Я считаю музыку и вообще всякого рода звуки окружения неотъемлемой частью картины. Даже читая книги, я непременно представляю музыкальный фон. Возможно именно по этому мне больше нравится кино. И дело не в том, что мне тяжело дается текст. О, нет. С этим у меня никогда не было проблем. Мне тяжело самому передать нужную атмосферу читателю. То есть для меня читатель абсолютно глух. Быть может мне просто не хватает навыка для того, чтобы погрузить тебя так глубоко в мою писанину, чтобы ты услышал.
И вот сейчас я бы хотел начать с описания музыки. Сухое перечисление исполнителей и композиций игравших этой ночью тебя утомит, не смотря на то, что среди них такие ребята как Led Zeppelin и The Who. Ритм партии и гитарные рифы, а главное голос. Так уже не поют.
И мне не за сорок. Не подумай. Я еще достаточно молод для того, чтобы ходить по клубам, пить burn с водкой и слушать dub-step или то, что сейчас в моде.
Мне повезло, что руль от музыкальной машины был сегодня в моих руках. А этим пьяным людям все равно по большому счету, что за музыка льется в их уши. Я же пьян не был, и это не потому что я спортсмен или пресловутый веган. Мои зрачки — два огромных черных как ночь солнечных дисков.
Затянувшись полными легкими сигаретой марки Camel, я выпустил густые клубы молочно-синего дыма в потолок. Я лежал на прелестном животе девушки с прелестными глазами и слушал ее исповедь об ужасной и злой жизни. Она периодически подергивала мою козлиную бородку, пытаясь загадать желание. Это вызывало небольшой дискомфорт, но изрядно веселило меня да и ее.
Сколько говоришь у тебя было девушек? - спросил я.
Больше ста за последние три года, - лукаво улыбнулась она.
О, боги, подруга, - я был поражен, - ты сделала меня. Разгромила в пух и прах.
Мы засмеялись и она затянулась сигаретой из моих рук. Люди ходили вокруг нас, занимались всякой ненужной херней. Иногда из соседней комнаты были слышны удары бокалов о деревянный стол — текила-бум, а затем крики: «Пей, пей!»
А давай проколем тебе бровь? - ни с того ни с сего спросила она.
Ее бровь тоже была проколота.
Если после этого у нас будет секс, то я согласен.
Она засмеялась и полезла в свою сумочку за иглой. Это все заметил мой друг, который не выпускал из рук камеру.
Мужик, мужик, - настраивался я, - мне не будет больно.
И правда больно не было. Она сняла серьгу из своей брови, окунула в скотч. После чего на моей брови висело два черных шарика, разделенных припухшей кожей с багровой коркой.
Я вспомнил, что в холодильнике есть холодное пиво.
Куда ты? - спросила она.
За пивом же. У нас полный холодильник.
Тебе нельзя мешать! - она схватила меня за руку и я потащил ее с собой.
По пути я заглянул в одну из комнат. Там здоровенный парень в очках и с бородой выбрасывал кресло из окна. Пусть так.
Она сидела у меня на коленях мы очень долго разговаривали о всякой ерунде. Пива в холодильнике становилось все меньше, а квартира постепенно превращалась в помойку, за окном светало, пепельница была похожа на мутирующего ежа. Моя сука-печень удачно справлялась со всеми испытаниями, а вот у подруги дела были похуже.
Я ходил по квартире и искал свободные места, чтобы улечься спать. Rumble, Link Wray. Все-таки найдя свободные полтора места на большом диване я уложил ее.
Я не могу спать в одежде, - не открывая глаз сказала она.
Я раздел ее, оставив нижнее белье.
Я не могу спать в одежде, - она повторила.
Я снял с себя футболку и носки, оставшись в джинсах. Раздел ее полностью. Она обняла меня и продолжала шепотом мне что-то рассказывать, путаясь в словах, подергивая бороду на желание, интересуясь о состоянии моей брови. Уже совсем рассвело, когда она уснула. Я поглаживал ее волосы, курил Camel и совсем ни о чем не думал. Эйфория.