Немалую часть своей жизни вашему покорному слуге пришлось провести в море. Туда же отправился, в определённый момент своей биографии, и его закадычный друг Лёха. Они вместе ловили краба, палтуса, сайру и другую морскую живность. Друзьям довелось встретить там немало интересных людей и услышать много захватывающих историй. На некоторых я уже останавливался, на других - только предстоит это сделать…
Рыболовный траулер, на самом малом ходу, потихоньку крался сквозь ледовые поля. До района промысла оставалось пройти ещё довольно приличное расстояние, а обстановка вокруг не позволяла повысить скорость хотя бы до уровня средней.
Сплошного "панциря" ещё не было, но уже тут и там возникали в пределах видимости крупные льдины, а на те, что поменьше, никто и не обращал особого внимания…
Лёха едва ли не дремал в кресле вперёдсмотрящего. Судно шло на «автомате». Панорама вокруг не отличалась разнообразием: лёд и редкие островки воды…
Остался в прошлом «отходной» загул, также были прикончены все запасы спиртного, которые брались с собой - «для особого случая». Народ на судне находился в том, полудремотном, похмельном состоянии, когда делать резкие телодвижения было особенно тяжко.
Вахтенный штурман возился с картами, больше на мостике никого не было. Лёха, в очередной раз, взял бинокль и стал осматриваться вокруг…
Двумя часами ранее, в этих самых координатах, совершал переход, меняя район промысла, кильватерный строй сейнеров одного из рыболовецких колхозов. Они прошли, чётко соблюдая дистанцию, один за другим, как на параде. И всё бы у них вышло гладко и красиво, если бы не одно обстоятельство…
На замыкающем красивый строй судне, как и в любой другой промысловый день, варил коллективу обед весёлый и много повидавший в своей жизни кандей. Назовём его условно - Петрович. В холодильнике у Петровича стояла, наполовину опорожненная с утра,
трёхлитровая банка «кулаги». Настроение у кандея было соответственное - боевое и задорное…
Надо сказать, что бражка у Петровича до состояния самогонки доживала крайне редко, но это его ничуть не огорчало…
Повару положено быть чистоплотным по определению, и Петрович полностью соответствовал этому высокому морскому званию. Поэтому, когда его взгляд уткнулся в полное помойное ведро, кандей пробурчал: «Непорядок…».
Он открыл холодильник, налил себе стакан любимого напитка - «на дорожку» и, не переодеваясь, так и пошёл на палубу - вывалить ведро за борт. Надо отметить, что из одежды на нём были: растянутая на коленках, домашняя «трикоха», майка и сланцы. Дело минутное, зачем сильно наряжаться…
Петрович подошёл к борту, приноровился к небольшой качке и, как ему казалось, ловко тряхнул ведром - «под качок». Скажем прямо, что получилось у него не очень удачно! Кандей, не успев толком ничего понять, кувыркнулся через борт и, вместе со своим ведром, вывалился на большую льдину! Какое-то время ушло у него на то, чтобы подняться, оглядеться, принять устойчивое положение и сообразить - что же с ним произошло…
«Отряд не заметил потери бойца»…
Родной РС неумолимо удалялся. Петрович орал до хрипоты, материл всех сразу и каждого по отдельности, начиная с Кэпа - всё было тщетно...
…Лёхин бинокль зафиксировал какое-то странное движение впереди, почти прямо по курсу. Когда ему удалось рассмотреть подробности этого движения, по спине у него пробежал неприятный холодок.
«Вот и «белочка» подоспела!» - мелькнула запоздалым раскаянием за беспробудное пьянство, невесёлая мысль. Лёха знал, что подобное происходит у алкашей не в момент пьянки, а именно в такие, как сейчас моменты «отходняка»…
Память тут же услужливо подбросила ему рассказ берегового другана и собутыльника, носящего экзотическую «кликуху» – «Ящер». Лёха помнил, как весело они ржали на пару с Ящером, когда тот вспоминал про визит своей «белочки»…
Ящера «вставило» в тот момент, когда он, выглянув с утра в окно, увидел висящего на ветке дерева, в петле, своего соседа Федула. Федул весело скалился ему из петли и просил опохмелиться. Ящер резко задёрнул шторы и отскочил от окна.
На полу несметное полчище тараканов, дружно и слаженно, выносило из комнаты его личные гантели. Такого беспредела он допустить уже не мог! И пока двуногий потомок древнейших рептилий геройски бился с бесчисленной ордой, в неравном бою отстаивая свою частную собственность, ему на подмогу, с другого конца города, на всех парах мчались здоровенные санитары из местного дурдома, вызванные перепуганной ящеровской роднёй…
В «дурке» с Ящером особо не церемонились. И когда он попытался там «качнуть права», ему просто вкололи «серки». Так, на языке наркоманов и буйных пациентов, назывался укол, после которого больно даже моргать! Поэтому не стоит удивляться, что Ящер очень быстро там выздоровел…
Все эти воспоминания вихрем пронеслись в Лёхиной непутёвой голове. Он пару раз глубоко вдохнул-выдохнул и снова поднёс окуляры к глазам, в надежде на то, что сейчас уже ничего не увидит. «Видение» и не собиралось исчезать! Более того, оно приобрело вполне реальные очертания мужика бичеватого вида, в растянутом на коленях трико, майке и сланцах. Вдобавок ко всему, судя по выражению лица и жестикуляции, Лёхин «глюк» мерзко сквернословил, размахивая каким-то пустым и не очень опрятным сосудом…
«Трындец, сейчас точно в «дурку» сдадут!»- тоскливо подумал Лёха. Но делать было нечего, надо было докладывать штурману о своих видениях. Немного ещё поколебавшись, он подозвал старпома:
- Василич, глянь…Что-то непонятное у нас прямо по курсу…
- Лёха, что там может быть непонятного? Мираж что ли? - со смешком отозвался Старпом.
- Ага. В натуре - мираж, - как-то обречённо произнёс Лёха.
-А ну, дай посмотрю - что там тебя так смущает? Твою мать, это что за херня?!!! - взревел «Чиф».
Лёха облегчённо вздохнул…
- Василич, ты тоже его видишь? - уже другим тоном, почти радостно спросил Лёха.
- Да ни хера себе!!! Такого придурка трудно не увидеть!- уже смеясь, ответил Старпом…
Как вы наверно уже догадались, на льдине, посреди Охотского моря, куковал Петрович со своим помойным ведром. Не унывающий ни при каких обстоятельствах кандей, увидев, что проходящий траулер развернулся в его сторону и спешит к нему, приосанился, поставил ведро и поднял руку так, как это делают припозднившиеся городские гуляки, когда ловят такси.
- Лёха, смотри, этот артист ещё и «голосует»! - восторженно заорал Чиф на мостике. - Ну, красавец!
Конечно же, на судне сыграли «Человек за бортом», сбросили шторм- трап и подняли Петровича наверх. Братва отпоила кандея горячим чаем и ещё чем-то покрепче. Кэп ехидно поинтересовался по «связи» у «колхозников»: все ли члены экипажа у него на борту?
Всё, что полагается делать в таких случаях, было сделано…
Работа в море - это всегда тяжело и, порой, опасно. Самое элементарное, на первый взгляд, действие, может привести к самым неожиданным последствиям. Те люди, которые там работали, не дадут мне сейчас соврать!
Однако сейчас, когда для автора этих строк, все морские приключения уже давно позади, почему-то вспоминается самое доброе и весёлое, а негатив отходит куда-то на пятый план. Скорее всего - это защитная реакция организма и свойство человеческого мозга - откладывать в первую очередь позитив, а потом уже - всё остальное…
И это правильно. Так и должно быть!