Судьба её дочери III

               
                Глава третья
               
                1       

    Уже вторые сутки они ютятся с детьми под открытым небом у стен полуразрушенного здания вокзала. Безысходность притупила сознание Сони, она, даже на время перестала думать о потери дочери и смерти мужа. Все её мысли сосредоточились на одном: как выжить самой и спасти своего маленького сына. Чувство страха и тревоги за судьбу своих детей терзало сознание матерей, отдаваясь острой болью в сердцах. Поразительно, никто из детей не капризничал. Прижимаясь к матерям, они широко открытыми глазами смотрели на бушующий, на привокзальной площади людской водоворот, не замечая, как из их глаз, выражений лиц и обликов постепенно уходит детство.
   Елизавете Петровна самая волевая и решительная из всей группы, заметно осунувшаяся и поникшая, обняв своих детей, сидела, потупив взгляд. Её терзали не столько  безысходность, сколько бессилие что–либо предпринять. Она только только
пыталась попасть к военному коменданту вокзала, но её к нему не допустили, объяснив, что в связи с создавшимся чрезвычайным положением, он занимается только военными перевозками и гражданских лиц не принимает. Она просила показать ему письмо начальника Брестского гарнизона, но он его, даже не стал читать.
      И теперь, уставившись в одну точку, почти теряя самообладание, она  с затаенной надеждой подумала, что спасти их сможет только чудо…
  Но чудеса зачастую случаются только в сказках, а в жизни – по велению случая.
  Прорезая звуками клаксона людской поток, с трудом приблизившись к зданию вокзала, остановилась военная легковая машина. Из неё выскочил молодой подтянутый офицер, скорей всего адъютант, и открыл с противоположной стороны машины дверь, пропуская вышедшего из машины пожилого генерала и офицера со шпалами полковника.
   Генерал был высокого роста, кряжистый, широкоплечий, с крупными чертами лица, на котором выделялись большой нос и тяжелый подбородок. Глубоко посаженными глазами,
хмуро озираясь по сторонам, он уверенным тяжелым шагом направился в сторону бокового входа  вокзала. За ним семенил  моложавый, меньше ростом и, начинающий полнеть, полковник.
     Увидев генерала, Елизавета Петровна не столько осознанно, сколько интуитивно
вскрикнула:
     - Товарищ генерал! – и в её крике одновременно прозвучали отчаяние и решимость.
Он остановился и, подняв голову, увидел, бегущую ему навстречу, молодую женщину.
   Адъютант , преграждая ей путь, остановил её, став между нею и генералом.
     - Пропустите её, - сказал генерал.
    От волнения не в силах произнести ни слова, Елизавета Петровна протянула генералу
письмо начальника Брестского гарнизона с просьбой оказывать содействие эвакуированным семьям командного состава гарнизона. Прочитав письмо, он бросил быстрый взгляд на сгрудившуюся группу молодых взволнованных женщин и детей. Его взгляд на мгновенье задержался на Соне с грудным ребенком на руках. Ещё раз, пробежав глазами письмо, он коротко бросил  Елизавете Петровне:
     -Пойдёмте, с нами.
 Войдя в здание вокзала, они направились в кабинет военного коменданта вокзала.
     - Подождите, нас здесь, - так же коротко сказал генерал.
    Сколько времени пришлось ожидать Елизавете Петровне, пока её пригласили в кабинет, она не запомнила – каждая минута ей казалась вечностью. Поэтому, когда открылась дверь, и адъютант пригласил её войти, она не сразу сообразила, что это её приглашают. С замиранием сердца она вошла в кабинет.
     Прервав разговор с военным комендантом вокзала, генерал обратился к ней:
       - Значит так,- он запнулся,- Как, Вас зовут?
       - Елизавета,- не проговорила она, а прошептала, сердце у неё упало.
       - Значит так, Лиза, мы вам поможем. Слушайте меня внимательно. Сейчас
заканчивается формирование санитарного поезда, который должен вывести из  Минска раненных. Мы выделили для вашей группы из нашего резерва один товарный вагон, так называемую теплушку. Не взыщите, другого не нашли. Его прицепят к санитарному поезду, который доставит вас в Смоленск. В Смоленске обратитесь к военному коменданту вокзала с вашим письмом. Мы его предупредим, и он вам поможет с дальнейшим перемещением. Все понятно, Лиза?
Едва сдерживая рыдание, Лиза головой прижалась к груди генерала.
     - Ну, будет, будет Лиза. Вы же жена командира Красной Армии. Возьмите себя в руки. Ступайте. За вами придут солдаты - проведут и помогут с посадкой на поезд.
    Когда за Елизаветой Петровной закрылась дверь, генерал, глубоко вздохнув тихо сказал:
     - Им пока ещё неведомо, что их мужья уже несколько дней бьются насмерть в
осажденной Брестской крепости и вряд ли кто–нибудь из них останется в живых.
   Наш долг  спасти их детей,- глаза его увлажнились.
   Кроме адъютанта, никто из присутствующих в кабинете  не знал, что среди защитников
Брестской крепости сражается и недавний выпускник  командного пехотного училища, молодой лейтенант, сын генерала.
       - И вот, что ещё, - теперь он обратился к, вытянувшемуся по стойке смирно, адъютанту, - Прикажите от моего имени интенданту капитану Дмитриеву, чтобы в этот вагон доставили 50 комплектов сухого пайка, емкость с питьевой водой, армейские одеяла, матрасы. И пусть пришлют отделение солдат интендантского взвода, которые помогут женщинам с детьми погрузиться в вагон.

                2



     Когда ближе к вечеру 27 июня санитарный поезд отправился из осажденного Минска в сторону Смоленска  и все переживания и тревоги, волнение и отчаяние от безысходности остались позади, Елизавета Петровна первая, потеряв самообладание
разрыдалась навзрыд, а за ней, как по цепной реакции, ей начали вторить все остальные пассажирки товарного вагона-теплушки. Изумленные дети не могли  понять, отчего плачут их матери, когда поезд, набирая скорость, увозит их от этого кошмара, который они пережили за последние два дня у стен полуразрушенного вокзала в Минске.
    И только Соня Свидерская не проронила слезинки. За  прошедшие пять дней она выплакала свои слезы. Её сердце одновременно ликовало и разрывалось на части.
     Все её мысли и помыслы, тревоги и надежды теперь были обращены только к нему, её маленькому сыну, самому дорогому, что у неё осталось в этой жизни. Она должна его уберечь любой  ценой, даже ценой собственной жизни…
      Монотонно скрипел вагон, мерно стучали колеса и под этот перестук взрослые и дети, прижавшись друг другу, спали тревожным сном.
     На следующий день, 28 июня 1941 года город Минск был оккупирован войсками вермахта.
      И в этот же день и возможно в это же время долгий паровозный гудок известил о прибытии санитарного поезда в город Смоленск.

                Фото из Интернета

               
                (Продолжение следует)