«Решением Совета депутатов Ступинского района от 30.07.2001 года № 118/11 бригадир кузнецов Ступинского - металлургического комбината Степан Сидоров занесен в Книгу почета г. Ступино за большой личный вклад в социально - экономическое развитие Ступинкого района». Из свидетельства о занесении в Книгу почета г. Ступино Московской области.
У порога своей квартиры меня встретил убеленный сединой, добродушный, ладного телосложения мужчина - герой статьи, которую мне предстояло написать. Предварительно я знал, что он ветеран Великой Отечественной войны, труда и СМК, бывший бригадир «фронтовой бригады» комбината, кавалер орденов Ленина, Трудового Красного Знамени, Знака Почета, лауреат премии имени Героя Социалистического Труда Степана Григорьевича Службина, удостоенный звания «Лучший рабочий по профессии», известный рационализатор, знаменитый ступинский кузнец Александр Степанович Сидоров. Его имя есть в Юбилейной Книге Трудовой славы СМК и Книге почета г. Ступино.
Хозяин предложил зайти. Уже через минуту, усевшись за столиком напротив друг друга, мы рассматривали документы его личного архива, трудовые реликвии. Изрядно "постаревшие" от времени бумаги и потускневшие от долгого "безделья" награды - немые свидетели и неотъемлемые спутники жизни этого неординарного человека.
Разговор зашел о решении Совета депутатов Ступинского района о занесении Александра Степановича в Книгу почета г. Ступино.
- Это событие для меня - одно из самых важных в жизни, - улыбается мой собеседник. - Оно подвело черту под трудовой биографией, явилось как бы итогом всей прожитой жизни. - Лицо ветерана светлеет. Подняв указательный палец вверх, он продолжает: - Выходит, не зря прожил Сидоров на этой земле - благодатной ступинской землице...
Мне не терпится поскорее услышать о Ступинском металлургическом комбинате военной поры, кузнице, в которой он трудился много лет.
...Порог кузнечного цеха Саша впервые переступил 7 июля 1942 года шестнадцатилетним пареньком. Тогда он еще не знал, что "задержится" здесь почти на полвека...
- Как сегодня помню, - вспоминает Александр Степанович, - в цехе завеса черного, едкого дыма, вырывающегося из термопечи, которая топится мазутом. Стекла на окнах окрашены в черный светомаскировочный цвет, загорожены щитами. Невыносимая жара. Я, чумазый, юркий мальчишка, отодвигаю нижний щит с окна и ныряю с головой в открытый проем. Едва успеваю вдохнуть несколько глотков чистого воздуха, как слышу команду бригадира: "Начинай!"
Надвинув на глаза щиток, беру в руки тяжелые клещи и встаю у печи рядом с нагревальщиком. Моя задача - вынимать раскаленную болванку и, зацепив к цепям мостового крана, класть ее под молот. Бригадир приводит в движение эту трехтонную паровую ковочную громадину. Удар, еще удар... Успевай только вовремя переворачивать - деталь готова.
В основном, мы делали паковки корпусов для авиационных винтов самолетов Ил-2, Миг, Як-3. Работать приходилось по двенадцать часов и более. Бывало, только придешь домой, сядешь к столу, а за тобой уже прислали машину с посыльным - надо возвращаться в цех.
Во время работы хотя и предусматривалось одноразовое питание, но оно, как правило, не удовлетворяло потребности молодого организма. От чрезмерной нагрузки все время хотелось есть. Если бы не родители и их поддержка с продуктами, не знаю, дожил бы до Победы...
За досрочное выполнение задания в конце смены бригаде кузнецов частенько давали по 50 граммов спирта. Сидоров его не употреблял. И сегодня к спиртному равнодушен.
- Если еще жив, то только благодаря здоровому образу жизни...
После этих слов ветеран смолкает. Я не тороплю с продолжением беседы. Мне кажется, что Александр Степанович погружен в воспоминания и весь там, где ему шестнадцать и он подручный бригадира кузнецов...
1942-й год был самым тяжелым из всех его военных лет. В тот период, пересилив себя, за считанные месяцы Сидоров сумел постичь секреты кузнечного дела. Едва исполнилось семнадцать, стал кузнецом.
- Неужели Вам не хотелось расслабиться, погулять со сверстниками? - интересуюсь.
- Нет, об этом думать было некогда. Работать приходилось от рассвета до заката. Работа в те годы стала моей личной жизнью, ее смыслом.
Для кузнечно - штампового цеха сорок третий год стал переломным. Увеличив производственную мощность в три раза, коллектив начал серийную штамповку лопастей авиационного винта. Объем продукции вырос от 360 до тысячи тонн.
- К концу 1944 года мне доверили самостоятельную работу на молоте, а с 1 января 1945 года выдвинули на должность бригадира кузнецов. Вскоре нам присвоили почетное звание "фронтовая бригада".
Весной перешли на выпуск паковок из стали, прекратив изготовление цветных паковок. Вы знаете, что такое кузница? - подняв брови, вдруг спросил Александр Степанович. Выдержав некоторую паузу, сам же и ответил:
- Это сердце комбината, его главный, если хотите, орган, крупнейший из цехов предприятия, объединяющий кузнечное и штамповочное производство.
В первый же послевоенный год цех начал осваивать изготовление мирной продукции: вагонных осей, тракторных валов, троллейбусных паковок, паковок для электрокар, изделий для легковых автомобилей "Москвич-409". За 1946 год объем продукции составил 7200 тонн, с 1946 по 1951 год кузница освоила выпуск 650 новых видов паковок, а общий тоннаж продукции вырос в 2,2 раза.
В начале пятидесятых кузница приступила к изготовлению крупногабаритных турбинных дисков для двигателей реактивной авиации. В цехе были установлены три новых ковочных молота. В 1953 году Сидорова наградили орденом "Знак Почета".
- Как удалось соединить в одно целое: сталь, производство и человека?
- А знаете, если один начинает "барахлить", лихорадит всю бригаду, страдает производство. Я с такими поступал жестко: после первого "сбоя" предупреждал, после второго - просто - напросто расставался...
В те годы у меня много учеников было. К примеру, два брата: Николай и Виктор Борщины, ставшие впоследствии опытными бригадирами, Сайфутдинов, выросший в отличного кузнеца. С ним вышла такая история. Замечаю как-то: стоит паренек и со стороны так внимательно наблюдает за моими приёмами на агрегате, а подойти стесняется. После нескольких наблюдений взял его в ученики...
Я ведь и за границей работал.
- Где же?
- В Польской Народной Республике с августа 1953 по октябрь 1955 года. Командировали туда кузнецом для оказания помощи. Правительство Польши отметило меня памятным знаком...
60-70-е годы были характерны небывалым подъемом движения рационализаторов. Среди подразделений комбината особо выделялись кузнецы, внедрившие в производство немалое количество различных рацпредложений и изобретений. И в их числе - Сидоров, на личном счету которого десятки ценнейших рацпредложений с весомым экономическим эффектом.
Многие свои награды Александр Степанович получил именно в тот период. Орден Ленина - в 1971 году, орден Трудового Красного Знамени - в 1976. Кроме орденов ветеран отмечен шестью медалями. Среди них самая дорогая - медаль "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг." А почетных грамот, дипломов, свидетельств и не счесть. Их несколько десятков. За каждой из них - пот, энергия, здоровье рабочего человека...
В конце беседы я не удержался и спросил: "Какая же у Вас, Александр Степанович, пенсия?"
Глаза ветерана потускнели. Опустив голову, он тихо произнес: "Невысокая. Треть ее уходит на оплату квартирно - коммунальных услуг. Живу один. Девять лет прошло, как не стало моей спутницы жизни - Нины Павловны. У детей свои семьи. Спасибо администрации района и главе Павлу Ивановичу Челпану, руководству СМК. Не забывают.
Александр Степанович оживляется. Уже прощаясь, философски произносит: "Тогда, в годы войны, еще будучи пацаном, гордился, что крепче стали, которую мы куем, вряд ли найдется в мире какой другой материал. Спустя годы, понял, что есть все-таки такой. Наше поколение, то есть мы сами и наш непоколебимый дух".