Многие литературоведы признают, что "Анна Каренина", один из наиболее реалистичных романов в творчестве
Л.Н.Толстого, где описывались действительно происходившие события. Да и сам Л.Н.Толстой однажды признался, что в
рукописи ставил настоящие фамилии прототипов своих персонажей.
Как сейчас хорошо известно образ Анны Карениной создавался на основе образов трех женщин: А.С.Пироговой, соседки
писателя по Ясной Поляне,бросившейся под поезд из ревности; дочери Пушкина М.А.Гартунг, которую Толстой видел
единственный раз, но чей образ глубоко врезался в его память и М.А.Дьяковой - ее роман обсуждался в то время в салонных
кругах С.Петербурга.
Прямых сведений о прообразе Вронского Толстой нам не оставил. Нет их и в воспоминаниях современников и сына писателя
С.Л.Толстого. Однако он пишет, что его отец "мог вспомнить гвардейских офицеров, знакомых ему по Крымской войне или тех,
которых он знал во время своего пребывания в Петербурге".
В таком случае, единственным человеком, чья судьба полностью совпадала бы с судьбой Вронского был Николай Николаевич
Раевский, внук прославленного героя Отечественной войны 1812г.
Раевский Н.Н. детство провел за границей, вернувшись в Россию поступил в Московский университет и закончил
физико-математический факультет на кафедре проф. Грановского. Военную службу проходил в лейб-гвардии гусарском полку
элитной части российской армии, однако обладал крайне скверным и неуживчивым характером. По свидетельству хорошо
знавшего его генерала В.А.Полторацкого Раевский обладал несдержанным языком, постоянно со всеми ссорился и в конце концов
был вынужден оставить армейскую службу из-за какого-то инцидента с сослуживцами.
Вскоре Раевский оказывается в Туркестане. Кстати и по первоначальным наброскам Толстого его герой появляется в Ташкенте.
Сначала это Гагин, потом Балашов (Удашов). Именно здесь Раевский знакомится с генералом Черняевым. Однако за молодым
графом тянется скандальный шлейф его похождений в столице и его всюду принимают холодно, а кое-где и вовсе не принимают.
Когда до Раевского доходят слухи, что Черняев собирает русских волонтеров, чтобы сражаться на стороне сербов против турок,
он тотчас же отправляется в Сербию к Черняеву. Все это происходит поздним летом 1876года - года окончания действия романа
у Л.Н.Толстого. И в романе после смерти Анны Вронский направляется волонтером в Сербию.
Как же сложилась судьба Раевского (Вронского) в Сербии на полях сражений сербско-турецкой войны?
14 августа 1876г. Раевский прибыл в штаб армии в Алексинец и был представлен главнокомандующему объединенными
русско-сербскими силами генералу Черняеву. П. Тодорович, сербский доброволец, записал в своем дневнике: "Когда я
передал визитную карточку Раевского генералу , мне показалось, что его приезд далеко не так обрадовал генерала, как
появление других русских". Другие русские офицеры также отнеслись к Раевскому весьма сдержанно, если не сказать презрительно.
Слава Раевского опережала его. Его уход из армии, якобы из-за отказа принять вызов на дуэль и особенно его нашумевшая
"неприемлемая для офицера авантюра" с женщиной из высшего света (она покончила с собой из-за любви к нему) стали причиной
неприязни между Раевским и другими офицерами.
Незадолго до своей смерти у Раевского случилась крупная ссора с Черняевым. Этот эпизод, который приводит в своей книге
«Сербско-турецкая война» Владей Джорджевич, непосредственный участник этого столкновения.
«Не успел я сесть, как дверь открылась и вошел офицер в походной форме сербского полковника. Через
правое плечо висела на тонком ремне черкесская сабля, а на груди были два русских ордена.
Генерал Черняев посмотрел на него с удивлением и указал на стул:
- Откуда вы, полковник Раевский?-спросил главнокомандующий.
- С Прчиловских высот, ваше высокопревосходительство. Я приказал всей армии отступить к Джунису! Ложка выпала из рук
Черняева.
- Да вы в своем уме?! Какое отступление, Господи Боже мой?
- Но, ваше высокопревосходительство, дальше держаться было невозможно,- произнес Раевский, вставая.
- Да как вы смели без особого распоряжения оставить вверенные вам позиции?
- Я дважды посылал за распоряжениями, но, не получив ответа...- начал было Раевский.
Черняев схватился за голову и заходил по приемной.
- И так поступает полковник русской армии!..
Желчь закипала в Черняеве. Он остановился перед Раевский и, жестикулируя у самого его лица, процедил сквозь зубы:
- Вы... вы... недостойны носить фамилию Раевских. Вы запятнали честь своего деда, который так славно дрался против Наполеона, вы осрамили своего брата, государева адъютанта!
Бледный как смерть, Раевский отпрянул назад, словно наступил на змею, и только произнес:
- Это неправда, Михаил Григорьевич!-схватил шапку и вышел.
В этом разговоре бросается в глаза одна неясность. Кто же управлял армией, если полковник прибывший менее недели назад мог
отдать приказ на отход всей Моравской армии? В статье "Последний бой Вронского" опубликованной в
сборнике Плеяда изд. "Терра" 1996г.говорится следующее:
Многие участники войны, видевшие тридцатишестилетнего русского полковника в деле, отмечают его бесстрашие. Он не терял
присутствия духа и в самые трудные моменты. Так вел он себя и 20 августа около Алексинца.
После ожесточенных боев туркам удалось переправиться через Мораву на правый берег. Передний край сербских позиций
проходил по Голой горе, слабо укрепленной, с небольшим гарнизоном в двадцать тысяч человек. В решающий момент Раевский
был назначен его командиром. Вскочив на коня и пожав на прощание руку генералу Черняеву, он умчался в сторону передовых
позиций. Обычно мрачный и молчаливый, вспоминает один из участников этого сражения, Раевский перед боем был весел и,
вопреки своей манере, чрезмерно разговорчив. 20 тыс. человек это численность двух дивизий. Назначение на должность командующего в звании полковника сразу перед боем говорило о том, что сербская армия к этому времени уже испытывала жесточайший дефицит в командных кадрах. На это накладывается и недисциплинированность сербских солдат, которые в большинстве являлись крестьянами из близлежащих областей. Поэтому они часто массово оставляли позиции и на несколько дней возвращались домой, не обращая внимания на русских офицеров.
Воспользовавшись одним из таких "уходов" турки в числе 60 тысяч атаковали сильно ослабленные позиции отряда Раевского на Голой горе. Сдерживая их яростный натиск, он тем самым не давал
возможности обойти с фланга основные силы. Батареи Раевского вели себя героически, солдаты и офицеры проявили подлинную
отвагу. В разгар боя Раевский был на одной из этих батарей, выдвинутых далеко вперед по склону виноградника. Он готовил
контрудар и уже приказал трубить сигнал атаки, когда его и поразила насмерть шальная неприятельская пуля. Сохранилось
донесение капитана Косты Шаматовича, командира батареи, на которой был сражен Раевский. Его тотчас отнесли в тыл на
перевязочный пункт, но было уже поздно.
На том месте, где был убит Раевский, воздвигли часовню. На западной ее стене и теперь еще можно разглядеть портрет человека в
форме сербского полковника. Надпись на старославянском языке гласит, что здесь изображен потомок геройского рода,
преданный душой родине Николай Раевский. Такой же точно портрет хранился и в одной маленькой «кафане» в городе Нише. Но
это было, как говорят, до войны с фашистами.
Сербы чтут память русского патриота Н. Н. Раевского, отдавшего жизнь за освобождение братского народа. И многие считают,
что на их земле закончилась история Вронского-героя романа Л. Толстого.