КАЗАКИ ГРЕЧКИНЫ
В СЛЕДСТВЕННОМ ИЗОЛЯТОРЕ
Вот уж тридцать семь суток братья Гречкины и их сосед Блинников – в Невинномысском следственном изоляторе. Небольшая комната набита людьми сверх меры. У входа горит тусклая лампочка, воняет грязными мужскими телами, немытыми носками и портянками, мочой и испражнениями от параши. Харч плохой, прогулка – всего полчаса в сутки, зато на допросы выводят по три-четыре раза. Но, что-то неладится у следователей, с каждым днем они в разговорах грубее, а в голосе – жестче…
18 апреля 1932 года начальник Невинномысского районного отделения Терского оперативного сектора ОГПУ Несветайлов в своем служебном кабинете отчитывал уполномоченного Петра Щура:
- Дело разваливается… Где факты, улики, вещдоки… Одни слова! Свидетели – ни вашим, ни нашим… Дай хоть одно железное показание…
- Кое-что есть на Петра Гречкина, - оправдывался Щур.
- Говори!
- Есть показания, что Петр Гречкин в 1919 году служил в банде атамана Шкуро?
- Долго?
- Недели две…
- Так этого вполне хватит! Думаю, у нас он теперь не выкрутится. Петра – белогвардейскую гидру оставляем в камере, сообщаем прокурору… А подельников его в шею, чтобы к вечеру их тут и на дух не было!
- Есть! Разрешите идти? - Щур встал, козырнул, поторопился на выход. Но его остановил начальник:
- Погоди… Все ли бумаги на Петра Гречкина собрал?
- В основном…
- Вернись! Давай посмотрим! Он у нас кулак-лишенец?
Щур отыскал в пачке бумаг постановление избирательной комиссии при президиуме Невинномысского исполкома, зачитал постановляющую часть: «…Утвердить постановление президиума Георгиевского станичного совета о лишении избирательных прав гражданина Гречкина Петра Абрамовича, как применяющего наемный труд. 2 апреля 1932 года. Подписал председатель комиссии Фадеев».
- Так, так… Хорошо! А из колхоза «Раздольный» его исключили? Наши на заседании правления присутствовали? Все там законно? Явка членов правления была?
Щур:
- На правлении колхоза я сам присутствовал, докладывал материал. Членов правления не всех собрали, кто хворый, кто в отъезде... Был председатель колхоза Коновалов Сергей Григорьевич, члены правления Скворцов Василий, Остроухова… Имя ее я запамятовал. Не то Елена, не то Елизавета… Члены ревизионной комиссии были в полном составе: Федоренко Дмитрий Михайлович, Юрченко Павло Федорович и Дороганева Анна Ивановна.
- А общественность кто представлял… сельский актив… трудовые сознательные крестьянские массы? – Своим вопросом начальник хотел поставить подчиненного в тупик. Но Щур выкрутился:
- Так актив представляли: кандидат в члены правления колхоза Приемченко Дмитрий Иванович и колхозный секретарь Шамалов…
- И что правление колхоза решило?
Оперуполномоченный Щур порылся в бумагах, достал выписку из решения правления колхоза «Раздольный», написанную безграмотно, зачитал: «…Постановили: Исключить из колхоза граждан Гречкина П.А., Гречкина А.А., Гречкина И.А. и Блинникова Т.Г., как зажиточные хозяйства и иксплататоры наемным трудом имели все батрачество и невыполнение политических компаний как-то мясозаготовке и прочим видам и за разложение антисоветскую работу в колхозе».
- Ну, это общие фразы! – Начальник встал, закурил сигарету, подошел к окну с открытой форточкой, медленно прошелся по кабинету. – Где соль? Где про его участие в банде?
- А вот, в справке Георгиевского станичного совета, - Щур начал зачитывать документ. – Справка. Георгиевский стансовет характеризует, что Гречкин Петр Абрамович, как до революции, так и после, имел кулацкое хозяйство, каковое до 1918 года выражалось в двух-трех парах тягла, двух-трех коровах, молодняка 3-5 голов, овец 12-15 голов. Обеспечен всем необходимым инвентарем, посева имел до 15 гектаров…
- Так это не преступление! Казаки, почти все, кто не лодырь, жили справно…
Щур пропустил часть текста, продолжил: «…Гречкин Петр служил в старой армии, в белой армии у генерала Шкуро – урядником, грабил беспощадно имущество мирного населения, зверски расправлялся с пленными красноармейцами и выдавал офицерству семьи красноармейцев. До 1924 года имел тесную связь с руководителями банд: Васюк, Дубков, Корниенко и другими, каковых скрывал у себя, снабжал их продуктами питания и зернофуражом… В хуторе угнетал бедноту, систематически, включая 1929 год, имел постоянную батрачку…»
Оперуполномоченный отвлекся от текста:
- Якобы, даже имел с этой батрачкой интимную связь. Но это не доказано, хуторские сплетни… Да и заявление от батрачки не поступало. Справку подписал председатель станичного совета Бузов».
Несветайлов:
- Достаточно! Будешь в станице Георгиевской, передавай Бузову мой чекистский привет! И руку ему пожми за пролетарский подход к уничтожению классового врага! Иди к машинистке, диктуй постановление…
Во второй половине дня постановление было подписано:
«…Я, начальник Невинномысского райотделения ОГПУ, рассмотрел дело по обвинению граждан: 1. Гречкина Алексея Абрамовича – зажиточный колхозник, 2. Гречкина Ивана Абрамовича – зажиточный колхозник, 3. Блинникова Тимофея Георгиевича - зажиточный колхозник, 4. Гречкина Петра Абрамовича – по соцположению кулак, колхозник. Они обвиняются в преступлении, предусмотренном Ст. 58 п. 10-11 УК РСФСР.
Принимая во внимание, что граждане Гречкин А.А., Гречкин И.А., Блинников Т.Г. в данном преступлении не изобличаются, за исключением Гречкина Петра Абрамовича, постановил:
Граждан Гречкина А.А., Гречкина И.А. и Блинникова Т.Г. вовсе из под стражи освободить, дело в отношении них прекратить. В отношении же Гречкина Петра Абрамовича дело выделить и закончить следствием по ст. 58 п. 10, о чем сообщить Невинномысскому райпрокурору».
Ближе к вечеру, в замке камеры заскрежетал ключ, лязгнули засовы, дверь камеры открылась. Неожиданно прозвучали слова, которых уже и не надеялись услышать: «Гречкины Алексей и Иван, Блинников Тимофей – с вещами на выход…»
В ночь, по-весеннему теплую, по-летнему звездную, хуторяне отправились домой пешком. В Невинномысске им уже было невмоготу! Домой, домой…
29 января 2013 г.
Гор. Благодарный.
Владимир Пузиков