Когда Вован в 1969 году начал свою флотскую карьеру с обучения в расположенном в Петродворце училище радиоэлектроники, то в первое время перечень слов и выражений, вызывающих аллергию был достаточно велик. Поначалу это были слова: приборка, наряд на работы, строевые занятия, заправка койки и т.п. В процессе обучения к ним добавились такие словосочетания как: дежурный взвод, учебная задолженность и антенно-фидерные устройства. К концу обучения они все были вытеснены на задворки памяти одним словосочетанием: «Вы же будущий офицер!» Число разнообразных интонаций при его произнесении превышало все вариации знаменитого: «Кушать подано», произнесённые когда-либо на подмостках страны.
После выпуска из училища Вован прибыл служить на Северный флот со стёртой памятью прежних отвращений. Назначили его на строящийся корабль, и вплоть до окончания формирования нового экипажа и убытия в г. Зеленодольск за своим новым кораблём, он болтался по чужим, «не имея родного угла», и выполнял роль офицера по особым поручениям, т.е. делал всё, от чего другим удалось аргументировано отбояриться. Поручений этих набиралось на десятерых, и каждый день он шлялся по дальним углам гарнизона, что-то выписывая, получая, сдавая и сопровождая. Именно тогда в его чистой карте памяти отвращений появилось и больше никогда не покидало первого места слово «ЗАОДНО». «Ты идёшь в штаб, заодно подпиши…, ты едешь в Мурманск, заодно получи…»,- пределов для разнообразия этих «заодно» не существовало в принципе. Через некоторое время Вован понял, что не существует чего-либо более трудно выполнимого, требующего большего времени и сил, чем то, что делается «заодно».
Как-то раз в каюту, в которой он занимал угол, поздним уже вечером влетел ракетчик с соседнего корабля и полуспросил - полусказал: «Ты завтра идёшь в штаб, заодно получи на меня ингибитор, а то мы уже год без системы пожаротушения ходим»,- сунул железную канистру, несколько пустых бланков с печатями и умотал на своём корабле в дозор. Помня ещё со школьных времён только то, что ингибитор – это, по сути, антоним катализатора, Вован, чтобы не выглядеть полным идиотом, с раннего утра принялся за изучение вопроса. Поскольку лёгкость, с которой ему было дано это поручение, не сулила
сложностей при его выполнении, он сильно не торопился. К обеду он уже изучил систему пожаротушения ракетного комплекса «Оса-М», знал, что в качестве ингибитора там используется тетрахлорметан или четырёххлористый углерод (химическая формула
CCl 4), а в основу принципа действия положена реакция замещения хлора атмосферным кислородом.
В штабе он быстро выполнил основное поручение, и, взяв у флагманского химика требование на получение ингибитора, спросил: «Куда мне теперь?» Уже привычно выдержал направленный на себя взгляд профессионала, означавший: «Наберут сопляков, учи их всему»,- услышал в ответ: «А теперь дуй в девкину пожню». Он бы конечно дунул туда, раз приказали, но, к своему стыду, даже не смог себе представить, где именно может у "девки" располагаться " пожня". Его богатое воображение колебалось между двумя наиболее вероятными вариантами. Складывалось впечатление, что его просто послали. В коридоре он выяснил, что Девкина Пожня это географическое название бухты, добраться туда можно на автобусе, доехав до кольца, потом вниз под сопку километра три, но нужно спешить, чтобы успеть до закрытия.
Дорога вниз не показалась трудной, как и любая дорога в этом направлении. На складе и впрямь сидела девушка. Надо сказать, что право называться девушкой восстанавливалось на Севере у «дам» в ватниках и ватных шароварах по достижении двадцатилетней выслуги. «Давай накладную, не тяни»,- сказала она, загасив папиросу, и протянула руку. Вован достал из кармана авторучку и чистый бланк накладной, спросил, как заполнять, и сел на табуретку, поставленную рядом с опрокинутой бочкой, представлявшей собой рабочий стол. «Пиши так,- сказала девушка,- ингибитор запятая формула запятая 20 кг запятая ФИО, подпись, точка». Вован как понял, так и написал, благо формулу запомнил. Девушка посмотрела, порвала бланк и, сплюнув, сказала с улыбкой: «Давай сюда, грамотей, сама выпишу». Она заполнила химическим карандашом накладную, вернула дубликат, наполнила где-то в закромах предложенную тару и неизменившейся походкой принесла канистру обратно, одной рукой поставив её на прилавок. Дорога до автобуса, который в этот день совершал уже последний рейс, показалась Вовану подъёмом на Голгофу, но в его случае пришлось подниматься, ещё и бегом. Было уже темно, в автобусе он оказался единственным пассажиром. Отдышавшись, Вован достал дубликат накладной, и в дрожащем свете одинокой лампочки прочитал: « Ингибитор, ЧХУ, 20кг., в свою тару». И то верно, зачем запоминать, например, формулу серной кислоты, когда и так понятно - "СК".
«Вот как, оказывается, выглядит флотская формула четырёххлористого углерода»,- произнёс он вслух и устало ухмыльнулся: "Заодно!" В этот день ему снова не удалось избежать ощущения собственного идиотизма, причём не единожды. А впереди была ещё такая долгая служба...
______________________________________________________
Картина автора "Туманное начало", холст, масло.