Винсент Ван Гог, художник нашего времени: постимпрессионист постиндустриального мира
24 января, 2013
Carolynbaker.net
Недавно я получила истинное удовольствие от выставки в Денвере под названием «Стать Ван Гогом» (http://www.vangoghdenver.com/). Выставка проходила три месяца. Оказалось, что я, вечная поклонница этого «эксцентричного» художника, многого не знала о нем, и на этот раз, впервые, глубоко прониклась его жизнью и работой. Как и большинство гениев-художников, Винсент посвятил свою жизнь очень простой, но в то же время, глубочайшей задаче: научиться видеть реальность и научиться ее понимать.
Настроившись на эту задачу, я пристально изучала работы Ван Гога, и этот опыт стал для меня своего рода медитацией на том, чтобы видеть, подыскивать слова и описывать увиденное.
Винсент вырос в голландской религиозной семье и, пойдя по стопам отца, почувствовал тягу к тому, чтобы стать проповедником и нести Евангелие бедным людям. Он постоянно контактировал с шахтерами, мужчинами и женщинами из рабочих семей. Кроме “помощи”, которую он им оказывал, несомненно у него была необычная способность глубоко их понимать — на что указывают его ранние работы, выполненные углем. На протяжении всей своей карьеры художника, он говорил, что предпочитает рисовать не чистеньких богачей в утонченных позах, а обычных людей, без прикрас, выполняющих в поте лица свою черновую работу. В результате Винсент превратился в необычного “евангелиста”, просвещающего свою паству не религией, а потрясающим реализмом.
Несмотря на неуверенность и сомнения, беспокойный Винсент чувствовал, что должен оставить что-то стоящее после себя, и при поддержке и воодушевлении со стороны брата Тео, стал художником. Ясно, что без такой поддержки, он скорее всего не смог бы создать столько картин, повлиявших на мир с невероятной силой - о чем он не мог и мечтать.
Хотя вера в себя - важное требование для любого творческого свершения, необходима также вера по крайней мере еще одного существа, а также ресурсы для выполнения задуманного. Тео был источником того и другого для Винсента, и несмотря на это, на протяжении всей жизни, Винсент боролся со своей неуверенностью. Так, он старался подбодрить других, боровшихся с той же проблемой: “Если слышишь голос внутри, говорящий ‘ты не можешь рисовать,’ тогда, невзирая ни на что, – рисуй, и он замолчит.”
Ван Гог был упорный художник, и во многих ситуациях, упорный человек. В тридцатилетнем возрасте он двинулся в Париж и понял, что его стиль и краски устарели и не так привлекательны, как у современных художников, после чего начал использовать более яркие цвета и более резкие движения кисти. Его личная жизнь была бурной, но это не отвлекало его от творчества. Несмотря на эпилепсию и психические срывы, его работа только углублялась и наполнялась светом и красотой.
Человеческая психика способна на ранимость и на творчество, но оба феномена присутствуют в ней одновременно и тесно связаны между собой. И с какой силой искусство Винсента подтверждает это! С одной стороны, многие из его тяжелых, резких мазков свидетельствуют о порезах души, но без них его искусству не доставало бы страсти, жизненной силы и красоты. “Хотя я часто чувствую себя несчастным, - писал он, - всё же, внутри у меня есть какое-то спокойствие, чистая гармония и музыка. Я вижу картины и рисунки в самых бедных домах, в самых грязных углах. И меня они влекут с неодолимой силой.” Винсент научился ценить уязвимость, и боль, и ошибки. Он понял, что шрамы, которыми покрываются наши души и глупые превратности жизни, также углубляют душу и представляют собой богатство, в которое мы в конце концов уходим. Поэтому он мудро заключает: “Ваша жизнь останется пустой, если вам не о чем будет сожалеть.”
Вы можете со мной согласиться или нет, но я считаю, что внимательно рассматривать выставку предметов искусства или слушать симфонию или слушать чтение стихов – это священный акт. В музее, слышна приглушенная тишина, посетители ходят медленно и говорят приглушенно — или молчат и в размышлении переходят от одного экспоната к другому. Такое настроение похоже на то, что испытывают посетители храмов, где люди входят в священное пространство и чувствуют его уникальность. Это настроение усиливается, конечно, аудио-сопровождением, которое не только объясняет конкретное произведение искусства, но и помогает зрителю ощутить загадку и логику произведения.
Я стояла в глубокой задумчивости перед темными, тяжелыми рисунками Ван Гога, выполненные углем, или уносилась в небо вместе с клубящимися облаками, или летела “звездными, звездными ночами,” и когда кобальтово-голубые глаза Винсента на автопортрете, отражающие кобальтого «Сеятеля» (The Sower,) пронзили мое сердце, я была ошеломлена силой дара видения, дара видеть реальность.
Были бы Винсент «эксцентричен»? Можно ли назвать кого-либо из нас «эксцентриком», если мы позволяем себе видеть то, что происходит на нашей планете? Что происходит с нами, когда мы «видим»? Конечно, некоторые могут назвать нас “беспокойными” или “сумасшедшими”. Но не будет ли сумасшествием нежелание смотреть на реальность? Разве «видеть» означает «быть сумасшедшим» ?
Винсент и многие другие гении, говорят: “Пристально смотреть на вещи, значит становиться мудрее и глубже постигать смысл.” Я испытала это каждой клеточкой на прошлой неделе, когда подолгу стояла перед картинами Ван-Гога. Страдание и красота отражены в одном движении кисти. Ужас и надежды несутся в едином вихре, хотя логический ум требует, чтобы мы их отделяли. Я должна долго смотреть на то, на что не хочу. Это делает меня мудрее и сообщает больший смысл увиденному.
Евангелист евангелизировал меня – но не цитатами из библии или набожными банальностями. Напротив, он заставил меня видеть то, что видит он сам – через игру цвета, тени, движений кисти, перспективы, и, конечно, воображения. Он говорит: “Во мне есть нечто большее”, и показывает, что может справиться со своим страданием с помощью этого “чего-то большего”, что заставляет творить.
Стать Ван Гогом? Каждый из нас уже Ван Гог. Постимпрессионист просит, чтобы мы смотрели, видели, творили, и стали пост-индустриальными “евангелистами”.
Имея все это в виду, неужели Винсент покончил с собой? Последние исследования [1] показывают, что это не так. Похоже, что в него выстрелили подростки, играющие в ковбоев. Мне трудно пройти мимо этой иронии. Гений убит в расцвете сил, в возрасте 37 лет, хулиганами-подростками. Трудно удержаться, чтобы не провести параллель с нашим временем. В мире, где так много людей “играют в ковбоев”, мы все чрезвычайно уязвимы. Тело можно убить за считанные секунды, но “что-то большее” всегда останется — как останется то, что мы дарим своим творчеством.
Посмотрите короткое прекрасное видео [2] из цитат и картин Ван-Гога.
Ссылки
[1]
[2] http://www.vangoghgallery.com/misc/quotes.html
_______________
Каролин Бейкер (Carolyn Baker), Ph.D. (доктор философии), адъюнкт-профессор истории и психологии и психотерапевт, занимающаяся частной практикой 17 лет. (Она никогда не была лицензированным психологом). Ее последняя книга Sacred Demise: Walking The Spiritual Path of Industrial Civilization’s Collapse (Священная смерть: духовный путь через коллапс индустриальной цивилизации) уникальна, т.к. предлагает эмоциональный и духовный инструмент подготовки к жизни в пост-индустриальном мире. Выходящая скоро книга Navigating The Coming Chaos: A Handbook For Inner Transition (Проход через хаос: справочник по внутреннему переходу). Другие книги: Coming Out From Christian Fundamentalism: Affirming Sensuality, Social Justice and The Sacred (2007) (Выход из христианского фундаментализма: утверждение чувственности, социальной справедливости и святости), U.S. History Uncensored: What Your High School Textbook Didn’t Tell You (2006) (История США без цензуры: То, что вам не расскажет учебник) и The Journey of Forgiveness (Путь Прощения)(2000). Ее блог http://carolynbaker.net.