ЕСТЬ ЛИ РОК ПОСЛЕ СМЕРТИ?
Глава 6. Любовь и прочие убийства
— Знаете, бывают такие люди, наделённые особой силой,— Джоник словно заворожённый улыбался,— Думаю это магия.
— Сдаётся мне, вы имеете ввиду не телекинез, ясновидение или эмпатию?
— Вы правы. Это совершенно другая сила. И ей обладала Ру. У неё была особенная улыбка. Знаете, бывают такие люди, которые вроде ничего не делают, не говорят умных воодушевляющих фраз, они могут вообще молчать. Но после нескольких минут в их окружении, ты меняешься. Само их отношение к жизни… Они заражают тебя желанием жить.
— Я знаю эту силу,— улыбнулся человек,— Ей обладает моя жена, она называет её симпатией.
Романтик в Джонике.
На следующее утро я вспоминал тот вечер, Ру, Лилит. И мне стало стыдно за Макса. Я решил извиниться и направился вниз к гардеробной.
Ру не было на месте. Я узнал у её начальника, где она и спустился в подвал, где находились постирочные комнаты. Ру сидела на одной из стиральных машин и читала. Когда я вошёл, она вздрогнула и кинула книгу на пол.
— Ой, прости!— покраснела Ру,— Я думала это мой начальник.
— Он мне не показался таким уж страшным.
— Нет, конечно, он добрый человек. Но не любит, когда я читаю вовремя работы. Мне ведь надо ещё перегладить тонну одежды.
— Я тебе предложил бы помочь, но я от тепла таю. Да и, если честно, единственное что я в своей жизни гладил, это был кот.
— Не стоит,— улыбалась Ру,— я справлюсь, только главу дочитаю.
— Я хотел извиниться.
— Насчёт этого, тоже не волнуйся. Лео уже заходил, извинялся.
— Макс говнюк,— сорвался я,— он просто сволочь, он всегда такой!
— Неужели так плохо?— смеялась Ру,— Мне он не показался таким.
— Ты слишком добра к нему.
— Он выглядел потерянным. Думаю ему очень грустно.
— Долбанный лидер! Он суётся туда, куда даже не просят!
— В том и дело. Макс много взвалил на себя. Вы не думали что ему просто тяжело? Думаю, он очень волнуется, больше чем вы, ведь если вы проиграете, виноватым окажется он. И он наверняка хочет, что бы вы к делу относились хоть немного с той же серьёзностью.
— С фанатизмом …
Я помог Ру развесить вещи. Она рассказала о том, как всё время путается с бэйджами групп, потому что вещи стираются все вместе, а потом уже не разберёшь где чьё. У неё есть специальная тетрадь, где написан цвет, фасон и имя. Но почти у всех музыкантов шмотки одинаковые, чёрные и сплошь в клёпках. А когда начинается суматоха перед концертами, то Ру одна бегает, загруженная доверху, по гримёркам в поисках владельцев и каждый раз выслушивает крики и жалобы, от чего ещё больше путается. Но при этом Ру не обижалась ни на кого, она говорила, о том как понимает, как важно для людей чтобы всё прошло идеально. Казалось, Ру вообще не умеет злиться.
Я позвал Ру в зал с нами на обед. Но она отказалась, сославшись на то, что у неё много работы. Но, думаю, дело было совсем не в этом. Она не хотела раздражать нашего лидера. Когда я уже собирался уходить, Ру неожиданно расплылась в улыбке.
— Я видела, как ты смотришь на Лилит. И как она на тебя смотрит.
— Я мёртв, а она жива.
— Думаю, ты её недооцениваешь.
— Она же всё время кричит на тебя?
— Она на всех кричит. Особенно когда в окружении музыкантов. Останься хоть раз с ней наедине.
Я пошёл в зал и всю дорогу думал о том, что сказала Ру. По сути, она была права, ведь я даже не пробовал поговорить с Лилит один на один. Я сразу поверил в поражение, не допустив даже мысли о том, что Лилит возможно нравятся синеволосые придурки-покойники.
Поскольку в еде я не нуждался, я сразу направился прямиком к Лилит. Она сидела за столом в окружении своих музыкантов и снова на всех кричала. Я чувствовал себя щенком, от её вибраций голоса, мне хотелось забиться в угол и сделать лужу. Но, слава богу, я не был щенком, я был обыкновенным трупом, и терять мне уже было нечего. Я позвал её на приватный разговор. Лилит ещё немного покричала, но согласилась. Мы стали за колонной и я на одном дыхании, которого у меня, правда, не было, проговорил, всё, что крутилось в моей голове, я пригласил её на свидание. И Лилит, к моему удивлению, сказала своё небрежное «да, только захвати чего-нибудь выпить».
Вечером я ждал её на крыльце замка с бутылкой вина, стыренной у Ли, и корзиной с фруктами и бутерами, на моём плече висел клетчатый плед, снятый с кровати, на которой я и так не спал. Лилит появилась. И она была не такой как обычно. Она была в джинсах! Никаких готичных корсетов, только местами драные джинсы и кожаная куртка. Я даже не сразу её узнал. Мы направились вдоль аллеи.
Поскольку я был новичком в этом мире и не особо знал, что за стенами, то мест, куда я мог отвести Лилит, оказалось не так много. Я спросил у народа, что есть рядом с замком. И я повёл Лилит в единственное место, которое мне казалось хоть немного интересным. Мы остановились у старых ржавых ворот. Она обернулась, и смотрела на меня так, будто собиралась убить во второй раз.
— Ты!— рычала Лилит,— Ты на первое свидание притащил девушку на кладбище?
— Да, прости, я не подумал…— я хотел уже сквозь землю провалиться, в самый Ад.
— Ты,— она сжала крепко в кулаках подол своей куртки,— Знаешь, кто ты?— орала она,— Да ты самый идеальный мужчина на всём свете!— и бросилась мне на шею.
Я охренел, насколько это было неожиданно. Лилит оказалась действительно шибанутая и, кажется, в тот самый момент я в неё влюбился. Но, к сожалению, её бросок не увенчался успехом. Она так на меня перед этим накричала, что я не мог сконцентрироваться, посему Лилит просто пролетела сквозь меня и упала рядом с воротами.
— Твою мать!— прорычал я,— Прости, — я протянул ей руку,— прости, я не подготовился…
— Ладно,— Лилит поднялась с земли и отряхнулась,— Попробуем ещё раз?
— Давай!— я постарался пополной сконцентрироваться.
— Знаешь, кто ты?— орала она.
— Ну и кто?— кричал я в ответ.
— Ты идеал!
— А ты долбанутая на всю голову!
— Джони,— по её щеке скатилась слеза,— мне никто ещё такого не говорил, вокруг одни подхалимы, а ты…
— Ты сумасшедшая,— я откинул с её лица прядь волос,— этим ты мне и нравишься.
Я обнял её. И я был бы на седьмом небе от счастья, если бы мог хоть чуть-чуть почувствовать её тепло. Я постарался хотя бы представить это. Она видимо тоже ожидала чего-то другого, поэтому мы быстро отпрянули друг от друга.
Мы расположились на лужайке у одного из склепов. Я расстелил плед и откупорил бутылку вина. Думаю, картину вокруг можно описать одним из любимых фильмов Лилит, «семейка Адамс». Готика, полная луна, симпатичная черноволосая девочка и завывание, уханье животных вместо музыки. Лилит быстро хмелела, я же естественно оставался трезвым.
— Почему, Джони?— её язык понемногу начинал заплетаться,— Почему?
— Я не понимаю тебя милая.
— Почему у нас всё не как у людей?
— Возможно, это у остальных, всё не как у нас.
— Ну, да, верно,— Лилит отхлебнула ещё из бутылки,— Наша история получается слишком грустной…
— Грустной, дорогая.
— Но, ведь должен быть какой-то выход? Ведь бывает?
— Наверно. Но я о нём не знаю,— я смотрел в её печальные голубые и пьяные глаза, мне хотелось как никогда сжать её крепко-крепко, целовать, скинуть с пледа еду и расстелить её, обнажённую… Но я продолжал смотреть в её пьяные глаза и тонуть.
— Но, знаешь, мне не важно. Даже если мы не найдём выход. Я не брошу тебя,— она потянула свою ладонь ко мне.
— Ты сумасшедшая, милая,— я потянулся к ней в ответ, и наши пальцы сомкнулись.
— А ты мёртвый милый, так что не выпендривайся.
Как же я был счастлив с ней и одновременно несчастен. Я смотрел на неё, и мне хотелось жить, как никогда при жизни. Но если бы я не умер тогда, я бы никогда не встретил Лилит, я бы не понял что значит быть живым. И как же я хотел её.
Я вернулся с улыбкой на лице. Теперь я был уже не настолько одинок. Даже Ли не мог испортить моего настроения, когда заявил что следующий тур запланирован на завтра.
— Джоник стал меняться,— заявил Макс,— и перемены меня не так радовали. Когда он был обычным раздолбаем, я ругался на него, но при этом он не возникал, не спорил со мной. Но теперь, он начал задавать вопросы, он становился личностью, а значит, посягал на заветное, на моё.
— Макс, вам не кажется, что вы утрируете ситуацию? Чего плохого в том, что Джоник становился личностью?
— Для остальных ничего. Но я боялся, что он станет сильнее, чем я.
Убийца в Максе.
Мы ждали начала как всегда в общем зале. Повсюду стоял гам, все обсуждали результаты последних рейтингов. Мы были в десятке лучших, посему не волновались. На первом месте стояли Storm, на шестом группа Лилит, ну а на седьмом мы.
Мы и на какой-то хрен наш телохранитель Сэм (Ли настоял, чтобы он теперь всё время таскался за нами) расслаблялись, мы валялись на диванах и шутили на счёт Джоника и Лилит, когда к нам подошёл этот тип, вокалист Storm. Он был похож на близнеца Лилит, у него были длинные чёрные волосы, куча пирсинга, весь в коже, разве что говорил мужским голосом.
— Все знают, откуда взялись ваши рейтинги парни,— вместо приветствия выпалил вокалист,— Все читали газеты!
— А я смотрю, ты тоже умеешь читать,— поднялся Сэм,— Может, почитаешь нам чего-нибудь? Я вот люблю стихи. Ирландские стихи,— Сэм был на голову выше парня.
— Всё из-за романа,— растерялся парень,— Отличный ход придумал ваш продюсер. Призрак и человек!
— Кажется,— Сэм схватил чувака за грудки,— на одного призрака станет больше, сможешь тоже крутить романы, большие, в пяти томах.
— Сэм, уймись,— смеялся Ник,— Слушай, чувак, какие проблемы? Может, выпьем вместе?
— Вы грязно играете парни! Вам это аукнется.
— Кто грязно играет? — не сдавался Ник,— Тут и вправду любовь. Мы сами сидим, ржём, хочешь послушать?— Ник протянул ему стакан.
— Идите к чёрту,— парень отмахнулся от Ника,— Мы вас размажем, вот увидите. И ваша грязная игра не прокатит. Можете заговаривать симпатичных журналисток, да я видел, как ваш барабанщик за ней таскается! Но вам не победить.
— Слушай!— тут не выдержал и я,— Кто ты вообще такой? Кто ты такой? Нас хотя бы знают, а вы никто. И мне плевать на тебя и вашу группу, я даже не буду с вами соревноваться, потому что просто не вижу вас. Но если ты не прекратишь мне надоедать, я скажу Сэму сломать тебе руки. И заметь, проблемы будут у Сэма, не у меня.
— Я не против,- оскалился Сэм,— начать с правой или левой?
— Какие же вы кретины, парни,— он плюнул в пол и, поджав губы, убрался.
— Вот это история!— журналистка возникла, словно из ниоткуда с блокнотом в руках.
— Чтоб его замкнуло на сцене,— я плюнул так же под ноги.
— Соку?— Лео расплылся в улыбке перед журналисткой.
— А ты, правда, таскаешься повсюду за мной?— она подмигнула Лео.
Когда мы вышли на сцену, мы просто отжарили грёбannую толпу, мы поимели их. И вся эта перепалка, агрессия подействовали на нас как допинг. Мы рубили, и мы были в ударе. Девочки стонали, огни мерцали. Ник проскользил на коленях к краю сцены в момент соло. Лео, наконец, собрался, он так лупил по тарелкам, что я боялся, что полетят щепки от палок. Джоник тоже был в ударе, хоть я никогда и не любил экспериментов на сцене, но когда он на ходу поменял своё соло, я остался доволен. И это был шквал эмоций. Мы отдавались толпе, и каждый из толпы хотел отдаться нам. Мы затянули концовку, несколько раз повторили припев, мы экспериментировали на сцене, потому что мы могли себе это позволить, потому что мы были профессионалами. И публика не хотела нас отпускать.
Storm играли последними. Я, Лео и Ник, решили посмотреть на всё сверху. Джоник остался ждать свою подружку. Сэм, наконец, куда-то исчез. Воспользовавшись тем, что все остались в зале, мы пробрались по запасной лестнице наверх и вышли на мостик над сценой. Нас никто не видел, зато мы видели всех. Вокалист Storm надрывался, стонал и надо признать они действительно были не плохи и вполне могли надрать нам задницы.
— Давайте плюнем ему на голову?— предложил Ник.
— Можно,— от Лео я совсем такого не ожидал.
— Да хрен с вами!— я харкнул прямо на сцену.
— Стой!— вдруг подскочил Ник,— Кто-то идёт!
Мы моментом слиняли за угол и спрятались за коробками. Некто прошёл по мосту, из-за освещения разглядеть его не удалось. Он постоял на месте, оценил обстановку, потрогал тросы, на которых висело оборудование, и пошёл назад. Он что-то покрутил в щитке, затем опустил рубильник, он что-то ещё сделал, но мы не заметили, наши взгляды устремились на сцену.
— Нормально,— оценил обстановку Ник,— Это технарь. Жгут же засранцы!
— И не говори. Бля, пиво разлил,— я поднял бутылку, капли стекали через мостик на сцену.
— Пошли от сюда,— Лео потянул меня за рукав.
Мы уже готовились спуститься вниз, но услышали крики толпы.
— Вот засранцы!— не сдавался я,— Они любят их, как только что любили нас! Шлюхи!— орал я,— Долбанные шлюхи!
— Макс… Они не от любви кричат…
Мы нагнулись через перила, добрую половину группы Storm било током, они уже были мертвы, но их продолжало поджаривать. Толпа орала, и орали они отнюдь не от восторга, они визжали подобно свиньям на убое. Кто-то, кажется, тот самый технарь пробежал по сцене, кто-то бежал к щитку, рычаги опускались, поднимались, толпа визжала, все бегали, свет гас и вновь зажигался. Пока не вырубило полностью всё. Стало темно и, наконец, тихо.
Воспользовавшись темнотой, мы сорвались, мы бежали со всех ног. Страх нас сам вывел, мы закрылись в моей комнате и ждали.
— Макс!— Лео рвал на себе волосы,— мы их убили! Макс, ты их убил!
— Лео,— Ник пытался его угомонить,— Молчи, Лео, молчи!— он зажал ему рукой рот,— молчи!
— Это несчастный случай,— я пытался сам себя убедить,— несчастный, нам нужен Ли!
Ли сам нас навестил спустя какое-то время. Мы уже сидели по разным углам и просто молчали.
— Такое ощущение, что вы вкурсе?— Ли пристально смотрел на нас,— Вы были в зале?
— Нет,— я набрался решимости, кто если не Ли решит наши проблемы,— мы были над залом, на мостике…
— На мостике?— Ли смотрел в недоумении,— Что вы там забыли?
— Не суть. Мы убили. Ли, мы их убили!
— Убили?— Ли схватился за живот,— Убили? Как же вы их убили?
— Макс разлил пиво,— запинаясь, простонал Лео.
— Пиво? Вы пивом убили троих?— Ли казалось вот-вот лопнет от смеха,— Вы сами слышите что говорите?
Мы застыли, наблюдая за тем как рвёт от смеха Ли. Но Ли быстро изменился в лице, видимо поняв что перегнул палку, и натянул на себя траурную строгость.
— Да прости меня Мария,— он достал чётки и поцеловал икону,— Если кто убил, то уж точно не вы.
— Но как?— во мне теплилась надежда.
— Ну, начнём с того, — Ли присел,— рядом со сценой прорвало трубу с горячей водой. Весь день технари бегали, пытались её починить. В зале от пара стало так душно, что толпа ревела, просила воды. После вас, после того как вы всех разожгли, стало совсем как в бане. Бармен из шланга начал поливать людей холодной водой. Публике нравилось. К моменту последней группы он увеличил напор. В итоге сам воздух стал таким мокрым, что хоть рыб запускай. И вот какое дело, у ребят оказались хреново экранированные гитары… — Ли вздохнул,— так что успокойтесь ребята, ваша бутылка пива была как поссать в море.
Я вздохнул. Да мы все с облегчением выдохнули. Словно камень с души упал. Не мы убили их, а значит это уже не наши проблемы, а значит так им и надо.
— У нас только начало всё срастаться с Лилит… и тут эта смерть. Глупая, тупая смерть!— прорычал Джоник.
— А разве она бывает умной?
— Конечно, нет. Но ведь согласитесь, это так нелепо? И самое главное, в тот момент я думал о том, что на их месте могли оказаться мои парни, поэтому и не сильно переживал. Я радовался, что это не Лилит, Лео или Ник, даже что не Макс.
— Разумеется, вы же любили этих ребят.
— Да. Потому и был так слеп.
Убийца в Джонике.
Ли сообщил о концерте. Парни стонали, они не успели ещё оправиться после первого, после нашего поражения, а тут следующий тур.
Ли забил нам время для репетиций в одной из студий замка. И тут случилось наше первое столкновение со Storm, точнее лично моё. Ребята как всегда спали до обеда, я же, как единственный неспящий, слонялся без дела. Я пришёл пораньше и сел в челауте перед залом. Вначале я листал журналы. Вы даже не представляете, как тяжело листать журналы призраку. Живому то нелегко, страницы прилипают, приходится слюнить пальцы. А вот теперь представьте, какого призраку? Естественно, страницы после десятой, я забил на это. Я принялся ходить по комнате, ворошить полки с книгами, дисками, но ничто так не привлекло мой взгляд как открытая дверь в каморку звукорежиссёра. Константин был на своём месте, как и три крошки, отполированные, мерцающие, завораживающие стройняшки, девственно чистые, ни одна рука их не держала, никто ещё их не ласкал… Разъясню, я говорю о гитарах. Бас-гитара и две электро.
— Прибыли,— Костик улыбался как умалишённый, думаю я и сам выглядел в тот момент не умнее,— вчера! Презент от спонсоров!
— Они восхитительны!— я взял бас и начал водить рукой по грифу,— Lender,— я прочёл надпись на пере,— Никогда не слышал о таких…
— Разумеется, в твоём мире их не выпускают. Даже в нашем, редкость. А эти так вообще ограниченная серия. Это просто целое состояние!
— И чьи они?— я заворожённый смотрел на отполированную деку.
— Пока ничьи. Я думал их дать первым кто придёт. По идее на утро запланированы были Storm.
— Наш продюсер договорился, чтобы сегодня были мы.
— Тогда, они ваши!
— С ума сойти!— я принялся играть.
Ребят ещё долго не было, я смог поджемить в своё удовольствие. Да и я знал, что они всё равно опоздают. А вот Storm не опоздали.
— Какого чёрта?— пробасил кто-то до жути похожий на Лилит,— Это же наше время!— это оказался вокалист Storm, он принялся вычитывать Костика,— Мы всегда в это время! У нас всё горит!
— Я думал,— растерялся Константин,— что ваши менеджеры уладили эти вопросы.
— Ничего не улажено! Это наше время!
— Парни,— я отложил свою крошку и поднялся,— Думаю, мы можем договориться. Это наверняка какая-нибудь неувязка, один сказал другому, третий забыл передать…
— Никто ничего не забывал!— не сдавался их вокалист,— Это конец,— он упал на диван, спрятав лицо в ладонях,— Это конец!
— У нас всё горит,— продвинулся вперёд кто-то из стормовцев, он был куда спокойнее,— Мы всегда репетируем в это время. Где нам теперь искать свободную комнату? Всё же уже забито!
— Простите,— стонал Константин,- вышла ошибка!
— Ребята!— я всё ещё не терял надежды,— может по пол сета? Пока мои не пришли вы поиграете, потом мы?
— Это идиотизм! Ни вы не подготовитесь, ни мы.
— Верно.
Я смотрел на их терзания. И, вдруг, мне стало их так жалко. Это действительно было их время, а мы просто вклинились, потому что у нас был самый хваткий менеджер. И эти гитары… они должны были достаться им, не нам. Мы получали всё, а Storm оставались сосать хрен. Мы украли у них всё, что можно.
Я недолго думая, снял с себя бас.
— Ребята,— я махнул рукой в сторону коморки,— Мне так стыдно. Эти крошки должны были достаться вам…
Когда ребята увидели гитары, они просто взвыли от восторга. Обиды оказались в прошлом. А когда я понял, что натворил, я только думал о том, не дай бог узнает об этом Макс. Я просто так из доброты душевной, отдал парням самые охрененные в мире гитары. Да я сам себя проклинал, когда понял что натворил, когда Storm уже ушли.
Мы отрепали. Мы отыграли сумасшедший концерт. Мы остались живы, а пол состава Storm откинулись из-за этих гитар.
И я был уверен, что убил их я. И после инцидента перед концертом, я понял, что пусть лучше они, чем мои парни. Короче говоря, я думал, что так им и надо.
И пусть, в душе, я никому конкретно не хотел сделать больно. Но я сделал. Я сделал больно самому дорогому мне человеку.
Когда это произошло, мы с Лилит стояли в зале, в толпе, мы пробились почти к самой сцене. И она всё видела. Лилит обмякла в моих руках как тряпичная кукла. Лилит, не могла даже кричать. Она лишь беззвучно открывала рот и корчилась как новорождённый.
Я не сразу понял, в чём дело. Я думал это от шока.
Следующим утром я постучался к ней в номер. Лилит сидела на полу окружённая сотней смятых листов со словами и нотами, в ногах у неё лежала акустика. Лилит была лохматой, грязные слипшиеся волосы торчали во все стороны, глаза распухли от слёз, она судорожно что-то писала на листках.
Я присел рядом. Я долго в неё всматривался. Пока она снова не подалась этому чувству. Лилит всегда пыталась казаться сильной, но в тот момент не смогла.
— Я пишу песню, им пишу,— она кинулась мне нашею,— или про них,— она всхлипывала,— не знаю…
— Почему ты пишешь милая?
Лилит мне всё рассказала. Она знала их. Она встречалась когда-то с их вокалистом.
— Год назад я с ним рассталась. Это было таким глупым, нелепым расставанием. Мы даже ездили вместе в тур. Нам было очень хорошо вместе. Я даже не понимаю, почему всё это произошло.
— Прости,— я провёл рукой по её волосам, хоть и не чувствовал, но я хотел хоть что-нибудь сделать ободряющее,— я не знал…
— Всё из-за меня,— всхлипнула она,— Он меня любил. А я никогда не знала, чего хочу.
— Значит,— наконец догадался я,— эта перепалка перед концертом была не потому, что они нам позавидовали…
— Из-за меня, всё из-за меня,— она упала мне в колени.
— Мы все были в шоке,— признался Макс,— даже когда нам отпустили наш грех, сказали, что мы не виноваты, никто не мог спать спокойно, кроме Джоника конечно.
— Вы так в этом уверены?
— Конечно! Он же призрак, он не спит.
— Я вам раскрою секрет, Джоник сам тоже думал, что убил их.
— Я тогда не знал ещё, что Джоник умеет думать. Хотя, нам всем, полному составу, сносило башню.
Романтик в Максе.
Когда Ли отпустил нам грехи, я почувствовал себя неуязвимым, можно сказать, родившимся в рубашке. Я даже на секунду подумал, почему судьба чувствует себя обязанной мне, за то, что я так много натерпелся в юношестве, за все унижения, за бедность, за всю ту помойку, которую я называл своей жизнью? Или я просто бог? Короче, я стал ещё больше самовлюбленным, чем был, хотя это тяжело представить, но всё же попытайтесь. И Ру попала под мою руку.
Мы напились в хламину. Лидирующая группа была устранена. Наши рейтинги, благодаря роману Джоника с Лилит и репортажам хваткой журналистки росли. Все девочки следили за их отношениями, всем казалось это до жути романтичным. Мы всё больше и больше привлекали к себе внимание. И я был лидером, я был безнаказанным, я был собой.
Мы ходили ночью по территории и вовсю орали. Я был в хламину, пьяней меня был разве что Ник. Лео с Джоником остались трепаться, а мы с Ником пошли отлить.
— От оно, окно,— Ник уставился на свет,— Там эта, Ру, со своими шмотками.
— Тупая кобыла,— я поднял вверх бутылку, издав победный клич,— пошли поссым под её окнами?
Мы поссали. Но нам показалось мало. Мы решили зайти на огонёк. Ник выбил рукой дверь, и мы пробрались в её «святилище». Это был словно склад забытых вещей, до потолка свалки книг, свалки одежды, свалки, свалки, свалки.
— Спорим она девственница?— Ник достал с пола одну из книг,— вот кто такое читает?
— Я даже спорить с тобой не стану. Я уверен. Ты бы переспал с ней?
— В параллельной реальности…
— Мы и так в параллельной реальности.
— Ну тогда, возможно,— Ник нахмурился,— я должен быть очень пьян.
— Ты и так пьян.
— Тогда, скорее нет.
Я уже не помню, как точно нам пришла эта идея и почему она пришла. Наверно, потому что мы были последними козлами. Мы свалили в кучу часть шмоток, что аккуратно висели на вешалках, свалили всё в центре комнаты, туда же пошли книги, какие-то мягкие игрушки. И да, мы были последними козлами.
Вначале мы нашли какие-то склянки на полках и вылили их сверху. Там были краски, химикаты и прочая дребедень. Потом мне пришла идея всё поджечь, Ник стреманулся, останавливал меня, но я был решителен. Я, отмахиваясь от него, всё-таки смог зажечь спичку, я поднял её над головой… И поднял с пола альбом с фотографиями.
— Думаю, начнём с него.
Ру выбежала внезапно, я даже не понял откуда. Она со словами «только не при мне», бросилась к дверям, закрывая руками лицо.
Я с минуту стоял, не понимая, что произошло. И, видать, я был слишком пьян, но я побежал за ней. Вы подумаете, наверно, что я хотел её утешить? Чёрта с два. Я хотел добить её.
— Ау! Красотка!— я бежал следом за ней.
То ли она слишком хорошо бегала, то ли я был не в форме, но я поравнялся с ней только у самых ворот. Замок уже был далеко позади. Было очень темно, и я почти не видел её лица.
— Посмотрим,— я попытался раскрыть альбом, но я так небрежно это делал, что обложка оторвалась, и куча фотографий посыпались на землю.
— Макс,— вдруг упала на землю Ру.
Она водила руками по земле, её плечи вздрагивали. И я смотрел на неё. И я никогда так себя не чувствовал. Мне хотелось дать самому себе по морде. Но, Ру вдруг встала, выпрямилась, будто ничего не случилось.
— Иди, в замок, Макс. У тебя будут проблемы.
— А тебе то что?
— Мне ничего.
Ру пошла уверенными шагами в строну ворот.
— А ты куда?
— Домой, Макс, домой.
— Но, разве…
— Не все могут позволить себе жить в замке. Не у всех есть деньги быть *****ами.
Ру махнула на меня рукой, будто всё что произошло, её даже ни капли не тронуло. Она шла. В развалку, не как девушка, но она двигалась уверенной походкой, подняв высоко голову. Она не бежала от нас, не спасалась бегством, она просто ушла. На самом деле, ей просто, было срать на нас на всех. И я смотрел ей в след, и она заставила меня улыбнуться.
Я так долго стоял. Потом опустился на землю и собрал все фотографии. Я сложил их. Помню, как я пришёл в свой номер. Помню как в час ночи, постучался в комнату Ли и попросил у него клей, как он меня послал, но всё-таки после долгих моих уговоров под дверью, дал его. Помню, как я клеил этот сраный альбом. Помню, как я не хотел смотреть на фотографии, но всё-таки не смог удержаться. Я взглянул на одну, потом на другую... Ру всегда улыбалась, искренне улыбалась. И у неё была особенная улыбка.