Все сюда!
-Люди! – Обеспокоенно позвал Анри. – Кто нибудь Леву видел? Мы же вроде все здесь, кроме него?
-Я видел. – Отозвался Сергей. – Он в машине. Спит. Не повезло тебе, дружище. Придется ночь коротать в обществе бутылки. А Лева отдохнет и завтра будет как новенький.
Сергей нервничал. Благо, было достаточно темно, да и его коллеги опустошили уже не одну бутылку. Он напряженно прислушивался к малейшему стуку – скрипу, звучавшему вне лагеря. Он видел, как Лева шел к зданию администрации, но не собирался ему мешать. Значит так надо и это часть плана. Он хотел верить, что это часть плана. Стас ведь говорил, он рассказывал… и Сергей ему поверил. Но если все не так, и ночной гость Стаса не выйдет к их костру и не расскажет об Исполнителе? Тогда Сергею один путь в петлю. Но Стас… он его больше не видел с той, последней встречи. Его группа должна была быть здесь с очередным походом. Или нет? Мысли его путались. Ладонь чесалась, словно он голой рукой взялся за стебель крапивы. Он поднес ладонь к лицу и вздохнул: она покрылась красными пятнами, а прямо в центре ладони расцвели небольшие алые язвы. Нужно бы хлебнуть из «волшебной бутылочки», но там осталось на самом донышке. Сергей присел на трухлявый пень и грустно улыбнулся. «Волшебная бутылочка». Так его мама называла бутылку с раствором коллоидного серебра. С раннего детства Сергей вынужден пить эту гадость, чтобы приостановить распад и гниение тканей. Пить, травиться, лечиться от интоксикации, снова пить, снова травиться и снова чистить то, что осталось от его тела. Он ненавидел себя, ненавидел запах гниения, что начинал исходить от его тела, едва он по каким-то причинам пропускал прием серебра. Ненавидел свою жизнь заживо мертвого. Ненавидел свою мать, что позволила ему родиться от героя – ликвидатора и с придыханием рассказывать как он тушил реактор. И что самое смешное: папаша его здоров как бык! Был. Пока по-пьяни на светлый праздник Пасхи не угорел с приятелями в бане. Туда ему и дорога. От сына нос воротил. Мать уговаривал его в приют сдать. Она, бедная, ноги сбивала, все панацею искала, чтобы сына на ноги поставить. До профессоров дошла, да все руками разводили. Никто с таким не сталкивался. Про серебро она в каком-то научном журнале вычитала. На их заводе оно к счастью (или к не счастью, так бы уже сдох давно) на складе оказалось. Носила домой и на свой страх и риск сына выпаивала. Организм оживал, раны затягивались. Но открывались снова, едва он переставал его принимать. Стас подарил ему надежду. Призрачную, безумную, последнюю. Сам-то он сдрейфил. К Исполнителю не ходил. Хотя… кто его знает. Рак у него. Последняя стадия. Может, пошел да сгинул. Сам же он говорил, что одному идти нельзя, не пройдешь. В группе надежнее. Он привел группу. Они в обозначенном Стасом месте. Не конкретно в той точке, но в «Изумрудном». Он сделал все так, как говорил Стас. Но никто к костру не выходил и не просил его накормить. Сергей бросил ветку в огонь, что непроизвольно крутил в руках и протянул руку за шампуром с мясом.
-Могу составить одинокому мужчине кампанию. – Шепнула на ушко Анри Ляля. Кажется, ее самые смелые фантазии начинали сбываться.
-Шашлык разбирайте. – Подал команду Костя.
-И водки наливайте. – Пропела Мариночка.
Все устроились у костра, разбирая еду и наполняя бумажные стаканы. Только Макс все не решался съесть хоть кусок.
-Не дрейфь, Макс. Тут радиационный фон меньше, чем в Киеве. Вот, гляди. – Коля достал из кармана дозиметр и протянул другу. На маленьком экране мелькали зеленые цифры: наконец, они остановились на 7 мкР/час. – Вот видишь. – Заглянул он другу через плечо. – Все нормально. Ешь давай. – Сунул в руки шампур.
Люди расслабились греясь в тепле костра, любуясь игрой языков пламени . Позабыт страх и ощущение обреченности. Обыкновенный пикник в обыкновенном лесу на обыкновенной заброшенной за ненадобностью базе. Мало их таких что ли и без Зоны? Разговор разбился на несколько неспешных ручейков, то и дело прерываемых смехом. Анри взял в руки гитару, и нежно перебирая струны, что-то мурлыкал для Ляли.
-Доброй ночи вам, люди добрые. – Раздалось за спинами Кости и Марины. Но вздрогнули все, напряженно вглядываясь в темень ночи за кругом света от костра. Марина взвизгнув и едва не свернув мангал, бросилась прочь. Ее перехватил Макс и успокаивая усадил рядом. Не обращая внимания на созданный переполох, гость все так же неподвижно стоял в темени ночи. – Поделитесь хлебушком. – Его голос со странными модуляциями, прерывистый, будто человек от долгого молчания, позабыл как правильно говорить, прервал нависшую тишину. Сергей ждал этого визита, но и сам не сумел сдержать дрожи, так внезапно возник из темноты этот необычный гость.
-Подходи к костру, гостем будешь. – Первым совладал с собою Коля. – Мы тебя не только хлебушком угостим, и шашлык у нас для тебя найдется, и водки плеснем. – Он накладывал в чистую бумажную тарелку куски мяса, ломтики помидора, хлеб. Анри наливал полный стаканчик водки. Гость ступил в круг света, Костик подвинулся, освобождая странному мужику место у костра. Теперь его с интересом и опаской разглядывали все. Но много увидеть все равно не удалось: на госте старая, кое где рваная солдатская плащ- палатка, из под которой видны стоптанные сапоги. Лицо утопает в тени надвинутого капюшона. Пришелец пользуется лишь одной рукой, жадно суя в рот куски мяса. В свете костра рука эта кажется самостоятельным существом, бледным, отливающим желтизной, с тонкими пальцами – лапками, с удлиненными, острыми когтями, суетливо бегающим по импровизированному столу, хватая кусок и волоча его как в нору в темный провал капюшона. Оттуда доносилось хриплое дыхание, чавканье и хруст. Вторую руку гость прятал под плащом.
-Дедушка. – Осторожно спросила Ляля, когда суетливый зверек – рука, перестал шастать по столу, а из под капюшона раздался сытый, довольный вздох. - Дедушка. А вы давно здесь живете?
-Всю жизнь. – Последовал хриплый ответ. – Вот как рвануло, давно, я уже тут был. Потом еще рвануло. Я тут был.
-А мутантов вы видели?
-Нет. Штуки разные видел. Люди за ними сейчас ходят. Много. Вкусные. – Мечтательно добавил он. Темный провал капюшона повернулся к Марине, и она невольно вздрогнула: показалось, что там, в глубине, зажглись две жуткие алые звезды, источающие безумие и жестокость. Девушка невольно зажмурилась, а когда открыла глаза, наваждение развеялось.
-Что это за штуки такие? – Сергей не сумел справиться с волнением и голос его дрогнул.
-Тебе нужно. – Капюшон глядел в его сторону, и мужчина чувствовал, как странный пристальный взгляд снимает с его души слой за слоем. Считывая обиды и радости, победы и поражения.
-Что… что мне нужно? – Голос его стал хриплым и надтреснутым. Как у гостя.
-Шар. – Пожал плечами гость. – Я видел.
-Что за шар такой? – Вступил в разговор заинтригованный происходящим Макс. – И зачем он нужен?
-Исполнитель. – Пожал плечами гость. – Желаний. – Я видел.
-Чего же тогда не загадал? - Насмешливо спросила Елена Михайловна, презрительно пожав красивыми плечами. – Желаний много?
-Нет. Боюсь.
-Чего? – Спросили почти хором мужчины. Каждого из них заинтересовала история об Исполнителе.
-Страж. – Лаконично ответил гость, отправляя в провал капюшона стакан водки.
-Что за Страж такой? – Не успокаивался Сергей.
-Паразит. – Пожал плечами гость. – Я слышал, давно, человеки, в форме. – Он ткнул рукой на свой плащ. – Хэдкроб.
-Что это, хэдкроб? – Не унимался Сергей. Но гость лишь показывал на свой плащ и мычал что-то неопределенное.
-Да ладно тебе. – Махнул на него рукой Николай. – А где, этот, ну, Исполнитель?
-Там. – С готовностью махнул рукой гость, якобы указывая направление. – Там. – Он снова потянулся за мясом.
-Ага. – Кивнул Коля. – Понятно. Там. А это «там», это где?
-Дома. – Гость поднял вверх руку. – Люди. Много. Раньше.
-В городе? – Догадался Анри.
-Да. – Кивнул гость, звучно пережевывая кусок. – Там. Че - быль.
-Чернобыль. – Кивнул Сергей. – А там где?
-Вода. Дом. Много. – Гость вытер руки о собственный плащ и поднялся. – Пойду. Ты. – Указал он на Макса и качнул головой. – Рада не бойся. Тут другой сила. Очень. – И не торопясь скрылся во тьме.
-Что он хотел этим сказать? – Встревожено спросил Макс. – Что это значит?
-Вероятно. – Задумчиво протянул Анри. – Что здесь нужно бояться не радиации, а чего-то другого. Другой силы. – Он замолчал, глядя в огонь.
-Что это за Исполнитель такой? – Спросила Ляля. – Кто-нибудь понял, о чем речь?
-Шар. Очень интересно. – Елена Михайловна задумчиво бросила в огонь ветку, которой что-то рисовала на песке. – А ведь заманчиво, верно? Возможность исполнить свои заветные желания.
-Бросьте вы. – Зло ответила Даша. – Он полоумный бомж. Живет здесь, Бог знает, сколько лет. У него каша в голове!
-Да и история чертовски знакомая. – Анри не отрываясь, глядел на танцы языков пламени. – Неужели не помните? «Счастье для всех и даром». Не помните? Аркадий и Борис Стругатские «Пикник на обочине». Стыдно не знать. Это же классика жанра. – Он с укором качнул головой. – Старик не в себе. Тут Дарья права на все сто. У него в голове каша из книжного вымысла и реальности.
-А что, если нет? Понять бы только, что значит вода, дом, много. – Не успокаивался Сергей.
-Ассоциативный ряд. Примерно такие задают составить психотерапевты. – Ответила Даша.
-Ты лечишься у психиатра? – Я предполагала нечто подобное. – Презрительно бросила Елена Михайловна. – Маленькие серые мышки всегда имеют массу маниакальных комплексов.
-Да как вы смеете… да вы… да я… – Дарья вскочила и резко развернувшись, бросилась вон от костра.
-Елена Михайловна, ну зачем вы так? – С укоризной произнес Макс, поднимаясь с места.
-Оставь, остынет, выплачется и придет. – Удержал друга Сергей. И как ни странно, Макс последовал его совету. Опустился на свое место у костра, наполнил свой стакан и выпил.
-Вода, дом, много. – Анри явно заинтересованный загадкой задумчиво жевал перышко зеленого лука. – Много, вода, дом. Дом, вода, много. – Ерунда какая-то.
-Постой. Что ты сказал? – Встрепенулась Марина. – Много, вода, дом. Много воды в доме. Ребята, это же бассейн! В Чернобыле был бассейн?
-Да. В центре города. – Встрепенулся Сергей. – Ты думаешь, это там?
-Уверена. – Кивнула Марина. – Ну, проверим?
-Ребята, еще есть этот, как он сказал, страж? – Костик обнял Марину за плечи. – Умница ты моя.
-Да. – Подал голос Анри. – Хэдкроб. Знать бы еще что это или кто.
-Увидим. – Твердо ответила Елена Михайловна. – Я так понимаю, мы идем к Исполнителю? Кто за? – Она первая подняла руку. Остальные нерешительно и пожимая плечами, последовали ее примеру. – Замечательно. – Она поднялась. – Вы как хотите, а я собираюсь немного поспать. – Она выразительно взглянула на Николая и направилась под навес над сценой.
Глава № 5
Даша сидела на полусгнившей скамейке у останков одного из деревянных домиков и глотая слезы, ждала. Ждала, что кто нибудь, а лучше всего Макс, придет за нею и примется утешать. А потом они… он возьмет ее вот прямо здесь. Она оглянулась сквозь слезы вокруг, выискивая местечко, будто Макс уже пришел, уже утешил и …и что, что здесь как-то совсем не уютно и вовсе не романтично? Он что нибудь придумает. Можно же как-то… она в кино видела. А может… у него свои представления об этом деле. Она не будет ломаться и строить из себя недотрогу. Шорох и невнятное бормотание за спиной заставили девушку стремительно обернуться.
-Макс? – Она видела перед собой неясную бесформенную фигуру. – Дедушка? – Его капюшон снят и не скрывает более изуродованное гниением лицо, провалы носа, перекошенный рот. Он надвигается на нее медленно, но Даша не может двинуться с места, отмечая все новые детали в образе этого существа. Из под плаща медленно показалась его правая рука: непропорционально длинная, словно паучья лапа, кажется, она имеет несколько дополнительных суставов. Она тянется к девушке, и она медленно отступает, не в силах отвести взгляд или закричать.
-Да-аа-й, де-ее-вка, да-аа-ай. – Сипит их давешний гость, приближаясь все ближе. Из оскаленного рта едва прикрытого сгнившими губами, тянутся прозрачные нити слюны. Дарья силится закричать, позвать на помощь, но из пересохшего горла вырывается лишь сиплый хрип. Ей достает сил развернуться и броситься к костру. Но едва она сделала первый шаг, как с молниеносной скоростью ее настигла рука и острые когти разворотили плечо, задели шею и порвали голосовые связки. Силой удара ее снова развернуло к монстру. Она истекает кровью, раскрывая в немом крике окровавленный рот. – Мое. – Сипит тварь. – Мое. – На ее предплечье сомкнулась похожая на клешню ладонь, и девушка рухнула на прелую листву без сознания. Существо, которое вскоре (когда наличие в аномальной Зоне мутантов и драгоценных артефактов уже невозможно будет скрывать от мира и общества), сталкеры назовут Изломом, уволокло девушку в чащу, где прежде чем убить проделало с нею все, о чем та мечтала, и гораздо, гораздо больше, сидя на гнилой скамье и ожидая Макса.
-Что-то долго ее нет. – Макс обеспокоенно обернулся в том направлении, куда убежала Дарья. – Пойти поискать, что-ли.
-Неужто приперло? - Насмешливо спросил Сергей. Ему тоже что называется, не обломилось. Ляля уединилась с Анри, как и мечтала целый день. Вот теперь и сидят они у костра вдвоем. Остальные разбрелись по спальным мешкам и до одиноких мужчин доносятся редкие особо несдержанные недвусмысленные крики. – Явится. Куда ей деваться. – Он разлил водку в два стакана. – Давай выпьем, раз уж в любви нам не везет.
-А ты загадай. – Макс опустошил свой стакан. – Исполнителю. Какую хочешь бабу.
-Я Памелу Андерсен загадаю. – Зло бросил Сергей. – С вооот такими буферами. – Показал он. – Думаешь, он действительно существует?
-Кто? Исполнитель? Не знаю. – Макс подхватил с шампура колечко лука. – Едва ли. Скорее всего, Анри прав и дедок просто сдвинулся от одиночества и передозировки советской фантастикой. Его история типичный плагиат на тему «Пикника на обочине».
-Знаю. – Кивнул головой Сергей. – Понимаю прекрасно, что бред, но так хочется верить, брат. – Он резко опрокинул водку в рот и выдохнул. – Увидим.
Уже давно глубокая ночь. Макс, сморенный сорокоградусной, уже сопит на скамье, накрывшись курткой. Спят утомленные сексом парочки. А Сергей все сидит, сонно тараща глаза на устало танцующие языки костра. Кровь бешено бьется в венах, тело сотрясает мелкая противная дрожь. Неужто все правда? Не солгал Стас. Ведь приходил странный ночной гость. Все точно по его рассказу: и про Исполнитель и … про цену. Тут уж Сергей не виноват. Он Дашку прочь от костра не гнал. Сама ушла. Обиделась, видели, цаца какая. Он в ее смерти не виноват. Говорил Стас не зря с группой выходить. Зоне нужна плата за услугу, и он готов ее оплатить сполна. Только бы жить нормальной жизнью. Излечиться. И не перебиваться от зарплаты до зарплаты, вкалывая на чужого дядю. Все, конец, баста. Его время пришло стать Хозяином Жизни. И теперь он этого добьется даже если придется своими руками передушить этих людишек, что называются его друзьями, а на самом деле готовы всадить нож в спину. Рисуя картины счастливого будущего, он прикрыл глаза. Дрожь понемногу стихала. Вместе с нею уходил и навязчивый, сводящий с ума зуд. Он давно заметил, что стоит немного переволноваться и распад тканей, вместе с сопутствующими симптомами нарастают, словно снежный ком. Что-то, словно огромная летучая мышь, мелькнуло перед сомкнутыми веками и исчезло, на долю секунды скрыв от Сергея пламя костра. Он вздрогнул, вынырнул из мечтаний, открыл глаза и огляделся: ничего. А возможно это действительно мелькнула летучая мышь, в погоне за мошкой метнувшись у самого костра. Движение повторилось у самого края поляны, но Сергей, как ни старался, не сумел разглядеть было там что-то или нет. Неожиданно проснувшееся чувство самосохранения настойчиво требовало подняться, вернуться в машину и гнать от этого места как можно дальше и как можно быстрее. Но подчиниться означало отказаться от Исполнителя. Разбить на радужные осколки мечты о нормальной жизни. Где-то у самой сцены раздался тихий шорох опавшей прошлогодней листвы, и мужчина осторожно повернув голову в направлении звука, застыл в изумлении. По давно прогнившим и частично проломленным ступеням, к спящим людям подкрадывалось странное создание. Уродливое, напоминающее карлика, около метра высотой, покрытое редкой темной шерстью. Приплюснутый череп, удлиненные острые уши, перепончатые крылья летучей мыши. И страшные трехпалые лапы с длинными, острыми когтями. Существо поднялось к месту, где спали люди, и склонилось над ближайшим спальным мешком, как с тихим, но отчетливым яростным писком на него через прореху в крыше сцены на спикировало еще одно, подобное создание. Завязалась драка. Оба существа сцепились в единый комок, рухнули на спальный мешок. В стороны полетели клочья перепонок крыльев, шерсти, синтепона спального мешка и кровавых ошметков. К визгу тварей присоединился визг Елены Михайловны, смешанный с хрипами Николая: в первые же минуты схватки, задняя лапа одной из тварей разорвала ему горло. Запах крови жертвы сводил этих монстров с ума. Они все яростнее вцеплялись друг в друга, калеча при этом и людей. Очень скоро крики Елены Михайловны сменились булькающими звуками, которые быстро утонули в воплях остальных проснувшихся и пытающихся покинуть мешки людей. Сергей, совершенно не думая о спасении друзей, ринулся к машине, на половине пути был атакован с воздуха еще одной такой тварью, но сумел вывернуться и вихрем влетел в автомобиль.
-Эй! Кто живой! Сюда! – Крикнул он, переведя дыхание. А над поляной разразилась настоящая война: с десяток крылатых огромных нетопырей не сколько калечили и убивали людей, сколько нападали друг на друга, мешая и раня собратьев, которым изначально повезло в охоте. Вскоре в «Газели» оказались почти все ее пассажиры.
-Кого нет? – Спросил Макс, вытирая кровь, струйкой стекающей из раны на голове.
-Дай посмотрю. – Марина притянула к себе его голову. Ей одной удалось совершенно избежать клыков и когтей летающих тварей. – Дашки нет.
-Эти, не знаю, кто они такие, нетопыри, Елену Михайловну доедают. – Дрожащим голосом констатировал Анри, выглядывая в окно. – Скоро за Николая примутся.
-Они и своих собратьев, что только что прикончили, жрут. – Добавила хладнокровно Ляля. – И, кстати, Левчика в машине нет. Кто говорил, что видел его здесь?
Ей никто не ответил. Оставшиеся в живых люди потрясенно молчали.
-Тут еще водка есть. – Нерешительно сказал Анри. – Может…
-Давай. – Ляля протянула руку и он подал ей бутылку. Девушка сорвала закрутку и приложила горлышко к губам, жадно делая глоток за глотком.
-Сопьешься. – марина отобрала у нее бутылку и приложилась к ней сама.
-Или в дурдом попаду после такого отдыха. Ну и удружил ты нам Сережа. – Произнесла Ляля.
-Мы все туда попадем. На долгое и принудительное лечение. Если выберемся из этого кошмара, конечно. – Макс выглянул в окно, отодвинув штору, задернутую Лялей. – Фу, мерзость. Ты слышишь, Сергей? Давай, вывози нас отсюда.
-Не могу. – Спокойно ответил он. – Мы полночи фары жгли. Аккумулятор сел. – В салоне повисла тишина.
-И что делать будем? – Теперь Ляля вот-вот готова сорваться в истерику. – Я не хочу здесь умереть!
-Дождемся утра в машине. Здесь, вроде безопасно. – Пожал плечами Анри. Ответом ему послужил скрежет металла: Одна из тварей, метко прозванных Нетопырями, села на крышу автомобиля. Метал отозвался жалобным скрипом.
-Хорошая идея. – С сарказмом ответил Макс. – Если к этой твари присоединится пара – тройка сородичей, крыша может и не выдержать.
-Есть другие предложения? – Уточнила Марина.
-А до КПП далеко? – Тихо спросил Костя.
-Ты сбегать хочешь? Нет, Анри прав. Нужно дождаться утра и добраться до Чернобыля. – Вклинился в разговор Сергей.
-Пешком? Ты вообще в своем уме? Не видишь, что здесь происходит? – Повысил голос Макс. – Нужно выбираться из Зоны! А ты предлагаешь углубиться в этот ад!
-Как мы будем объяснять исчезновение Левчика и Даши? А смерть Елены и Коли? Нам никто не поверит. А если хорошо копать, то у каждого из нас могла быть причина желать им смерти. – Сергей умолк, любуясь произведенным эффектом. – Лично я за решетку не хочу. Мы можем все исправить. Нужно только найти Исполнитель!
-Да. Ну конечно! – Ляля отобрала бутылку у Кости и допила все, что осталось на донышке. – Как этот сумасшедший старик говорил? Вода, дом, много?
-Мы это уже разгадали. – Устало ответил Макс. – Это бассейн. В Чернобыле.
-Я не хочу слушать весь этот бред об Исполнителе! – Крикнула она. Крыша снова жалобно скрипнула: нетопырь переступил лапами и издал звук: люди закричали, зажав руками уши. Крик твари не слышный в звуковом исполнении, ввинтился штопором в мозги, ультразвуковой волной. На призыв ответило еще несколько тварей. Они не торопясь подошли к машине, обошли кругом, время от времени стуча по ней длинными когтями передних лап. Люди внутри боялись даже дышать, прислушиваясь к происходящему на улице. Пришлые особи, видимо, не нашли ничего интересного в исследовании машины и одна из них, наверное наделенная более высоким статусом, чем остальные, тяжело поднявшись на крыло, набрав высоту и сделав круг, резко спикировала на собрата, сидящего на крыше и сбив его на землю, задала трепку, которая для него окончилась смертью. Он стал очередным блюдом в разнообразном сегодня меню.
-Да, у них не забалуешь. – Сергей осторожно вернул штору на место. – Что бы мы не решили, придется ждать рассвета. И идти пешком.
-Наверное, это единственное верное решение на данный момент. – Поддержал его Костик. – Утром решим куда идти. А пока сидим тихо – тихо, до утра. – Он удобнее расположился на сидении и закрыл глаза. Остальные последовали его примеру, и в машине повисла напряженная тишина.