21 декабря 1989 года. Неестественно тепло, как для конца декабря. Пахнет влажной землёй, в воздухе, как будто весенняя сырость. Кажется, ещё немного и земля проснётся, но нет, она засыпает бентежным сном…
Небольшое кладбище за селом. Свежая могила с деревянным крестом и, как крик боли и отчаяния красные гвоздики, беззащитно оставленные на медленное увядание, обветриваемые тысячей ветров степи …
Он её любил, я знаю, он любил. Ведь она уже мертва и можно не притворятся, не врать, не дарить эти последние цветы.
Но он никогда не врал!
Ведь что бы доставить букет гвоздик в 89-ом году в маленький городок, нужно было приложить так много усилий. Найти каких-то знакомых в Херсоне, упросить их оббегать весь город. Затем успеть передать их единственным автобусом, что б ранним утром его руки бережно положили их на влажную разворошенную землю …
Он пришел один, украдкой, сам отыскал место её последнего пристанища.
А как иначе? На похороны заявиться он не мог, - это была бы слишком большая дерзость. С одной стороны он женат и у него взрослые дети, с другой – непреодолимая стена ненависти её престарелой матери и молчаливый упрёк боли её дочери.
Ведь это он виноват в том, что она умерла,- растаяла, как свеча за 3 месяца и в 52 года из жизнерадостной цветущей женщины превратилась в тростинку, сломавшуюся на ветру.
Её сожрала изнутри неведомая болезнь, день за днем, истощая её тело, принося адские боли. Доктора разводили руками, обследования ничего не выявляли, а она мучилась, последние дни ей кололи морфин, он на несколько часов облегчал страдания, а потом снова боль. В последние минуты перед уходом что-то живое и мерзкое внутри неё переползло с права налево.
Больно…
Последний вздох, коснувшийся её груди, затих на руках моей 27-летней матери. Затем я помню маму уже седой.
После смерти пришло медицинское заключение с Киевского института онкологии, в котором говорилось, что ничего, кроме гастрита желудка обнаружено не было. От него же не умирают и при нём же не бывает страшных мук, когда даже наркотики не спасают от страданий.
А злополучного рака не нашли, результаты биопсии показали здоровые ткани, хотя при таких болях и короткому периоду болезни, предполагалось, что метастазы должны быть повсюду.
Посмертного вскрытия не стали делать, - она просила, что б её многострадальное тело больше не терзали. Её мать и её дочь исполнили это последнее желание. Для них причина смерти была очевидной – он, и только он со своими чёртовыми гвоздиками, исчезавшими с нашего дома сберегательными книжками, женой-ведьмой, дружившей с, теперь уже мёртвой любовницей своего мужа и прекрасно знавшей об их романе, с его детьми, что учились в институтах на деньги , сведённой в могилу женщины…
Я почти её не помню, она моя родная бабушка, бабушка Лида. А я её первая и, мне всегда говорили, самая любимая внучка.
Всего лишь какие - то коротенькие эпизоды остались в моей детской памяти о тех временах, когда бабушка Лида была жива и полна сил.
Раннее утро, в детский сад, ой как не хочется идти, – никакой мотивации есть ненавистную молочную кашу и насильно заставлять себя жмурить глаза и стараться предаться обеденному сну.
Я копошусь на диване в маленькой спаленке и вдруг стук в окно. Бабушка! Подбегаю к окну, взбираюсь на широкий подоконник, выкрашенный синей краской, и вопросительно вглядываюсь в свёрток в руках моей доброй бабули.
Перед моим взором разворачивается платье! Шикарное байковое платье, синего цвета с мордочками Мики Мауса и с карманами! Девичьему счастью не было придела! Восторга от такого подарка за всю мою жизнь не смогла затмить даже долгожданная норковая шуба к 25 годам!
Нет, тех ощущений не повторить никогда уж более! Безграничное счастье и неописуемый восторг!
Конечно же, в садик срочно захотелось, покрасоваться и выгулять наряд! И кашу потерпеть можно и поспать в обед, бережно свесив на край кровати подаренную обновку с Микки Маусами.
А потом другой эпизод. Или может он был не потом, а до? Как восстановить в памяти хронологическую последовательность из обломков воспоминаний ребёнка 3- 4 лет? Очевидно, - никак…
Я любила сидеть на тех окнах - аквариумах, выкрашенных в синий цвет и высматривать события на улице. А там было после дождя – пасмурно и влажно. В этот раз я облюбовала окошко в большой комнате с черно-белым телевизором, за мной оставили присматривать бабушку Веру, - это мама мой бабушки Лиды. Она любила дремать, пока я играла.
Зачастую эти игры заканчивались «небольшими» последствиями в виде случайно съеденной мной пуговицы от халата или закрашенного навсегда мутным силикатным клеем зеркала в шкафу.
Глотнув небольшой пластмассовый кружочек, я стремительно выбежала на порог дома и думала, что теперь умру! Но нет, оказалось не смертельно и даже забавно, когда последующие сутки содержимое моего горшка, тщательно изучалось родными, пока заветная пуговица не была в нём найдена.
И вот вижу я как зелёная калитка открывается, и идёт моя бабушка Лида, рядом катит свой зелёный велосипед. Асфальтную дорожку шириной не больше метра, обрамляют огромные зелёные кусты каких-то рыжих цветов. Эти самые кусты от тяжести капель наклонились и закрыли добрую половину прохода. А бабушка ступает и торжественно и бесстрашно перед её чёрными сапогами и колёсами велосипеда разступаются эти странные растения, а капли и брызги летят во все стороны. Я торжествую то ли от зрелища, то ли от того, что весь день ждала её с работы. Спрыгиваю с подоконника…
И дальше… А дальше я не знаю… Delet – кто-то удалил из моей памяти сюжет того, что же было дальше.
У неё был дар – её труд приносил огромные плоды. Маленький городок жил фермерством, земледелием и сельским хозяйством. Вот с этим всем она и умела справляться лучше всего. Пустое место превратилось в благоточащий рог изобилия, где выстроилось два огромных дома, гаражи с легковым и грузовым автомобилем, гуси, коровы, куры, утки, зелёные поля пшеницы и ячменя, огромный виноградник. И это всё сделала женщина с мужской хваткой. Ей завидовали, ей восхищались, её ненавидели. А она просто трудилась днём и ночью, приумножая достаток своей семьи.
Когда-то у неё был муж. Высокий - под 2 метра, черноглазый и чёрноволосый красавец, похожий на цыгана, мой дедушка Василий. У них родилось трое детей - моя мама и два её брата. Но что-то не заладилось и они разошлись. Как долго после этого прожил мой дед, я не знаю, но погиб он глупо и нелепо, выпив воды из грелки, сразу после того, как ему сделали простенькую операцию по удалению аппендицита.
Люди просыпаются после наркоза с ужасной жаждой, но можно только слегка смачивать губы влажной ваткой. А он догадался отхлебнуть воды из приложенной к ране холодной грелки. Его не стало.
Я всегда откуда-то знала, что она его никогда не любила, так как и дети от нелюбимого мужчины не становятся отдушиной и счастьем. Отношения с моей мамой у неё были холодными и они просто сосуществовали по признаку кровного родства каждая в своём микромире. Всех любили и всеми были обоготворяемы только бабушка Вера и я, сама о том не подозревая ещё.
К бабушке Вере, она до последнего обращалась на «Вы» и «мама» с уважением и благоговением. Даже институт она бросила только из-за того, что бабушка Вера вывихнула руку и нужно было за ней ухаживать. Вот так бросила и приехала в село, устроившись доить коров на ферму. Впрочем, в этом деле она тоже преуспела, став очень быстро заведующей кладовой, а это почётное и престижное место по тем временам.
Со школы она легко разбиралась в сложной математике. Эта способность передалась её старшему сыну. Ему давали направление в физико-математический институт Москвы, но он предпочёл гулять и кутить, как беззаботный сорвиголова, попадая в криминальные истории.
С которых его спасала влиятельная мама, но однажды, когда её не стало, очередная пьяная драка закончилась тюрьмой и никто уже не пришел ему на выручку.
Странно, как быстро всё развеялось по ветру. То, что она воздвигала десятилетиями, пришло в упадок за пару-тройку лет, как буд-то потянулось за ней – в сырую землю. Стало невыносимо тяжело жить и бабушке Вере и моей маме.
Грянула перестройка.
Не было, наверное такого дня, что б бабушка Вера не проклинала того самого человека, что принес красные гвоздики на свежую могилу далеким декабрьским утром.
А что чувствовал он все те годы, что были отведены ему прожить уже без неё? Он любил и страдал, он испытывал боль от потери, но даже поделится не с кем не мог тем, что переполняло его сердце. Они ведь были счастливы. Это кажется смешным и нелепым двое взрослых людей с детьми и внуками случайно встретили друг друга и полюбили, не взирая ни на какие преграды и предрассудки. Он смог подарить ей мечту. Наивысшее счастье для женщины любить и быть любимой.
Почему никто не увидел того хорошего, что он принес в её жизнь? А все те блага и деньги, что она отдавала ему и его семье были от чистого сердца. Ей хотелось сделать для него нечто большее и она могла себе это позволить. Благосостояния хватало на обе семьи.
Но бабушка Вера жила только своей болью и ненавистью, проклинать его и всю его семью стало для неё каждодневным ритуалом. Кто устоит перед горем матери, похоронившей своего ребёнка? И он не устоял. Точно так же, как очевидным виновником смерти бабушки Лиды все считали его, когда заболел он сам, все с ужасом понимали что бабушка Вера за 8 лет выпросила то ли у Бога, то ли у черта горящих углей с мучениями на голову любимого своей мертвой дочери. Он повторил ту же историю болезни – за три месяца высох, его преследовали те же адские боли, он познал все прелести морфина, и, я почти, уверена, за считанные минуты до сметри внутри него тоже переползала с права налево гадкая скользкая тварь…
Мистическая история, но реальные смерти. Выстроенная цепочка причинно-следственных связей, а ведь начиналось все со светлого чувства – любви. Кто первым решил ступить на путь ведущий к смертям и боли. Они, когда полюбили? Его жена, которая все знала, но продолжала дружить с любовницей своего мужа и однажды пригласила поехать бабушку Лиду к себе на родины в Карпаты, проведать старую мольфарку, живущую у края кладбища и угостивщую гостью странными просфорами…
Интересно, они встретились на небесах? Они там обрели друг друга? Оба умирали в муках, говорят, так искупаются грехи и человек, отмучившись на земле, получает очищение и принимается в рай. Они оба в раю? Они вдвоём, идут рука об руку по райскому саду и наслаждаются счастьем и любовью?
Его жена стремительно уехала после его смерти к себе на родину в Карпаты. Она испугалась, что оставшись на глазах у бабушки Веры, рискует и себе на голову собрать горящих углей. Его дети? Не знаю есть ли в этом рука провидения, но они безуспешно борются уже много лет над проблемой невозможности продолжить свой род.
Бабушка Вера, узнав, что его больше нет, огласила, что теперь может спокойно ждать смерти – её миссия исполнена сполна…
А я? Я помню ещё один эпизод, касающийся бабушки Лиды. Она работала на ферме. Огромная постройка с множеством коров Зорек и Буренок по обе стороны. Бабушка их кормила, поила, а потом доила молоко в огромные оцинкованные ведра. Я помню запах настоящего свежего молока теплого и с пенкой.
В тот день на ферме родился теленок. Бабушка перетащила его за ножки в отдельный деревянный вольер. Теленок был смешным, рыжим и каким-то заслюнявленным, с огромным влажным носом, к которому прилипли мелкие соломинки. Он смотрел на меня большими красивыми глазами, при этом неуверенно силился встать на ещё не окрепшие ножки. И вдруг меня дернуло перемахнуть через не высокую оградку и потрогать его, что я и поспешила сделать. Мои действия напугали малыша, а я, оказавшись с ним носом к носу, испугалась тоже. Так мы и застыли в напряжении. Вдруг сильные, пахнущие тем самым молоком руки выдернули меня с вольера и прижав к себе, понесли прочь.
Бабушка Лида, моя отважная бабушка Лида, она прощала мне и съеденную пуговицу и селикатный клей на зеркале и мою выходку с теленком, а я понимаю её и прощаю ей любовь к женатому мужчине, которую не смогли простить все остальные…