В марте 1925 года, Горький напишет письмо в газету «Правда»:
" - <... >неонародническое настроение или течение созданное поэтами Клычковым-Клюевым-Есениным... становится всё заметнее, кое у кого уже приняло русофильскую окраску, что, в конце концов, ведет к русскому фашизму".
Сильно завернул Горький, ничего не скажешь. Это Троцкий, по простоте своей, потом скажет: «Поэт был не сроднен революции».
Но вернемся к декабрьским событиям 1925 года.
18 декабря начал работу XIV съезд ВКПб. Сами делегаты съезда называли схватку «борьбой Ивановичей с Давидовичами».{1} До съезда не дожили пятеро видных политических деятелей «сталинского блока» - Нариманов, Могилевкий, Мясников, Атарбеков и… Фрунзе. Сталину нужен был ответный удар. И он ответил…
Из воспоминаний Анны Берзинь:
"Выехала я двадцать четвертого вечером и двадцать пятого утром была уже в Ленинграде. Остановилась в "Европейской" и сейчас же принялась разыскивать друзей Сергея Александровича. Телефона Вольфа Эрлиха - в последнее время с ним очень дружил Сергей - я не нашла ни в телефонной книжке, ни в справочном столе, куда звонила многократно. Дозвонилась до Марии Михайловны Шкапской, но она была в страшном горе, кто-то из близких у нее покончил с собой, и она не понимала, что меня так тревожит в поведении Сергея Александровича. И прямо сказала, что она сейчас - сама мертвец и помочь не сможет. Как на грех, никого не было дома, или не под-ходили к телефону товарищи, которым я звонила. Но вот наконец мне повезло, и к телефону подошел Николай Никитин. Он с готовностью приехал в "Европейскую", где я ему все очень подробно рассказала о Есенине. Он обещал все устроить и уверил, что я могу спокойно возвращаться домой, так как он примет все меры, чтобы с Сергеем никто в Ленинграде из писателей не пьянствовал, не шатался по кабакам, одним словом, обещал сделать все так, как следует.
Двадцать шестого утром решила обойти гостиницы, чтобы отыскать Сергея Александровича. В "Европейской" его не было. Я об этом узнала в первый же день. В "Гранд-Отеле" его не было тоже, он не заходил туда. "Астория" была тогда не гостиница, следовательно, он там не мог остановиться... И к тому же у меня была твердая уверенность, что он остановился у своих друзей.
Двадцать шестого вечером мы встретились опять с Николаем Никитиным, и он проводил нас на вокзал. Несмотря на его твердое обещание, что с Сергеем все будет сделано так, как надо, мне не спалось. Мы ехали в купе, спать можно было отлично, но я всю ночь не могла сомкнуть глаз. Мне было и жарко, и душно, и холодно, и неудобно. Все, что обычно бывает, когда человек неспокоен и взвинчен.
Приехав утром, я позвонила по телефону в Госиздат и сказала, что не могу сегодня быть на работе. Предупредительный голос Ивана Петровича Флеровского, моего непосредственного начальника, несколько меня удивил. На работе он был тверд и взыскателен, а тут вдруг он соглашается, что мне надо отдохнуть, и говорит со мной, как с больной.
Я хлопнулась в постель, попросив домашних, чтобы меня не будили, дали бы отдохнуть, а к телефону просила подходить отца.
Сквозь сон слышала частые и настойчивые звонки, сквозь дрему ответы отца, который уверял, что меня нет дома, но я все же не вставала. Проснулась к вечернему чаю и вышла в столовую. Отец сказал, что звонили весь день, что звонили Воронский, Л. М. Леонов и просили немедленно позвонить, как только ты будешь дома. Он добавил, что, видимо, случилось что-то серьезное, просто телефон оборвали.
Позвонила Леонову. Леонид Максимович кратко сообщил, что Сергей удавился. Он именно так и сказал: "удавился". Меня потрясло это сообщение.
- Когда? - только и спросила я.
- Вчера!
- Неправда, это неправда, - принялась я доказывать
Леонову. - Я выехала вечером с курьерским, и никто в Ленинграде ничего не знал. Этого не может быть.
Леонов посоветовал немедленно позвонить Воронскому. Воронский сообщил, что пришла каблограмма: Сергей ночью повесился в гостинице "Англетер" - и что я включена в комиссию по похоронам. Он сказал также, что он и Пильняк тоже входят в эту комиссию, что он председатель, и попросил приехать на первое заседание".
Берзинь говорит о 27м декабря! Что это??? Возможно, что Анна Абрамовна запуталась в датах? Нет, невозможно. По её воспоминаниям, выходит: о том, что «Есенин удавился», она узнала на двенадцать часов раньше официального известия.
Но вот, наконец, появилось ещё одно документальное свидетельство того, что все происходящее в «пятом» номере «Англетера» с ночи 27 декабря – фальсификация.
… дадим слово свидетелю.
Говорит Антонина Львовна Назарова, супруга Василия Назарова, коменданта «Англетера». Это его утром, 28 декабря, Вольф Эрлих и Елизавета Устинова попросят вскрыть «есенинский» номер. Это он откроет комнату отмычкой и даже не зайдет внутрь:
«Позвонили около одиннадцати часов вечера. И говорят:
- Разбудите Василия Михайловича.
А я ему говорю: нет, не разбужу. А он:
- Я Вас убедительно прошу: скажите ему, что в гостинице случилось несчастье.
<…>И вот он пошел…пришел. Комната большая была. В комнате беспорядок такой был. Он говорит: и когда я вошел, я увидел Есенина, висящим… как раз там отопительная труба… и думаю: как мне его снимать? Все разбросано было.
Он подумал и позвонил Пагава. Пагава был его начальник, непосредственный. Он говорит: Григорий Александрович, что делать? Мне не справиться одному-то. Ведь надо же снять его. Он высоко весит. А где я один справлюсь?!
Тогда Пагава ему говорит: «Ты позвони Цкирии, и он придет. Он высокого роста, он худой, но он высокий ростом человек. И он тебе поможет во всем.» И вот он говорит: «Мы сделаем так: я буду его спускать, а ты, Василий Михайлович, стой внизу и принимай его. А потом мы его положим куда-нибудь. Уже мертвого.»
(из д/ф "Тайна гостиницы Англетер", реж. В.Правдюк)
Ночью, 27 декабря, комендант гостиницы Василий Назаров и чекист Цкирия Ипполит Павлович снимают Есенина с петли. Возятся в «пятом» номере с мертвым телом. Видимо, кладут на кушетку… А утром… происходит следующий эпизод: Назаров открывает номер отмычкой и уходит. А когда Эрлих и Устинова заходят в номер, то видят Есенина повешенным под самым потолком…
***
В журнале «Звезда», в девятом его номере, российский фольклорист, литературовед и этнограф Марк Константинович Азадовский напишет о фанатичном марксисте Георгие Феофановиче Устинове(также подписавшем сфабрикованный протокол осмотра места происшествия): «Повесился из любви к Есенину».
***
Сталин ответил. Ответил широким траурным транспарантом на фоне почерневшего московского неба: «Тело великого русского национального поэта покоится здесь».
31 декабря на последнем, вечернем, заседании XIV съезда «Ивановичи» победили «Давидовичей».
***
Небольшие биографические справки:
Нариман Нариманов (2(14) апреля 1870 – 19 марта 1925)Азербайджанский писатель, крупный общественный и политический деятель, Нарком иностранных дел (1920-1921) и председатель СНК Азербайджанской ССР (1920-1922). Скончался в 20:30 в Москве 19 марта 1925 года в результате сердечного приступа, хотя была версия, что его отравили. Похоронен на Красной площади в Москве в братской могиле.
Александр Фёдорович Мясников (наст. фамилия Мясникян, псевдоним — Мартуни; 28 января ( 9 февраля) 1886, Нахичевань-на-Дону — 22 марта 1925, возле Тбилиси, Закавказская Социалистическая Федеративная Советская Республика) — революционер, партийный и государственный деятель, один из руководителей установления советской власти в Белоруссии. Автор ряда трудов по теории марксизма-ленинизма, истории революционного движения и армянской литературы. Погиб в авиационной катастрофе около Тбилиси. (Лев Троцкий в своей книге «Портреты революционеров» упоминал о ней: «Из Тифлиса на самолёте неожиданно вылетели на свидание со мной в Сухум член [президиума] ЦИКа Мясников и заместитель начальника ГПУ Могилевский… Однако… дипломатический самолёт загорелся в воздухе, и три его пассажира вместе с лётчиком погибли».)
Могилевский Соломон Григорьевич (1885-22 3.1925). С конца 1923 г. - член Коллегии ОГПУ при СНК СССР и полпред ОГПУ в ЗСФСР. Участвовал в подавлении антисоветского меньшевистского мятежа в Грузии летом 1924 г. Погиб в авиакатастрофе в Грузии вместе с первым секретарем Закавказского крайкома РКП(б) А.Ф Мясниковым и наркомом почт и телеграфов ЗСФСР ГА. Атарбековым.
Георгий Александрович Атарбеков (при рождении Атарбекян; 2 (15) декабря 1892, Эчмиадзин, Эриванская губерния — 22 мая 1925, Тбилиси) — участник борьбы за советскую власть на Северном Кавказе; один из руководителей органов государственной безопасности. С 1918 года — сотрудник ЧК. С 1921 года — председатель революционного комитета нескольких районов в северной части Армении; позже — нарком почт и телеграфов; зам. Наркома РКИ ЗСФСР. С 1921 председатель Ревкома северных районов Армении, нарком почт и телеграфа Закавказья, заместитель наркома РКИ и член Президиума Закавказской партийной контрольной комиссии .Погиб 22 марта 1925 года в авиационной катастрофе.
Позже Лев Троцкий будет плакать крокодиловыми слезами об отошедших – это будет в конце марта 1925 года, на траурном заседании в Сухуми. А в Москве, секретарь Президиума ВЦИК СССР
А. С. Енукидзе (27 марта 1925 г.) напишет:«Считая следствие по настоящему делу законченным и находя, что в силу некоторых обстоятельств передать дело для гласного разбирательства в суд невозможно — полагал бы: „Войти с ходатайством в Президиум ВЦИК СССР о вынесении по делу Ганина А. А. внесудебного приговора“.
Алексей Ганин был обвинен в принадлежности к «Ордену русских фашистов». Ганин написал «антибольшевистские тезисы», но «Орден русских фашистов» - очередное сфабрикованное дело под редакцией деятелей ОГПУ. Вместе с ним к работе ордена припишут ещё 14 человек. Многие из них даже не знали друг друга.
Ганина расстреляют после полугодовых пыток в подвалах Бутырской тюрьмы 30 марта.
использованы материалы из д/ф "Тайна гостиницы Англетер", реж. Виктор Правдюк, 2007г.
{1}- цитата из д/ф «Тайна гостиницы «Англетер», реж. В.Правдюк, 2007г.
Фильм можно посмотреть тут
http://www.youtube.com/watch?v=uRiOE-JpQyY
даже нужно!
_____________________________________________
начало тут http://www.proza.ru/2011/12/24/1683