Ну, решил тряхнуть стариной.
Эту небольшую заявку на сценарий я написал аж в 1993 году в мае-апреле.
До октября, когда расстреливали Белый дом и готово было повториться то, что случилось с Горбачевым и Ельциным в августе 1991 года - было еще как до Луны пешком.
Что-то я стал вспоминать моего хорошего товарища, который создавал один из лучших музеев восковых фигур в России, наши с ним разговоры и ошеломляющее впечатление от того, как делаются такие фигуры.
Как раз в мастерской тогда ваяли Ельцина в полный рост.
Все это - и путч и фигуры, - смешались в моей голове, тогда очень азартной. И вот такой детективчик вылился из моих мозгов "стремительным домкратом", как писали Ильф и Петров. Мы его печатали в газете "Россiя" в том же году.
Что-то я все-таки сейчас его откопал и решил напечатать тут частями.
Читайте, может, кому и понравится)))
Я ничего не менял. Как было в 1993-м, так и есть.
Можете списать это на манию величия, графоманию или озарение - кому что понравится)))
Выкладывать буду раз в два дня)))
Андрей Дятлов.
ВОСКОВАЯ ПЕРСОНА
(заявка на сценарий)
Вошли они без стука.
Тот, что повыше и помоложе, прикрыл за собою дверь, и в мастерской сразу стало тише. Сикорский отложил скальпель, но из-за верстака не встал, а просто кивнул вошедшим. Он знал, что сейчас будет. И точно. Молодой ошарашенно повел взглядом по столам и полкам, косясь сразу на все: десяток глаз, смотрящих из большой стеклянной банки, разложенные кисти рук, скособоченные в нелепых поворотах головы - без бровей с пустыми мертвыми глазницами... Нелепые туловища с обрубками рук, вывернутыми ногами... Сикорский и сам обалдел точно так же, когда впервые пришел в мастерские Музея.
Пока молодой пялился, второй - постарше и поувереннее в себе - отодвинул на верстаке глаза-стекляшки, как горсть грецких орехов, присел на край столешницы. И утверждающе сказал:
- Вы - Сикорский. Здравствуйте.
- Здравствуйте. А вы?
- Моя фамилия Чубенко. Саша, - он даже не повернул головы к младшему, словно спиной видел. - Сядь, не суетись.
Молодой сразу пододвинул табурет и сел, где стоял - посреди мастерской.
- Нам вас рекомендовали. Как очень хорошего мастера...
- Вам - это кому?
- Ах, простите, - насмешливо сказал Чубенко. - Мы из охраны Президента. И по делу, как говорили раньше, не требующему отлагательств. Саша!
Саша вскочил с табуретки, вынул из черной папочки листок бумаги и спешно подал Сикорскому. Мастер выудил из кармана очки, поднес, не надевая, к глазам. Прочел короткое: "Я, ... обязуюсь ... государственную тайну... за разглашение в течение..."
Это была расписка.
Мастер отложил очки, посмотрел уже как-то устало, почти затравленно.
- Вы, конечно, можете и не подписывать, - торопливо сказал молодой. - Можете отказаться...
- Не суетись, Саша. - Чубенко просто протянул мастеру авторучку.- Вы только не волнуйтесь.
Тот молча подписал.
- Вот и ладушки, Юзеф Юзефович, - убрав бумагу, сказал Чубенко. - Давайте без реверансов. У нас есть сведения о том, что на Президента готовится покушение. Во время его поездки на охоту с Госсекретарем США. Вы знаете, визит, он приезжает.
- Писали, - проворчал Сикорский. - А я при чем?
- Так вот, мы бы хотели, чтобы на охоту выехал первым не Президент, а его... как бы это сказать точнее... копия.
- А я же на него не похож!
- Нам нужны не вы...
- Вам нужна...
- ...да,- Чубенко постучал по макушке стоящей на верстаке головы, - восковая фигура. Мы видели ваш Музей. Все как живые. Саша, вон, чуть в обморок не упал.
Саша хохотнул.
- Нам нужна кукла, - продолжал Чубенко, - которую нельзя было бы отличить от Президента не только в движущемся автомобиле, но даже если к машине подойдут и заглянут внутрь. Стекла машины, конечно, затемнены, но мы не можем дать ни одного шанса тем, кто...
Чубенко смотрел мастеру прямо в глаза, ждал, что ответит. Сикорский вертел скальпель на столе:
- Но... раз вы все знаете, почему бы не поймать их сейчас, тех, кто готовит покушение?
Чубенко, выудил из кармана сигареты, прищурился и выдохнул зло, но мечтательно:
- С поличным возьмем гадов... Предполагаем, что они нападут на кортеж где-то по пути, в леске, постараются взять президента, устранив охрану. Мои парни в машине с куклой, конечно, рискуют... Но кто не рискует, тот не пьет шампанского.
Саша со своей табуретки вдруг подмигнул мастеру:
- Я там буду, так что...
Сикорский глянул на него удивленно.
- Саша, - заткнул его Чубенко. - Так вот, президент поедет позже, американец - раньше. Так что у нас будет время взять тех теплыми. Но нам, повторю, нужна подсадная утка, а вам, говорят, в Музее восковых фигур равных нет.
- Вообще-то, - пожал плечами Сикорский, - это даже интересно, но... Мы ведь делаем фигуры только тех, кто... кого уже нет, - он показал на восковую кисть руки со странно скрюченными пальцами, лежавшую на столе. Холеные ногти блеснули под лампой. - Вот будет самодержец всея Руси, последний император Николай Второй.
- Эк его крючит, - Чубенко взял кисть, как рака в пивной, двумя пальцами, повертел. - Смотри, Саша, все прожилочки! Работа!
- Его не крючит. Так кажется, пока пальцы не лежат на эфесе сабли. Я ее под эфес и работал. А вот глаза Распутина, Григория Ефимовича... - он позвенел скальпелем по баночке, где на ложе из ваты лежали два пронзительных глаза. - А президент живой, слава Богу! А то родственники очень обижаются иногда. Сделали вон Брежнева, едва отбились.
- Никто и знать не будет. Вы возьмете отпуск...
- Я был.
- Дадут. Работать в своей мастерской сможете? Отлично. Когда фигура будет готова, мы ее заберем и переправим в Москву. С вами постоянно будет наш человек.
- Конвой, значит, на дому!
- Ну что вы, Юзеф Юзефович, - мягко поправил Чубенко. - Помощник. Все, что нужно - абсолютно все! - он вам достанет, только просите, не стесняйтесь. Воск там, что еще нужно, инструменты.
- Я свои возьму. Но ведь я Президента только в телевизоре и видел...
- Все видеоматериалы, фотографии, рисунки и даже... выписку из медкарты президента мы вам привезем. Сегодня. Еще?
- Сразу трудно... Образец волос, костюм, желательно ношеный. Ну, обувь хорошо бы, плащ или в чем он поедет на эту свою охоту.
Саша торопливо записывал, кивал. Бледноватое лицо его порозовело от усердия.
- И главное, - мастер помедлил, - это все-таки работа...
- Заплатим, не волнуйтесь!
- Я не о деньгах. Нельзя ли потом получить эту фигуру обратно? Для Музея, все-таки редкое дело! Боюсь, потом у меня не будет возможности...
Чубенко встал и, подойдя к мастеру, протянул руку:
- Договоримся, о чем речь! Значит, два месяца без одного дня?..
- Вы с ума сошли! Фигуру надо делать почти полгода!..
- Два месяца, - жестко сказал Чубенко.
...Когда они сели в "Волгу" и Саша завел мотор, Чубенко пробурчал, грузно ворочаясь на сиденье:
- "Для Музея..." Тоже мне, папа Карло! Двинули, Саша.
- А если бы он не подписал?
- Дурак ты, Сашка, - неожиданно весело ответил Чубенко - Ты людей только через стол и видел в своих чекистских классах. Ну, или через прицел, в Академии. А мы академиев не кончали, мы пахали...
- Где, не секрет, товарищ полковник?
- Не секрет, юноша: я в твои годы по стране помотался телерепортером... Столько перевидел и академиков, и пьяни, аж наскучило! Они, Саша, все одинаковые, от вора до генерала. У этого скульптора хренова и семьи нет, и за душой - ничего, кроме воспоминаний. А воспоминания у него, Саша, простые: отца расстреляли в пятьдесят первом. Это по документам. А по жизни - забили в нашей доблестной конторе. За попытку покушения по заданию папы римского лично на Виссарионовича. Мать умерла, пацана мотало по детдомам. Да еще в университете он сдуру, не рассчитав, что счастье привалило диплом получить, ввязался в историю с Чехословакией в 68-м. Осудил, так сказать, вторжение доблестной Красной Армии... Я бы ему пару справок показал, если бы он заартачился. И все дела.
- Но ведь за это сегодня Героя дают, - Саша сбросил скорость, стараясь не прозевать нужный поворот. - Он бы не испугался...
- Ну да! - Чубенко вдруг повернулся и ухватил Сашу за плечо. - Лаврентий Павлович знал, что делал. Это гены, Саша, естественный отбор, наука!.. Рули, демократ хренов!..
"Волга" стояла, чуть накренившись, на бережке у Финского залива. Вода у горизонта слепила нестерпимо. Саша покуривал в сторонке. Чубенко прохаживался у машины, скинув пиджак и галстук. Чуть топорщилась рукояткой "Вальтера" обжимная кобура на поясе за спиной.
Зашелестело за рощицей, по проселку вырулил "Мерседес", тормознул у "Волги". Из салона пружинисто, как кукушка из часов, не вышел - выпрыгнул поджарый, коротко стриженный генерал Басов, Валентин Васильевич, шеф Министерства безопасности. Был он сух, чуть сутул, высок, сед, с выцветшими глазами, но - подвижен.
Чубенко ждал у дверцы.
- Ну что, договорился? - сразу спросил Басов и пошел к берегу, к камням. - Черт, опять отпуск накрылся! А ты, полковник, недурно командировки выбиваешь: на тебе - и Финский залив, и Питер! - и без перехода. - Я тебя, кажется, спросил: договорился?
- Так точно.
- Он понял?
- Не думаю.
- Но ты его прокачал?
- Неделю работал, чуть бабушку его из могилы не вытащил о внуке порасспросить...
- Удачно пошутил, Антон Егорыч, удачно. Повторишь на коллегии, умница.
- Виноват. В общем, как и просчитал, бумагу он подписал сразу, на работу согласился. Я ему Сашку посажу в мастерскую для гарантии...
- Не жалко Сашку? - спроси Басов.
Серые глаза Чубенко смотрели спокойно:
- Могу сам сесть...
- Не хами. Ты мне нужен... еще и после охоты. Когда он сделает куклу?
- Как говорили...
- Ладно, а то этот торопит, аж усы топорщатся. Поехали.
- Валентин Васильевич, у Саши есть чем закусить на природе, мне коньяк из Франции перебросили... А то начнем - когда еще придется?
- Думаешь? Ладно, давай.
Чубенко махнул Саше рукой, и тот побежал к "Волге"...
(продолжение следует)