30 января, среда.
С утра опять холодно, а я слегка простыл. Видимо вчерашнее купание вылилось в небольшую простуду. Заставил сделать себя гимнастику, но удовольствия не получил. До обеда ждал москвичей, парня с мамой, с которыми познакомился вчера в магазине и которым обещал показать супермаркет в Эйлате.
Они не пришли, хотя обещали. Ну, да ладно, отправился в город один. Услышал сзади рёв двигателя и обернулся. Квадрацикл мчался сбоку от дороги по небольшому пустырю, примыкающему к пляжу. Заложил резкий вираж и остановился, обдав облаком пыли двоих велосипедистов, парня и девушку. Парень, не лишенный юмора, показал водителю квадрацикла поднятый кверху большой палец, якобы выражая своё восхищение его водительским мастерством.
Тогда водитель, поощрённый вниманием зрителей, рванул технику с места и заложил по кругу ещё несколько виражей и тут же умчался прочь, не дожидаясь, когда его стащат с квадрацикла и набьют морду за такие шутки.
Когда пыль рассеялась, велосипедисты нашли в себе силы рассмеяться и поехали дальше, обогнав меня по дороге.
Купил необходимые продукты и приехал назад на автобусе, которым управлял водитель в кипе. Значит, еврей.
Меня опять принимают за израильтянина и пытаются разговаривать на иврите. Но, увы, я знаю лишь несколько дежурных фраз.
Когда я приехал к себе домой и обнаружил, что у меня закончился газ в баллоне, то пришлось срочно бежать в ближайший и единственный магазин, где продавались нужные мне баллоны. А без газа в палатке не комфортно, быстро ничего не приготовишь. Идти собирать дрова и жечь костры? Нет, это не для меня. То ли дело, в палатке стоит горелка, чиркнул спичкой и через пять-семь минут чай заварен. А потом можно и кашу сварить.
Так вот, иду я в магазин и встречаю Юрия с мамой. Поболтали немного, и вижу я, что ни к чему навязывать людям свои услуги, в которых они особо и не нуждаются.
А вечерами, когда я в полной темноте сижу на открытой веранде кафе с компьютером, все мусорные урны проверяют какие-то люди с фонариками, выискивая бутылки и пивные банки. И так, каждый вечер.
31 января, четверг.
Ничего интересного не помню, кроме того, что сумел сварить борщ, а так, обычный день, когда я купаюсь и загораю.
1 февраля, пятница.
С утра начало штормить. Появились грозовые тучи со стороны открытого моря, а это уже не шутки. На пляже, недалеко от меня появилась пожилая женщина, начала стелить плед на песке, а его срывало ветром. Я вспомнил, что она уже была здесь вчера, плавала с маской.
Вот, думаю, отчаянная какая, неужели полезет купаться. А она зашла в море по колено, не раздеваясь, и стоит, смотрит на беснующиеся волны. Меня такие личности всегда привлекают, не могу быть равнодушным.
Подошёл, пообщался. Она москвичка, преподаёт в медицинском училище. Прилетела всего на пять дней, удалось вырваться из учебного процесса.
Купаться она не рискнула, и я проводил её до автобусной остановки у отеля «Принцесса».
Начался дождь с сильным ветром, пришлось укреплять оттяжки. А потом сидел в палатке, ибо снаружи творилось нечто, выйти не было возможности. Ну, если только промокнуть до нитки.
Палатка, уже в который раз, выдержала сильнейшие ветровые нагрузки, когда дуги сгибало почти пополам. Приходилось бодрствовать, придерживая их изнутри.
Дожди пришли из Африки, видимо там начался дождливый сезон. День опять пропал зря!
Шквал держался часа четыре, а к вечеру утихло, и лишь накрапывал лёгкий дождь. Я так засиделся на месте, что не выдержал и прогулялся по мокрой набережной, где почти не встречал людей.
А вечером немного посидел на стуле у палатки и увидел соседа с косичкой и серьгой, который приехал на такси из города, так как автобусы в шабат, который начинается с наступлением сумерек, не ходят. Его встретила у палатки кудлатая собачонка, которая ходила за парнем, жившим дальше по пляжу в балагане. Тот парень постоянно здоровался со мной, а теперь я его больше не вижу. И собачонка перебралась жить к моему соседу, который ласкает её и впускает внутрь. Заметно, что этот человек очень одинок, раз так привязался к собаке.
2 февраля, шабат.
С утра не тепло и не холодно. На пляже заповедника почти никого нет, наверняка все заинтересованные лица посмотрели прогноз погоды заранее, что не сложно в наше продвинутое время, и не приехали, не желая бороться с трудностями. Но, дайвингисты, из расположенных поблизости клубов, периодически подъезжают на автомобилях. Они в гидрокостюмах, им не холодно, и они не купаются, а погружаются.
И только парочка немцев, приехавших на автомобиле ещё с вечера и ночевавших в палатке на берегу, искупались в море. Потом свернулись и уехали восвояси. Моя соседка, прекрасная дама, появилась на столь короткое время снаружи, что я не успел с ней поздороваться, и опять скрылась внутри своей палатки.
Сосед из вагончика, который стоит около пляжа на грунтовой дороге, позвал меня пить кофе. Я объяснил, что уже напился сего напитка у себя в палатке, поблагодарил и отказался. Мы немного пообщались на иврите и английском, и я ушёл к себе, делать гимнастику, ибо расслабляться нельзя, ссылаясь на плохую погоду.
А в Эйлате совсем не холодно и много гуляющих по набережной людей, в основном евреев, отдыхающих в шабат. Многие с детьми. Мужчины в праздничных кипах. А женщины в обтягивающих бриджах, позволяющие окружающим разглядывать все свои прелести. Иногда вижу и арабов.
Одна семья заинтересовала меня. Полная арабская женщина шла, закутанная до пят, но с открытым лицом и что-то властно говорила мужу. А он, худенький парнишка, молчал и тащил двоих детей, девочку на руках, а мальчика вёл сзади. У меня сразу появилась ассоциация с русской семьёй, где такие отношения не редкость.
Около отеля Хилтон встретил продавца шербета. Это надо видеть, и я сфотографировал его.