Мы Дети Богов. Мифы пеласгов 7-8 главы

                7 глава.
                Ката- падение сверху в низ.
А) Катастрофа.
Б) Вторжение.
В) Смерть.
                Мы чаще злимся и возмущаемся, противодействуя
                Какой-то идее, когда сами не слишком уверенны в
                Своей  позиции и внутренне готовы принять
                Противоположную сторону.
                Томас Манн.
О жизни пеласгов нам известно крайне мало. Тому причиной является отдаленность этой цивилизации от нас временным фактором. Словно сам Крон (Хронос) поглотил пеласгов вместе с их чаяниями и надеждами. Благодаря постоянным столкновениям человеческого общества с катастрофами и катаклизмами, события прошлого, из-за психической человеческой деятельности, забываются. Человек, человеческий мозг, что бы огородить себя от стресса, не хочет и не может помнить плохого. А именно с плохим, с катастрофой, была связанна гибель пеласгического общества.
Жизнь пеласгов была окутана мифами последующих цивилизаций. Что-то по этим мифам можно восстановить, что-то безвозвратно поглощено Хроносом.
Мы, из-за дальности нашей временной эпохи, не можем до конца представить ни быта, ни верований наших далеких предков – пеласгов. Мы не можем себе представить географию Земли, того времени, когда на ней процветала пеласгическая цивилизация. С трудом (согласно мифам) мы представляем мораль, и нормы того времени. Мы не можем отличить пеласгические философские и научные понятия от их верований. Мы не знаем обрядовости богослужений (если они были). Мы постоянно путаем понятия с богами. Эпоха пеласгов настолько отдаленна от нас, что понятия мы готовы принимать за религиозные нормы, термины – за имена неизвестных нам богов. Чем непонятней и эксцентричней звучит слово, тем охотнее мы принимаем его за отзвук прошедшей эпохи. Именно мы, а не пеласги, создали пантеон богов, которому должны были поклоняться наши предки. Именно благодаря их временной удаленности от нас, мы дети будущего считаем себя во много раз умнее наших предков. Согласно Дарвину, от обезьяны мы равномерно, эволюционно движемся вперед в человеческом развитии. Именно согласно этой теории мы не признаем революционных процессов в развитии человеческого общества, мы не видим скачков в его развитии. Именно благодаря Дарвину и его плавному эволюционному процессу простирающемуся многие  тысячелетия, мы не замечаем гибели и рождению новых цивилизаций. Мы не хотим признавать варианты развития человеческого общества отличные от нашего. Мы не желаем признать, что человечество перед каждой катастрофой достигает очень высокого развития, в том числе и технического, и именно природа или Хронос, не дает человеку перейти определенную грань в его развитии.
Так же случилось и с пеласгами.   
Описание катастрофы, так трагично отразившейся на всей культуре того времени встречается в папирусах Та-кемет. Считают, что описание её можно найти и в Талмуде, и в Ветхом завете. “В катастрофе участвовали земля, море и небо. Море заливало землю,  лава вырывалась из растрескавшейся земли. Священное Писание так описывает ярость разбушевавшейся стихий: “… потряслась и всколебалась земля, дрогнули и подвиглись основания гор… поднялся дым… огонь… угли сыпались… и явился источник вод, и открылись основания вселенной (Псалтырь 17:8-9,16)”. При крупной геологической катастрофе дно моря опускалось, и воды устремлялись в расщелины. Земля дрожала, вулканы выбрасывали дым и огонь из недр земли, горы сдвигались, расплавленная порода устремлялась в долины, суша становилась морем, недра гор издавали стоны, а небеса беспрерывно грохотали” . Эта катастрофа настолько изменила облик Земли, что нам теперь трудно представить ту географию, которая изначально была. Из-за этого мы с трудом представляем себе территории государств того времени, их взаимосвязь, их богатства, их природные ресурсы.
Известно, что Средиземное море было меньше чем теперь. Называлось оно Зеленым кругом или Нашем морем. Оно имело выход в Пунт (Красное море), и через пролив Эбер, выход в Эритрейское море (Индийский океан). Сицилия, как остров тогда не существовала, а как часть суши входила в Африканский континент. От Сицилии до Дельты Нила располагалось государство Келия. В Келии находился подземный резервуар с пресной водой Абзу. Из-за отсутствия четкого знания политико-экономических связей того времени, мы не можем говорить: входила ли Келия в состав Конфедерации или нет. Известно только, что последний правитель этой области или государства, погибает одновременно с гибелью всей правящей верхушкой Конфедерации и входит в эллинский перечень гигантов. В истории он известен под именем Энкилад. Сама Келия была поглощена морем.
До Катастрофы не было Эгейского и Мраморных морей. Всю эту территорию суши занимала Аркта. Территория Конфедерации простиралась вокруг северного полюса. Приполярную зону занимали племена Уман Мандей. Естественно, мы помним, что полюс находился в другом месте. В последствии, у уман мандей перешедших в Индию сохранилась память о до катастрофной географии их родины. Проблеме северной прародине мандей-ариев Индии посвящены книги Бала Гангадхара Тилака “Орион” и “Арктическая родина в Ведах”.
Территория от современной Камчатки до Палестины принадлежала конфедерации. Это была лесная переходящая в лесотундровую зону. Со сменой же полюса, климат на всей этой территории сменился.
Иным был ландшафт и Та-кемет. Нил был более глубоководный. “Лепсиус наблюдал удивительное явление, когда уровень Нила в Семне в эпоху Среднего царства (до разбираемой катастрофы и нашествия гикосов) достигал высоты (в том месте, где река проходит через горный туннель); которая на 6,71 м превышала самый высокий сегодняшний уровень. Теоретически падение уровня воды на 6,71 м может быть объяснено или изменением количества воды в Ниле со времени Среднего царства или изменением горных структур Египта. Если в Ниле до катастрофы было так много воды, многие дворцы и храмы должны были бы полностью покрыться водой. Скорее всего, уровень Нила в Семне указывает на то, что происходили какие-то резкие изменения в структуре горных пород Египта в конце Среднего царства или чуть позже” . По-видимому, все это результаты землетрясений прокатившихся в это время по Та-кемет. Ссылка на страшные землетрясения есть в текстах Та-кемет времен пирры (царицы) Хатшепсуп: “Жилище госпожи Кеми превратилось в руины, земля поглотила её прекрасный жертвенник и детей, играющих на крыше её храма…”.
Мы не знаем, на какие земли, и какие государства еще затронула катастрофа, какие земли изменила до неузнаваемости. Но если произошла смена полюса, это не могло не сказаться на всех остальных народах земли.
По всей видимости, первые землетрясения, послужившие преддверьем катастрофы, произошли на Пунте (Красное море) и современной территории Аравии. Предание об этом излагает Абуль-Фараджа в своей “Книге снов”. В предании говорится о нашествии мельчайших муравьев на племена аму (амаликитяне). За муравьями последовал голод и засуха. А потом последовало наводнение. Не выдержав всего, кочевые племена аму двинулись на Та-кемет, по-видимому, тоже пострадавшего от землетрясения, но видимо в меньшей степени.  В истории Та-кемет они известны как нашествие гикосов. К нашествию аму примкнули племена уман мандей. По-видимому, что-то происходило и в бассейне Атлантического океана. Оттуда на Та-кемет и Келию двинулись воинственные племена ливийцев, относящиеся к северным семитам.
“Амаликитяне вошли в Египет, разрушили множество памятников и произведений искусства… Амаликитяне вторглись в Египет, границу которого они уже прежде пересекали, и начали бесчинствовать в стране…” . Нашествие гикосов произошло во время природного катаклизма. Был ли этот катаклизм предшественник катастрофы, или уже началась катастрофа, сейчас сказать почти не возможно. Вот как описывает Та-кемет в момент потрясения папирус Ипувера:
“поистине земля поворачивается, как гончарный круг…  Города разрушены. Верхний Та-кемет стал сухой. Все сокрушено! Дворец перевернут за минуту.  …годы шума. Нет конца шуму. …если бы на этой земле прекратился шум и не было бы больше буйства”. И дальше: “Мор по всей земле. Всюду кровь. Река превратилась в кровь. Люди содрогались, пробуя её – существа человеческие жаждали после этой воды. Это наша вода! Это наше счастье! Что мы теперь будем делать? Все погибло! Деревья поломаны. Ворота, колонны и стены были поистине сожраны огнем. Огонь, который охватил землю, не был зажжен человеческой рукой, но падал с неба. Поистине зерно погибло повсюду. Ни одного плода, ни одной травинки не найти … голод. Все животные страждут в сердце своем. Скот стонет… Смотри, скот оставлен блуждать, и некому согнать его в стадо. Каждый хватает себе тех. На которых клеймо его имени... На земле не было светло” . Кроме того, папирус Ипувера упоминает, что даже фараон погибает при необычных обстоятельствах “которые никогда не случались прежде”.
Видимо, в этот период происходит отложение от Та-кемет Кофру и переход его под Конфедерацию. Возможно с этим связан переход в Корфу с письма А на письмо Б.
По-видимому, бедствия обрушавшиеся на территорию Та-кемет докатились до Конфедерации. Следом же за стихией и на их землю хлынули полчища дикарей. Сначала это были северные дикари в шкурах. Затем уман манды, хурриты, ливийцы, Кутии и т.д. В завершение этой экспансии на территорию Арцавы хлынули поклонники культа быка. Девид Рол в своей книге “Генезис цивилизации” делает предположение, что родиной этого народа был остров Дельмун (идентифицированный им с Бахрейном). По его мнению, эти черноголовые пришельцы с культом быка через Пунт, на своих черных тростниковых лодках, распространялись по всему Средиземноморскому бассейну. Эти же народы заселили и Индию. При них она стала называться Мелухха. Со сменой полюса и приходом теплого климата в Центральную Азию, эти народы обосновались там, создав свою цивилизацию известную как Шумерскую. Глиняные таблички с ранне-шумерской письменностью находят и на севере Балкан.
С людьми культа быка связанно множество эллинских мифов. Согласно этим мифам, именно людей культа быка называли европейцами – потомками Европы увезенной из Палестины Быком – Зевсом. Культ Минотавра – человека с бычьей головой, прослеживается по всему прохождению этого этноса. Одновременно с этим происходит попытка заменить всех пеласгических богов образами быков и коров, понятия начинают приобретать свое видимое изображение в виде тех же быков. Так Варусема из Небесной Лосихи, правительницы Ирия, превращается в волоокую корову спаренную с быком производителем – Зевсом. Попытка насадить белого быка в море, вместо Варуна сделать его ответственным за воду – не получилась, хотя мифы о выходящих из моря быках и сражении с ними героев повсеместно встречается в мифах об ахейском периоде. С белым морским быком боролись Геракл, Тесей. В ахейское время  водная стихия перешла под патронаж Посейдона – черного коня, а с ним Бык – Зевс не смог тягаться.
Быком был соперник Вакха Дионис-Загрей. Божество распространенное на Кофру с приходом туда людей бычьего культа. Кофру имеет своей родиной и Зевс. Именно Кофру был той основной точкой распространения бычьего культа на территории Средиземноморского бассейна, и людей этого культа . Интересно заметить, что одно из направлений культа быка – некромантия. На восточной части Арцавы, отделенной от Балкан возникшим во время катастрофы морем, культ быка несли часть хурритских племен. Сместив Варуна, Бык – Хурри становится богом грозы. Потом его место занимает Бык Тешуб. Культ быка очень часто связан с черной магией, и следовательно, имеет отражательную функцию. Так для отражения магической агрессии исходящей от культа быка (сделанной посредством этого культа с использованием частей животного) ставились столбы с бычьими черепами. Хотя возможно, эти знаки ставились людьми культа быка на захваченных территориях, что бы испугать и изгнать вражеских богов. Множество таких знаков (столбов с черепами быков) археологами было обнаружено на территории Арцавы (в районе Читал-Хююка) где были храмовые города Истинуса на реке Рось. Повсеместно ставились храмы бога грозы – Быка. Все потомки племен захватчиков в своей религиозной традиции именно за Быком оставляли небо, грозу и гром. Это греческий Зевс, латинский Юпитер, индоевропейский Дейос, этрусский Тин и т.д. Хурритский  Тешуб был спарен с богиней Хебат (Хепит), чьим священным животным был лев. По-видимому, в этой спаренности отражался союз племен культа быка с народом Пунта поклонявшемся льву. Видимо, именно к этому народу относились “люди в львиной шкуре” участвовавшие в Гигантомахии на стороне олимпийцев. Пришедшие с Пунта, жившие рядом с Та-кемет, они поклонялись Сехмет (богиня войны и палящего солнца в образе львицы), впоследствии менявшей имя на Хебат, Беллонну, Кубабу (самарритская богиня) и Кибелу. После распадения этого союза, парой Тешубу становится индоевропейские богини Сахассара, Хувассана или Тасими. Часто сам Тешуб принимает имена своих жен. В хатских городах, где основой веры был Варун-кати, его место занимает божество (родственное шумерскому Забабе) Цабаба – божество войны. Пеласгического Телепину – странствующего оленя, в мифологии заменяет божество природы пришедшего народа – Адонис. Поклонялись хурриты богу Кумарве , царем (шарри) богов считался Тешшоб , царицей (аллае) Хебат , братом Тешшоба был солнечный бог Шимиге , а сестрой богиня Шавушка.
Пришедшие племена, столкнувшись с новой природой, научными достижениями пеласгов, с техникой, не понимая её природы, обожествляли её. Населялись сущностями не только понятия и встреченные машины, но и все незнакомые растения. Так на основе обожествления всего окружающего мира создавались новые пантеоны богов . Из-за обожествления окружающего мира возникли Олимпийские боги. Так как эти боги были созданы умом северных горских племен, то и местом их размещения была избрана гора – Олимп.
Кроме появления быкоголовых богов, на пеласгическую территорию приходят собакоголовые племена. Это прежде всего появление богини Шавушки. Богиня Шавушка – владычица плодородия,  любви и войны. В иконографии Шавушка изображалась распахивающей одежду и обнажающей свою наготу. Ей посвящены храмовые проститутки и оргиастические культы. Нечто подобное в Риме было посвящено волчице Лупе, а место культа называлось лупанарий (публичный дом). Здесь прослеживаются мотивы зоолатрии собачьих свадеб, где суку в период течки имеет вся стая, ее общая доступность, но в отличие от стаи сук ее не разрывают, как кобеля. А дитя любви может претендовать на титул жреца или жрицы. Возникает культ богинь Гекубы, Гекаты, появляются прообразы Аполлона и Артемиды. На территории Аркты археологам встречаются элементы этрусского культа Мориса. Именно в Варусе, после её падения, становится центр культа Мориса. Там найдены закопанные под пеласгические дома амфоры со скелетами младенцев. Именно выходящим из амфоры мертвым младенцем в Риме изображался Морис. В Варусе распространяется культ Эниалия – военного бога собаки. Племена, входившие в объединение гикосов, родственные скифам и монголам, проходят по пеласгическим землям, наводя такой же порядок, какой они навели в Та-кемет.  Скифы, к племенам которых, относятся гикосы, жили в атмосфере постоянной готовности к защите и нападению. Воспитывались суровые и волевые характеры, с точки зрения окружающих племен. Именно этим отличаются и гикосы. Обычаи, описанные как скифские, были свойственны этим завоевателям Та-кемет. Вырабатывались определенные моральные кодексы, где главной добродетелью, почиталась воинская доблесть и отвага. Недаром, гикоский правитель называет себя “ командиром солдат“. Убийство первого врага, как рассказывает Геродот о  скифах, потомках гикосов, отмечалось особым ритуалом. Скиф пил его кровь. Из черепов злейших недругов выпиливали чаши, обтягивая их изнутри кожей или золотом. С убитых снимали скальпы. Очевидно, этот обычай связан с представлением о возможности, посредством скальпа, овладеть душой убитого, заставить ее служить человеку при жизни и в загробном мире. Все это перешло в черную магию. Но если со стороны жителей Та-кемет вторжение не встретило сопротивления, то пеласги, пересмотрев свои идеалы: “не убей”, стали с оружием в руках защищать свою жизнь. Гигантомахия происходит в самый момент катастрофы. Вулканы в небо выбрасывают столбы пепла. Море то отступает, то обрушивается на берег очередным цунами. Земля дрожит. Горы растут. Моря опускаются. Земля стонет. И в этот момент идет война пеласгов против захватчиков за свою свободу.
Это время названо временем Тифона.
Вопрос гибели пеласгов неоднократно подымался в разных аспектах. Попытки разобраться с точки зрения археологии – не принесли должных плодов. Датировки разных раскопов, которые по аналогии можно было бы обобщить, разделяются из-за не качественной или не тактичной идентификации. Из-за этого нет общего вывода. Находки в Бессарабии, относящиеся к крито-микенскому периоду, не рассматриваются в развитии пеласгического общества и пеласгических территорий. Они считаются экспортированными, и это не смотря на изготовление их из местного материала. Учитывая, что они найдены на территории России, они не рассматриваются в культуре Балкан. Не рассматривается связь этих земель между собой. Благодаря написанию Русской древней истории католическими монахами,  сознательно уничтожается преемственность Руси Элладе, а до этого пеласгам. Никто не делает общего анализа культур.
 В то же время есть попытки рассмотрения гибели пеласгов разными мистическими учениями. Такие попытки проводят рассматривая не только мистерии но, и вплоть до реинкарнационных перерождений. Вообще, серьёзно к этому относиться нельзя, но и совсем не учитывать – тоже не правильно. Если есть какое-то мнение по этому поводу, то и оно имеет право на существование. “Империя Питрисов тут же отреагировала на наше нападение, применив свое геофизическое оружие. Приливная волна магмы, возбужденная излучениями их приборов, начала раскачивать материковые плиты, на которых покоилась Атлантида (автор лунными питрисами называет пеласгов, атлантами же именует свой народ). Блокировав движение магмы изменением параметров…, мы нанесли непосредственный удар по главному пульту Питрисов. Потеряв сознание, их операторы утратили контроль над системой защиты. Тогда мы не знали, что их стратегия не предусматривала возможности капитуляции. Питрисы решили не сдаваться. Как только операторы главного пульта перестали контролировать ситуацию, сработала система, несущая всеобщую гибель. Мощные заряды были взорваны в зоне магмы. Они вызвали настоящее цунами” . Так описывается война пеласгов во время катастрофы с противоположной стороны, с точки зрения государства соперника пеласгов. Из-за страха перед пеласгами, они начали войну, послав на земли пеласгов дикарей. Надо заметить, что страх, вызывает агрессию. Видимо, генетически заложен страх как перед самими пеласгами, так и перед их потомками – русскими. Развитие взаимоотношения наших предков – пеласгов прослеживается и в современной политике. Проблемы взаимоотношений разных народов, во время начала катастрофы повторяются.

                8 глава.
                Гигантомахия.
1)Как погибла Арина.
2)Гибель
3) Революционный период
                Все вкруг бойцов закипело - и почва, и море, и небо.
                С ревом огромные волны от яростной схватки бессмертных
                Бились вокруг берегов, и тряслась земля непрерывно.
                В страхе Аид задрожал, повелитель ушедших из жизни,
                Затрепетали Титаны под Тартаром около Крона
                От непрерывного шума и страшного грохота битвы.
                Гесиод. Теогония.

Как гибель пеласгов надо рассматривать Гигантомахию – как саму войну за свои идеалы, свою землю (свое море). Эта война просто перевернула культуру всего своего временного периода. Все достижения пеласгов были забыты, забыта была техника, бытовые удобства, оружие. Пришедшая на смену пеласгам ахейская цивилизация была создана на обломках высоких технологий. Многие достижения пеласгов вошли в мифы. Подобно тому, как Кадм сражался со змеем Ареса, с оставшейся еще работающей техникой встречались и остальные дикари приписывая ей божественное происхождения. Кадм, в поисках похищенной Европы, в Беотии сталкивается со змеем (драконом) Ареса. Облаченный медной чешуёй, извивающийся как змея, дракон изрыгал пламя, когда человек подходил к нему. Всей свите Кадма пришлось погибнуть, прежде чем Кадм смог отрубить дракону голову и прижечь обрубок. Так сознание дикарей вполне может описать действие огнемета или какой-то иной пеласгической техники.
На месте пеласгов возникает множество различных мелких государств: Аххиява, Ханнигальбат (Метания), Салим, империя Хеттов и т.д. все они между собой находятся в состоянии войны. Аххиява считает себя преемницей Аркты (Арцавы). Именно Ахейские герои, согласно мифам Эллады отключают последнюю пеласгическую технику. Но и они уже в ней мало понимали. Пеласгические города после катастрофы и войны, были захвачены ордами дикарей. Они селились в брошенных городах, считая, что их боги сами даруют им эти города. Техника, без надлежащего ухода, постепенно приходила в упадок и разрушалась. Ржавело железо. Многое было переплавлено на мечи или другое вооружение, понятное и необходимое дикарям. Машины и достижения науки, статуи животных украшавшие парки и рощи пеласгов, обожествляются дикарями. Им приносят жертвы. Таблички с рецептами лекарств – прикладывают к больному месту. Все используется не по назначению. Все приходит в негодность, все уничтожается. Так с прохождением времени от пеласгов ничего не остается. И на этом базируются археологи и историки. Раз после пеласгов не найдено их научных достижений – значит их и не было.
“Я говорю о Старых Войнах. Когда из берегов выходили не только моря, но океаны затапливали сушу, когда с неба неделями падал огненный дождь и выжигал всё живое, будь это человек, зверь, муравей или трава. Когда горела сама земля… а у кого оказывалось очень глубокое подземелье и он спасался, то на поверхности находил только толстый слой пепла и оплавленные страшным жаром камни… …но, горький смех в том, что уцелевшие рудокопы в самом деле стали светочами культуры и знаний для тех, кто начал населять землю заново. Рудокопы хотя бы видели издали сверкающие города, летающие повозки, слыхивали о деяниях великих магов… Их речи записывали, переписывали, распространяли. Потом в новых воинах все это гибло. Снова записывали уже рассказы тех, кто читал когда-то и что-то помнил. Хоть и смутно… А потом, после новых войн, - уже рассказы тех, кто что-то слышал или читал тех, кто читал написанное ранее…
…Если даже некоторые люди уцелели, …то что про вещи? Их уцелело больше. Они не мрут, по крайней  мере, от голода. Но беда в том, что поголовье людей восстанавливается быстро, а вещей… увы, всё меньше и меньше. Их ломают, уничтожают.. чаще всего как раз те, кто старается сберечь или воспользоваться. Мы не знаем их назначение, а если и отыскиваем какие-то свойства, то обычно совсем на те, для которых они созданы” .
Сам миф о Гигантомахии нам известен по Аполлодору, другого письменного источника мы не имеем. Сам этот источник очень поздний относящийся к римскому времени, он спорен и неточен. Именно Аполлодору принадлежит мифологическое описание гигантов: “они внушали ужас своим видом, косматыми густыми волосами и длинными бородами. Нижние конечности их переходили в покрытые чешуей тела драконов. По мнению одних, они родились на Фалегрейских полях, другие же говорят, что на Паллене. Они стали метать в небо скалы и горящие деревья” . Ему же принадлежит перечисление поединков гигантов с Олимпийцами. Человек в львиной шкуре сразил Алкионея, Зевс - Порфириона, Аполлон – Эфиальта и Ота, Дионис – Эврита, Геката – Клития, Гефест – Миманта, Афина – Энкилада и Палланта, Посейдон – Полидора, Гермес – Ипполита, Артемида – Гратиона, мойры – Агрия и Тоона. Остальных победил своим Перуном Зевс а человек в львиной шкуре добивал их стрелами. Каждый гигант в данном повествовании является конкретной персоналией того времени, занимавшей в иерархии Конфедерации высокие посты. Рассмотрим же, что скрывает этот миф о падении Хатов и Арктов, о гибели перволюдей.
От руки Афины погибают два гиганта Паллант и Энкилад. С гибелью Палланта возникает Алея Паллада.
Паллант старший брат Эгея, бедующего правителя Акты (Афин). В момент гибели Палланта, согласно мифу, Эгей появляется на свет в той же Аринне. Смерть Палланта – один из трагических эпизодов Гигантомахии, гибель сына правителя, возможного наследника, это крушение будущих надежд следующих поколений. Мы не знаем, по каким причинам Паллант оказался в этот момент в Сакральном городе Аринна, пришел ли он туда на моления, или был там согласно какому-то обету, но он погибает вместе с городом и жрецами в белых одеяниях. Никто в этом городе не носил оружия, почти никто не смог оказать сопротивление. Именно на этот город нападают племена, почитавшие семитскую богиню Афину, чьим сакральным животным была змея (кобра). Подобно медному змею Моисея, змея Афины вела свои племена в бой. Даже в позднее время (классической Греции), змею всегда изображали рядом с этой семитской богиней.
Афина олицетворяла собой городской вид войны, войны в закрытом помещении, войны на узких улицах. Подобно тому как кобра сражается в норах, так же проходит война ведомая Афиной, так же используются резкие броски на удар и ядовитые стрелы и клинки. Возможно, оружие последователей Афины смазывалось змеиным ядом. Жили эти племена в катакомбах, легко ориентировались под землей. Их пещеры были найдены рядом с горцами Нигеве. В качестве жертвоприношений своей богине, они использовали детей. На черепах принесенных в жертву Афине-змее писалось имя жертвы. Подобно змее ползущей по улице, уничтожающей все на своем пути, забирающейся в каждую расщелину, в каждую нору, племена Афины заполняли Аринну, среди них были и наемники. По видимому, горские племена из той же Нигеве, при близком соседстве с семитскими племенами, перенимали и их религию, подобно тому, как хазары становились иудеями.
В сакральном городе Аринна люди жили не только одухотворенной жизнью, но и в гармонии с природой, все занимались самосовершенствованием, саморазвитием. Люди жили по закону НЕУБЕЙ! Аринна не оказала никакого сопротивления. Люди, видимо, принимали какой-то вид послушания в этом городе, как в храмовом. Возможно, они проходили какое-то храмовое обучение, связанное с теологией того времени.  На этих возвышенных, просветленных людей и шли племена, поклонявшиеся Афине. Жрецы Аринны добровольно шли на смерть. Люди сами беззлобно шли на меч врага, умирая с улыбкой на устах, позднее это стало одним из подвигов Эллады.  Если с нашей, современной позиции, эти люди шли на меч врага как бараны на заклание, то с позиции ранних христиан, это были святые люди возлюбившие врага как самого себя. Пришедшие в Аринну семитские племена и их наемники, вооруженные огромными деревянными мечами с медными и бронзовыми крюками, для вытаскивания внутренностей уничтожали этих ненавистных белых колдунов, отбирающих их души.  Выпуская внутренности белым колдунам, освобождая из тела их ливер, они тем самым давали свободу не только своим душам, но и всему окружающему миру. О той же свободе кричал французский парламент отправляя всех на гильотину.
Если одни племена шли чисто с идеологических позиций, то другие, их союзники, нападали на конфедератов с целью наживы и грабежей. Насилие, резня и разорение царило в этот момент в Аринне. Если не доставались для насилия живые, насиловали трупы. Даже у хеттов, шедших по их стопам, насилие над трупом – некрофилия не считалось преступлением. Именно в такой ситуации оказался Паллант (Паллас).

                Как пала Аринна.
 Город застыл. Тишина время от времени прерывается  криками дикарей, их боевыми кличами. Белый светящийся город резко стал серым. И мертвым. Смерть довлеет над ним.
Люди в белых одеяния, длинные белые рубахи, чистые, белый блестящий лен. Люди группой  выходят из здания, медленно, неспешно… лица сосредоточенны и одухотворенны… красивые лица…   Длинные волосы женщин заплетены в косы. У  одних косы по спинам, у других переброшены через плечо. У многих мужчин повязки на головах. Многие женщины, мужчины идут с белыми посохами. У кого-то даже цветы в руках. Потихоньку от них нарастает гул. Он звенит в воздухе, тонкий, дребезжащий. Они медленно идут по улице.
Навстречу бегут  оголтелые дикари, с криками и воем. Их мечи длинные, деревянные с металлическими крюками, кто-то с серпами, кривыми акинаками… мечи пьют кровь. Они врезаются в белые одеяния. Лица белых людей сосредоточенны. Они смотрят не на своих убийц, а куда-то вдаль – в будущее. Сосредоточенные, видящие только ведомое им, люди в белых одеяниях, движутся на врага. Находятся ли они в трансе, или ведомые прошедшей перед этим совместной медитацией – люди полностью отстранены от окружающего их мира. Они соединены в единый белый поток одной, ведомой только им целью.
Кто-то вскрикивает, выйдя из транса, встретясь взглядом с глазами дикарей. Остальные идут на мечи так и не видя собственной смерти.
Дикари своими огромными мечами, зубьями вспарывают им животы. Белые одежды рвутся. Внутренности вываливаются наружу. Кровь пропитывает светящийся лен, стекает на землю… Заливает землю… внутренности сизые, кровавые со шлепком падают.
Не все жители Аринны на этой улице. Кого-то дикари настигают у порога собственного дома. Схватив женщину за косу, ей перерезают глотку. Теплая кровь булькает, она пьянит улыбающегося дикаря. В нем чувствуется азарт. Началась охота. На ступенях белого храма дикарь срывает одеяние с уже мертвой жрицы, вытирая окровавленный кривой меч. Его страсть настолько велика, вырывается наружу, что прям здесь, на пороге храма, он овладеет уже мертвой женщиной.
Время от времени слышатся вскрики. В основном же это звенящая тишина. Звенящая тишина, среди которой проносятся боевые крики дикарей. С боевыми кличами они бегут на людей в  белых одеждах, на ненавистных им колдунов.
Около родильного храма группа охранников – барсов защищает вход. Пока дикари особо не интересуются способными защищаться воинами, дорого отдающими свою жизнь. Умело и четко руководит барсами Эврит. Пока дикари их обходят, ведь есть добыча, которая не сопротивляется. Пьянящая жажда крови ведет дикарей резать… резать… резать…
С другой стороны этого же храма, на пороге, в белой разорванной на ногах одежде Паллант с кухонным ножом в руках. Но что он может – кухонным ножом. Паллант должен был стоять до последнего, и он понимал это. За спиной рожала мать. Он не должен был допустить варваров в родильный покой. Хотя барсы и перекрывали подходы к храму, но и он не мог стоять  в стороне. Эта война затронула всех. Мать  рожала брата, и никто не должен был помешать, вобрать ребенку мудрость и силу всех хатских правителей, и всю кровь гибнущей Аринны.  Верховная жрица Илифии вызванная на роды правительницы, одна осталась с ней. Не место в родильных покоях сыну в такой ситуации, он должен защитить мать и новорожденного брата. Все бедующее в этом ребенке . Это рождается новый путь, новый путь для его народа.
Одному варвару Паллант всаживает нож в живот. Другому перерезает горло. Раненный в живот падает. Он еще жив. Паллант схватив нож двумя руками наносит ему удар в грудь. Еще. Еще. Мир уходит, расплывается перед его глазами. Он уже не видит ни людей, ни Аринну. На него обращает внимание опьяненная кровью группа дикарей. Они направляются к нему. Красными точками видит их Паллант. Точки, которые надо убить. Животная страсть проснулась в нем. Сколько поколений хаты пытались уничтожить агрессию, и вот она вырвалась наружу. Вырвалась вся, вся накопленная за столько веков. Всплыла в нем, в одном, и вырвалась, выплеснулась как лавина наружу. Он душил, ломал. Ломал, душил. Предводителю дикарей, он кинул нож в третий глаз. И опять: ломал, душил. Душил, ломал. Труппы стали скапливаться у его ног. Тяжелое обрушилось на затылок и… мир померк.
 Последним видением этого мира, для Палланта были святящиеся глаза медной кобры, жаждавшей его крови.
С живого Палланта содрали кожу, предварительно подвесив его над землей. В то время у племен поклонявшихся Афине было воззрение, что человек остается жив до тех пор, пока в нем остается хотя бы капля крови. Позднее Афина, а вернее её изваяние, носило на груди эгиду из кожи Палланта, украшенную его мертвой головой. После смерти Палланта в бой вступают новые войска Аллеи – 50 женщин и мужчин медведей, принимающих на себя имя Палланта - Паллантиды. В мифологии они считаются дочерьми этого гиганта. Они выступают против ливийской Афины и её племен, они мстят. Мстят жестоко, беря пленных и сажая их на кол. Это одна из самых долгих и мучительных казней. 
Племена захватившие и уничтожившие хатский сакральный город Арину, впоследствии назвали себя истинными ариями. Но у всех их потомков, встречаются такие заболевания, как трансексуализм, трансвестизм, гомосексуализм. Они считают, что это проклятие белых колдунов, посланное на них в момент смерти.
Кроме гиганта Палланта, при захвате Аринны погибает другой гигант Эврит, командир “барсов” отряда телохранителей. Сказание об Эврите сохранились на Кавказе. Согласно Эллинскому мифу, Эврит (Эвритос) был убит Дионисом, видимо имелся ввиду Дионис Загрей или Либер.  Согласно приданиям Кавказа, Эврит, вместе со своим братом, были последними телохранителями, оставшимися после падения Аринны, кто пытался спасти верховную жрицу Илифии.  Они столкнулись с племенами уман мандей, поклонявшихся Либеру или Тиндарею. Войска “барсов” предводимые Эвритом (Эверитом), после гибели Аринны, сопровождали и охраняли верховную жрицу Илифии до Иверии. По всей видимости, Кофру, где находился главный храм Илифии был уже захвачен врагом, и жрицу спасали в союзное государство. Возможно, что она просто возвращалась на родину, при падении храмов своего божества, видимо вместе с ней отправлялись в недоступные для врага места знания её института, все научные достижения как храмов Илифии, так и сакрального города Аринны, из которого они уходили.
Очень многие командиры “барсов” в Элладе, впоследствии нося имя (прозвище) Эврит. Видимо, это соответствовало тому, что они чужеземцы. Согласно Легендам Иверии, Эврит вез верховную жрицу, сам погиб защищая её, а тело жрицы до Иверии довез его “брат” Дато(?). В честь памяти этой жрицы, в Иверии до XVII века устраивались конные женские турниры на копьях. По дороге Эврит погибает, тело после кремации в медном сосуде захоранивается в Аргосе (небесном или серебреном городе). Впоследствии, Эврит считается покровителем города, его защитником. В средние века, в Элладе, его призывают и прикармливают, к разным городам, что бы он спасал их во время воин. По всей видимости, гибель этого гиганта происходит в горном ущелье с рекой, на пути в родную Иверию. Этот момент, подобно картине может возникнуть перед глазами.
Последнее ущелье.
Журчит каменистый ручей. Между камней, мелкой гальки. Высокие скалы с двух сторон окружают ущелье. Мшистые лошади с тонкими бабками медленно переходят воду. Они идут по ручью. Солнце. Сильное солнце яркими лучами рассекает все ущелье. Оно стоит над высокими голыми стенами ущелья, его лучи играют в кроне одинокого кривого дерева, растущего на вертикальной стене ущелья. Лошади идут медленно, осторожно, по одному в одного человека. Гривы лошадей заплетены в тонкие косы и украшены.  На них мерно покачиваются в такт ходьбе всадники. Легкие седла утяжелены баулами с провизией и другим скарбом. Тихо спокойно, размеренно. Яркое солнце своими лучами-паутинками заливает все.
Люди в плащах, с одетыми на голову капюшонами. Едут тихо, если и переговариваются, то шепотом, что бы не вызвать в этом узком месте обвала. Жрица со светлыми волосами, чуть ниже плеч сидит в дамском седле, свесив ноги с левой стороны крупа лошади, она плохо и неумело держится на лошади. Её капюшон длиннее чем у сопровождающих её воинов. Тишина и размеренность царят вокруг. Медальон на груди жрицы играет в лучах солнца. Камни перемигиваются с небесным светилом. Подузцы её лошадь ведет один из нубийских “барсов” . Он спешился. Его темная кожа золотится под солнцем. Леопардовая шкура, являющаяся частью его одеяния. Шкура закреплена с левого бока, сзади свисают лапы зверя, вывернутые во внешней сторону подушечками.  Его черная лошадь смирно идет рядом. Сам нубиец в серых полотняных штанах, заправленных в отороченные мехом сапоги.
 Что-то шепчет Саар. Его усы шевелятся под капюшоном, полностью скрывающим лицо. Нервным движением он то схватится за свою цацку , то отпустит. Он угрюмой тенью следует за жрицей и нубийцем. Его ноги, в мягких замшевых сапогах, обнимают круп лошади. По дороге встречаются редкие кустики. Тишина. Только мерное журчание ручья и стук копыт не дают полностью забыться.
Впереди, с вершины ущелья полетели камни. Внезапно послышались крики. Лошади пугаются. Крутятся на месте.  Шарахаются и кружат на одном месте. Лошади боятся как криков, так и летящих камней. Дикари с вершины ущелья кидают камни и орут. Они огромные в контражуре солнца. Паника и неразбериха царит внизу ущелья. Нубийцы пытаются бумерангами  сбить нападающих. Дикари пытаются камнями попасть по жрице. С разбитой головой падает нубиец, ведший её коня под уздцы. Мшистая лошадь жрицы с испуга встает на свечу, и женщина падает на землю. Эврит подхватывает её с земли. Лошади не обучены к горной местности. Шедшие впереди  “барсы” гибнут под камнями. Он криков дикарей камни сами падают со стен, погребая под собой людей. Быстро уменьшается окружение жрицы. Несмотря ни на что, “барсы” посылают лошадей под камни. Другой дороги нет. Люди и лошади гибнут под камнепадом. Атмосфера наполняется страхом. Камни падают. Лошади соскальзывают. На камнях с тиной копта соскальзывают. Лошади спотыкаются. Испуганное ржание звучит вокруг. Ускорить шаг нельзя, лошади не могут быстрее. Те кто пытается послать лошадь в галоп, только ломают животным ноги а сами гибнут под камнями. Рокот от падающих камней перекрывает испуганное ржание. Более умелые – приближенные к командиру урии , заставляют лошадей кружить вокруг жрицы, крутя шестами над головой, закрывают её и Эврита от камней. Кто-то, уже нельзя понять кто, давая шенкеля коню, и вертя шестом-глубиномером над головой, с криком “А-а-а!” бросается под камнепад, создавая временный коридор. Он создает щит движениями шеста.  Туда везут жрицу. Лошади не идут по погибшим. Павших “барсов” арканом привязывают к уцелевшим лошадям. Лошадь сома вывезет трупп. Следом за лошадьми скачут уцелевшие. Лошади инстинктивно шарахаются от камней.
- Масаракта - масарак !!! - слышатся эмоциональные выкрики со всех сторон. – Саматира Друкене! Завыйдет торде! Хатамоте ты!  Тгала!!   Бранка! Бранка!  Кагире тахане . Карате –те мачатуре ту ве беке.  Ханды…  Разарти… Гайнетире!
Через камнепад пробиваются четыре человека и охраняемая ими жрица. Эврит передает женщину на седло одному из своих таханей, сам оставаясь прикрывать отход. У него единственного есть огнестрел и он умеет им пользоваться. Из 30 в живых осталось четверо. Едут, ругаются, громко, так, что бы дослышал враг, кто он есть на самом деле, кем была его мать, от кого она его зачала, кем были все его предки по женской линии, все вместе и каждая в отдельности, и кто зачал их рода… Ругательство длинное, идущее из самой глубины души. Убегая, выполняя свой долг, воины подобно барсу оборачиваются и огрызаются. Матерятся на полную…
-Затуре хариде! Кайне коте! Каранте! Карабе тите хаде!!!  Ругань эмоциональная, резкая, хлесткая. Каиле . -  Хочется достать короткий кривой охотничий кинжал, вернуться, встать рядом с командиром и резать!
Эврит оставшись один, стреляет в дикарей на вершине ущелья, отвлекая их внимание на себя. Зубами он перекусывает гильзы на патронташе. Выстрел – перекус – выстрел – перекус…
Сзади, за пославшими в рысь “барсами” слышится гул и обрушение камней. Гол подобно рокоту проходящему по земле. И… опустошение. 
На  фресках при раскопках Тиринфа, есть изображение дикарей с севера, в шкурах животных, кидающих огромные валуны. Почему-то всегда дикарей с севера ассоциируют или со славянами или с прародителями русских, в то же время, забывая об истинных народах севера ходящих в шкурах. Так же и в данной ситуации. Дикари в шкурах с севера, были с того географического севера, который был тогда,  и он вовсе не находился в Северном Ледовитом Океане. В Абхазетии есть устные предания об эльфах в серых плащах на мшистых лошадях, способных переходить самые неприступные и опасные ущелья. За основу таких приданий были взяты переходы “барсов”, как одного из самых мобильных отрядов того времени. В древней Иверии были распространены турниры “Дев увенчанных цветами”. В более позднее время, при Руставели, эти турниры, в честь погибшей жрицы Илифии, были возобновлены царевной Русудан. Впоследствии, царевны Иверии считали своим долгом принять в таком турнире участие.
Согласно мифам Эллады, описывают гигантов как дикарей кидающих в Олимпийских богов камнями. Но при этом, в самих же этих мифах, говорится, что гиганты гибнут от камней брошенных в них Олимпийцами. Так Энкилад погибает от брошенной в него Афиной глыбы, ставшей островом Сицилией. По всей видимости, сама Гигантомахия, то что до нас дошло, является описанием гибели самой верхушки Хатского и Арцавского общества. Это гибель как самих правителей, так и крупных полководцев, чиновников и других приближенных правящих родов. Если гибель Эврита, это гибель командира телохранителей (это очень высокая должность), гибель Эристави, то в гибели Энкилада мы сталкиваемся с чиновником очень высокого уровня – повелителя пресных вод.
На реке Памис было учреждено ежегодное жертвоприношение гиганту Эвриту, сыну Меланея. Учредил данное жертвоприношение сын Дотада, Сибот. Согласно его постановлению правитель Эхалии должен был почитать гиганта Эврита перед  совершением таинства в честь Великой богини, которые тогда ещё проводились в Андании (Мессины).
Энкилад, Так же как и Паллант, сталкивается с семитскими племенами, поклонявшимися Афине. Согласно мифу, местом его смерти назван остров Сицилия. На момент до Катастрофы, Сицилия не была островом. Этот полуостров входил в территорию Африки, хотя, по-видимому, и принадлежал Конфедерации. Погибает он в Келии, находившейся на самой границе с Та-кемет, уже завоеванной гикосами. Государством, где кроме захватнической войны, началась и гражданская война. Келия является южным пладздармом для завоевания Конфедерации. Согласно геофизической карте, этот полуостров легко заметен, из-за его небольших глубин, от затопившего его моря. Эго очертания прослеживаются. Само имя этого гиганта говорит о его связи с водной стихией Энки-лад . У шумеров, хеттов, хуррит Энки становится божеством пресной воды . По-видимому, это связанно с мирной деятельностью этого гиганта. Возможно, он занимался ирригационной системой, или как то иначе был связан с водой (водолаз). Видимо, его культурная деятельность простиралась на племена дикарей, или же они использовали впоследствии его наработки. Так как после его гибели, тело не было найдено, этот гигант был обожествлен. Учитывая построение его имени, он должен был быть близким другом правителя Аркты, в Гигантомахии известного под именем Порфириона.

                Затопление Калии.
Влажный климат. Теплый. Земля коричневатая, сквозь неё пробивается скудная растительность. Дрожащий, теплый пар от земли подымается вверх. Енка (Энкилад) в набедренной повязке, подчеркивающей его длинные ноги,  связанной из двух кусков ткани , идет по этой теплой земле. Он идет по горячей воде, ноги чавкают в теплой земле. Абзу, вырабатывает не только свет, но и теплую воду, и это просто отходы производства. Горячая вода струится по земле. Земля впитывает её, отдавая вверх пар. Кругом тепло, влажно и сыро. На бурной реке стоит Абзу, вырабатывая необходимые человеку удобства. 
Гортанным, гыкающим говором, Енка переговаривается с сопровождающими его мужиками. Пятеро мужиков постоянно обмениваются разными шуточками. Именно в шутку уходит любое напряжение. Они по спокойному деловиты.
- там подсунуть надо… - слышатся распоряжения. Все по-деловому не работоспособны. Идут нормальные мужики – работяги. Трубы. Люди идут по искусственной канаве – цеху. С двух сторон его протянуты трубы. Сверху, над канавой пытается пробиться травка.
- Сброс воды.
Все деловые. Мужики работают. По канаве пошла вода. Измерительными приборами они замеряют скорость её прибытия.
- Самантий , открывай врата, пить играть будем. Веселей, веселиться надо. Хванч на город пришел. Раскрывай шлюзы, раскрывай!
По соседней канаве хлынул поток воды. Самантия смывает потоком.
- Да ладно, не век же нам жить…  Вода пошла! Вода! Ой!!
Енка от воды переходит на возвышающийся камень.
- Хорошо пошла! Пошла… И тот вскрывай, – отдаёт он распоряжения.-  Вечереет. Должны были раньше управиться. Вскрывай, я тебе говорю. Да не играй ты в прятки, вода все равно тебя найдет.
Вода накрывает еще одного, открывшего шлюз.
- Да, мы все сделали – отчитался Енка в Аркту. Все, пошла вода.
- Загубили наши … - истерическое хихиканье освежает шум прибывающей воды. Теплая вода все прибывает. Неприятный прелый запах бьет в нос. Еще противнее её вкус, попадающий в рот. Последние минуты наиболее серьезны. Они все сделали. Все успели. И это все… (не хватает только коммунистического: прощайте товарищи).
Один из сопровождавших Энкилада, надев обтягивающий костюм, ныряет под воду. Надо открыть еще подземный резервуар. Вокруг тихо, спокойно, ни паники, ни испуга. Нет ни чувств, ни эмоций, ни обреченности. Спокойная обыденность.
Вода быстро прибывает. Енка стоит на камне. Вода уже просачивается ему в рот. Он плечом заклинил рычаг, теперь главное, что бы не соскользнуло тело. Голову сжимает водой. Он держит рычаг для открытия шлюза до конца. Его тело и есть запор. Голова начинает кружиться…,  воздуха не хватает…  Свет, в серых глазах померк…
Мы не знаем, какой конкретно пост занимал человек, известный как гигант Энкилад. Но видимо, пост был высокий. Затопил ли он, эти первобытные племена, при отделении Келии от Та-кемет, либо провел эвакуацию – мы не знаем. Но города, которые были на перешейке, были затоплены. В мифе Эллады сказано, что Энкилад гибнет от войск Афины. Это не Афина классической Греции. Платон отождествлял раннюю Афину, участвовавшую в Гигантомахии с ливийской богиней Нейт. Храм Нейт находился в Саисе . Там жило семитское племя поклонявшееся змее. Как пишет Геродот – “девственницы – жрицы Нейт – ежегодно проводили вооруженные поединки . Именно семитская Афина – Нейт была облачена в эгиду . “Одеяние и эгиду на изображениях Афины эллины заимствовали у ливиянок. Только одежда ливиянок – кожаная, а подвески на эгиде – не змеи, а ремни, в остальном же одеяние того же покроя” . Кроме того, Геродот сообщает, что боевой клич в честь Афины, ;;;;;, ;;;;; – тоже ливийского происхождения. Племена с этим кличем распространились, впоследствии, на север, вплоть до Пруссии и Саксонии, северная часть Австрии и в Силезии (Силезские горцы). Кроме того, у этих племён было поклонение козьей голове. Ливийский обычай ритуального брака Афины с козлом-царем был известен в Германии, Скандинавии (готской), Англии – где он считался весенним праздником. Этот царь-козел в древности имел имя Зевс Афиной. В одних из вариантов мифа о Гигантомахии, именно Зевсом Афиноем был сражен гигант Энкилад. Культ Афины Анат существовал в Иерусалиме, был уничтожен (вытеснен) жрецами Яхве.
С другими Олимпийскими богами и их племенами сталкиваются остальные гиганты. Все они занимали высшие посты среди древних.
 Попробуем же себе представить события, в момент катастрофы, уничтоживший эту древнюю конфедерацию.
Последний день в Вирусе. Айран и Порфирион.
Я медленно ступаю по широкой улице. Полутора – двух этажные дома из белого камня по обе стороны широкой дороги. Дома большие, массивные, выбеленные, как изнутри, так и снаружи. С лицевой стороны они отделаны дорогим блестящим мрамором, или известняком, начищенным до блеска, который и отражает свет.  Сама дорога тоже вымощена бутовым камнем, отчищенным добела.  Вдалеке шумит фонтан. Вода из него бьет высоко, пар от ее тепла идет столбом вверх, и потихоньку оседает мокрыми каплями на большелистных растениях.  На горизонте, красным всполохом, освещено небо. Вулкан проснулся. Это прекрасное и страшное зрелище.
Большой или маленький город – какое это теперь имеет значение? И не важно, сколько людей, важно их всех эвакуировать. Суета на улице, пока она еще не перешла в панику. Люди со скарбом стремятся быстрее собраться. При этом еще никто  не снял богатой одежды, не заменил ее  дорожной. Хотя, может это и правильно. При эвакуации надо брать все самое ценное с собой, гораздо удобнее на себе. Люди связывают  свои пожитки, а гвардейцы помогают им добраться, кому до порта, кому до внешних ворот, где уже ждут колесницы. В воздухе уже чувствуется смертоносное дыхание вулканов. Но время еще есть, что бы сделать все разумно и точно. Газ, как напоминание о неминуемом, будет подгонять людей. Паника может начаться только в последние часы, но пока гвардия сдерживает напряжение. Все работают точно и слаженно. Дышать уже трудно.
Вот и огромная мраморная лестница. Она ведет к огромному комплексу, здесь и дворец, и храм, и залы совета, и казна, и библиотека, и многое, многое другое. Здесь я и живу. Двое мальчишек гоняются друг за другом сидя на палках с деревянными лошадиными мордами. Лошади вырезаны очень тонко, даже изящно. Наверное, и этих лошадок необходимо им дать с собой, если нянька еще не все собрала, то пусть упакует и игрушки, дети всегда и везде должны играть, чтобы не случалось. Потом, когда ответственность ляжет на их плечи, эти игрушки напомнят им о беззаботном детстве, о доме… Девушка, сопровождающая меня, поманила детей, и мы все стали подниматься.
Мое белое льняное платье колышется от ветра. Оно скрывает ноги, и оттого, кажется, что я скольжу по белым блестящим ступеням. Волосы, по-будничному, перехвачены ремешком. При этом все драгоценности на мне. Сейчас, ходя по городу, среди своих людей я должна выглядеть не только во всей роскоши власти, но и очень надежно. Именно мой вид должен внушить народу уверенность в завтрашнем дне, вселить ощущение неизменности старых законов и традиций.  Знали бы они, как для меня это все сейчас неважно. Я иду подобно сомнамбуле, подобно механической игрушке, у которой вот-вот кончится завод.  Навстречу, во всем блеске своей власти спускается Раван (Владыка). Порфировый плащ ниспадает по его спине и тянется за ним по лестнице. Золотые волосы его схвачены диадемой с большим камнем на лбу. Вся его могучая, статная фигура скрыта под тяжелым дорогим одеянием. Он останавливается, прижимает меня к себе. Становится гораздо легче и надежнее. Младший из сыновей цепляется за отца.  Мы идем вверх.
Вот нянька рядом с колыбелью. Дочка. В маленьких ручонках, пухленьких, с перетяжками, сжимает большую погремушку. Большой гремящий шар погремушки, в детских ручонках, взмывает то вверх, то опускается вниз, а то попадает по няньке. Детские вещи, конечно же, еще не собраны.  Я беру малышку на руки, и мы по просторной галерее, мимо белых стен, переходим в зал совета.
Раван уже там. Он не один. Мужчины склонились над небольшим овальным, деревянным столом, инкрустированным золотом и амутумом , на котором разложена пергаментная карта. Ее края не ровные и все норовят скататься в трубочку. С одной стороны ее придерживает Раван, с другой адмирал, капитан флагманского корабля - Сардал. Раван показывает будущий маршрут, обговаривая его в последний раз. Эти двое являются полной противоположностью друг другу, как бы сказали египтяне, Сардал является “Ка“ Равана. Раван высокий, могучий, златокудрый, с правильными чертами лица, которые подчеркивает окладистая борода, с серыми огромными глазами, в своих тяжелых длинных одеяниях образец всего лучшего в пеласгах . В то же время капитан представитель ниссенских племен. Он высок, но худ, даже изящен, он не столько воин, сколько спортсмен, темноволос, со светло карими глазами, с легким миндалевидным разрезом имеющими близкую постановку. Черты бритого лица, в отличие от надменного лица Равана, хищные и живые. Его волосатую грудь покрывает небольшое оплечье, а тонкую талию короткие “шорты“ . Весь его холеный вид подчеркивает, что он царедворец. Они возбужденно беседуют. Слышу только: “послезавтра“.
Калопе - приветствует всех вошедший. Это Йуджи, владыка лестницы – министр двора. Я очень рада его приходу, передав ему и мужу детей, начинаю собирать их вещи. Васенки  окружают жреца, а дочка на руках Равана запустила ручонки папе в бороду, дергая ее со всей своей немереной детской силой. Я суетливо собираю вещи.
Микушка - слышен ласковый голос Равана. После того, как он шлепнул малышку за безобразие, она вся в слезах. Ничего, сейчас все соберу, и заберу детей. Что бы не мешали. Вместе с детьми необходимо отправить все регалия власти. Трон из амутума, на котором мы вдвоем сидели, скипетр из амутума, диадемы – все это сложено, осталось уложить одеяния. Сейчас все сниму, надо сказать, что бы и Раван разоблачался. Здесь эти одеяния больше не понадобятся. Что еще будет на новой земле, в новой столице, в Хате? Оденем ли мы это когда-нибудь? Дети то оденут точно.
Я подхожу к окну. Небосклон озарен всполохами пламени. Взрыв не такой сильный, как мы предполагали. Огонь должен очистить земли от неприятеля, а он совсем не такой сильный. Корабли с низкой осадкой, подобно белым чайкам выпархивают из порта. Истина  всегда будет с нами. Люди почти все уже ушли. Пора отправлять детей.
Все так быстро, так быстро. “Люба ты мя“, – на своем языке шепчет Раван обняв меня за плечо. Нянька махнула мне с причала, будто говоря: “все Айран , ты осталась в Варусе , наши пути разошлись…“. Корабль с детьми и казной последний раз крикнул подобно чайке. “Вар-ран !“ – огласило Варуса. 
-Картанги гартун опси, Раван, дума така?  – Йуаджи стоя рядом разглядывает горизонт. – Избави тор ди .
Мы переоделись. Золотом и серебром вальки накрывают прямо на сундуке. Мужчины всегда остаются мужчинами, и всегда хотят есть. В вчетвером мы садимся. Последний корабль Сардала ждет нас в порту. Оставшиеся вальки пойдут с нами в море.

Основные битвы пеласгов с племенами, поклонявшимися олимпийским богам происходят на Балканах и малой Азии, территориях входивших в Конфедерацию. Видимо, гибель первых из представителей верхушки общества (её элиты) послужило причиной для подвига другим. 
Гигант Клитий гибнет при столкновении с Гекатой. Сама же Геката, упоминаемая в Эллинском мифе, как убийца Клития (Славного, прославленного) - богиня, прежде всего связанная с колдовством и ворожбой. Она покровительствует охоте, пастушеству, разведению коней, общественным занятиям человека, охраняет детей  и юношество. Под ее  покровительством собаки. Одним из центральных мест ее культа была Эгина, в Спарте Гекате поклонялись как подземной Деметре. Сильно возвысился ее культ в Римскую эпоху. Геката – настоящая повелительница Ада – носила бронзовые сандалии, поэтому и у дочерей Гекаты – Эмус сандалии были бронзовыми. Они могли становиться прекрасными девушками или суками. Еще одним символом Гекаты был факел. Ей были посвящены факельные шествия. Пересечение трех дорог являлись культовым местом Гекаты. От снятия порчи там оставляли деньги, приносили в жертву щенка. На пересечении трех дорог ее звали призывами. Жрецов Гекаты хоронили тоже на пересечении трех дорог, что в других культах приравнивалось к захоронению преступников. В гигантомахии Геката выступает против Клия (Клития), являвшегося  божеством будущих славянских народов. Этот гигант является этнонимом такого известного народа как кельты. Перекличка кельтских друидов с эллинскими дриадами и славянскими деревьями (древлянами), тоже имеет место. Само имя Клития переводится как славный. Вопрос в том, чем же мог прославиться этот гигант, что бы в истории получить такое имя. Что было прототипом кельтских друидов в Аркте? Было ли это отдельное направление жречества, отличное от жречества в Аринне, или это были своего рода жрецы практики, близкие по своим функциям к современным инженерам. Согласно развитию кельтских друидов, и их практике, к человеку скрывающемуся под именем Клитий ближе именно понятия жреца практика (инженера). Смерть Клития от руки Гекаты, опять же отсылает нас к техническому прогрессу этой погибшей цивилизации. Какое из технических новшеств того времени скрывалось под абровиатурой ГЕКАТА можно только предположить. Мы знаем, что символом Гекаты было синее пламя (синий огонь, сини всполохи) и у нее было три лика. Пожалуй, это все что нам известно об этой технике. К синему пламени относится спирт, газ и электричество. Может, это все три головы Гекаты. Все три понятия связанны с магией, колдовством и могли быть обожествлены дикими племенами.
Для понимания смерти Клития, его поединка с “Гекатой”, нам придется, опять погрузится в историю этих событий, скрытых от нас толщей веков.

                Головы Гекаты.
Каменистая площадка цвета охры с небольшими покатыми камнями. Циклопическое каменное сооружение стоит почти в центре неё. Камни отшлифованные. Сооружение круглое, трапециевидное. На его плоской крыше размещены три вращающихся сферы. Шесть толстых эластичных труб в медной оплетке, от строения уходят под землю. Небольшая арочная литая бронзовая дверь, ведущая в строение, находится над землей, к ней приставлена металлическая лестница.  Сразу за сооружением начинается известковый скальник. 
Мужчина, лет под 50,  бородатый в белой, просторной длинной одежде, мурлыкая песенку себе под нос закрывает дверь на палочку. Концом одежды, он быстрыми движениями начистил медную бляшку на двери, что бы на ней заиграло солнце, и подобрав полы одежды, спустился на землю. Придерживая спереди полы одежды, подбирая свои сандалии, из-за чего походка его становится шаркающей, мужчина мурлыкая, пошел к ожидающему его груженому ослику. Одеяние, как шлейф, волочится за ним сзади.  Ослик, раскинув длинные уши, преданно смотрит на хозяина, будучи привязанным, к маленькому деревянному столбику.
- Ля-ля-ля - мурлыкает “жрец” себе под нос.  Неспешно он докладывает что-то в поклажу на ослике. Вид жреца крайне довольный (солнышко светит, зубки через один). Он неспешно возится около ослика: поправляет, укладывает свои все вещички на свой личный транспорт. 
Нарастает какой-то гул. Быстро, теряя на лестнице тапочек, “жрец” бросился во внутрь сооружения. Еще и большой палец на ноге ушиб. Внутри все металлическое. Один из сандалий (прорезиненных или каучуковый?) остался на лестнице. Пропитанными (резиной?) перчатками он переключает оборудование. Голую ногу, “жрец” старательно пристраивает поверх второй ноги. Неустойчивая поза цапли очень мешает сосредоточиться. Все кругом металлическое, все пропускает ток. Синие разряды пробегают в темноте. Никак не удается заглушить “агрегат”. “Жрец” решает его просто уничтожить. Он продолжает мурлыкать себе под нос.
- Тюх-тюх-тюх… - отвечает ему реактор. Под свое неспешное “ля-ля-ля” мужчина возится с проводочками, кнопочками из горного хрусталя, рубильничками… В глубину помещения он не заходит, стоит в позе цапли у самого входа. Не долго думая, сняв перчатку, “жрец” одевает её на ногу, и облегченно вздыхает. Одно из неудобств устранено. Взяв палочку, которой прикрывал дверь в другую руку, он ей помогает себе в работе. Теперь он устойчиво стоит. Перчатки неудобные, толстые, работать неудобно. Балахон на “жреце” тоже (прорезинен?), под ним ничего нет. Время от времени, сквозь мурчание слышится “бляха муха ”, или первая часть этой фразы. Зелененький проводочек… оранжевенький проводочек… Очень неудобно работать, проводочки тонюсенькие, перчатка не разгибается, палкой ничего толком не сделаешь…
Начинается землетрясение. Еще и землетрясения ему здесь не хватает, он и так никуда попасть не может. “Жрец” собирает провода в кулак, помогая себе палочкой, прутиком своим.
Содрав перчатку, Клитий сжимает провода голыми руками:
- Мать твою…
Фраза не успела до конца сорваться с его уст… Синие всполохи пробежали по его телу… Разной интенсивности, с разной скоростью, пламя Гекаты охватывало беззащитное человеческое тело. Биологическая субстанция, не выдержав божественного огня, обуглилась… 

Согласно мифологии Эллады, родным городом Клития называют Трою. Клитий входит в Троянский цикл, о разорении Трои “Гераклом” – человеком в львиной шкуре. Существуя по соседству с горскими, отсталыми племенами, конфедератам необходимо было знать, что происходило внутри этих племен. Как и в любом человеческом обществе, существовала разведка. Разведка того времени несколько отличалась от современной. Во-первых, общества – племена, были компактны, строились по родоплеменному признаку. Благодаря родственным связям, и почти полному отсутствию вливания чужой крови (часто вплоть до табу), люди в племенах были очень похожи. Каждое племя резко отличалось от другого. Понятие современной резиднтуры было невозможно, именно из-за социальных условий в племенах. Людой представитель чужого народа резко отличался. Кроме того, собственными были нравы и обычаи, костюмы и атрибуты. Современного космополитизма не было в том обществе. Даже столь развитое государство как Конфедерация не было космополитично, с трудом принимало чужеземцев. В современном мире, мы бы его даже назвали – расовым. Все это выходит из-за религиозных тенденций тех обществ. С приходом космополитических религий (иудаизма, христианства, мусульманства, конфуцианства, даосизма, буддизма) - происходит смешение народов. Любой представитель любого племени или народа, принимая космополитическую религию, перестает быть членом своей общины, родины, народа, государства – и входит в новое царство – он становится прихожанином церкви.
В разбираемое нами время, не было космополитичных религий,  у каждой антропоморфного типы людей было своё религиозное направление, соединяющееся в общую систему устройства мира. Трудно говорить, что первично, сознание или материя, но закономерность связи определенного антропоморфного типа людей с определенными религиозными взглядами в древности прослеживалась очень четко. Естественно, это мешало внедрению своей резидентуры. Любой резидент чужого народа был сразу заметен. Часто на этом и строилась разведка того времени. У многих народов (племен) в ходу были обмены подарками. Такими подарками могли быть и люди. Определенно обученный человек дарился в интересуемое племя, и оттуда поставлял сведения. Сходная тактика нам известна по архиву из Мари . Арцава и Хата должны были пользоваться таким же способом разведки. В соседние племена дарились определенные люди, которые, впоследствии посылали данные своему начальству. По всей видимости, именно таким человеком был гигант Мимантос.
Смеётся тот, кто смеётся последним.
Мужчина среднего возраста крепкого телосложения, одетый в черную шкуру, бородатый, чуть прихрамывая, спускается с горы. Вокруг природа цвета охры. Сухие  кустарники без листьев вокруг, пожухлая трава. Вокруг холмы, невидно животных.  Он неспешно, прихрамывая, идет к жилищам людей расположенных на холме. Это глинобитные квадратные, одноэтажные домики-мазанки. Они сложены из ссохшихся кусков глины, сверху обмазанные жидкой глиной, из которой в разные стороны торчат палочки, веточки, солома… кое-где прикрытые соломой стеры. Домики прямоугольные, с одним входом. От входа до второй стены идет солома. Пол поднят над землей, но домики не на сваях, к двери ведет глинобитная лесенка. В каждом таком домике живет целая семья. Между домиками бегают белые, дворовые собаки.
Люди идут навстречу хромающему мужчине – жрецу, спустившемуся с горы. Впереди идет высокий мужчина опирающийся на посох, в длинном голубом балахоне, расшитым золотой нитью. На голове у него подобие чалмы. Длинная борода спускается до груди. Люди ждут его слова. Человек в халате возвышается на голову над столпившимися вокруг него. Вокруг него скапливаются женщины и подростки. Хромой все еще вдалеке, но он приближается. Тишина…  Женщины стоят с детьми на руках. Волосы их черные, плоские лица, широкие рты, раскосые глаза, плоские широкие носы со вдавленной переносицей, выдвинута вперед нижняя челюсть. Их коричневая кожа сливается с окрестностями. У них неестественно пухлые животы. Одеты они либо в шкуры либо в дерюгу. Причем, шкуры у женщин повязаны на бедрах, над ними свисает живот. Те, что в дерюжках помоложе, видимо, еще не замужние, и одеяние скрывает их целиком.
 - Ты обманул меня, Мустафа… , - человек в халате обращается к хромому. Подошедший хромой, с подернутыми сединой волосами, хихикает. Он в меру упитанный, уверенный в себе человек. – Мы знали, что ты чужой человек, но приняли тебя как родного, ты обманул… нет тебе прошения.
Женщины и подростки, сгрудившиеся вокруг человека в халате, дождавшись “слова”, начали кидать в хромого куски глины. Человек в халате разворачивается, и, опираясь на изогнутый посох, уходит.
Женщины набрасываются на хромого. Они вцепляются ему в бороду, запускают ногти в лицо. Они тащат его к обрыву… Под обрывом нижний город. Вырытые в стенах обрыва, в глине, домики, словно улица тянутся по всему обрыву. Возможно, что этот обрыв - высохшее русло реки, возможно, заброшенный карьер для добычи глины. В этих домах живут в основном люди более высокого звания и мужчины. Хромой не сопротивляется. Туда же направляется и человек в халате.
Женщины верещат, орут… Их вопли разобрать не возможно, они сливаются в общий поток визгливой ругани…,  кто-то из женщин норовит ущипнуть, кто-то стукнуть, кто-то пнуть хромого…
Жена хромого подходит к нему, бьет его по лицу, плюет на него. Она одета не так как основные женщины. На ней хотя и грубая ткань, но в этом мире она смотрится богатой купчихой. Эта женщина – жена жреца, она может позволить себе  ходить в дорогом одеянии, оборачивающем её стан по типу сари. Волосы её черные распущенны и посыпаны пеплом. У неё даже кожа светлее, чем у остальных женщин. Она не относится к такому же типу, что и женщины верхнего города.
- Ан шан тапур шамита пура   пока  кармалита шарда вап. Дурана тура. Кармана тура пур вайра . – человек в халате вознося вверх руги восклицает перед священным деревом. Одинокое сухое, кривое дерево как-то продолжает расти на дне глиняного обрыва. Именно оно является объектом поклонения и воплощения Великого быка единого Солнца народа кармалита. Около дерева загон для жертвенных овец.
 - Аманта, аманта надыба вап. Карне.- молятся вокруг дерева распластавшиеся старики, одетые в дерюги, чалмы, их подметают песок под священным деревом. - Итамуте, варде. Каар, карволе варде. 
-Парте, даранте кура, вап. Картик туфа. – Говорит им человек в голубом халате.
Под тумаками женщин, хромого заталкивают в вырытую яму, и забирают лестницу, связанную из кривых деревяшек. В хромого продолжают лететь камни щепки, и все, что попадает под руку женщинам. Они кидают мусор в яму, стараясь попасть в хромого, и смеются, прикрывая рты руками. Им нравится это новое развлечение, скрашивающее повседневность их серой жизни. Обмениваясь шутками, они наслаждаются своей забавой. Человек в голубом халате сел на белого ослика, положенного ему по статусу.   
Вокруг стали появляться мужчины, их немаркого цвета одежда полностью сливается с окружающей высохшей глиной. Их длинные штаны и похабень  и тряпка обматывающая голову, из простой ткани выцветшие до цвета охры, делали людей незаметными, что помогало им заниматься разбоем на караванных путях . Мужчины начинают делить имущество хромого. Из-за каждой более менее ценной вещи происходят драки. Вытаскивают из его дома женщин, в отличие от жены, очень низкого положения. Мужчины спешат забрать их в свои дома. По-видимому, это рабыни. Мордобой происходит даже из-за горшков. Пожилые мужи, молившиеся под деревом, встали, и медленно расползлись по своим домам, не принимая участия в развлечении молодежи.
Если с первого взгляда селение казалось маленьким, то присмотревшись к оврагу видно, что оно тянется на всем протяжении его. Овраг это улица данного города, окруженная с двух сторон выдолбленными в глине домами. По оврагу, на своем белом ослике передвигается человек в голубом халате, созывая всех на общее собрание, к священному дереву,  для решения участи пойманного шпиона. Потихонечку темнеет…

Мимантос, был живьем брошен в яму для плавки металла. Его падение нарушило технический процесс выплавки и кармелиты не смогли его восстановить, так как убили единственного человека, владевшего этим секретом. Большинство караванных путей того времени держали хурритские семьи. Хурриты относятся к тюркской семье. Основное вторжение их было на нижнем Оронте, где позднее образовывается государство Митания. Хурриты были горцами, видимо зооморфизма волка. Позднее они подобрали под себя всё Красное море вместе с островами. Ими же основан Римуш в Красном море. Римуш вел войны с Карфагеном, опять же находившимся на берегу Красного моря. Торговым центром был Уршу (Ургаш, Каниш).
Завоевание Хатской территории происходит в момент катастрофы. В это время происходят извержения вулканов, землетрясение, образование Мраморного моря. Опасаясь быть проглоченной морской пучиной, во время образования моря, Вируса переселяется на новое место, видимо в Аринну. Другие входящие в конфедерацию народы либо тоже борются со стихией, либо помогают соседям. Первым сдает свои позиции хеттам - кали (Несса, Каниш), открыв врагу ворота. Хата была “взята“ хеттами во время бури, но все равно сопротивлялась, так что была хеттами проклята.   Пали Арата, Алеппо (Хальпа), Цальпа, Ямхад, Аринна, Санвитт, Арцава, Алалах, Урш, Цкали, Тасхиния, Ульма, Санахвит, Саллахсув, Аппая, Царуна, Уммая и  Парманна – город, объединивший под собой сопротивление хеттам,  Хассува, Хахха, города были преданы разграблению, насилию (насиловали жриц), а после огню и дыму. Все эти названия мы знаем только в произношении захватчиков.
Но пока природная катастрофа обрушивается на конфедерацию. 
Святилище. Айран и Порфирион.
Я держу мужа за руку. Совсем нечем дышать. Широкие черные штаны, пропитанные ладанником, по моде Кафтора, не пропускают к моему телу ядовитые испарения. Ощущение легкости и свободы. Йуджи, как всегда что-то шутит. Мы над чем-то смеемся. Над чем-то совсем незначительным, но так гораздо легче. Мертвый, черный город по которому мы идем, наводит уныние. Все покрыто сажей и копотью. Все мертвое, безжизненное. Я не могу избавиться от ощущения, что вижу тени людей, ушедших отсюда, или здесь погибших. Вот женщина с искаженным лицом, словно тень раненой птицы проскользнула мимо. Муж мягко положил мне в руку травяной шарик, я послушно его съела. Все видения навеянные запахом вулкана испарились. Вот и Сардал съел шарик. Йуджи пытается держаться. Вальки идут с нами, кажется, что газы на них не действуют. Их двое, ровненьких, одинаковых, как все вальки. Я так и не научилась различать их.   Ногой я поддела оброненное зеркало. Подняла, очистила от сажи. Посмотрелась в него, поправила выбившуюся прядь. Муж улыбнулся и обнял меня. Мы медленно шли по мертвому городу. Это был родным городом мужа, и здесь мы должны все закончить. Он ведет нас по черным улицам. Сквозь сажу что-то блеснуло, я поднимаю. Это брошка в виде лилии. Протираю.  Я вкалываю ее в волосы.    Мне хочется, что бы муж любовался мной. Йуджи что-то шутит по этому поводу. Глаза у мужа тоже улыбаются.
Пройдя улицу, мы спускаемся по узкой лестнице в помещение, кажется, что оно  выдолблено в скале. Йуджи распахивает  двустворчатые двери, пропуская нас вперед. Помещение узкое, темное, в маленьких комнатах по бокам что-то еще осталось. Сардал командует вальками. Здесь совсем нечем дышать. Я опять сглатываю травяной шарик. Слезы подступают к глазам, трудно сказать от едкого запаха или от воспоминаний. Здесь муж работал. Здесь мы и познакомились. Женившись на мне, он стал Раваном Арцавы. Следующим Раваном будет муж нашей дочери, ничего, что она совсем малышка.
 Вальки, под руководством Сардала выкатили круглый, метрового диаметра природный магнит. Муж говорит о последних напутствиях. Йуджи в углу опорожняет свой желудок. Мог бы не крепится, а, как и все есть шарики. За несколько ходок, вальки вынесли все, что не должно быть похоронено под лавой вулкана.
Сардал отбыл. Муж сидит на каменной лавке, я опускаюсь к нему на колени. Йуджи уже протирает стол, начинает доставать колбасу, еще чего-то взятое с собой. Он не захотел трогать местные припасы, опасаясь, что мы ими отравимся. Меня постоянно поташнивает, как они могут есть? Мужчины всегда остаются мужчинами. Муж аппетитно начинает что-то хрупать. Позже  вернулся один из вальков.

В Анемоспилии, во время археологических раскопок проводимых Эфи и Яннисом Сакеллариксами, было обнаружено сооружение определенное как святилище. Здание было обнесено стенами, возможно, оборонительного характера. Само “святилище“ состояло из трех узких помещений. Как считают Сакеллариксы, к центральному помещению примыкали еще две комнаты, именно в них, как считают археологи, “жрецы приготовляли приношения, прежде чем возлагать их на алтарь“. Все помещения соединял коридор, в котором хранились припасы в  сосудах разного вида. Некоторые сосуды сохранились, донеся до исследователей свое обугленное содержимое. В этом “святилище“ были найдены четыре человеческих скелета.
По позе скелетов, был сделан вывод, что “жрец“ и “жрица“ были у алтаря, “жрец“ совершил ритуальное закалывание, кровь жертвы была правильно спущена в ритуальный сосуд, с которым второй жрец шел по коридору, в момент, когда его настигла смерть. Его кости были раздавлены, также был раздавлен ритуальный сосуд (на 105 черепков). “Жрец“ и “жрица“ погибли у алтаря. Как считается, женщине было 28-30 лет, она лежала дальше от алтаря и упала ничком.  Рядом с алтарем был обнаружен костяк мужчины. Ему было около 40 лет, он около 186 см роста. Видимо, женщина и мужчина составляли супружескую пару, но символы власти были найдены только на  мужчине. По всей видимости, он был не только жрец, но, скорее, и главой государства, или верховным жрецом государства. На мизинце у него было кольцо из серебра и железа, подобное тем, с какими хоронили царей. Соотношение серебра и железа, отправляет нас  к хатам, возможно, что и к Вирусе. Кроме того, рядом с ним (возле запястья) была найдена печать, на ней изображался перевозчик. Человек, приносимый в жертву, был юношей примерно 18 лет, на алтаре он был связан, подобно бычку, видимо, для этих людей он был наподобие животного. Делается предположение, что “жрец“ приносил сына в жертву, что мальчик сам шел на жертву, или на крайней случай его опоили. В древности люди были проще и достойней чем современные, и не надо из них делать идиотов. Если бы это была добровольная жертва, то она не подлежала бы связыванию. Все любят красивые сказки с благородством и патетикой. Жизнь она грубее. Трое, так называемых, жрецов, этого юношу вряд ли считали равным себе по статусу, хорошо, если еще считали человеком. Но это не значит, что он был рабом. Сейчас это утеряно, но в древности очень сильна была социально-классовое деление. Здесь скорее интересует вопрос, зачем им вообще понадобилось человеческое жертвоприношение? Зачем жертвоприношение? И почему человеческое? Возможно, у них не было ничего другого для жертвы, а может, это было продумано. Зачем это проводилось, остановить извержение вулкана, землетрясение, или наоборот усилить? Это мы, наверное, не  узнаем никогда. Единственное что можно сказать, что ритуал свой они не довели до конца. Большие плиты здания рухнули, когда “святилище“ раскачивала, а потом опрокинула какая-то сила, вырвавшаяся из недр Земли. Так заканчивалось время гигантов, на их земли пришли индоевропейские племена, принеся свои нравы и обычаи. И теперь мы, как потомки цивилизации данной нам индоевропейцами не можем представить, зачем и что делали наши предки. Изменились побудительные причины и мотивация поступков. Все теперь пытаются объяснить с точки зрения рационализма диктуемого только левым полушарием мозга , сначала ими двигал закон: “убей“, потом они стали каяться  в содеянном. С точки зрения культуры индоевропейских племен невозможно понять действия людей, никогда не знавших этой культуры. Не зря эту культуру, уничтоженную не только катастрофой, но и пришедшими в Средиземноморский бассейн индоевропейцами, часто ассоциируют с погибшей Атлантидой.   
В горах, перекрыв пути на Балканы погибли гиганты Алоиды От и Эфиальт. Они противостояли войскам бога Эниалия. Это были два брата, входившие в элиту пеласгического общества. Единственное, что сохранила история о них, что у них была сестра Панкратия. Её именем названа эллинская борьба Панкратий. Можно предположить, что сами братья (От и Эфиальт) владели этой борьбой, или были её родоначальниками, а возможно, учителями. Пользуясь своими навыками, От и Эфиальт, заманив противника в горы, устроили спуск лавины, которая погребла орду варваров, шедших с территории Пелопоннеса.  Благодаря их стойкости, эти войска так и не вошли на территорию пеласгов. Пали гиганты от и Эфиальт, согласно мифологии, от своры Артемиды. О том, что войсками варваров предводительствовала женщина-шаманка, мы читаем в хеттских хрониках. Племена с которыми столкнулись От и Эфиальт относились к зооморфизму выдры. Их потомки угорские племена, широко расселившиеся как в Сибири так и по всей Европе. В своей вере, они обожествляют все силы природы, поклоняются Небу и Земле, Ветру и Воде, верят в существования духов (душ) у камня и дерева. В вооружении они не пользовались железом, а предпочитали полые кости, внутрь которых хорошо входит трупный яд. Яд добывался из тухлой рыбы, в то же время, пользовались и человеческим ядом из трупов. Основное нашествие данного народа на пеласгов шло с севера (с территории Месопотамии), в то же время, о попытке их проникновения с юга, через недавно вставшие из воды новые земли Пелопоннеса, источники умалчивают. Причиной этого послужило полное уничтожения двумя гигантами всей орды двигавшейся с юга. По видимому, в данном вторжении участвовали племена относящиеся к каскам, народу, входящему в хеттскую семью. Надо заметить, что понятием хетты, так любимое нашими историками, основывающимися на Библии, именуют все северные народы, не входившие в армию Манды. В то же время хетт – монгольское (тюркское) слово, обозначающее оленеводов, и хетты не агрессивны. Исследователи же хеттами стали называть всех, и самих оленеводов, и их соседей, тюркское проугорское население. И когда те же “хетты” у них возникают под другими своими самоназваниями, историки с радостью заявляют что хетты вымерли. В то же время истинные хетты до сих пор живы и благополучно пасут своих олешек на Таймыре, рядом с Хатангой. Тех же, кого историки называют  “хеттами”, агрессивные тюркские племена, не видят. Проугорские племена в то время еще не были объединены в единый народ. В то же время, нашествие на Аркту, по-видимому, было спланировано со всех сторон, и руководилось извне. Был лидер, который смог объединить дикие тюркские племена и направить их против единого врага. Племя шедшее через Пелопоннес предводительствовала шаманка. По дороге, разграбляя хатские селения и деревни, они вооружались железом, чего не знали ранее. Так у них, котлы и кастрюли становились шлемами, крышки привязывались к деревянным доспехам, создавая щитки. Не брезговали и другой кухонной утварью. Данные картины можно хорошо себе представить, но их можно найти и на изображениях того периода.
 В Беотии от ядовитых стрел пал гигант Алкионей, поэт пеласгов. Именно он руководил немногочисленной армией древних, был их координатором. 
Судьба настигла Тита и Бота. Гратион погиб от своры Артемиды защищая плавильни калевов. Местом боя Гратиона служит север Ирано-Иракского нагорья. Могила его – вулкан Саханд. Для человечества Саханд был ценнейшим местом. Здесь были месторождения железной, медной, оловянной руд. Встречалось серебро. Рудокопами были люди почитавшие лося. Человек, вошедший в историю гигантомахии под именем Гратиона, скорее всего, был царем-жрецом либо правителем (Кратером) рудокопов. Мы не знаем, как они выплавляли руду, какие сплавы экспортировали, какие оставляли для себя. Знаем только одно – это  было прибыльное дело. В это время большая часть рудных приисков  сосредотачивалась под властью института  лося. Когда весь Мир пользовался каменным, медным, а потом - бронзовым оружием, рудокопы Саханда имели железо . Кроме того, считается, что они уже знали сталь. Сопредельные с Сахандом народы, именовали людей почитавших лося полусказочными халибами (калевами). У Гомера, видимо, они тождественны хализонам.  Само божество Саханда, бог грозы и солнца именовался Саха-срраре. Видимо, религиозным городом были Сариссы. При смерти Гратиона происходит взрыв вулканов Саханда и Савалана. Эти священные рудники не достались армии Артемиды. Затравленный ее “собаками“ Гратион, все же смог оставить не оскверненной священную гору.
Взрыв шахт Саханда послужил сигналом к началу гигантомахии, воинов древних религиозных тенденций Хаты с вновь прибывшими индоевропейцами. Взорвавшись, вулканы Саханд и Савалан навсегда уничтожили “Райскую“ долину на Армянском нагорье. Бывший “Рай“ превратился в засоленную и безродную пустошь. Тогда был поднят сакральный пламенный меч гиганта. Гратион с пылающим мечом стал вечным стражем ушедшего Рая. Его смерть вошла в халдейский Талмуд, как история изгнания человека из Рая.
В то же время, падение Конфедерации Аркты можно рассматривать и иначе. Учитывая введённый закон на “Не убей”, и карательные или штрафные меры за нарушение закона, как то изгнание, практиковавшее в некоторых областях и в более поздний период, можно предположить, что государство пало в связи с массовыми демонстрациями и бунтами. Всё устройство Аркты строилось по кастовому признаку. Только верхушка народа обладала определёнными знаниями, доступными им в связи с их социальным положением. Население знаниями не обладало. Данная система общества была не одинока. Кастовость была и в Та-кемет (Египте), вплоть до завоевания его мусульманами. Принесение кастовости в Индию приписывается арийскому народу, потомкам Арктов. В России кастовая система, с невозможностью перехода из касты в касту, просуществовала до Петра I, а в более либеральной форме до 1917 года.
Беспорядки начавшиеся среди населения, вызвали контрмеры по уничтожению наиболее опасных объектов, как научных так и бытовых. Именно этим можно объяснить, что начало “нашествие диких племён” было невооружённым и проходило по провинциям и регионам. В дальнейшем оно переросло в бунт, где как вооружение использовались любые железные орудия, когда из крышки изготовляется щит, из чугунка и кастрюли – шлем. Сами войска Аркты, противостоящие восставшему населению тоже вооружены не армейским образцом. Вооружение воинов Аркты, не смотря на высоту развития цивилизации того времени, смотрится архаичным, это большие щиты, короткие мечи-дубинки. Шлемы закрывающие лицо. Но это же вооружение используется и сейчас при разгоне демонстраций и несанкционированных митингах. Получается, что именно внутренняя революция уничтожила данную цивилизацию. Частично была уничтожена верхушка, носители знаний, другая часть верхушки предпочла героическую гибель, унеся знания с собой. Малая часть выживших должна была приспособится к новой ситуации. Подобно любому бунту, перешедшему в революцию, была уничтожена правящая династия. Только в этот раз, они не ожидая встречи с оголтелой толпой “дикими племенами”, предпочли самостоятельно закончить жизнь, прихватив с собой часть толпы. В данной ситуации, верхушка смогла понять, смерть прежнего мира, приход новой политической формации, но при этом, не сумев удержать власть, они уничтожили все свои культурные достижения, так как у пришедших не было знаний для их использований, а любое достижение как науки так и техники, оголтелые толпы всегда повернут во вред, даже себе. Отвергается предыдущая религия, на её месте возникают новые. На смену политическому строю Конфедерации, приходит новый строй, строй патриархального рабовладения. Правление гигантов переходит в правление царей.
Бунт, прокатившийся по Аркте, по-видимому, уничтожил не только это государство. Кроме пеласгов, в течение непродолжительного времени, погибли и другие, существовавшие тогда государства. Революция и бунты имеют психическое воздействие на человеческое мышление. Спонтанная реакция толпы, бездумно уничтожает всё напоминающее о прежнем времени. Кроме того, революция является массовым психозом, и как любой психоз – заразна. Её не возможно удержать в рамках одного государства. Любая революция происходит на деньги другого государства, но и государство заказчик, всегда подвергается заражению данной инфекции. Кроме Конфедерации Аркты, от прошедшей революции или “нашествию диких племён”, должно было погибнуть и конкурирующее государство.
Наличие революции в Конфедерации Аркты является предположением базирующемся на последствиях данного политического акта. Любая революция уничтожает верхушку общества или политическую элиту; меняет политический строй; меняет религиозную структуру или идеологию; меняет территориальною целостность страны; меняет социальный уклад; меняет само название государства.  В ситуации Аркты мы всё это наблюдаем. В то же время, политическая элита общества, обычно, при революционной ситуации, и при победе революции, уничтожается революционно настроенными массами. Этот аспект не соответствует поведению элиты Аркты. Элита Аркты идет на самоуничтожение, забирая с собой как можно больше напавших диких, оголтелых толп. Аналогичного поведения элиты, в посхристианский период нигде не наблюдалось, из-за этого более точный анализ сложившейся ситуации в Аркте сделать невозможно. В то же время, даже во время войн, в посхристианский период, элита общества никогда не шла на самоуничтожение вместе с врагом, никогда не использовала себя в качестве приманки. Но данное поведение было свойственно так называемым язычникам. Так спартанский басилевс Леонид, вместе с 300-тами элитных воинов погибает при Фермопилах, пытаясь спасти Спарту, согласно пророчеству. Интересно отметить, что свой подвиг он совершил на том же месте где пали гиганты Аркты От и Эфиальт.  Так же, пожертвовал собой урартский царь Рус, выступив против ассирийцев близь вулкана Савалан. Надо отметить, что это место гибели гиганта Аркты Гратиона, и его смерть образовала озёра Ван и Севан. В России, на такие жертвы шли только иерархи церкви. Возможно, и в ситуации Конфедерации Аркты надо, изначально говорить о том, что способ правления был теократией, т.е. власть жреческого сословия. И гибель всей верхушки данного государства соответствует высшему жреческому подвигу. Подвигу, на который способны только духовные лица. На Западе на такие подвиги шли только магистры орденов, только в том случае, когда они были искренне духовно возвышены.
Мы не знаем, действительно ли в Аркте произошла революция поддерживаемая армиями захватчиков или это была чисто военная “победа” развалившая Конфедерацию. Для того что бы прошла революция необходимы определённые компоненты. Согласно диалектике, это когда низы не хотят жить по старому, а верхи уже не могут; это когда власть валяется под ногами, и верхи не могут её удержать; это когда верхи не берут на себя ответственность за свои действия. Пожалуй, что эти предпосылки в Аркте не оправдываются. В то же время для создания революции необходимы другие компоненты. Это развал социального общества, изначальных устоев его, устоев семьи и брака, принятого в данном государстве и данным этносом. Это развал идеологической базы, уничижение религии, как совести этноса, когда религиозные иерархи вместо служения своей пастве и своему богу, занимаются своими проблемами. Это разврат в который погрязает государство. Понятие разврата для каждого этноса может быть своё. Так если для английской, французской, русской революций это были гомосексуальные связи, то это не значит что данный аспект был и в Аркте. Как разврат (чистое предположение) можно было бы расценивать брак верховной жрицы, если, допустим, у неё, согласно религиозному служению, должен был быть целибат. Или совместное управление и равноправие в управлении мужа и жены при ярко выраженном матриархате. Именно равноправие и более сильное влияние женщины во власти послужило одной из причин гибели СССР. Неприятие масс, когда массы владеют силой, даёт проклятие не только на лидеров государства, но и на само государство. И, естественно, основным элементом для создания революции, является наличие лидеров, которые могут повести за собой недовольные массы. И деньги, на которые эти массы можно вооружить и кормить. Следовательно необходимо заинтересованное государство, в падении другого. Для этого необходимо ведение войны, либо физической, где важно уничтожение или ослабление противника, или экономической, где так же обстоит дело с конкурентом. То есть, для любой революции необходим заказчик. Необходимо ведение военных действий, войны, как варианта политического давления, не важно на коком уровне ведущейся: на физическом, через активные боевые действия, на экономическом, или каком либо астральном, в связи с властью жрецов и теократическим способом правления. При революции все эти воины всё равно вытекают в гражданскую войну.
Мы не можем точно утверждать, пала ли Конфедерация жертвой революции, или это была просто военная экспансия. Но наличие оголтелых толп было. Государство потеряло свою целостность. Изменился способ правления. Изменилась политическая верхушка. Изменилась религия.
На месте пеласгов возникает множество различных мелких государств: Аххиява, Ханнигальбат (Метания), Салим, империя Хеттов и т.д. все они между собой находятся в состоянии войны. Аххиява считает себя преемницей Аркты (Арцавы). Именно Ахейские герои, согласно мифам Эллады отключают последнюю пеласгическую технику. Но и они уже в ней мало понимали. Пеласгические города после катастрофы и войны, были захвачены ордами дикарей. Они селились в брошенных городах, считая, что их боги сами даруют им эти города. Техника, без надлежащего ухода, постепенно приходила в упадок и разрушалась. Ржавело железо. Многое было переплавлено на мечи или другое вооружение, понятное и необходимое дикарям. Машины и достижения науки, статуи животных украшавшие парки и рощи пеласгов, обожествляются дикарями. Им приносят жертвы. Таблички с рецептами лекарств – прикладывают к больному месту. Все используется не по назначению. Все приходит в негодность, все уничтожается. Так с прохождением времени от пеласгов ничего не остается. И на этом базируются археологи и историки. Раз после пеласгов не найдено их научных достижений – значит их и не было. Самих же древних, считают надменными колдунами, которые сами приблизили свой конец.
Да, пеласги погибли, но их потомки живы и поныне, генная память произошедших событий сильна. Потомки пеласгов не допускают ошибок своих предков, они изначально готовятся к войне, ставя всю свою науку на военные цели. Теперь все измеряется войной и способностью к защите своих ценностей: духовных, нравственных, культурных, и, даже, материальных. 
 
Темой Гигантомахии, в IV в. до н.э., занимался Александр Гефестион Аминтрид Македонский. По его зарисовкам и чертежам был поставлен Пергамский алтарь со сценами Гигантомахии, в память о погибшем в походе Иллирийском доме . Позднее тема Гигантомахии интересовала Микеланджело при росписях фресок соборов. Эпизодические сцены Гигантомахии дошли до нас на печатях и камеях римского времени.  На них  разрабатывался вопрос о гибели гигантов Ота и Эфиальта. Эти два гиганта, согласно мифологии, были защитниками Фермопил, и не пропустили через горы войска Эниалия . Имена этих гигантов были взяты как покровителей Македонского и Иллирийского царей на поход против персов.