Надя

Сергей Вельяминов
                Была ночь, которая уверенно катилась к своему завершению. Уже появлялись все признаки раннего летнего утра. Первые, ещё совсем робкие лучи солнца окрашивали собой восточную сторону Измайловского парка, постепенно проникая в его самую глубь... Тихо пели птицы. Створка окна была приоткрыта, пропуская в комнату струи свежего прохладного воздуха.

                Надя спала, но чувствовала, что скоро подъём и опять сборы: Аленку в детский сад, а сама на работу, в набивший оскомину, НИИ и так каждый день, похожий один на другой - все эти пять лет одинокой жизни... 

               Что мешало жить вместе? Так сразу и не скажешь... В районном суде  при разводе ей пришлось придумывать глупость. Выпалила буквально первое, что пришло в голову.

             – Он не устраивает меня в интимном плане и, вообще, мы с ним разные люди.

               Достаточно серьёзный аргумент. Нечего сказать, - чего-то более оригинального, в данном случае придумать не могла. И всё потому, что дальнейшая жизнь в браке для неё не имела смысла. Это она знала точно, а что касается его, так он в этом браке и не жил по сути. Он как бы был свободным художником, - так и остался. Вот и пойми его: муж он или "временно поверенный" в делах семьи и то, как на поверку оказалось - до поры до времени.
   
            ...Сидели в кафе. Надя смотрела в тарелку с таким вниманием, казалось, что именно там она найдет ответ на все интересующие её вопросы, связанные с будущей жизнью. Вадим в это время смотрел в окно, был отрешённым и ждал только одного, когда же это всё закончится, чтобы встать и тихо уйти.

               Пришли к общему мнению: что он будет навещать дочку не больше раза в месяц и может брать её на весь день. Сюда же входят праздники и некоторые незапланированные встречи.

              «И это всё, если стерва отпустит.» - подумала Надя. 

               Она ненавидела её – молодую, гордую, взбалмошную девку.

              "И чего он в ней нашёл, ведь потаскает годик по выставкам и бросит. - продолжала рассуждать она. - Наестся клубнички вдоволь и всё, потом на солёненькое потянет."

               А у них всё так хорошо складывалось, как в идеальном любовном романе.
                *

             - Девушка, вам никто не говорил, что у вас профиль Джоконды?..   

              Надя не могла даже и догадываться, что профиль Джоконды никто не видел, потому что Леонардо писал её в фас. Да и картину эту она не знала, а если бы увидела, то смогла бы и обидеться. Трудно сказать, что Джоконда особо привлекательная дама. Так себе, могла бы и на кассе посидеть в студенческой столовке, вот только белого фартучка не хватает. 

               Откуда она могла это знать?.. Учеба в МАДИ отнимала все силы. Всё свободное время пропадала в институтской библиотеке, «обложившись» технической литературой, штудируя сопромат и экономику. Как же, мечтала стать профессором, посвятить себя науке, ходить в очках, а фильм «Весна» с Орловой в главной роли, придавал ей силы и энтузиазма. Она очень хотела походить на главную героиню и всё, что непосредственно не входило в средства достижения этой цели, проходило мимо неё.

               Позже, они стали встречаться чуть ли ни каждый вечер, - их институты находились совсем рядом. Проехать три остановки на трамвае не представляло большого труда. Со временем Вадим стал занимать не только её внимание, но и сердце. Она всё чаще стала думать о нём. Появилась рассеянность, задумчивость - в общем всё то, что присуще такому периоду в жизни, как - "любовь" На лекциях была сонлива, периодически стала пропускать занятия, а когда он пригласил её к себе домой на кофе, - не раздумывая согласилась, как будто только и ждала этого...

                Он жил с родителями в кооперативе художников на «Киевской». Подземный гараж, домофоны в подъездах, для конца семидесятых, это была скорее роскошь, чем повседневность, какой она стала сейчас. А когда они вошли в папину мастерскую, Надя насторожилась. Ей стало казаться, что просто так отсюда не вырваться. Не пройдет и часа, как «сказочная шкатулка» захлопнется, не оставив пути к отступлению. Но что–то мешало ей уйти сразу? Она уже не могла этого сделать, да и не хотела, наверное... 

                Через три месяца постоянных встреч подали заявку и вскоре расписались. Она даже толком не смогла понять, что собственно произошло и только, когда её стало тошнить, а потом почему-то потянуло на пончики, которые продавались у вокзалов, стало ясно - будет ребенок. Вот тогда всё и началось...

                Алексей стал беспричинно задерживаться, ссылаясь на занятость в мастерской, потом пошли командировки в Крым: они вместе с отцом расписывали объекты в Артеке, и он пропадал там по три месяца, приезжал весёлый и довольный, будто и не работал вовсе... Вид его напоминал не усталого от работы художника, а самовлюбленного «мачо».

                Живот Нади рос, как на дрожжах. Уже весной она родила девочку. Вадим был доволен, но делал это напоказ: сюсюкался, строил "козьи рожки", скорее, делал вид, что ребёнок интересен ему и он его любит. Надя видела мужа насквозь. Она чувствовала его отчужденность. На любые неприятные для него вопросы он старался отнекиваться, придумывая всякие отговорки: усталость, занятость, да и вообще, много чего ещё...

                Они жили на «Измайловской» в Надиной трехкомнатной квартире... Отец её умер, немного не дожив до пятидесяти - скоропостижно. Старший брат,- военный моряк, служил на Севере. Получается, что кроме мамы на данный момент у неё никого и не было. Та на первых порах помогала с девочкой, но потом сама заболела и слегла... Теперь за ней самой нужен был уход, а тут ещё и Вадим стал к рюмочке прикладываться – непонятый художник, как же?..

                Через год мамы не стало. Как перенесла это дочь, один Бог знает, но жизнь продолжалась. Алёнке уже три, пора в сад отдавать, а сама на работу, - кормиться как-то надо. Понравилась Наде самостоятельность. Совсем не так на Вадима стала теперь смотреть, хозяйкой себя почувствовала, а не затюканной домработницей. Мужу это не нравилось – он за домострой. Жена должна дома сидеть и домашний очаг оберегать, а не по работам бегать, - за копейки унижаться. Семейная жизнь катилась под откос, не дотянув до пятилетнего рубежа, а что уж там о любви какой–то говорить. "Химия" эта давно закончилась.

                А когда Надя, не выдержав долгого отсутствия мужа, приехала в мастерскую на «Киевскую», узнать там ли он? Приехала без всякого предупреждения - на свой страх и риск, но, открыв дверь..., ахнула. Такого ещё она и в фильмах зарубежных не видела. Вадим сидел на стуле, а молодая девица стояла между его ног полностью обнаженная. Он намазывал её грудь свежей клубникой, а затем с вожделением слизывал этот «мусс» с розовых сосков своей пассии.

                Всё было кончено. Многое прощала Надя своему мужу, но такого простить не могла, уж слишком больно врезалось в сердце увиденная ею сцена. Надя не принадлежала к творческой интеллигенции и понять такое было выше её сил.

                Солнце взошло, окрасив соседние дома в багровый цвет. Жизнь продолжалась. Через некоторое время, зазвонил будильник. Всё было обыденно и привычно. Надя заученным движением нажала на кнопку, чтобы заглушить назойливый звук, блаженно потянулась, ведь так не хотелось вставать, но пересилив себя, поднялась и подошла к окну. За ним начинался новый день. Это была уже новая жизнь – перестройка. Она не знала многого, да и не могла знать, какие перемены ждали  её впереди, да и всю нашу страну, в которой она жила, и которая сама доживала свою последнюю пятилетку.

                - Мама, а что, пора вставать?.. - раздался голос Алёнки из соседней комнаты.

                - Да, милая..., уже давно пора...

                2012г*+к