Взгляни, не дыша, внимательным взглядом,
узнаешь, как лебеди тихо над садом
кругами спускаются.
Ниже - нельзя:
дыханьем спугнешь и взглядом отвадишь,
кружи белоснежную стаю в тетради
над вспаханным полем тугого холста,
не та это стая, не та.
Нет в птичках-крючках ни размаха крутого,
ни этого дальнего клеканья злого,
ни точного звука тугого шлепка,
не та это стая, не та.
Неси ее клавишам, белым бемолям
над черными "си", направляя ладонью,
над баховской тайной «тупого угла»,
не та это нота, не та.
Ты вспомни круженье и паданье вниз,
как детство летело с песчаных карьеров
и кроны деревьев навстречу неслись.
Вглядись повнимательней в детский спектакль,
в какую-то сказку о царской невесте,
когда поднимается яма оркестра
и тонкая палочка тронула зал,
и вот оно: пенье, скольженье кулис,
звук ястреба, тени ночной карусели,
и лебеди рядом с тобою летели,
и в братьев твоих превращались тогда,
И чья это сказка?
Ничья.
Двенадцать, как вымытых в первой купели,
ведомые вьюгой, прозрачны, летели
под взглядом стрелка, распустив кружева,
последней рубахе соткать рукава
сестрица старательная не успела,
но ветер коснулся крыла.
Перо отложив, отодвинув бумагу,
не броситься в лодку лихую с размаху,
и нечем грести, не хватает весла,
а крылья торчат, как худые лопатки,
и голос утенка-птенца
дрожит как "тук-тук" в белоснежном предмете
в виду у катящего к кромке стола,
крапленая стая была.
1984 - 1995