И поныне на Афоне
Древо чудное растёт,
На крутом зелёном склоне
Имя Божие поёт.
В каждой радуются келье
Имябожцы-мужики:
Слово — чистое веселье,
Исцеленье от тоски!
Всенародно, громогласно
Чернецы осуждены;
Но от ереси прекрасной
Мы спасаться не должны.
Каждый раз, когда мы любим,
Мы в неё впадаем вновь.
Безымянную мы губим
Вместе с именем любовь.
(Осип Мандельштам 1915г)
Для начала хочу пояснить, о чём идёт речь. Возьмём определение имяславия из Википедии:
Имясла;вие ( в синодальных документах РПЦ — имябо;жие) — религиозное догматическое и мистическое движение, получившее распространение в начале XX века среди русских монахов на святой горе Афон. Главным богословским положением сторонников имяславия являлось учение о незримом присутствии Бога в Божественных именах. В этом смысле сторонники имяславия употребляли фразу: «Имя Бога есть Сам Бог»[1] («но Бог не есть имя»[2]), которая и стала наиболее известным кратким выражением имяславия.[3] Признанным лидером движения был иеросхимонах Антоний Булатович (в миру Александр Ксаверьевич Булатович).[4] В 1913 году учение имяславцев было осуждено как еретическое Святейшим Правительствующим Синодом Русской Церкви, а смута, возникшая в русских монастырях на Афоне из-за споров вокруг этого учения, была подавлена с использованием вооружённой силы. (2)
Но вот что писал ещё до появления смуты имяславия один из величайших подвижников ХХ века святой праведный Иоанн Кронштадтский:
«Когда ты про себя в сердце говоришь или произносишь имя Божие, Господа, или Пресвятой Троицы, или Господа Саваофа, или Господа Иисуса Христа, то в этом имени ты имеешь все существо Господа: в нем Его благость бесконечная, премудрость беспредельная, свет неприступный, всемогущество, неизменяемость. Со страхом Божиим, с верою и любовию прикасайся мыслями и сердцем к этому всезиждущему, всесодержащему, всеуправляющему Имени. Вот почему строго запрещает заповедь Божия употреблять имя Божие всуе, потому, то есть, что имя Его есть Он Сам — единый Бог в трех Лицах, простое существо, в едином слове изображающееся и заключающееся, и в то же время не заключаемое, то есть не ограничиваемое им и ничем сущим.— Дух везде сый и все наполняющий; имя Богоматери есть Сама Богоматерь, имя Ангела — Ангел, святаго — святый» (3)
Был ли св. Праведный Иоанн зачинателем имяславия, или, как тогда их называли, «имябожником»? Этот вопрос представляется далеко не праздным, учитывая, что имяславие было определено Святейшим Синодом как опасная ересь, а монахи, исповедавшие эту ересь на Афоне, были насильственно вывезены в Россию и расстрижены. Неужели святой праведник, Пастырь Всероссийский, погрешил против Божьей Истины?
Ответ на этот вопрос мы находим у него самого: «Молящийся! Имя Господа, или Богоматери, или Ангела и святаго, да будет тебе ВМЕСТО (выд. мною) Самого Господа, Богоматери, Ангела или святаго; близость слова к твоему сердцу да будет ЗАЛОГОМ и ПОКАЗАНИЕМ близости к твоему сердцу Самого Господа, Пречистой Девы, Ангела или святаго». (3)
Исследователи духовного наследия св. Иоанна Кронштадтского свидетельствуют, что он ставил имена Божьи на один уровень с иконами и крестами. Согласно седьмому Вселенскому Собору, икона свята по самому своему имени «святая», по самому факту своего подобия святому первообразу. И только в результате этого подобия, этой соотнесённости с первообразом икона получает и имя первообраза, лишь утверждая это подобие, а не освящая неосвящённое. Таинства осуществляются не иконами и не именами Божьими, а первообразами. (4) Поэтому св. Праведный Иоанн глаголал истинную правду, нисколько не противореча наследию Святых Отцов. Имя Божие – это словесная икона, это окно в Царство Божие.
Ошибку допустил, скорее Святейший Синод, который, не разобравшись в сугубо духовной проблеме монахов исихастов, применил полицейские меры лишь потому, что проблема эта стала предметом досужих рассуждений мирской публики. Такие действия вызвали резкое неприятие у многих выдающихся философов того времени: Флоренского, Булгакова, Бердяева и, впоследствии, Лосева. Но, «нет худа без добра» – этот конфликт побудил их к осмыслению проблемы и написанию выдающихся философских трудов. Я имею в виду, прежде всего большую главу об имяславии в книге о. Павла Флоренского «Водоразделы мысли» (5), книгу о. Сергия Булгакова «Философия имени» (6) и книгу А.Ф. Лосева с таким же названием (7), а также его статью «Имяславие» (8).
Обобщая кратко своё впечатление от прочитанных работ по имяславию, должен отметить, что естественным ключом к пониманию этой проблемы должно быть учение святителя Григория Паламы о нетварных энергиях, который, в свою очередь, лишь завершил и сформулировал согласное учение Святых Отцов о Божественной сущности и возможности общения между человеком и Богом. (9). Святые Отцы в своём согласном учении выделяли в Божественном бытии внутреннюю сторону – Божественную сущность, для человека непознаваемую, и внешнюю, которая обращена во внешний мир и, в первую очередь, к человеку. Эта внешняя сторона тоже есть Бог, Его проявление в созданном Им мире. Святитель Григорий дал этой внешней стороне Божественного бытия название нетварных энергий. Сущность и нетварные энергии нераздельны, но неслиянны. Имя Божие относится не только к сущности, но и к нетварным энергиям.
Более подробные сведения об учении свт. Григория Паламы и мои трактовки читатели могут найти в приложении.
Если исходить из учения свт. Григория Паламы более понятным становится смысл исповедуемого афонскими монахами имябожия и причину возникшего с Синодом конфликта. Монахи, достигавшие в результате многолетнего подвига высочайших духовных состояний, не сомневались, что свет, который они обретают в душе во время молитвы – это Сам Бог. Вероятно, этот свет был неизмеримо, неисследимо прекрасен. Поэтому они были уверены, что им является Бог во всей полноте, тем более, что по христианским догматам Он неделим. Поэтому Бога и называют: «Просто Существо». Один из зачинателей «Имябожия», схимонах Иларион так размышляет о сем предмете: «В Божестве ничего нет большего или меньшего, но всё едино…» (2)
Тут я позволю себе комментарий. – Действительно, в Боге всё едино, но всё разделено в человечестве. Да и в отдельном человеке тоже! Мы лишены цельного восприятия и понимания в силу несовершенства и раздробленности нашей личности. Поэтому мы вынуждены, обречены, воспринимать божественную благодать лишь мимолётно и частично. Что, к счастью позволяют Божественные энергии, через которые Бог проявляется для нас. Этого, видимо, не понимали монахи-имябожники. Если бы они не утверждали, что воспринимают Бога во всей полноте, то их учение было бы вполне адекватно учению святителя Григория Паламы.
Бог есть Просто Существо, но Он сообщается с людьми, действуя через Свои энергии. Энергий может быть бесконечно много, поэтому и Бог может проявлять себя в бесконечном числе форм и действий. Таким образом, многообразно можно говорить только о свойствах Божиих, а не о самом существе Божием. Сами Святые Отцы Церкви лишь косвенно выражаются о природе Божества, говоря, что существо Божие "едино, просто, несложно"; но эта простота не безразличное или бессодержательное целое, а она вмещает в себе бесконечную полноту существенных свойств. Св. Григорий Богослов говорил: «Бог - море сущности, безмерное и неограниченное». А вот высказывание св. Василия Великого: "Бог – полнота всех качеств и совершенств в их высочайшем и бесконечном виде" (4).
Для каждого молитвенника, субъективно, Имя Божие – это Бог. Но, объективно, – это лишь то что, такой молитвенник способен вместить. Это не Бог в полноте, а доступный ему лишь отчасти, через нетварные энергии, которые он способен воспринять. Имя Божье для меня – это Сам Бог, явленный мне, но это не Бог-Слово в Его полноте. Естественная индивидуальность восприятия Имени Бога каждым человеком нисколько не умаляет святости этого Имени в целом. Эта святость применительно к религии и к Церкви, вообще, никак не может быть измерена, потому что Бог неизмерим со всеми Своими качествами. Его качества могут быть оценены как бесконечно разнообразные и бесконечные по масштабу.
Возможно, читатель спросит, прочитав всё написанное выше: «Так что же Имя Божие – это нетварная энергия? На это я отвечу – нет, но Имя Божие – это вход для божественных нетварных энергий. Так же, как икона открывает нам окно в Божественный мир, так Имя Божие – это слово, выбирающее мне, его произносящему, реальность Царства Божьего.
Если позволительно в данной статье мне опереться на собственный духовный опыт и понимание, то я должен сказать, что вся сознательная жизнь – это выбор духовной реальности. Духовная реальность человека складывается последовательным выбором элементарных образов, создающих основу для дальнейшего синтеза. И слово – это элементарный образ, квант осознаваемой конкретным человеком реальности. То есть, слово, слышимое или произносимое им, выступает для человека как актуальный символ его внутреннего мира – оно обозначает частную духовную реальность, выбираемую этим человеком в конкретный момент. (11)
В этом контексте, имя человека – это тоже выбор реальности. Имя – это не только внешний знак, идентификатор личности при общении. Имя – это также символ определённой духовной реальности. Называя чьё-то имя, мы выбираем реальность – некий континуум духовных измерений (качеств) действительности. Также и окружающие нас люди, именуя нас, выбирают нашу реальность (отзвук) в нас и соответствующую нам реальность в себе. Но, прежде всего, имя – это адрес, по которому разворачиваются психические измерения субъекта для взаимодействия с окружающим миром.
Поэтому, возвращаясь к нашей теме, дерзну утверждать, что Имя Бога в языке – это не Бог, а объективированный символ, который обозначает объект поклонения и молитв. Каждый же конкретный человек, именуя Бога, реализует свои представления о Нём и инициирует свой индивидуальный контакт. Это сам человек разворачивает духовные измерения, обращённые к Богу. В ответе же Бога, исходящем от Него, задействованы нетварные энергии, т.е. благодать, но исходят они от Самого Бога – не от Имени Его, а через Имя.
Имя Бога для человека – это его внутренний символ, в который каждый именующий вкладывает своё индивидуальное содержание (11). То есть, объективированное в человеческом языке Имя Бога – это весьма приблизительный адрес выявляемой реальности. Каждый индивидуум разворачивает в направлении Бога собственные духовные измерения, соответствующие его восприятию и пониманию Божественного Бытия и конструирует собственное представление о Боге. Причём, это представление весьма относительно.
Например, я отмечаю для себя, что имени Бога и другим святым именам в моей душе соответствуют некие невербализованные, т.е. неназываемые духовные ощущения и переживания. Причём, они изменчивы во времени. Это обусловлено тем, что в разные моменты своей жизни я вкладываю в Имя Бога разные личные содержания и, по существу, имею перед собой разные образы Бога.
Как абстрактный, универсальный, богоданный символ, имя Божье обозначает Бога, причём, представленного во всей Своей полноте, ведь Бог неделим. Но символ этот воспринимается личностно, каждым, лишь постольку, поскольку он «может вместить». Именно поэтому, подчеркивается, что имя Божье – это не Бог. Никогда наше неполное, грешное восприятие не может вместить полноту Божьего бытия. Мало того, по испорченности своей, мы часто придаём этому божественному символу искажённый смысл. – Вспомним, ведь все еретики и преступники веры тоже призывали имя Божье! Инквизиция и крестовые походы прикрывались именем Божьим…
Это о них сказал Господь: “Многие скажут Мне в тот день: Господи! Господи! не от Твоего ли имени мы пророчествовали? и не Твоим ли именем бесов изгоняли? и не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие” (Матф.7:22-23).
То есть, такие грешники, поминая имя Божье, простирают свои духовные измерения вовсе не к Господу, а прямо к его противникам. Поэтому нельзя, рассуждая об имени Божьем отделять его от личного момента восприятия. А имяславцы, по-моему, и впадали в эту ошибку. Но я, не узревший Фаворского света, не дерзну обвинять их в этом…
Верю и убеждён, что человек способен развернуть бесконечное количество духовных измерений. Разумеется, не сам, а по благодати Божьей. Именно Господь инициирует и инспирирует развёртывание этих измерений… Но кто может измерить или оценить благодать Божию? Нам это не дано. Мы знаем, что нетварные энергии могут восприниматься человеком частично, как Фаворский Свет. – Так и не будем же пытаться оценить полноту Божественного явления в нашей душе, лучше умолчим, благоговейно замкнув уста!
В заключение, хочу сформулировать своё отношение к имяславию. Было ли оно ересью? – В моём понимании, имябожники не посягали ни на догматы христианской веры, ни на Святоотеческое Предание. По-моему, этот конфликт в православной церкви отражает новые отношения обмирщённой культуры и христианской духовности, которые сложились в ХХ веке. Если бы книга «На горах Кавказа» схимонаха Илариона, положившая начало распространению имяславия, не была издана многократно, причём, большими тиражами, то ереси этой не существовало бы. А было бы никому не известное заблуждение некоторых отшельников-исихастов, которые испытав в молитвах встречу с Богом, переоценили возможности человеческого богопознания. Будучи растиражировано и воспринято как сенсация «культурной публикой», это заблуждение действительно грозило превратиться в ересь языческого толка. На основании вульгарного толкования имяславия каждый доморощенный мистик мог бы утверждать, что он познал Бога и может вещать от Его имени.
Конечно, акция полицейских сил по искоренению ереси являлась неадекватным ответом на опасность. Но тогда, в начале ХХ века ещё не были отработаны механизмы массовой культуры для борьбы с информационной угрозой. Сейчас священноначалие церкви уже не пытается «держать и не пущать», а развивает современные средства проповеди и духовного влияния в обществе. Да и церковь, к счастью, уже не является государственной инстанцией. Поэтому сама жизнь приводит церковь к необходимости бороться за свой духовный авторитет в стране – словом и делами милосердия.
Спустя век православной вере в России угрожают новые опасные подводные течения и ереси. После массового крещения в 90е годы, когда церкви наполнились невоцерковлёнными людьми с чуждыми христианству духовными ориентирами, или вообще без таковых, очень велика стала опасность нового язычества, а также обмирщения церкви. Горько признать, но Россия пока не является христианской страной, потому что мы, называющие себя христианами, часто вместо евангельской веры исповедуем различные предрассудки. А, с другой стороны, разросшийся неофитский радикализм привёл к широкому распространению ереси «истинного православия», которая разрушает сплочённость церкви. Будем надеяться, что с Божьей помощью Православная Церковь преодолеет и эти болезни роста!
Приложение. Об учении святителя Григория Паламы.
Крупнейшим исследователем учения свт. Григория Паламы является выдающийся русский философ А.Ф. Лосев. Он перевёл постановление Влахернского Собора 1351 года по поводу учения о нетварных энергиях и сформулировал его положения на доступном нам языке (10). Вот эти положения, с моими пояснениями:
1. Свет Фаворский не есть ни сущность Божия, ни тварь, но энергия сущности.
Здесь фиксируется то положение, что Божественная сущность проявляется в нетварных энергиях. Одним из таких проявлений является Фаворский свет. То есть, это свет духовный, а не физический. Человек способен к восприятию божественной Благодати через нетварные энергии. Таким образом, он, достигая возвышенных духовных состояний, может непосредственно общаться с Господом, воспринимая внешние Его проявления – нетварные энергии.
2. Энергия сущности нераздельна с сущностью и неслиянна с нею.
Бог неразделен, его сущность и энергии связаны таким же отношением, как содержание и форма. Это положение направлено против еретиков, говоривших, что Бог есть только сущность, что сущность и энергия – это одно и то же, а фактически утверждавших, что никакой энергии нет. Эти католические богословы считали, что Фаворский Свет – это тварный, т.е. физический свет, воспринимаемый зрением. По сути, они отрицали духовную связь между Создателем и человеком, а считали, что Бог воздействует на человека сугубо материально. Напротив, свт. Григорий утверждал, что Сам Бог являет Себя миру и человеку в Своих энергиях; эти энергии доступны восприятию человека, но одновременно они не являются чувственными и сотворенными; эти энергии – Сам Бог, обращенный к Своему творению.
3. Энергия сущности нетварна.
Это логическое продолжение догмата о нетварности Бога. – Божественная сущность проявляется в нетварных энергиях, а сотворённые существа – в тварных энергиях, т.е. во взаимодействиях. Еретики, находящиеся на позиции католицизма утверждали, что Бог проявляется только опосредствовано – через тварные энергии (физические влияния). Такое утверждение противоречит Святоотеческому Преданию, да и просто нелогично. Это утверждение отстаивал Варлаам, дискутировавший со свт. Григорием Паламой. Он насмехался над монахами, которые видели во время молитвы Фаворский свет.
Такое ошибочное понимание отрицает возможность непосредственной связи между человеком и Богом, тем самым, отдавая всю область человеческого творчества на произвол фантазий и домыслов. В первую очередь, это относится к молитве. Если молитва не освящается присутствием Бога, то она становится чисто субъективным психическим актом. Теряя сакральный смысл, молитва становится чувственной и фантастичной. При таком понимании, каждый может творить от себя, называя это Промыслом Божьим. На мой взгляд, это заблуждение оставило тяжкий след в католицизме и во всей западноевропейской духовности.
4. Имя "Божество" относится не только к сущности Божией, но и к энергиям.
Здесь утверждается, что Имя Божье в такой же степени распространяется на нетварные энергии, как и на божественную сущность. Это естественно, поскольку Бог неразделен, а его сущность и энергии связаны как содержание и форма. Из этого положения можно сделать вывод, что бесконечному божественному содержанию соответствует бесконечное количество духовных форм, т.е. нетварных энергий.
5. В сущности Божией тварь не может участвовать, в энергии же – может.
Представление о возможности непосредственной связи Бога с человеком через нетварные энергии сильно влияет на понимание церковных таинств. Если таинства совершаются священниками и паствой по вдохновению через нетварные энергии, то таинства представляются отражением священнодейства в Небесной Церкви. Такой смысл имеют церковные таинства в православной церкви. Если же нетварных энергий не существует, то богослужение и таинства совершаются людьми, только наученными этому через изучение Священного Писания и Богослужебных текстов. В этом случае богослужение и таинства в меньшей мере носят сакральный характер и в большей степени зависят от человеческого творчества и произволения. Такой характер они и имеют в западных христианских конфессиях. Это порождает, с одной стороны гордыню священнослужителей, ощущающих себя толкователями Божьей Воли, своего рода, новыми фарисеями. Такой эффект ощутимо проявляется в католической церкви. С другой стороны, отсутствие сакральной основы у таинств подрывает доверие к ним в пастве и ведёт к их постепенной ликвидации. Как это и произошло в лютеранской церкви.
Октябрь 2012 – январь 2013. Нюрнберг.
Использованные источники.
1. Библия.
2. Википедия: Имяславие. http://ru.wikipedia.org/wiki/
3. И. Кронштадтский. Моя жизнь во Христе. Москва. 2009г
4. Еп. Иларион (Алфеев). Священная тайна Церкви. Гл.4. http://www.hesychasm.ru/library/Name/secr9.htm
5. Флоренский П.А. У водоразделов мысли. Глава Имяславие.
6. О. Сергий Булгаков. Философия имени. http://odinblago.ru/bulgakov_filosofia_imeni
7. Лосев А.Ф. Философия имени. http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Philos/fil_im/index.php
8. Лосев А.Ф. Имяславие. http://philosophy.ru/library/losef/slav.html
9. Лосский В. Н. Очерк мистического богословия Восточной церкви. Глава IV. Нетварные энергии. http://www.vehi.net/vlossky/04.html
10. Святитель Григорий Палама и его учение о нетварных божественных энергиях. http://na-gore.ru/articles/palama.htm
11. Костерин А.М. Слово в многомирии. http://milkywaycenter.com/everettica/AK191012.pdf