Тьма давила на глаза… Пожирала их, выдавливала, обесцвечивала роговицу и вырезала из сознания маленькие кусочки света, идущие издалека… Метров сорок или пятьдесят, не более… В конце коридора слабо мерцала лампа дневного света и будто фотографировала стоящую рядом кровать.
Я пошел к свету. Глаза ни на секунду не отрывались от лампы, из-за чего тьма вокруг казалась еще чернее. Не было сил моргать… Свет гас в моих глазах, но становился только ярче на самом деле, будто кто-то убирал настройку резкости… До лампы оставалось еще метров десять…
БОЛЬ! Резкая боль ударила в зеницы глаз – в коридоре зажегся свет и будто ударил меня плетью по лицу. Глаза не хотели открываться, словно налитые кислотой. Слезы ослабляли боль… Я медленно открывал их…Очень медленно, боясь, что свет сожжет их… На стене висело зеркало… Ни пряди седины, ни царапины на лице… Будто невинное дитя. Его кристальные глаза смотрели на меня…Нет, я сам на себя смотрел. Ребенок…
Стены чудовищны. Отслоившаяся краска, бетонный порошок на полу, трещины и чувство смерти… Полного отсутствия жизни. Больницы, уже не нужной больному. Я видел не кровать – это носилки. Старые, дурнопахнущие и заплесневевшие, повидавшие не один десяток кровавых пятен, многие из которых сейчас смотрели на меня… Скрип. Сзади скрипнули небольшие колеса, как скрипят педали детского трехколесного велосипеда… Нет сил обернуться. Нельзя даже встать… Я не заметил, как опустился на колени перед носилками…
- Витя… - послышался голос девушки едва ли старше шестнадцати лет – Виктор…Спасибо за меня и за папу…Я тут, рядом с тобой. Почему ты спиной ко мне? Ты боишься? Повернись, пожалуйста.
- Я не могу…Кто ты? Ничего не помню…
- Так посмотри.
Ноги, будто ватные, болтались как тряпки. Я сидел на полу и старался повернуться на голос…Пожалуйста, еще немного. Чуть-чуть сил…Что?
За спиной никого не было – только старая инвалидная коляска… Белая, грязная и…знакомая. Покрытая пылью, обветшалая, она будто всегда стояла на этом месте… Я не видел ее…Не знал, кто зажег свет. Не понимал, где нахожусь…
Порыв ветра открыл одну из десятка дверей в коридоре. Идти… Не знаю, зачем. Просто понял, что хочу этого. До двери было не более, чем десять шагов, но тянулись они около пятнадцати минут…Наконец добрался. Что за дверью?…Комната ли…палата. За разбитым окном бушует снежная буря. Капли воды на стекле росли, стекали по рамам и заливали облезлый подоконник… На нем сидела девушка. Молодая, не более шестнадцати лет. Определенно, голос в коридоре принадлежал ей. Она молчала, плакала и будто ждала кого-то… Худые пальцы зажимали цветные мелки – девочка рисовала что на подоконнике. Вода медленно пожирала рисунок, но она продолжала рисовать, не смотря на меня даже краем глаза… Палата была почти пустой – только старая кровать без белья и тумбочка… Черная, потрескавшаяся… На ней лежали какие-то листы. Я не знал, что это, но вряд ли хорошее. Хотелось посмотреть, что написано на них… Это история болезни. Рак… Девушка умирала. И ждала…Ждала и умирала…Но никто не придет – я знал это. Никто. Только я… Быть может, она ждет меня?
- Привет – я сказал первое, что пришло на ум.
- Витя…Витя, помоги мне. – Она не отрывала глаз от своего рисунка. В нем узналась руна, висящая у меня на шее.
- В чем? Кто ты?
- Ты не знаешь меня? Ничего не помнишь?
- Нет. Почему ты здесь? Это мерзкое, даже мертвое место, ты не должна тут быть…
- Виктор Самуилович, я ведь тоже не жива. – Она подняла глаза. Выцветшие, пустые. И до боли родные…
- Самуилович?
- Ты не знал своего имени? Проснись!
- Как тебя зовут?
- Ты знаешь. Проснись! – голос поражал своим холодом…
Все пропало…Палата, девушка, больница… Сон оставил меня.
Я подскочил с кровати и посмотрел на часы, висящие на стене. Они показывали полдень. Знатно поспал, ничего не скажешь. Самуилович... Девушка, больница... Непонятный сон, но что-то мне подсказывает, что в нем – обрывки моего прошлого, памяти, каких-то чувств. Тетрадь лежала рядом, и ее нужно пополнить. Минуты через три в ней появились новые записи:
СОН:
Виктор Самуилович Лурье. Прошлое касается больницы? Не уверен... Попробовать найти это место? Надо составить план со списком заброшенных здравниц (да, я и такие слова знаю, не дурак вроде, хотя кто знает...) Незнакомая девушка... Или знакомая? Да, кажется, я знал ее раньше – глаза точно где-то видел. Кто она, и жива ли? Сказала спасибо за нее и за отца. Что я сделал? И руна на подоконнике все та же...
Ее лицо стояло перед глазами, как живое и, будто, родное... Не знаю, кто она. У кого бы спросить на предмет Виктора Самуиловича Лурье? Тоже нет вариантов...Не Аня, девушка Стаса, ли это? Все возможно. Красивое, чистое лицо, рыжие волосы и наивные зеленые глаза... Если это та, о ком я думаю, Стасику очень повезло с половинкой.
Вернемся к моей памяти – Денница сказал при нашей первой и пока единственной встрече, что мне 23 года. Сомневаюсь... Он ничего не прочитал, хотя я на тот момент действительно так думал, во всяком случае – в этих пределах. Подумай я про число 31 – ответ был бы другим. Так сколько мне? Где жил? Как можно навести справки? Абелю надо позвонить...И телефон сел! Зашибись! О – городской в номере есть... Только бесполезно – все равно номер переписать не получится, да и не помню я его... Или помню? Восемь – голос опять шептал во мне – девять, один, пять... Я быстро схватил тетрадку, в которой появилось:
Герман Абель – 89157349983. Вопросы: «выпить», «Стас, Анна и руна», «Город»
Какая интересная вещь – человеческая память. Не знал – но вспомнил. И вновь продолжается бой!
И сердцу... Слова я забыл!
И Виктор – такой... Хрен знает, какой,
Но все предстоит впереди!
Да, да, да!!! Бред, высер, бездарность – дальше что? А то, что сам с собой разговариваю – вообще никого удивлять не должно, в наше время и не такие психи по улицам ходят. Что-то меня занесло...
Через минуту в трубке звучали медленные гудки…
- Да!
- Абель?
- Да, а кто это?
- Лурье.
- Ааа! Здорово, друг, здорово! Как ты?
- Нормально. Я о теме вчерашнего разговора – хотя бы примерно можешь мне сказать, где живет Аня?
- Сказал же – не знаю! Хотя… Артем… У Стаса друг такой есть, он с ней в одном доме живет – Воронов один раз про это заикнулся. Тёму я знаю – он на Ногина живет, второй дом.
В этот момент у меня засосало под ложечкой, а сердце пропустило пару тактов. Я вчера был там… Чертовщиной, как Сергей сказал, попахивает. Я даже скажу – прет!
- Абель, ты когда Стасу в крайний раз звонил?
- Позавчера, а что? Случилось что-то?
- Нет, просто спрашиваю…
- Спасибо, что сам позвонил – у меня денег нет. Вить, по пиву сегодня может?
- Я подумаю. Позвоню еще. Успеха и до скорого.
- Пока!
Сказать, что разговор с Абелем меня удивил – не сказать ничего… Но что-то все равно мешало сосредоточиться на плане сегодняшнего дня. Та девушка, что в моем сне... Она будто смотрела мне в глаза. Прямо сейчас. Не найдя ничего лучше, чем взять тетрадку и ручку, я попытался нарисовать ее…
Минут десять работы – и все. Оказывается, моя скромная персона очень даже неплохо рисует. Незнакомка смотрела на меня из тетради, как живая, и очень хотелось понять, кто это, увидеть, вспомнить…Но цель сейчас иная – бульвар Ногина. Надеюсь, сегодня без красных фонарей со вздохами и стонами обойдется…Какую же гадость я сказал, хотя получилось неплохо. Смайл. Кстати, не помешает обновить гардероб. До вторника-среды в этом похожу, ведь дела другие. А потом – разберемся.
Я собрался, взял тетрадь, ручку и прочий небогатый скарб и пошел на улицу. Олег в холле пожелал мне удачного дня, и медленно скрывающееся за облаками солнце, плачушее крупными хлопьями снега, будто подмигнуло в знак приветствия. Не знаю систему транспорта, так что нужно поступить по старинке – взять такси. К сожалению, моих отформатированных мозгов не хватило на то, чтобы попросить у администратора зарядное устройство, и телефон оттягивал карман мертвым грузом. Думаю, Олег не откажется вызвать мне машину.
- Олег, я вернулся, дело есть.
- Слушаю Вас.
- Вызови такси, пожалуйста.
- Хорошо, сейчас сделаю. Во сколько Вас ожидать обратно?
- Ночью, пьяного с блэк-джеком и шлюхами. Шучу. Вечером, часов в семь. Дела есть.
- Хорошо. Еще раз удачного дня. Такси сейчас вызову.
Олег недолго разговаривал по телефону, после чего сказал, что машина будет минут через пять. На мое счастье, у администратора есть вредные привычки, и спустя пару секунд в моих пальцах уже вертелась сигарета.
Белая «Рено» не опоздала, я сел. Мои вчерашние мысли подтвердились – все таксисты это люди необычные. В этот раз за рулем была женщина. Весьма миловидная, лет тридцати на вид.
- Здравствуйте! Вам куда ехать?
- День добрый. На Ногина.
- Так недалеко же – сказала водитель, повторив вчерашние слова Ашота – могли бы и пешком дойти.
- Тороплюсь.
- Понятно – в этот момент женщина посмотрела на мои шрамы – о, господи! Что случилось.
- Ничего, всего лишь производственная травма. Который час?
- Половина второго.
Водитель с несвойственной девушкам резкостью рванула машину с места, и уже через минут пять мы подъезжали к бульвару. Движение на проспекте Калинина, пересекаемом бульваром, было довольно слабым – воскресенье все таки, однако тишину разорвал звук сирен – мимо нас на огромной скорости проехала сначала скорая, а потом и милицейский «бобик», и свернули на Ногина…Хотя мало ли что – бульвар длинный, но, тем не менее, под ложечкой засосало. Спустя минуту после увиденного мы подъехали на нужное мне место.
Я попросил остановить на остановке, расплатился и пошел к ларьку за сигаретами и зажигалкой – пора уже свои иметь. И неплохие – денег хватает. Мне понравилась пачка с названием «Diablo Nero» - сигареты недешевые и, как мне показалось – неплохие. Купив еще и зажигалку, я закурил. Действительно, хорошие.
До второго дома идти было недалеко. А дальше разобраться будет не трудно – спрошу у соседей, где живет эта загадочная Анна, знакомая с моей руной. Может быть, она и про вчерашний случай что-нибудь расскажет. А то уж больно интересно. А еще хотелось бы знать, куда менты со скорой поехали. Повернув в проулок, где есть проход, я двинулся к нужному дому, попутно потягивая «Дьябло» и наслаждаясь довольно неплохой погодой… Через секунду дым сигареты резко рванул мне в легкие, я на секунду застыл и прокашлялся.
Передо мной стояла скорая, а чуть дальше – милицейская машина. Сотрудники курили, кто-то что-то записывал, фотографировал. Врачи не вмешивались… Все стояли над трупом. Телом молодой девушки, которую теперь будет тяжело опознать…Она лежала, переломанная, в неестественной позе, в луже кровавого снега. Череп бедняжки был будто расколот надвое, а лицо едва угадывалось под багрово-красной маской, стекшей на лицо будто из ее мыслей. Из головы…Она казалась знакомой, и мои руки затряслись. Не может быть… Я в спешке открыл свою тетрадку и посмотрел на портрет… Слава богу – не она. У незнакомки из моего сна другие черты лица, волосы, губы…Даже по обезображенному лицу покойницы было понятно – не та… Однако чувство дежа-вю не оставляло ни на секунду. Кто же ты, клиент судмеда? Стоп! Я видел ее вчера – именно она несла в руке свечу, это та странная девчонка. Тут я не могу ошибаться – та же, с позволения сказать, одежда, босые ноги… Помню одну деталь, не особо значимую вчера – тонкий шрам на левой ноге. Маленький, но глубокий. Застарелый. Я видел его, хотя от покойной меня отделяет метров двадцать. Это она…
Место казалось все более и более мрачным, страшным. Это не в первый раз – чертовщина. «Дьябло»… Сигареты будто сглазили. Я отошел за угол, стараясь не привлекать внимание, но старался видеть все. Вот врачи начинают упаковывать труп…Да, цинично, но другого слова не придумаешь, вот один из сотрудников опрашивает бабушек у подъезда. А это кто бежит? Молоденькая, красивая девушка подбежала к врачам…Вопли, плач доносились даже до меня. Сестра, наверное…Или подруга. Не знаю, но девушка явно впала в истерику. Так… С человеком пытается беседовать, со следаком, скорее всего. Не слышу разговора… Мотает головой, встает и убегает в подъезд, держась за лицо. А в этих окнах вчера полыхнуло красным…Почему я уверен, что знаю, куда она побежала? Риторический вопрос. Надо подождать, пока группа уедет. Черт возьми, я даже не заметил, как буквально за три минуты резко испортилась погода. Надо обдумать дальнейшие действия…Но сейчас оставаться тут не стоит – с моей внешностью сами понимаете.
Я отошел в сторону остановки и взял тетрадь:
Суббота. Первый день зимы, но погода хреновая. Пошел к Анне. У подъезда лежит труп вчерашней девушки со свечой. У нее есть сестра (или подруга очень близкая). Анну не видел, нужно отложить до того, пока шум вокруг подъезда не уляжется. Вариант с Анной пока не рассматривать, честно сказать – побаиваюсь. Много нехорошего у этого места – постараюсь сначала навести справки о доме. Анна сама на пару со Стасиком своим может оказаться «с приветом» Дальнейшие действия:
- Возобновить поиски Павла Семеновича
- Узнать значение его фамилии
- Вспомнить девушку из сна
- Навести справки по дому на Ногина 2
Пока хватит, а дальше видно будет. Снова иду на остановку, а машины, недавно стоявшие у подъезда, проследовали мимо и уехали… Может, зря ушел? Я вспомнил про монетку в кармане. А что – дилемма вполне равноценная, и выбрать можно любой вариант. Орел – вернусь, решка – пойду решать другие вопросы.
Рубль завертелся в воздухе и приземлился мне на ладонь. Решка.
В это время мимо меня проходили два поддатых подростка и, наверное, видели процесс жребия. Один посмотрел на меня и сказал: «Офигеть! Натурально, Харви Дент, блин!». Парни, или, как будет угодно – пацаны, прошли мимо, не сбавляя ходу. Я окликнул их:
- Э! Как ты меня назвал?
- Что? Вы мне?
- Да! Что это за имя?
- Ааа! Харви Дент, Двуликим еще называют, злодей такой из Бэтмена. Просто он тоже монетку кидал, да и у Вас половина лица…Это…Поврежденная.
- Ясно.
На этом разговор окончился. Школьники! Бэтмены одни кругом, параноики чертовы! Хотя… Может, и весть в этом что-то?.. Мультики, что ли, пересмотреть…
Школота ушла, а я успел забыть о разговоре. Опять такси, и снова загадки. Как будто я играю в квест. «Лурье: вспомнить все…» Спрашивайте во всех магазинах… Мысленно сам себе поаплодировал.
Сейчас нужно попробовать три варианта: еще раз заехать на Головинский вал, позвонить повторно Абелю или заехать в «Оазис» и там попытать счастье, вдруг что-то и выйдет. С рациональной точки зрения…Блин, все умнею и умнею! В общем, с этой точки зрения, логичнее всего заехать на вчерашнюю Фантом-Штрассе. Все же светло, да и усталости вчерашней нет. Может, и прояснится, что там за лужа вчера была.
Мысль о такси, недавно посетившая мой жесткий диск и придурошный процессор, куда-то ушла, освободив место в системе для мысли о прогулке пешком, что будет весьма неплохо – я ни разу не гулял по городу, и надо когда-нибудь начинать.
Погода портилась еще сильнее, будто вечер наступил средь бела дня. Ветел со снежной крошкой бил в спину, толкая вперед, а небо окончательно пропало в скалах осенне-зимних туч. Сколь велик соблазн еще раз все посмотреть, столь же сильно хотелось развернуться и пойти к злосчастному подъезду на Ногина. Ветер не хотел даже слышать о втором варианте, и я послушно шел в сторону Головинского вала…Что за название такое? Кто-то, когда создавал эту улицу, видимо хотел поиметь мозги своим потомкам. Нечего сказать – ему это удалось блестяще! Не знаю, откуда это в моей голове, но вся прелесть нынешней ситуации похожа на роман Ремарка «Черный обелиск». Не помню точно, о чем он, но дух его и ирония все равно чувствуются. Слова книги – не главное, а самое важное – эмоции. Я ощущаю их, не зная сюжета. Прямо, как в жизни – в ней тоже сюжет неясен…Не удивлюсь, если я сам – персонаж какой-нибудь придурковатой книженции. Если так, то рискую случайно обосрать автора и его тупую писанину. Ха! Не удивлюсь, если к концу главы окажусь в розовых трусах с бантиком… А идущие мимо люди смотрят на какого-то изуродованного идиота, который ржет сам над собой, и мысленно крутят у виска пальцем. Пора уже хоть вид делать, что я нормальный, а то заберут в «желтый домик» на постоянное место жительство, и плакало твое прошлое, Лурье…
Головинский был уже виден, и идти оставалось немногим больше трех минут. Кто знает, что я увижу там в этот раз… Что принял за кровь? Может быть, всего лишь прорвало канализацию, а я говна испугался, и вчерашние случаи – такая же фекальная масса под градусом…
Вот и он – единственный дом с номером. Дорога медленно скрывалась под снежной шапкой, и на ней уже не различались вчерашние следы, которые упорно пытались увидеть мои глаза. Ботинки сбивали снег, а знакомые дома казались гораздо более живыми, чем вчера. Вот четырнадцатый – он уже не напоминает склеп. Пятнадцатый… Семнадцатый. Я уже почти на месте. Так…Вот и кровавое пят…Не понял!
В место пятна на этом месте красовался…ДОМ! Дом с номером 18, кирпичный, очень неплохой и недешевый…А…Что за хрень? Не было же! Разумеется, я вчера немало выпил, но ТАКОЙ белочки быть точно не могло! Или я и вправду псих?! Черт его разберет…
Если уж дом тут, то нужно зайти, извинюсь хоть, и паспорт верну. Больно уж хочется поговорить с этим Павлом Семеновичем. Заинтересовал, черт! Похоже, он и вправду ОН…
Я подошел к двери и позвонил. Звонка не слышал, но что-то подсказывало, что обитатели дома знают о моем прибытии. Секунды через 3 за дверью послышался глухой шлепок, будто собака прыгнула на пол. Еще секунд через двадцать заговорил дверной замок, и «врата ада» открылись… На Деннице не было ни следа побоев, но одет он был так, будто только что вернулся с улицы и не успел переодеться.
- День полон сюрпризов, Виктор! Здравствуйте, проходите!
- Да уж… Сюрпризом было внезапное появление целого дома. – Я прошел в коридор. Что сказать, Семенович роскошно устроился. – Которого еще вчера не было.
- Помилуйте, Вам причудилось. Чаю?
- Да, пожалуйста. – Я не стал спорить.
- Проходите…Ой, у Вас новый имидж? Или Вы чего-то испугались, раз так поседели? Раздевайтесь, проходите в кухню. Она прямо и направо. Найдете.
- Скажем так…
- Потом, Виктор, все потом.
Денница ушел в комнату, а я снял обувь, верхнюю одежду и прошел на кухню. Казалось, что каждая комната этого дома отличалась от других – кухня, очень большая, была оформлена в классическом немецком стиле – красный кирпич красиво сочетался с паркетным полом, потолок кремового цвета украшался металлическим светильником. Рядом с газовой плитой и раковиной находился обеденный стол – тяжелый, по-моему, из дуба. А ведь дом не выглядел таким большим снаружи.
На столе стояли две чашки золотого цвета, и очень красивый серебристый кофейник. Павел Семенович будто ждал гостей, хотя сам пришел ненамного раньше меня, раз не успел переодеться в домашнее. Странно, что мы не встретились на улице. Я подвинул стул на себя и присел. Денница не заставил себя долго ждать. Одет он был теперь в легкие домашние брюки, мягкие на вид тапочки и домашний халат. За ним проследовал его домашний питомец. Вот, значит, чей звук я слышал, когда позвонил в дверь – это был огромных, я бы даже сказал, неестественных размеров кот. Красивый, пушистый, окраса сибирских кошек, только НАМНОГО больше.
- И снова здравствуйте, господин Лурье! – Денница взял кофейник и разлил кофе по чашкам. Аромат напитка был приятен, терпок и очень знаком, хотя с моим счетом на карте я наверняка не мог пить плохой кофе. – Удобно устроились?
- Да, спасибо… А это?...
- Это Франц, мой питомец. Порода – мэйн-кун.
- Что это?
- Большие домашние кошки, американские. Очень ласковые, добрые и чистоплотные. Рекомендую.
- Спасибо. – Франц подошел к моим ногам, начал тереться о лодыжки и громко, дружелюбно урчать.
- А еще мэйн-куны очень умные. Смотрите. Франц! Принеси мою зажигалку!
К моему удивлению, кот ушел в коридор, а затем вернулся с серебряной зажигалкой в зубах. Франц прыгнул на колени хозяину и отдал зажигалку ему точно в руку.
- Благодарю, Франц. Возьми из сумки себе кое-что вкусное. Я принес из магазина тебе лакомство. Только клетку открой.
Кот бегом устремился обратно в коридор, пробыл там полминуты и пришел обратно к нам, держа в зубах… Белую мышь! Явно уже не живую.
- Виктор, действительно, мышь уже мертвая. Умерла, как Франц открыл клетку, от раздробления шейных позвонков.
- И…
- Нет, мне не жалко. Кот хочет есть, а приучен он только к живой пище – птицы или грызуны. Знаете ли, он у меня недавно, достался от отца. Он под сталось не хотел жить один, царствие ему небесное, и завел котенка. Франц жил у него два года, потом я его забрал. Вы курите? – Денница резко сменил тему разговора.
- Да, курю.
- Сигариллу хотите?
- Не откажусь, Павел Семенович.
Денница протянул мне сигариллу, поджег обоим и продолжил разговор.
- Почему кофе не пьете?
- Хм…Вы же видите мои мысли, что ж сами не ответите?
- Еврейская манера отвечать вопросом на опрос.
- А Вы как хотели! Посмотрите на мою фамилию. – Я изобразил саркастическую ухмылку.
- Виктор, Вы нравитесь мне все больше и больше. Только я цепляюсь за одну Вашу мысль, как Вы тут же выдаете другую. Не все это могут. Я это уже на своей шкуре вчера опробовал. Но все таки – пейте кофе.
Я отхлебнул. Действительно, неплохой напиток. Так… Надо переходить к делу.
- Вот Ваш паспорт и телефон.
- Да? – Денница достал из кармана те же предметы – А я думал, что вот они, и телефон и паспорт. Не знаю, чьи документы и техника у Вас в руках, Виктор.
Я открыл паспорт…ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!! У меня в руках был мой паспорт. Виктор Самуилович Лурье, 25.06.1981 года рождения. Родился в г. Истра Московской области. А что там с регистрацией?... Я прописан в этом городе – не помню названия улиц, но та, где регистрация, точно есть – я слышал, как кто-то упомянул ее в МКЦ. Поперек горла мертвым грузом встал комок, сильно засосало под ложечкой, а мозг отказывался воспринимать любую информацию…
- Девушку ищите, Виктор?
- Что?
- При таком удивлении Ваш барьер ослаб, теперь читать проще. Вы о ней думаете все время. И про Стаса…
- Хватит!
Быстро надо что-то делать, а то мало ли… Внутренний, блин, голос, ну скажи что-нибудь, пожалуйста! Стенку надо в голову…Да, стена. Про стену думать надо. Январское утро, рассвет в золотом и так далее. Темы, не касающиеся этого человека и меня… Стену…
- Вы снова закрылись, Виктор.
- Как? – я проигнорировал его восклицание, думая о вновь обретенном паспорте, обо всем, что произошло и не мог выговорить ничего внятного. – Как это получается?
- Вам ли не знать. Кофе приведет голову в порядок, а потом мы нормально поговорим – у меня тоже есть вопросы. А лицо свое истинное, при том, что Вы видели, не вижу смысла прятать.
- Кто Вы такой?
- Я всего лишь простой преподаватель богословия.
Денница встал и пошел в, как мне показалось, комнату, оставив меня наедине с Францем и разбросанными по голове мыслями, будто нехороший человек просыпал в моем мозге паззл. А кофе действительно помогал…