Этим утром ещё не рассеялся туман. Ночью успел проити ливень и земля гор жадно вбирала живительную влагу. Адмирал Исороку Ямамото смотрел на мокрые листья деревьев и кустов, но мысли его были бесконечно далеко от родного Этиго. Адмирал брёл не спеша. Он был уже не молод подниматься по каменным ступеням, ведущим в синтоистское святилище. Здесь он надеялся хоть не надолго обрести душевую гормонию, так необходимую ему, чтобы собраться с мыслыми. Он был рад утренней свежести, что вселяла бодрость. Обычно в этих краях бывает жарко. В детстве маленький Исороку любил смотреть на океан с высокой скалы, мечтая о дальных плаваниях и неведомых землях, скрытых за необыятной водной гладью.
Но тяжёлыми думами наполнено сердце флотоводца. Американцы оправились от первых поражений, последовавших за японской атакой на Перл-Харбор. Их флот движится на запад Тихого океана, приближаясь к аттолу Мидуэй. Где им в любом случае придётся дать бой. Бывают времена, когда уже не у кого просить совета.
Ямамото шагнул через священные ворота тории и оказался во дворе святилища. Как всегда здесь царила приятная тишина, нарущаемая лишь пением птиц и плачем цикад. Ямамото остановился полюбоваться постройками и статуми вокруг кумирни, окружённых со всех сторон непроходимым лесом. Короткой была эта побывка, которую адмирал хотел провести в родных краях. По этому случаю он сменил свой военно-морской мундир на парадное кимано.
Ямамото уже решил переступить порог кумирни, чтобы помолиться за победу Богам родной земли. Однако почуствовал чей-то пристальный взгляд за своей спиной. Обернувшись, Ямомото понял, что предчуствие не обмануло. Возле тории стоял пожилой человек. Ему было на вид лет 70-80, однако его осанка была прямая и выглядел он достаточно бодрым для своего возраста. Его одежда напоминала западный деловой костюм. В руке незнакомец держал чемоданчик серебристого цвета. Из какого он материала адмирал не понял. Наверное из какого-то неизвестно сплава. Сам незнакомец, тем не менее, был похож на японца. Поэтому Ямамото не смутило его появление.
- Приветсвую вас, господин адмирал, - первым заговорил незнакомец и поклонился. - Доброго дня.
- Я вас тоже приветсвую, - адмирал так же ответил поклоном. - Вы разве знаете меня?
- Так уж получилось, что я знаю вас с самого рождения, Ямамото-сама. Но мне придётся многое вам поведать. Я расчитываю, что вы меня выслушаете. Здесь неподалёку беседка. Там и продолжим разговор.
Незнакомец поманил Ямамото за собой. В его лице адмирал замечал всё больше знакомых черт. Он был похож на него самого, только старше. Неужели это его дядя? Или ещё кто-то из родственников его отца?
- Кто же вы? - спросил старика адмирал, - Вы мой родственник?
- Можно и так сказать. Вы не сильно удивитесь, если скажу, что я ваш двойник из иного астрального мира?
Адмирал застыл от удивления, однако лицо его сохраняло спокойствие. Может быть этот старик - сумашедший? Но почему тогда он так похож на его отца и на него самого?
- Понимаю, господин адмирал, то что я вам скажу будет похоже на фантастику. Но у меня есть то, благодаря чему вы мне поверите.
Незнакомец открыл свой серебристый чемоданчик.
- Акамацу Ватари!
Лётчик шагнул вперёд. Не часто командующий морской авиацией генерал Минору Гэнда обращался к нему лично. Ватари был одним из лучших военных пилотов, с отличием окончивший лётную академию и прекрасно показавший себя в день атаки на Перл-Харбор.
- Все пилоты, которых я назвал, должны проследовать за мной.
Незадолго до этого адмирал Ямамото собрал заседание штаба, на котором объявил о подготовке секретной операции против флота США. Собравшиеся обратили внимание на сидящего рядом с адмиралом пожилого мужчину в одежде гражданского специалиста, глаза которого были скрыты за круглыми тёмными очками. Адмирал представил его как сотрудника секретной военной лаборатории. Подчинённые предпочли больше не задавать вопросов.
- На данный момент американский флот оправился от наших ударов и готовится к новой схватке, -сказал адмирал. - Для нас главное нанести по противнику такой удар, который сломает его прежде всего психологически. Для этого мы применим против него ту тактику, которая для него не ведома и к которой он не готов. Упехи наших германских союзников в Европе прекрасно демонстрируют это. Однако, у нас появилось оружие, которого на данный момент нет ни у одной из воюющих стран. Вы спросите что это?
Адмирал обвёл взглядом присутствующих. Все ждали продолжения речи, не сводя глаз с командующего и его загадочного спутника.
- Наши учёные под руководством этого господина, - адмирал указал на старика в очках. - Разработали вещество, наделяющее человека неведомой силой и ловкостью, а так же практически полной неуязвимостью. Вы, наверное, слышали о подобных исследованиях в Германии. Так вот, мы их опередили.
Адмирал и старик почти одновременно поднялись со стульев.
- Я вынужден скрывать своё настоящее имя. - заговорил пожилой незнакомец. - Поэтому впредь прошу называть меня Сенсей.
Он поставил на стол чемоданчик и продемонстрировал его содержимое.
- Перед вами, господа, так называемый вампир-ген. Он делает человека практически бессмертным. Для поддержание жизни ему будет требоваться только кровь, желательно человеческая. Но и её много не потребуется, в обычной жизни хватит и донорской. Ген содержится в этих маленьких ампулах. Каждой ампулы достаточно, чтобы обратить в вампира одного человека. Всего их 200.
Адмирал подошел к карте.
- Здесь вы видете последние разведданные о расположении американских судов. Генерал Гэнда, поручаю вам отобрать 200 самых лучших своих лётчиков. Им предстоит выполнить задание, которое переломит весь ход войны.
- Слушаюсь, господин адмирал, - командир авиации встал и отдал честь, продемонстрировав безупречную солдатскую выправку.
- Можете сесть. - Ямамото открыл свой портфель. - А теперь давайте приступим к обсуждению деталей.
Ватари мчался над морем на своём истребителе "Зеро". В нём кипело необычное, опьяняющее чувство могущества. Казалось он был частью этого бескрайнего океана, бездонных голубых небес, захватывающей дух скорости. Сердце билось в предчувствии цели этого полёта, столь манящей и в то же время пугающей. Сам адмирал Императорского флота по-отечески благословил его и других таких же лётчиков на выполнение этой операции. И он знал, что его дожидаются живым. Это вселило в него бодрость. Он никогда не подведёт своих командиров и не предаст свою Родину. Его путь - не размышлять, а идти вперёд, даже навстречу самой Смерти. И Перерождению. Вколотая недавно в его вену странная прозрачная жидкость заставила Ватари ощутить новое рождение. Казалось он мог даже не видеть или слышать, а именно ощущать всем телом весь окружающий мир. Ватари чувствовал, как манит его его запах крови врагов. А до них уже и недалеко. Но горизонте показалось крупное вражеское судно. Ватари безошибочно опознал в нём американский линкор. К его ноге был привязан футляр с пистолетом-пулемётом Тип 100 с отпиленным прикладом, достаточно прочный чтобы выдержать грядущее солкновение и взрыв. Ватари впился пальцами в штурвал. Предстояло увенуться от огня знитных орудий.
Ватари уже видел, как на американском корабле заволновались, видя его приближение. Он даже кожей почувствовал их страх и недоумение. Ватари лишь улыбнулся, предчувствуя горячую кровь голубоглазых гайдзинов. Американцы открыли огонь по мчащимуся прямо на их судно по левому борту одинокий японский самолёт.
Но зенитные снаряды лишь свистели рядом, не причиняя вреда. В миг перед столкновением Ватари инстинктивно зажмурил глаза. Этого мига ему хватило, чтобы узреть лица своих родителей, своё детство, мечты о небе и лётную школу, когда он с другими лихачами-лётчиками развлекался, пикируя почти над самыми улицами рыбацких городков под площадную брань испуганных мещан. Вспышка взрыва... Тьма.
- Что за чертовщина? Откуда он взялся?
Американские матросы волокли пожарные шланги к горящим обломками "Зеро".
- Нам ещё это дерьмо с палубы убирать!
Вдруг из разбитой кабины высунулась чья-то голова. Это был японский лётчик. Его кожа, в отличии от одежды, не выглядела обугленной, только казалась мертвенно бедной, а глаза горели алым огнём. Он вылизал из-под обломков, держа в руке пистолет-пулемёт.
- Стой где стоишь, япошка! Ствол на пол! Немедленно!
Американцы окружили Ватари, насавляя на него стволы своих винтовок и "томпсонов". Но тот только с презрением улыбнулся. Будто он, бессмертный, может погибнуть от рук этой тупой матросни. Неужели сама мысль об этом не смешна?
Молнеиносной бросок к стоящему ближе всех. Вкус крови, такой пьянящий и такой живительный. Кровь и слёзы - это море внутри нас. Океан, в котрый мы когда-нибудь вернёмся. Крики и вопли врагов ласкали слух Ватари, когда он расстреливал их из своего оружия, а затем пил кровь раненых, становясь ещё сильнее. Его раны от вражьих пуль быстро заростали, не доставляя беспокойства. Когда кончились патроны, он подобрал два вражеских автомата и обошёл с ними все палубы, убивая амеров с обих рук, меняя патронные рожки приямо зубами. Корабль за пару часов превратися в сплошной, залитый кровью, плавучий морг. На других 199 кораблях, избранных адмиралом в жертву, происходило то же самое. Генетически изменённые бойцы работали с быстротой и методичностью. Капитаны нескольких обречённых судов в отчаянии приказывали открыть кингстоны, чтобы утопить их. Они не хотели, чтобы кораблями завладел неприятель, показавший себя со с столь жуткой стороны. Но лётчикам-вампирам было на это плевать. Выполнив задание, они нырнули в океан и поплыли к своим, ореинтируясь по звёздам, у которых для них больше не было тайн. Когда на них нападали привлёчённые кровью акулы, вампы легко отбивались от них ножами. Их всех подобрал японский флагман, на палубе которого адмирал Ямамото вручил им ордена.
"Наш доблестный Императорский флот одержал очередную блестящую победу на Тихом океане! В результатате успешной операции "Камияма" было потоплено свыше 200 судов противника. Продвижение американского флота к аттолу Мидуэй остановлено" (из сообщения японского радио).
"Вчера Президент США Франклин Делано Рузвельт объявил национальный траур. Американский народ скорбит о погибших матросах и жаждет мести вероломным азиатам" (из газеты "Нью-Йорк таймс").
Сидя в машине, адмирал разглядывал проносящиеся мимо дома и витрины магазинов. Он обратил внимание на приподнятое натороение, в котором пребывали все без исключения жители Токио, чьи лица он видел из окна автомобиля. Весть о недавней победе вселила воодушевление и радость в души всех горожан, от банкира и аристократа и заканчивая последним мальчишкой-посыльным. Его победе! Но в душе его угнездились смутные сомнения. Адмирал чувствовал, что всеобщая радость преждевременна. Он знал, что последствия того, во что он ввязался, могут быть непредсказуемы. Автомобиль адимирала приближался к зданию правительства Японии.
- Ямамото-сан, мы очень ценим проделанную вами работу. Однако у меня остаются к вам кое-какие вопросы
Лицо премьер-министра и, по совместительству, командующего Сухопутной армией Хидеки Тодзио было непробиваемо спокойным. У него хорошо получалось скрывать свои истинные чувства. Ямамото всегда догадывался, что Тодзио его недолюбливает с самого начала их знакомства. Однако, на протяжении лет оба демонстрировали придельную вежливость, ибо отношения между главнокомандующими оставались исключительно деловыми. До этого дня.
Ямомото обвёл взглядом зал заседаний. Собравшиеся за большим круглым столом министры ждали продолжения его разговора с примьер-министром Тодзио.
- Как мне известно, господин адмирал, то вещество, которое вы использовали для предания сверхсилы своим лётчикам, ни получено ни в одной из известных мне секретных лабораторий. А вы так и не потрудилсь поставить нас в известность о том, что вы им обладаете. Сколько у вас ещё осталось образцов этого препарата? И, что самое главное, где он был получен?
Тодзио смотрел в глаза адмиралу через стёкла своих роговых очков. Было ясно, что остальные собравшиеся так же ждали ответа.
- Господин примьер-министр, так получилось, что я дал клятву не открывать как имена людей, которые создали вампир-ген, так и место, где его получили. Вы можете отдать меня под трибунал, но я не могу предоставить вам информацию.
- Но вы же патриот своей страны. Вы обязаны сделать всё для её победы в этой войне. Все передовые технологии должны служить прежде всего общей цели. Наша Сухопутная армия, которая уже давно сражается в Китае, продолжает нести ощутимые потери. На также необходимо средство для быстрой победы. Вы обязаны предать нам оставшиеся ампулы с вампир-геном.
- К великому моему сожалению, господин Тодзио, я должен вам отказать. Я связан обещаением. К тому же, господин Тодзио, вам должно быть известно о действиях ваших военнослужащих, нарушающих международные конвенции о ведении войны. Помните инцидент в Нанкине в тридцать седьмом году?
Примьер-министра раздражало упрямство Ямамото. Однако его лицо сохранило спокойное выражение и тогда, когда он произнёс, обведя взглядом своих министров:
- Вы все слышали, господа? Прошу считать действия адмирала Ямамото проявлением государственной измены. Отныне, господин Ямамото, объявляю вас арестованным. Я не ожидал от вас такого.
Тодзио нажал на кнопку на подлокотнике свеого кресла. В зал торопливо вбежали охранники в форме Кемпей-тай.
- Приказываю взять под стражу адмирала Исороку Ямамото. Доставьте его в специзолятор военной полиции и держите его там до особого моего распоряжения. Господин Ямамото, если у вас имеется при себе оружие, то попрошу вас немедленно его сдать.
- Где ты, Юмико? Я сдаюсь! Покажись же!
Ласковое солнце щедро освещало живописную рощу в окресностях Камакуры. Ватари оглядывался по сторонам, выискивая среди зелени и ветвей свою подругу детства. В школьные годы, бывало, они уединялись здесь, среди первозданной природы. В эту пору лес всегда наполнен звуками и ароматом трав. Как и в этот день, когда Юмико предложила Ватари сыграть в прятки.
Как ни сурова была жизнь сына деревенского кузнеца, парнишка знал, что юность бывает в жизни только раз и когда-нибудь пора наивных мечтаний уступит место скучной житейской прозе.
Бредя всё дальше в поисках девушки, Ватари заходил всё дальше в дикие заросли. Он знал, что где-то близко находится место, которое деревенские избегали. О развалинах средневекового буддистского монастыря ходили недобрые легенды. Однако юный Акамацу давно не верил стариковским байками. Они с друзьями часто туда наведывались тайком от взрослых. Говорили, что в подвале монастыря есть бездонный колодец, в котором водятся призраки. Но Ватари никогда не спускался так глубоко в подземелья и не знал, есть ли он на самом деле. Неужели Юмико пошла к заброшенному монастырю?
На миг парню показалось, что он видит среди тени деревьев занкомый силуэт подруги.
- Вот ты где, Юми-тян. Я тебя нашел!
Но женская фигура вдали не отреагировала на его крик и скрылась среди зарослей. Ватари бежал к ней, цепляясь за кусты и перепрыгивая небольшие ямы и лощины. Он решил, что Юми-тян просто решила с ним позабавится.
И вот среди ветвей показались куски каменной стены. Это тот самый древний монастырь. Говорили, что его разрушил местный князь-даймё, поссорившийсь с его настоятелем. Причины конфликта до сих пор покрыты мраком, версий гуляло много. Известно лишь, что настоятель монастыря имел какие-то отношения с враждебным хозяину этих земель самурайским кланом. Монстырь стоял возле небольшой реки. Его двор давно покрывали заросли бамбука. Ватари шагнул через ворота. В небо вспорхнули встревоженные птицы. Из дверей храмовых построек веяло вековой сыростью. На некоторой время Ватари заметил далеко перед собой фигуру девушки. Но это была не Юмико! Она была одета в алое кимано и вокруг неё подобно дыму клубилось светло-лиловое сияние.
"Это призрак!" - промелькнуло в голове в миг оцепеневшего парня. - Это и правда проклятое место. Надо бежать". Но его ноги не двигались с места. По спине Ватари пробежал холодный пот. Между тем призрачная девушка к его ужасу быстрыми шагами двигалсь к нему. Вот она уже в шаге от Ватари. Он мог чётко разглядеть черты её лица, когда лиловая аура незнакомки не начала окутывать его.
Ватари будто плыл в блестящем потоке. Вокруг мелькали переливающиеся как бензиные лужи зеркала, в которых мелькали чьи-то лица. Но не одно из них он потом не вспомнил. Но вот он оказался в каком-то небольшом зале. Он напоминал зал заседаний. Посреди стоял круглый стол, стену украшал больших размеров книжный шкаф. В зале было несколько человек. Одни были в строгих костюмах, другие в военных мундирах. Эти люди не были японцами, внешность у них явно европейская. В момент, когда Акамацу их увидел, те уже поднимались из-за своих столов. Ватари догадался, что они его не видат. А он странным образом понимал их язык, и даже знал, что они говорят по-английски.
- Господин президент, - сказал человек в военной форме. - Я обещаю, что мы сделаем из проклятых японцев котлету. Доверьтесь мне.
Он поклонился и вышел вместе с остальными, оставив в зале только президента и его помощника. Затем наползла следующая картина, повергшая Ватари в ещё больший шок, однако её он уже не мог вспомнить.
Он очнулся на лесной поляне. Над ним сидела встревоженная Юми-тян, обмахивающя его своим веером.
- Что с тобой случилось, Ватари-кун? Солнечный удар, что ли? Не надо так пугать меня. Ладно?
- Похоже... Я ничего не помню, Юми. Я, вроде, пытался тебя найти...
- Ладно, всё в порядке. Сейчас ты немного полежишь в тени и пройдёт.
Ватари уже давно не вспоминал о том видении, случившимся много лет назад.
Адмирала усадили в чёрный автомобиль и перед глазами вновь понеслось хитросплетение токийских улиц. Он и в этот раз прекрасно знал, куда его везут. Он был уже готов такому повороту. Вот уже показалась зловещая громадина тюрьмы для государственных преступников. С лязгом разъехались в стороны массивные чугунные ворота, автомобиль въехал во двор и остановился. Люди в форме, сидевшие на заднем сидении по обе стороны от арестованного, передали его в руки надзирателям, уже получившим по телефону особый приказ Тодзио. С адмиралом по-прежнему обращались с подчёркнутой вежливостью. Как к знатоному пленнику, подумалось ему. На что же решится Тодзио? Да и как сам Император отнесётся к ослушнику? Целый поток мыслей проносился в голове у Ямамото, пока его вели по мрачным тюремным коридорам. Грязные ковры под ногами скрывали звуки шагов. Эта мёртвая тишина наводила на мысли о гробнице. Что будет, если враги в кабинете министров решат его просто по-тихому убрать? Но этого нельзя допустить. Кто же тогда завершит начатое им дело? Поэтому адимирал и предусмотрел такой оборот и, перед тем как ехать на заседание правительства, дал пару важных распрояжений Гендо-сану. Ямамто был спокоен, он знал что его соратники на борту флагмана, линкора "Ямато", уже знают, что с ним случилось. И уже принимают меры.
Тесная камера с узким зарешоченным оконцем и тяжёлой железной дверью. У Ямамото было время обдумать то, чему суждено произойти. Видят Небеса, он вынужден поступить так. Но сердце сдавила тяжесть.
- Что же я делаю? Простят ли меня потомки?
В тусклом свете лампочки он разглядел свои ладони. Обезобаженные обрубки двух пальцев правой руки напомнили о Цусмском сражении в те далёкие времена, когда он был простым матросом. Как это было давно... Но прекрасно помнил, какие испытаия выпали тогда на долю его страны, его народа. Как тяжела и горька доля избравшего путь воина. Скоро его руки вновь будут в крови. Только в этот раз это будут не кровь врагов родины. А кровь её подданных.
Так адмирал и сидел на полу душной каморки, скрестив ноги по-турецки, погружённый в думы. Даже тогда, в коридоре пробил сигнал смены надзирателей и погас свет. И когда тишину прорезали выстрелы, крики и шум беготни. За ним уже пришли. Минут через десять затих грохот автоматных очередей, кто-то снаружи уже возолся с замком. Медленно и скрипя распахнулась дверь.
- Мы здесь, господин адмирал. Всё прошло по плану.
На пороге в тусклом свете стоял Ватари с пистолетом-пулемётом. Из опущенного дула поднимался дымок как от зжжёной папиросы.
- Гендо-сан назначил меня старшим в группе.
- Ты молодец, Акамацу-кун, - адмирал с гордой величавостью встал на ноги. - Я обязательно произведу тебя в лейтенанты. Сейчас нам стоит кое-кого навестить.
- Что! Как вы это допустили, идиоты!!
Редко генерала Хидеки Тодзио видели натолько рассерженным.
Дула автоматов кампай-тай наставлены на перепуганные лица обитателей тихого особняка на окраине Токио. Испуганные лица жены и детей адмирала. Они уже поднялись со своих футонов и смотрели на солдат. Сад перед домом уже освещали первые лучи рассвета. А где-то вдали уже раздавался грохот канонады.
- По приказу его императорского величества вы арестованы как члены семьи изменника Родины, - произнёс громовым голосом смуглый капитан военной полиции. - Даю вам три минуты на сборы.
- Почему вы это делаете? Мой муж никогда не изменил бы своей стране. Это какая то ошибка! - гневно возразила супруга адмирала Рейко.
- Вы плохо знаете своего мужа. Он только что поднял мятеж против его императорского величества. Его корабли обстреливают прибрежные районы Токио. Так что не смейте противиться нам. О вас обещал позаботиться лично примьер-министр. Он приказал передать вам это.
Рейко и четверых её детей, двух мальчиков и двух девочек, повели к чёрному автомобилю.
Гейша Тиёко Каваи медленно открыла глаза и увидела перед собой Ватари Акамацу.
- Кто вы такой? И как вы пробрались в мой дом?
Сон ещё не успел сойти с её чёрных глаз. Она испуганно взирала на незнакомца, возвышавшегося над её постелью. Он был высок и плечист, на нём была форма лётчика морской авиации Императорского флота. Черты лица гостя были тонкими, будто выточены из яшмы, а в глазах, казалось, сиял огонь потустороннего мира.
Каваи-сан привлекла именно эта суровая и демоническая красота. Гость походил на земное воплощение бога смерти Шинигами, каким она его представляла в своём юном воображении. Она не могла пошевелиться под его безмятежным взглядом.
- Нам нужно идти, госпожа. Адмирал Ямамото-сан послал меня за вами. Скоро здесь будут солдаты кампай-тай.
- Что случилось с Ямамото-саном? - в её голосе слышалось волнение.
Имя любимого мужчины всегда заставляло её незримо вздрагивать. Но страх сменился приятным волнением от осознания скорой встречи с ним. Каваи-сан знала, что Ямамото выполнит своё обещание.
- Нужно спешить, - напомнил её Ватари.
Сборы заняли немного времени. Облачившись в кимано и взяв всё необходимое, Каваи-сан в сопровождении таинственного посланника вышла в сад. Ночная свежесть и ароматы листвы навивали приятные воспоминания.
Они не успели подойти к мотоциклу с коляской, стоящему у ворот. С улицы ударил по глазам свет нескольких мощных фар. Донёсся лающий окрик:
- Стоять! Руки вверх!
Каваи-сан в испуге приоткрыла рот. Но Ватари сохранил спокойствие.
- Не бойтесь, госпожа. Я не допущу, чтобы с вами что-то случилось. За мной!
Он схватил её за руку и они вместе рванулись в сторону от ослепляющего света. Туда, где они секунду назад стояли, ударили автоматные очереди. Мотоцикл Ватари покрылся множеством дыр.
- Они убегают! Не дайте уйти живыми! - слышалось за спинами беглецов, когда они петляли по дворам и переулкам. Каваи-сан уже не сможет вспомнить, сколько времени они так бежали. Когда гейша совсем устала, Ватари понёс её на спине. Наконец они вышли к заброшенному причалу. Со стороны моря, подобно созвездиям, горели огни десятков кораблей, входящих в Токийскую бухту. Это зрелище поразило взволнованное воображение Каваи-сан.
- Садитесь в лодку. - Ватари указал на шлюпку, привязанную к деревянному причалу. - Скоро мы доберёмся до корабля. Там вы будете в безопасности.
Тиёко послушно следовала за ночным гостем. Когда шлюпка, которой грёб молодой пилот, уже была далеко в море, с караблей раздался первый орудийный залп. Каваи-сан и Ватари подняли лица к усеянному звёздами небу. Над их головами летели снаряды огромных карабельных пушек.
"Вчера, 30 июня, Токио, Йокогама и ряд других городов восточного побережья Японии полностью перешел в руки мятежных войск адмирала Ямамото. Последние очаги сопротивления гарнизона Токио в Императорском дворце и парке Ёёги уже подавлены. В Токио бушуют пожары, население в панике. Очень много мородёров. Император Хирохито выступил по радио из своей резиденции в Киото, в котором обвинил адмирала в измене родине. По непроверенным данным он и его правительство сбирается бужать из страны в Харбин" (Таймс", Великобритания).
"Поднявший военный мятеж против императорского правительства адмитрал И. Ямамото намерен объявить себя сёгуном (военным правителем Японии). Об этом стало известно после его радиообращениям к японскому народу и к правительствам воюющих держав, в котором он заявил о обностороннем выходе Японии из войны. Поступили сведения о необычной жестокости его матросов по отношению к армейским частям, сохранившим верность правительству. Они почти не берут пленных. По словам очевидцев, многие из матросов обладают необычной для человека силой и выносливостью вплоть до невозможности убить их обычным оружием. Предположительно, это вызвано тем, что над ними ставили опыты по созданию сверхсолдата. Население Японии прибывает в панике. Солдаты правительственных войск по всей стране уже начали в ужасе бежать либо складывать оружие при приближении даже небольших сил мятежников. Большой отряд морской пехоты мятежников уже вышел на подступы к Киото, где до недавнего времени распологались император и его правительство" ("Правда", СССР).
"Правительство Третьего Рейха очень обеспокоено ситуацией в Японии. Подлый изменник Родине и Присяге адмирал Исороку Ямамото осмелился поднять мятеж против Императорского правительства и захватить власть в Токио. Наше посольство в Японии было вынуждено, спасаясь от путчистов, перебраться сначало в Киото, а затем в маньчжурский город Харбин, где с недавнего времени разместился император и его кабинет министров. Вчера нам стало известно, что Ямамото заключил перемирие с командованием американского флота на Тихом океане. Предательство со стороны основного союзника способно навредить интересам Великой Германии, ведушей тяжёлую борьбу против СССР и Британии. Поэтому мы не можем остаться в стороне" ("Фоссише цайтунг", Германия).
В этот солнечный день над развалинами дул нежный океанский бриз. Волны тихо бились о борт линкора "Ямато", самого большого судна Императорского флота. Сенсей сидел в своём кабинете и довольно потирал руки. Да, это была очень хорошая идея вколоть вампир-ген ещё 5000 специально отобранным матросам. А ведь каждый из них по силе стоил сотни обычных людей. Не говоря уже об их живучести и способности к регенерации. Сегодня его протеже уже объявил всем враждующим государствам о выходе его страны из войны. Это правильно, в кои то веки Япония сможет побыть в роли "третьего радующегося". А ещё предстояло много работы. В первуюочередь сложные переговоры с главами ведущих монополий-дзайбацу о введении в серийное производство ещё целого ряда самых различных изобретений его мира. Сенсей надеялся, что наследники Маршала будут довольны его работой. Жители этой недоразвитой вселенной не должны узнать истеинной цели его прибытия. Даже его верный подручный, двойник из этого мира. Пусть он поторжествует, водрузив на себя лавры Сёгуна. Время его истинной миссии ещё грядёт.
В это время в Харбине царила атмосфера страха и безисходности. Императорский двор разместился в доме, который когда-то принадлежал губернатору правинции. Микадо решил не покидать его без крайней необходимости. Все заседания кабинета министров тоже проходили там. Поэтому именно здесь в этот день Хирохито и принял советских делегатов во главе с самим Вячеславом Молотовым, который прилетел по его особому приглашению. Молотова и его людей от самого военного аэродрома везли к месту переговоров на бронировнных автомобилях. Все знали, что Сталин не меньше, чем остальные мировые лидеры, обеспокоен происходящим в Японии. Иначе он бы не прислал чиновника настолько высокого ранга. Вот за автомобилями сомкнулись тяжёлые стальные ворота. Вот он вошел в просторный конференц-зал, где его дожидались император и Хидеки Тодзио. Тревога не покидала никого из собравшихся. Нервничали даже переводчики. Ведь эта встреча секретная, ничего не должно просочиться наружу.
- Присаживайтесь, господин нарком, - предложил Хирохито после взаимных приветствий.
- Аригато гадзаимас, - произнёс Молотов без переводчика. Перед тем, как лететь на переговоры, он выучил несколько японских фраз, которые, по его мнению, помогут ему не прослыть невежливым.
- Надеюсь, вы посвящены в курс дела, господин Молотов?
- Да.
- У нас к вашей стране есть деловое предложение. Пусть мой примьер-министр Тодзио-сенсей расскажет вам всё в подробностях.
Тодзио-сан подошел к весевшей на стене большой подробной карте Сибири. За ним как тень следовал невзрачный переводчик.
- В свете недавних событий, прекрасно вам известных, наша страна, находящаяся по угрозой гибели, вынуждена пересмотреть многие принципы своей внешней политики. Вам ведь известно, что узурпатор власти Ямамото недавно заключил перемирие с США?
- Разумеется, господин примьер-министр, - сказал Молотов. - Наше правительство только одобряет поворот, при котором у наших основных союзников освободятся руки для борьбы с Германией, не будем напоминать чьим основным союзником.
Тодзио был вынужден проглотить эту колкость. Он понимал, что поставлено на карту этих переговоров.
- Господин нарком уже в курсе, что адмирал Ямамото применил и продолжает применять невероятные доселе методы ведения войны. Он как-то научился превращать людей в сверхсолдат. Наука не может дать на это ответ. Такое можно было встретить толко в фантастике и комиксах.
- Я конечно вам сочувствую и всё такое, - в словах советского представителя чувствовалась ирония. - Но при чём здесь моя страна? Почему вы думаете, что мы будем помогать вам? СССР сейчас в крайне тяжёлой ситуации. Или вы забыли? А вот мы не забыли вашу враждебность к Советской республике на протяжении всего её существования. Что делает на этой стене карта Сибири? Это ведь территория Советского Союза.
- Я готов перейти к объяснению, господин Молотов.
Тодзио взял в руку тонкую указку. Император одобрительно кивнул.
Тодзио продолжил:
- Трудно предсказать, как Ямамото поступит дальше. Он ведь начал переговоры с Америкой, а не с вами. Кто знает, может он станет для вашей страны ещё более опасным врагом, чем было наше правительство, пребывающее здесь в изгнании.
- Один враг у нас уже есть. Спасибо. И он уже на берегу Волги. Некогда мне про вас думать, - отрезал нарком.
Ему хотелось встать и уйти. Но тактичность, а может и любопытство, заставили его продолжать слушать японского примьер-министра и главнокомандующего армии. К чему он клонит? Чего хочет добиться от советской стороны? Видимо, японцы прибывают в таком отчаянии, что просят помощи у потенциальных врагов. Молотов ждал.
- Речь идёт от Тунгусском метеорите, который в 1908 году взорвался на несколько обломков над Восточной Сибирью. С недавнего времени наши учёные выдвинули гипотизу, что это был потерпевший крушение инопланетный звездолёт. Мы хотим предложить вам начать совместное исследование места его крушения. У нас есть шанс завладеть технологиями из иного мира. Это позволит нам на равных противостоять биотехнологиям Ямамото и тех, кто за ним стоит. Я понимаю, что для вас это звучит слишком неправдоподобно. Мы тоже раньше во многое не верили. Но сама жизнь карает нас за скептицизм.
- Даже если всё обстоит так, как вы рассказывете, у нас нет оснований вам доверять, - Вячеслав Михайлович строго посмотрел в глаза Тодзио-сану. - Вы с нами так любезны только потому, что вам угрожает опасность. Потому вы и хватетесь за соломинку. Не так ли, господин примьер-министр? Как мы можем вам верить, если вы до сих пор состоите в союзе с нашим основным врагом - Германией - и, думаю, совсем недавно были не против нанести нам удар в спину.
- Господин Молотов, вы ошибаетесь. Японская империя аккуратно соблюдает договор о ненападении, подписанный между нашими странами. И то, что Германия нарушила аналогичный договор не накладывает на нас никакой отвественности с точки зрения международного права.
- Вашему государству и без этого можно много чего припоминить. Не забывайте о вашем вероломстве по отношению к США.
- О США отдельный разговор. Не будем отвлекаться от основной темы. Наша страна готова пойти на максимальный уступки по отношению к России. Вся наша надежда сейчас лишь на вашу руку помощи. Поймите нас правильно.
- Хорошо, мы согласны на сотрудничество. Мы по-прежнему считаем вас лигитимным правительством Японии. Поэтому вы обязаны взять на себя ответственность за выполнение ряда наших требований. Разрешите вам их зачитать. В более подробном виде они будут направлены вам в депломатической ноте.
- Мы слушаем вас, господин Молотов.
Тодзио удалился на своё место. Молотов встал и подошло к карте.
- Во-первых, вы обязаны разорвать все дипломатические отношения с гитлеровской Германией и официально осудить её политику. Во-вторых в течении 48 часов арестовать и выдать нам всех профашистски настоенных белогвардейских эмигрантов, таких как Семенов и Родзаевский. И в-третьих в сжатые сроки привести Квантунскую армию в готовность к переброске эшелонами на советско-германский фронт.
- Мы должны подумать над вашими требованиями, - сказал Хирохито, - ведь их выполнение означает объявление войны Германии. Дайте нам хотя бы сутки. Я должен посоветоваться с министрами.
- Я даю вам это время. Я пошлю телеграмму товарищу Сталину, о том, что вы готовы принять наши требования. Разрешите удалиться.
Молотов вышел из зала в сопровождении своих помощников и охраны.
Этим утром было необычно прохладно. У подножья маньчжурских гор ещё не рассеялся туман. Немецкий посол в Японии Эйген Отт уныло брёл по взлётной полосе аэродрома, кутаясь в шанель. Ему и прочим сотрудникам посольства теперь предстояло лететь на военном самолёте в порт. Там, в секретном ангаре их ждала подводная лодка и долгий, полный лишений и опасностей путь в родной Фатерланд. Однако, мало кто теперь помнит, что этим утром посла сопровождал до самолёта неприметный японец в штатском. Они о чём-то тихо переговаривались. Когда посол закончив беседу начал подниматься по трапу, его таинственный компаньён тихо удалился в неизвестном направлении. Мало кто знал, что это был никто иной как Сиро Исии, глава жуткого "отряда 731", о котором ходили только самые чудовищные слухи. Правды ещё не знал никто. Но её час был недалёк.
- Их не меньше шести тысяч и каждый по силе сравним с сотней обычных солдат. Не говоря уже об остальных матросах, которые в него верят как в бога. Нам их не победить.
Лицо порутчика Есиды выражало печаль. Его собеседник тоже был явно не в духе. Они сидели в небольшом прокуренном кабинете, застававленном всяким хламом. За окном занималась утрення зоря. Скоро прозвучит сигнал подъёма и солдаты выстроятся на плацу. Казарма расположена возле военной тюрьмы. В ней уже давно коротал тоскливые дни в полузабвении перебежчик из СССР Генрих Люшков. Когда-то он работал в ВЧК, а затем НКВД при Ягоде. Затем впал в немилость и бежал через границу в Маньчжурию. Он выдал японским спецслужбам всё что знал, а знал он действительно немало. Однако его решили оставить под наблюдением. Ходили слухи о его участии в некоторых спецоперациях. А недавно пришла депеша о том, что его приказано выдать советским властям. Порутчик Есида и капитан Оги с волнением ждали утра, когда было намечено прибытие группы советских представителей, которым пологалось передать под расписку этого особого заключённого. Скоро наступит 8 утра.
- Пошли во двор, покурим, - сказал капитан.
Оба были утомлены ночным бдением. Однако старались выглядеть как всегда бодро и уверенно. Нельзя было упасть лицом в грязь пред гостями-чужеземцами. Никакие катаклизмы не могли поколебать верных слуг императора. Особенно когда страна в опасности. А Маньчжоу-го вполне мог стать последним оплотом гибнущей империи. Через пару минут раздался звон гонга и солдаты торопливо выбежали на плац, прикрепляя на бегу к винтовкам штыки. Порутчик Есида придирчиво ходил вдоль шеренги и придирчиво осматривал своих бойцов. Но лишь немногие рядовые дали повод для грубых и язвительных замечаний, которыми славились армейские офицеры. Вдали уже слышался шум приближающихся автомобилей. Вот открылись ворота и во двор казармы въехал небольшой фургон в сопровождении двух бронерованных автомобилей и одного легкового. На выкрашенных в зелёный цвет башнях броневиков краснели пятиконечные звёзды. Вскоре группа советских офицеров во главе с пожилым бородатым мужчиной, представившимся майором Евсеевым, шагала по коридорам тюрьмы.
В эту ночь Люшков плохо спал. Когда заскрипел замок его камеры он неподвижно сидел на своей койке, уставившись в одну точку. Приезд соотечественников не предвещал ему ничего хорошего. Уже смирившимуся с грядущеми пытками и жестокой расправой человеку оставалось только мучительное ожидание. Некоторое время всерьёз думал о самоубийстве. Может будет лучше просто перегрызть себе вены? В подвалах одесского ВЧК, где он когда-то давно служил, обречённые были готовы на всё чтобы прекратить свои страдания.
Люди в форме НКВД, вошедшие в камеру в сопровождении японца-тюремщика, смерили Люшкова презрительными взглядами.
- Вставай, сволочь! Пойдёшь сейчас с нами.
Двое не стали дожидаться и схватили Люшкова под руки.
- Я сам пойду! Руки мне не надо заламывать.
- Хорошо. Пойдёшь сам. Поди не маленький чтоб с тобой нянчиться. Но только попробуй что-нибудь выкинуть - прибьём. Ясно тебе! На выход.
И снова шаги глухо отдавались по тёмным и пыльным коридорам.
Тем временем снаружи вновь раздался гул моторов. Перед воротами показлись несколько автомобилей ЗИС с красными звёздами на боках.
- Кто вы такие? - крикнул вышедший к ним начальник КПП.
- Мы сотрудники НКВД. Вас разве не предупредили о нашем приезде? - удивился усатый майор. - Мы прибыли забрать особо опасного государственного преступника. Вот наши документы.
- Но ведь выши уже приехали. Вы разве не с ними?
- Какие ещё наши? - на лице майора отразились удивление и злость. - Кроме нас никого не посылали.
- Разве? К нам уже приехали какие-то люди в вашей форме. Они даже ещё не уезжали. Сейчас сообщу начальству.
Японский сержант забежал в караулку и стал звонить камандиру.
Когда офицеры-самозванцы во главе с бородатым мужчиной и тот, кого они конвоировали, вышли во двор тюрьмы, на них уже были направлены дула японских винтовок.
- Кто вы такие? - крикнул им капитан роты караула, выйдя вперёд. - Только что поступила информация, что вы не те, за кого себя выдаёте.
В этот момент стоящий на территории объекта зелёный броневик завёлся и поехал в сторону дверей тюрьмы. Японские солдаты только беспомощно бегали вокруг него, направляя на него винтовки и приказывая остановиться. Лже-чекисты тоже выхватели спрятанные под шанелями автоматы МП-40. Башня броневика пришла в движение, пулемётное дуло обвило пространнство вокруг казематаподобно грозному оку. Раздался треск очередей, и вскоре солдаты тюремной охраны уже лежали на земле в лужах крови.
- Быстрее! У нас мало времени! - крикнул бородач, пиньками заталкивая в стальную дверь броневика ошалевшего Люшкова.
В броневике было тесно и душно. Люшков не понимал, кто такие эти люди и что от него хотят. Бородатый здоровяк сидел напротив него.
- Кто вы? - осторожно спросил Генрих.
- Хорошо, я представлюсь. Я атаман Григорий Семёнов. Слышал про меня?
Генриха вновь охватил липкий страх. Встреча с белогвардейским командром с кровавой репутацией не могла не вызывать опасений. Когда-то они были по разные стороны фронта и попади один в руки другого разговор был бы короткий. Хотя нет, изощрённые пытки в застенках только заставаили бы несчастного пленника мечтать лишь о смерти-избавительнице.
- Что будем делать, Григорий Михайлович? - окликнули из пулемётной башни. - Ворота заперты. Нас теперь не выпустят.
- Не ожидал я как-то, что чекисты так рано поднимутся, - сокрушался атаман. - Я думал, всё сделаем без шума. А теперь придётся, вот, ворота взрывать.
И крикнул наверх:
- Кондрат, заряжай орудие! Разнесём ворота к чёртовой матери!
Сенсей терпеливо ждал, что скажет адмирал. После самоубийства адмирала Нагумо, совершившего сеппуку сразу после начала путча, Ямамото пребывал в несколько подавленном состоянии. В небольшом кабинете в Императорском дворце кроме него и Сенсея присутствовали только генерал Минору Генда и глава экономического бюро флота Нобудзо Томацу. Незадоолго до этого сенсей пригласил их сюда, чтобы поведать важную новость. Тодзио заключил договор с русскими! Поизошло то, что совсем недавно казалось невозможным. Если бы кто-то осмелился предсказать такое хотя бы полугодом раньше, его сочли безумцем. Наконец адмирал заговорил:
- Итак, вы утверждаете, что Тодзио готовит экспедицию на место крушения инопланетного звездолёта. Откуда у вас такая информация. Или это только предположение?
Сенсей по прежнему был непроницаемо спокоен. Его глаза не были видны под дымчатыми очками. Но вряд ли в них можно будет видеть хоть тень эмоций. Да и будет это на него так непохоже. С таким выражением учёный рассматривает под микроскопом размножающиеся микроорганизмы.
- Могу вас заверить, господа, что информация, которой мы сейчас распологаем, предельно достоверна. У меня есть тайные источники, которые я даже вам не могу разгласить. Исключитально в целях осторожности.
- Сенсей, вы обещали, что всё пройдёт быстро и без затруднений. Я считал, что делаю всё это для блага государства и нации, чтобы выйти из безнадёжной войны со Штатами и дать Японии шанс привести человечество к миру и процветанию. Вы ведь это мне обещали тогда! И что мы получили? Мне пришлось разрушить Токио и ещё ряд городов, лишить жизни сотни тысяч своих же соотечественников. А сколько людей осталось калеками, лишилось крова, обречено на голод и нищету? Мы даже не знаем ещё точных цифр, кругом ненразбериха. Хорошо ещё, что мне кое-как удалось наладить снабжение на подконтрольных территориях. А что мы получили взамен? Где те чудо-технологии, которыми вы так хвастались, Сенсей?
- Всё в порядке, господин адмирал. Я недавно собрал глав крупнейших концернов Японии и имел с ними достаточно продолжительную беседу. Мой мир может много дать вашему. Правда, ещё есть ряд вопросов, связенным с тем, что при вашем нынешнем уровне производственных мощностей потребуется некоторое время на модернизацию промышленности и науки. К тому же, логичнее будет начать со сферы товаров народного протебления. Население должно почуствовать в своей обыденной жизни перемены к лучшему. А для этого придётся прилужить усилие специалистам по экономике и рынку. Поэтому я не желаю вас этим сегодня напрягать. Главный вопрос сейчас - помешать Тодзио осуществить свой план. США и Великобритания пока не представляют угрозы, они соблюдают условия перемирия. Правда, договор о прекращени огня не распространияется на сухопутные войска в Китае и Индокитае, оставшиеся верны правительству Тодзио. Но они тоже приостановили все операции против британцев в Бирме, прешли к обороне. Я сделал вывод, что в течении месяца или двух можно будет склонить на нашу сторону большую часть японских дивизий на материке. Верность правительству и микадо сохраняет только Квантунская армия. Я узнал, что по договору с СССР она будут переброшена на советсво-германский фронт. Советы поставили Тодзио пред жёсткими условиями. Однако, господа, это и к лучшему. Покинув Китай, они уже не будут влиять на ситуацию в регионе. А вот Рейх будут неплохо ослабить, немцы сильно злятся на нас за выход из Оси. А теперь ближе к делу. План у меня таков. Прибудем в Сибирь, в район Тунгуски, раньше экспедиции Тодзио и русских и уничтожим следы крушения инопланетного корабля.
Будем прорываться! Огонь!!!
Выстрелами из орудий разворотило ворота тюрьмы. Пока не осели пыль и дым оба семеновских броневика устремились к образовавшимуся выходу. Им вслед полетели японские гранаты. Люшков не видел того, что происходило снаружи. Он лишь мог слышать грохот и приглушённые крики. Машину трясло.
Когда ворота разнесло взрывами, автомобиль НКВД резко сдал назад.
- Что там у них, у чёртовых косоглазых?!
Чекисты высыпали из машины, приготовив автоматы и наганы. Из облака пыли, подобно демонам-асурам, выкателись чёрные от копоти броневики. Напуганный зрелищем командир чекистов соображал что делать - бежать и доложить о случившимся или попытаться всё-таки задержать неизвестного противника, рискуя жизнями своих людей. Однако, зная как с ними поступят начальники, узнав о невыполнении ими задания, офицер выбрал второй вариант.
- Всем достать гранаты! Мы должны их подбить!
- И как вы предлогаете туда добраться? Это ведь большое расстояние. Плюс ещё территория чужого государства.
- Не волнуйтесь, господин адмирал. Я всё уже предусмотрел.
Сесей встал и начал неспеша прохаживаться по кабинету, заложив руки за спину.
- Может быть я вам ещё об этом не рассказывал, но на планете есть так называемые точки перехода. Это некие чревоточины в пространстве-времени, которые помогут перемещаться в другие такие же точки. Одна из них расположена в лесу у подножья горы Фудзияма. Мне не стоит вам, господа, напоминать, что недаром в Японии Фудзи называется горой, на которой обитают Боги. У меня есть карта, на которой обозначены все точки прехода на земном шаре. Вот эта карта.
Сенсей достал из портфеля плоский предмет чёрного цвета, напоминающий планшет. На одной из его сторон светился цветной экран с непонятными символами. Адмирал никогда не видел таких чудес техники.
- Не стоит удивляться развитию электроники в той вселенной, из которой я прибыл. Через несколько лет в вашем мире научатся делать такие же. Пододвиньтесь поближе, господа. Видете схему местности в районе вулкана Фудзияма? Вот здесь красным пятном обозначена зона искривления пространства-времени. Я вычислил, что через 5 дней там откроется портал, через который мы сможем переместиться в такую же аномальную точку, расположенную в Восточной Сибири. В России, кстати, энергетически активных мест достаточно много ещё с древних времён. А Тунгусская катастрофа добавила ещё несколько новых.
- Мы, выходит, очутимся посреди тайги? Я правильно понял вас, Сенсей? - впервые голос Ямамото показался взволнованным.
- Это ещё не всё, господин адмирал. Так как нам придётся иметь дело с большими расстояниями, да и приближатся вплотную к остаткам звездолёта небезопасно, мы полетим к месту падения на дирижабле.
Сенсей несклько раз прикоснулся к сменившим друг друга символам на цветном экране своего планшета пока на нём не появился чертёж дирижабля усовершенствованной конструкции.
- Это дирижабль "Ханецуго", постройка которого недавно закончилась на заводе канцерна Мицубиши. Его строили по моему заказу и по моим чертежам. Я же говорил, что мне удастся быстро поладить с главами ваших промышеленных гигантов. Завтра вы увидети моё дитище. "Ханецуго" дожидается нас в ангаре.
Холод заставил Ватари закутаться в тёплую шенель. Дирижабль "Ханецуго" неспеша плыл над необъятными просторами сибирских лесов, полускрытых за серой ватой тумана. Из-за этого тумана всё, что было под ними казалось чем-то призрачным и потусторонним. Как, впрочим и все безумные события, свалившиеся на молодого пилота за последние месяцы. Он знал, что в этих неведомых краях бывает очень холодно. Уже был конец октября. Незадолго до этого его и других особенно отличившихся матросов и лётчиков, на которых использовали вампир-ген, собрали в особый отряд и направили в лес у подножья священной горы Фудзияма. Горы Богов!
Лейтенанту Ватари Акамацу довелось слышать лишь обрывки разговоров старших по рангу. Однако, он понял, что госпожа Каваи не пожелала покинуть своего возлюбленного во время рискованного похода и намернна быть рядом с ним при любом возможном исходе. Своё продвижение по службе Акамацу воспринял спокойно, как и подобает верному солдату своей страны. Он стал требователен в первую очередь к себе, а лишь потом - к своим подчинённым. Ватари уже привык к необычным изменениям в своём организме и желал вновь ощутить во рту приятный вкус, похожий на вкус морской воды. Но эта жажда была вполне преодолима. Два раза в день им пологалось пить 200 грамм кровозаменяющего раствора. Простые матросы и пилоты не знали, из чего его делают. Но они понимали, как трудно добыть в необходимом количестве настоящую донорскую кровь. А ещё воины-вампы знали, что у них нет обратной дороги. Прежними биологическими существами, представителями вида людей, им уже не быть. Но почти у всех в душе ещё оставалсь чувства и привязанности из полупризрачной прежней жизни. Вот и Ватари с каждым днём всё чаще вспоминал подругу детства Юрико. Лейтинант с удивлением ощущуал себя прежним влюблённым деревенским мальчишкой, которым был в иной своей жизни. Что означала её улыбка и тот загадочный взгляд незнакомки из сна про заброшенный замок?
Место, что служило точкой перехода, представляло собой небольшую, заросшую высокой травой, опушку в лесистых предгорьях горы Фудзи. Она пользовалось дурной славой среди местных крестьян. Поговаривали, что по определённым ночам духи-тенгу на этой опушке устраивают свои зловещие праздненства. В пршлые века здесь исчезло несколько охотников. А ещё некоторые из местных видели по ночам над лесом необычные сияния, похожие по описанию на полярные.
- Все по местам!
Этой ночью прохладно и сыро. Дирижабль днём раньше пригнали сюда по воздуху. Экипаж из двадцати специально отобранных бойцов-вампов во главе с Ватари стояли безупречной шеренгой перед серьёзными взорами адмирала и Сенсея. Теперь они все заняли вахты в летающей машине так, как отрабатывали на учениях. Сенсей присел на корточки, раскрыл чемоданчик с непонятными приборами и произнёс:
- Уже скоро, минут через десять, в этом месте наступит искривление пространства-времени. По моей команде всем надеть тёмные очки и респираторы. Надеюсь, Акамацу, ты всё понял?
- Так точно, Сенсей!
- Тогда отлично. На учениях я не смог показать вам всего, что нам предстоит увидеть в момент перехода. Однако, вы люди с крепкими нервами и догадываетесь, что вам предстоит. Главное, чтобы в момент яркой вспышки вы успели закрыть глаза.
Экипаж вбежал по трапу на борт. Рулевой Кимура Накадзава ждал в рубке команды ко взлёту. С фотокарточки, которую он повесил над приборнй панелью, улыбались молодая жена и трёхлетняя дочка Риоко. Иньекция уже давно начала действовать. Все его органы чувств были остры как никогда раньше. Кимура чувствовал нарастающую тревогу. Надвигалось что-то неведомое. Вскоре лесную поляну наполнил липкий туман. Он переливался и пульсировал разными красками.
- Взлетаем! - прозвучал в динамике приказ Сенсея.
Через пару секунд экипаж ощутил головную боль и дезореинтацию. Затем последовала короткая и яркая вспышка, после которой всё вокруг дирижабля погрузилось в темноту. Мигнули все лампочки. Однако стрелки на приборной панели быстро выровнялись.
- Курс на северо-запад!
Прожектор высветил внизу лес. Но это был не тот лес у подножья горы, куда их недавно привезли. Он был необычно густой, состоял из могучих вековых кедров и елей, и тянулся до самого горизонта.
Узкую пещеру наполнял запах сырости. Её освещал только тусклый свет стоящей в углу керосинной лампы. Несколько хмурых бородатых мужчин сидели на ящиках за небольшим, наскоро сколоченным деревянным столом. Они уже успели опрокинуть по стакану водки. Поминали тех, кто был в том броневике, который успели взорвать гранатами люди из НКВД. Прежде, чем их всех не положили из пулемёта и орудия.
- Жалко, конечно, хлопцев, - посетовал один из казаков-белогвардейцев. - Всё из-за этого обормота.
Он кивнул в сторону человека, сидящего на полу со связанными руками, прислонившись спиной к стене. На его лице красовался синяк.
- Можно, атаман, я его ещё малёха приложу?
- Уймись, Прохор, ты ему и так неслабо засветил.
- Если б вы меня не отащили, вообще б прибил эту жидовскую сволоч.
- Германский посол нам заплатил, чтобы мы его доставили живым. И так неприятностей по горло.
Атаман Семёнов смачно выругался.
- Так вот, казаки, - Семёнов встал и обвёл взглядом схрон. - На послезавтра назначена встреча японского генерала Генды и китайского лидера Чан Кайши. Они должны встретиться в Гуаньчжоу чтобы заключить мир от имени своих стран и договориться сообща дожать все японские части, которые не прекратят боевые действия против китайцев. Наша задача - предотвратить эту встречу и уничтожить обоих лидеров. Вам всё ясно, ребята?
- А этот красный жид нам тогда начто? - спросил один из есаулов.
- Он знает расположение объекта, где назначены переговоры. Это бункер на территории казарм городского гарнизона. Его строили под руководством советских военных специалистов когда Чан Кайши ещё дружил с красными. Поэтому на Лубянке хранятся его схемы. А у Люшкова феноменальная, как оказалось, память. Я правильно говорю?
Этот вопрос относился к сидящему в углу связанному Генриху. Тот кивнул и произнёс:
-Так точно, ваше благородие.
Это было сказано с явным сарказмом.
- Поговори мне ещё, сволоч! - вскипел есаул и кинулся было на Генриха с кулаками, однако другие казаки его оттащили.
Генрих смотрел на атамана с обречённым спокойствием.
- Я помогу вам, раз уж к тому идёт. Я проведу вас через потайные ходы. Но я хочу, чтобы после этого наши с вами пути разошлись.
- Хорошо, Генрих. Тебе тоже, кстати, доля полагается. Но только после того, как мы всё выполним. По рукам?
- Сначала руки мне развяжите. А то как мы тогда "по рукам"?
Один из казаков выполнил его просьбу. Атаман и бывший чекист нехотя обменялись рукопожатиями. Затем Люшков повернулся к тому сердитому есаулу:
- А вам бы, дядя, я сам трёпку б задал, если мы вдвоём бы были. Меня, знаете, одесская улица в детстве воспитывала. Потому кулаками махать тож умею. Коли хотите со мной силой померяться, то давайте прямо сейчас.
- Уймитесь! - Семёнов рявкнул на готовых сцепиться Генриха и есаула.
- Дюже он борзый! - кричал есаул, когда казаки растаскивали их по разным углам.
- А ты, Прохор, не кипятись. Вот выполним задание, тогда выясняйте отношения сколь угодно.
Затем строго добавил, обращаясь уже ко всем присутствующим:
- И это всех касается! Ясно вам? Ночью меняем дислакацию.
Как только стемнело, казаки вылезли из пещеры и сгребли ветки с ямы, в которой спрятали броневик.
Долгий полёт над заснеженными лесными равнинами ничем особенно не запомнился. Только нарастающее чувство тревоги перед неизведанным не покидало экипаж все эти трое суток, пока дережабль плыл по чужому морозному небу. Долгие звёздные ночи перемежались короткими днями, когда скупое солнце освещало суровый пейзаж, отражаясь от заледеневших рек и озёр. Сенсей не вылезал из своей каюты, оборудованной как кабинет, производя различные непонятные расчёты. Госпожа Каваи как и прежде ни на минуту не желала покидать своего возлюбленного. Ни для кого уже не было секретом, что она фактически заменяла ему законную супругу, находящуюся в заложниках у Тодзио. Ямамото оставалось лишь надеяться на то, что у главы изгнанного правительства хватит чести и совести проявить милосердие к ней и к детям. Какого бы адмирал не был плохого мнения о Тодзио-сане, он всё таки рассчитывал, что он не перейдёт ту черту, которая отделяет Маньчжоу-го, самый крупный из осколков империи, от стирания с лица земли. И что намеченные на ближайшее время переговоры в Гуаньчжоу с китайским правительством Чан Кайши принесут свои плоды. Адмирал искеренне не желал продолжения кровопролития. И для этого нужно было лишить врагов последней надежды переиграть его. Впереди их ждала частица иного мира. Сенсей говорил о ней много непонятного. Про другие измерения с иными физическими законами. О том, что им предётся столкнуться с иной, более высокоразвитой формой разумной жизни. Сенсей всё чаще выглядел обеспокоенным и мрачным. Это настроение потихоноко предавалось и Ямамото. Что же такое могло пугать пришельца из будущего? Если конечно прогрессор был и в действительности тем, за кого себя выдавал.
- Расскажи мне о себе, Акамацу-сан? Что тебя заставило так полюбить небо?
Вопрос госпожи Каваи застал Ватари в расплох. К нему ещё ни разу не обращались так непринуждённо люди, которых он вспринимал как старших по рангу.
- Вы действительно хотите знать это, Каваи-сама? В детстве небо мне представлялось чем-то вечным и стоящим за гранью мирской суеты. Оно с интересом взирает на нас, однако при этом всегда спокойно и безмятежно. Даже когда затянуто облоками или проливет на нас грозы. Мне всегда хотелось подняться туда и увидеть то, что не мог увидеть здесь, на земле. Сейчас, на "Ханецуго", вы и сами в этом можете убедиться, госпожа.
- Эти земли мне кажутся настолько огромными, что моё сердце наполняется тревогой. Что же за могучий народ способен их покорить и обжить? Русские - это не обычный народ. То, что сделали они, под силу только Богам. Я не очень разбираюсь в политических вопросах. Но считаю, что нам стоит по-настоящему бояться их, а не кого-либо ещё. Они сильнее нас во всех отношениях.
- Да, Каваи-сама. У Японии никогда не было такого избытка сухопутных территорий. Они подобны просторам океана. Поэтому у нас и у русских такое разное мышление. Они мыслят широтой, а мы высотой и глубиной. Но я верю, что даже Россия ничего не сможет сделать с нашей Империй. Потому что их будущее - на суше Евразии, а наше - на морях и в воздухе. А вот США может попытаться у нас это отнять. Только после того, что мы этим летом с ними сделали, они не скоро оправятся.
Ватари оскалил свои клыки в мечтательной улыбке. Он вспомнил того несчастного американского матроса, одного из последних выживших на атакованном им карабле. Как тот, выронив опустевший автомат, смотрел на него полными ужаса глазами. "Что же ты такое?!" - последнее, что сорвалось с его окровавленных губ, перед тем как Акамацу вонзил в его горло свои зубы. Было странно, что эти кровавые подробности сейчас вспоминались с какой-то неведомой теплотой. Иногда, правда, Ватари задумывался - а ни безумен ли я? Может быть я и в правду чудовище, демон? Но что-то другое в нём убеждало его в том, что всегда есть то, чем приходится жертвовать во имя чего-то более дорогого. Даже душой и разумом. И этой ценностью было счастье Родины. И оставалась надежда на то, что Император и Тодзио тоже одумаются и признают это.
На горизонте им открылось необычное зрелище. Это были большие массивы поваленных и обугленных деревьев. Ватари с трудом мог представить, какой силой обладало то, что так их искарёжело, ободрало кору и поломало ветки. Такое не способен сделать даже самый сильный морской тайфун. И, что было совсем удивительно, верхушки поваленных и сломанных сосен казались направлены не в разные стороны от эпицентра предпологаемого взрыва, а наоборот в его сторону, в середину окружности изуродованной тайги. Как будто что-то с ужасной силой старалось втянуть внутрь себя всё, что ему подвернулось. В самой дали от эпицентра деревья не были повалены, их только обуглило и оторвало сучья. Они походили на вкопанные вокруг зоны поражения чёрные столбы. А в точке эпицентра виднелось небольшое озеро. Не смотря на холод оно не замёрзло. Его вода неярко светилась зелёным светом.
Как блестящий изумруд на фоне выженной каменистой почвы.
"Ханецуго" подлетал всё ближе. И тишина становилась всё более давящей.
- Зависнем над этим озером, - сказал Сенсей. - Я думаю, нам стоит проверить дно локатором.
Когда дирижабль оказался над самой серединой необычного водоёма из переливающийся глади воды вверх взметнулся столб белого света. На какое-то время весь экипаж потерял зрение и способность ореинтироваться в пространстве. Трудно описать, что чувствовал Ватари в эти секунды (а может и часы и даже века, ибо ощущение времени тоже куда-то неожиданно ушло). Как будто вокруг перестал существовать весь привычный прядок вещей. Единственное что осталось, это его "я", способное всё же осознавать это. И, как ни странно, ему не было ни больно, ни страшно. Только покой и какая-то вселенская безмятежность. Так он себя чувствововал, наверное, лишь в материнском лоне. Что это? Он слышит, что кто-то зовёт его по имени. И голос этот нежный и приятный. Как что-то из забытого детства.
Наконец Ватари смог различать происходящее вокруг. Он и все остальные находились в небольшом, но достаточно просторном круглом зале с белыми стенами. Эти стены и пол сами собой светились ровным белым светом. Потолок не был виден. Адмирал, Сенсей и остальные присутствующие так же с интресом оглядывались по сторонам и чего-то ждали.
А в середине зала в багровом сиянии появился необычной красоты женщина. Казалось, она парила в воздухе. Её волосы и кимано, переливающиеся голубым и розовым свечением, будто развивались на невидимом ветру. В её больших глазах читались покой и отстранённость. Она указала рукой на Сенсея и поманила его к себе. Тот напрявился к ней неспешным, но твёрдым шагом. Ватари успел заметить, что адмирал Ямамото потянулся рукой к кобуре.
Тем временем в китайском городе Гуаньчжоу начались секретные переговоры. После встречи японской делигации во дворе хорошо укреплённой казармы, все участники спустились по лабиринту подземных коридоров в зал заседений. Этот зал находился в самом сердце подземного бункера. О нём мало кто знал даже из обслуживабщего персонала. В центре зала стоял большой дубовый круглый стол. На железобетонных стенах горели электические фонари, стилизированные под китайские. После того как все расселись слово взял генерал Чан Кайши:
- Господа, я хочу сразу напомнить вам, что мы здесь собрались ради того, чтобы чётко обговорить все пункты условий, по которым мы сможем прекратисть военные действия. Иначе эта встреча не будет иметь последствий и смысла. Наши народы уже много лет находятся в состоянии взаимной враждебности. И потребуется много сил для того, чтобы ситуация изменилась для всех нас в лучшую сторону. Однако, я очень ценю шаг к миру со стороны нового правитальства Японии. Вы, Гендо-сан, надеюсь согласитесь со мной, что китайский народ согласится на мир только после полного вывода японских войк с территории Китайского госуарства.
- Да, господин Чан. Мы согласны на принятие данного условия с вашей стороны. Однако, обязан вам напомнить о том, что полный вывод войск потребует больших затрат и потому займёт некоторое время.
- Хорошо, Гендо-сан. Мы дадим вам время для поэтапного вывода войск. Два месяца вас устроят?
- Я думаю, да. На те японские части, которые не подчиняться нашему приказу прекратить огонь и начать отход к побережью и корейский границе, пусть ваши гарантии не распространяются. Можете делать с ними что хотите. Нашим правительством они будут расцениваться как изменники.
Неожиданно раздался шорох сдвигающегося камня. Собравшиеся увидели, как в стене раскрылся потайной проход и из его темноты повалил странный белый дым. Ошалевшие от неожиданности делегаты вскочили из-за стола и схватились за пистолеты. Первыми отреагировали Гендо и его охранники-вампы. Они разрядили несколько обойм в зияющий проём секретной двери, открывающейся сложным механизмом. Через несколько секунд китайцы начали задыхаться и падать на пол, в последних усилиях хватая ртом воздух и пытаясь растегнуть свои воротники. Чан Кайши судорожно схватился за край стола, пытаясь удержаться на ногах. Вокруг всё плыло. Белый дым застелал глаза.
- Это ваших рук дело? - прохрипел он, обращаяясь к Гендо.
Тому тоже было не по себе, его голову будто сдавил раскалённый обруч. Но вампир-ген придавал ему дополнительной выносливости. На вампов газ не действовал так, как на людей. Нужно решить, что делать дальше. Самым поганым было то, что кто-то узнал о месте переговоров. А желающих сорвать их было немало. Гендо понимал, что сейчас самое главное - не терять самообладания.
В белой дымовой пелене послышался тихий стук металла по каменному полу. Кто-то закинул в зал гранату. А через секунду на собравшихся обрушился шквал автоматных очередей.
Они стояли так близко друг к другу, что их лица почти соприкасались.
- Всё таки я нашёл тебя, Аюми. Я знал, что это произойдёт. Сколько лет я положил на то, чтобы обнаружить твои следы в этой Вселенной.
- Боюсь, я уже не та, какой ты желал меня встретить.
- Да. Я тебя помню совсем другой...
- Когда я ещё была человеком ты тоже был совсем другим. Тогда у тебя были высокие идеалы.
- Маршал хочет вернуть тебя.
- Он зря надеется на то, что я снова буду вам служить.
В это утро, как и всю последнюю неделю, стоял сильный холод. Красноармейцы в окопах, закутавшись в тёплые шенели, отогревались кипятком. Каждый в эти часы думал о своём доме и о родных. О живых и о тех, кто уже не увидит конца этой войны. Утренняя заря, в которой медленно гасли последние звёзды, осветила развалины Сталинграда, где прятались немцы из окружённой армии генерала Паулюса. Русских солдат обнадёживало то, что их врагам сейчас ещё тяжелее, чем им. Ведь отрезанные от своих основных сил части Паулюса остались без продовольствия и топлива. Для них эта зимовка станет адом. Поэтому рано или поздно они запросят мира.
Но этим утром всё пошло совсем не так, как ожидалось. Дозорные рассмотрели вдали, в стороне вражеских позиций, странную активность. Немецкие солдаты шли цепями в полный рост в сторону русских окопов. Красноармейцы сперва опешили. Они не ожидали столь сумасбродной и заведомо обречённой попытки вырваться из окружения. Казалось, гансы решили таким образом совершить массовое самоубийство.
Прозвучал приказ открыть огонь. Зимняя тишина огласилась шумом пулемётных очередей. Однако к удивлению и ужасу русских это не нанесло врагу ощутимого вреда. Даже после того как пули сбивали атакующих с ног, те снова вставали и продолжали идти. На их раваных мундирах и на истоптанном снегу не оставалось следов крови!
- Кто ты на самом деле?
Адмирал выхватил пистолет и направил его на того, кто называл себя Сенсеем. Тот повернулся к нему и посмотрел прямо в глаза. Ямомото стало не по себе. Сейчас он со всей полнотой осознал, что продал душу дьяволу. Сенсей заговорил, обаращаясь уже к нему:
- Я могу рассказать о своём мире очень много. Но не думаю, что вы способны всё это осознать. Поэтому буду краток. Меня послали сюда, чтобы я разыскал стоящую перед вами женщину. Её имя Аюми. Для этого я создал в этом мире перелом в истории, чтобы спровоцировать поиски нашего утерянного артифакта. Иначе как бы я заставил жителей этой Вселенной помогать мне в мём нелёгком деле?
Впервые Ямамото и остальные японцы увидели на лице Сенсея улыбку. А глаза адмирала наполнились гневом.
- Сволоч! Из-за тебя погибло столько людей!
- И что с того? Открою вам секрет. Без моего вмешательства погибнет столько же людей и даже больше. Ваша страна проиграет в войне. А вы сами погибнете в апреле следующего года. Но я дал вам шанс постороить мир, в котором вам будет приятно жить.
Сенсей обвёл взглядом всех присутствующих.
- Если вы продолжите мне помогать, то станете властителями этого мира. Я говорю это здесь и сейчас. Потом соглашаться будет поздно.
Но тут вновь заговорила призрачная девушка, которую Сенсей назвал Аюми. Её большие голубые глаза выражали печаль.
- Что же ты наделал, Дзайкури! Нарушение равновесия мироздания всегда приводит к вмешательству Антипрогрессоров.
Генерал Фридрих Вильгельм Эрнст Паулюс снова видел перед собой этого странного человека. Он был среднего роста, на вид лет сорока. Говорил на безупречном немецком. В кабинете кроме них никого не было. Перед встречей с ним Паулюс выпроваживал даже своего адьютанта и не велел беспокоить.
- Как успехи? - поинтересвался незнакомец.
- Всё идёт отлично, герр Шмит. Мы уже прорвали внутренне кольцо блокады и движимся к Дону на соединение с войсками Манштейна. Русские, правда, всё ещё проявляют упорство. Но тут, думаю, виной заградотряды НКВД. Скоро мои криосолдаты переправятся через Дон.
- Да, герр Паулюс. Вы наконец убедились, что криокиборги - это реально новое слово в войне. Даже японские искусственные вампиры им не ровня, ибо те всё же состоят из чисто биологической субстанции.
- Я теперь верю, что мы сможем выиграть эту войну.
- Но остаётся много подводных камней, герр Паулюс. В Рейхе среди генералитета и, особенно, партийных бонз найдётся немало завистников. Вам придётся гнуть свою линию до конца.
- Но я верен Родине и Фюреру. Это всем должно быть известно. Я не стану изменником!
- Ваш фюрер бросил вас и ваших солдат умирать. Он полный ноль как полководец и тактик. Он умеет только действовать нахрапом и брать противника на испуг. Если вы реально намеренны спасти страну, то должны будете взять власть в свои руки вместе с молодыми и талантливыми офицерами армии и СС. Вы, опираясь на своих криокиборгов, захватите власть в Рейхе и провозгласите себя кайзером Вильгельмом III.
Паулюс задумался. Такие воодушевляли и пугали его одновременно. Но жребей был уже брошен.
- Я согласен, герр Шмит.
- Вот и отлично, - ответил тот, протягивая генералу коробку со знаком биологической угрозы.
В ней были только шприц и ампула.
- Решайтесь, - сказал на прощание визитёр и растаял в воздухе.
Паулюса уже не удивляла эта его манера.
После укола шприца в вену по сосудам растеклась холодная и вязкая масса. Нанороботы знали своё дело, превращая его кости в биометалл, а кожу в эластичный экзоскилет.
- Дзайкури? Это ваше настоящее имя? - спросил удивлённый Ямамото, - кем же тогда вы мне приходитесь?
- В нашем мире размножение давно происходит искусственно. Я принадлежу к одной из высших страт. Меня создали из вашего генома, Ямамото-сан. Потому у нас такое внешнее сходство. Только я вас старше. Мне, к слову, 130 лет.
- Что у вас за мир такой?
- В нашем мире история шла по координально иному пути. Не хочу сейчас вдаваться в подробности. Я происхожу из страны Яматай, созданной народом айну. Это одна из ведущих держав. Нами управляет Маршал. Он, между прочем, ваш прямой потомок. Вашего аналога из нашей Вселенной, я имею в виду. И мы на пятьсот лет опережаем вашу землю в развитии.
Затем Ямомото обратился к Аюми:
- Кто же тогда вы? Почему Дзайкури вас искал?
- Когда-то я была его сестрой, если можна так выразится. Но это было очень давно. Сейчас я нечто вроде биоэнергетического компьютера. При возвращении из экспедиции на Марс на нашем корабле произошёл взрыв антивещества и проделал дыру между нашими мирами. Я смогда уцелеть благодаря защитному полю. Но мне пришлось надолго остаться в этих местах, так как на этой Земле я чужая.
- Я хочу вернуть тебя в наш мир, - твёрдо произнёс Дзайкури, обращаясь к ней.
- Хорошо, я исполню приказ Маршала. Но я хочу, чтобы в этот мир вернулось равновесие мироздания пока последствия перекоса истории не стали необратимыми. Я мало знаю о Антипрогрессорах. Но известно, что их порождает Хаос. Мы должны вернуть эту Землю к "нулевому варианту".
- Можно вас кое о чём попросить? - заговорил Ямамото, обращаясь к Дзайкури и Аюми. - Я хочу воочую увидеть ваш мир. Разрешите мне за вами последовать. Ведь это воля Богов свела меня с вами. И пусть госпожа Каваи и лейтинант Акамацу сопровождают меня в этом пути.
Гости из иного мира переглянулись, а затем одновременно кивнули ему.
Тем временем все начали замечать, как возвращаются знакомые очертания предметов. Члены экипажа огляделись и обнаружили, что находятся кают-компании "Ханецуго". Однако, среди них не было Ямамото, Сенсея, Акамацу и госпожи Каваи. И никто не мог вспомнить того, что произошло после таинственного свечения озера.